one more step

есан вынуждено остался в общежитии. и не то чтобы ему не нравится перспектива побыть в одиночестве, в последнее время это именно то чего ему не хватало, но одно дело, когда ты знаешь, что за стенами есть кто-то еще, и другое, когда ты совершенно один уже неделю. от этого кану рвет крышу. он не считает себя извращенцем — нет, ни в коем случае, однако желание пересиливает, и он не в силах придумать хотя бы одну причину не поддаться. он пробегает гостинную, даже не замечая, что телевизор все еще включен, и пересекает обусловленную границу блока омег. комната юнхо, уена и сана не такая как у них, несмотря на то, что живут те тоже втроем. у них всегда вкусно пахнет, всегда есть какие-то закуски и обертки от них, большая часть которых валяется возле кровати уена, но это не мешает общему порядку в обстановке. атмосферность и уют — есан всегда это ценил, наверное, поэтому эта комната и стала местом где он задерживался дольше всего, после студии. правда, задерживаться он мог до тех пор, пока «нормально» продолжало быть нормальным. и не сказать, что тогда все было отлично, но куда лучше чем сейчас, когда сан буквально его избегает. есан хотел этого меньше всего. его волнует, что в последний раз, когда они были наедине, из-за дикой усталости ему не удалось побыть рядом хотя бы в тишине, без любых разговоров. есан вдыхает запах цитрусовых, и оседает на пол, опираясь спиной о край кровати. в глазах темнеет, и как бы ему не хотелось, томное ощущение патокой растекается по телу. он накрывает твердую плоть рукой, начиная медленно водить ладонью через ткань штанов, изводя себя еще больше. есан тихо стонет, вжимаясь носом в воротник, где запах еще более концентрированный. снимать напряжение, внюхиваясь в чужую футболку — есана перекрашивает от одной мысли об этом. в нем все еще теплится надежда услышать от сана его имя в одном предложении со словом «прекрасный». сан неоскверненный, он слишком невинный человек, который дарит только чистые чувства и заслуживает в ответ таких же чистых намерений. кан помнит прикосновение чужих губ. оно как клеймо, оставило ожог на коже, который каждый раз при виде чхве напоминает о себе, обжигая сердце словами — есан, я этого не хотел. тогда хотелось спросить зачем, сейчас хотелось услышать свое имя вновь. лучше не превращать дружбу в отношения иначе потеряете и то и другое, но как печально, что эти отношения были предрешены на провал еще в зачатии. есан готов взвыть от безысходности. — есан, может ты скажешь уже почему тогда ответил? — голос сана через динамик телефона все такой же уставший, хотя прошло больше недели выходных. — может перестанешь меня избегать и мы поговорим нормально? — ты же понимаешь, что придется ждать. — у меня есть к этому иммунитет. *** — это называется издевательством! — хнычет уен, сваливаясь на диванчик тренировочного зала. — чонхо-я, разве это справедливо?! мы только с выходных, мой живот до сих пор болит от маминых блюд, а нас сразу заставляют пахать как за всю неделю. — вполне. мы должны быть благодарны за выходные. это наша работа, — чонхо не выглядит уставшим, по сравнению с уеном, который уже спустя час интенсивных танцев ныл о усталости. — я временами забываю, что наш макнэ седой дедок, в теле молодого парня, с запасом лекций на каждое твое слово, — уен откидывает голову, упираясь затылком о стену. чонхо закидывает ноги чона себе на колени, начиная широкими движениями расстирать забитые мышцы. — чонхо-я, это лишнее, — смущенно говорит уен, пытаясь оказать сопротивление младшему. интересное решение, учитывая, что даже есан никогда не мог ему противостоять по силе. — мне не сложно, — младший мягко улыбается, не представляя какая буря происходит внутри чона. быть дружелюбным ко всем у уена в крови. с этим легче жить, хотя временами система дает сбой. а что вообще способно работать без перебоев? уену плевать, что внутри больно от мягкой улыбки; плевать, что большие ладони могут стать причиной его аритмии — плевать на все, лишь бы это был чонхо. и плевать, что это не взаимно. уен благодарно улыбается, прикрывая глаза. — сонхва и хонджун в последнее время немного странные, — уен приоткрывает глаза, следуя взглядом за направлением кивка чхве. они застают интересную секундную сцену, состоящую из улыбки пака одними уголками губ их лидеру в момент, когда рука кима легла ему на плечо. потом улыбка, больше похожая на ухмылку, исчезает, и лицо вновь приобретает сосредоточенный вид. уен прислоняется ближе к макнэ, шепча на самое ухо: — сонхва-хен кого-то не поделил с лидером, — уен хмыкает, оценивающе разглядывая старшего, — и теперь насмехается над ним. чонхо опасливо озирается на чона. тот выглядит увлеченным, словно открывает страшную тайну. — ты, конечно, не обижайся, но мне в это что-то мало верится, — беспокоясь о возможном взрыве эмоций, чонхо говорит на тон тише, словно это сможет помочь. и приходит в удивление, слыша только тяжелый вздох. — они наоборот кажутся более сплоченными, нежели раньше. уен вздыхает. — сан и юнхо тоже так сказали, — он складывает руки на груди, начиная сомневаться в своих убеждениях. оба уходят в свои мысли, обдумывая каждый свое. уен немного отвлекается на чужие руки, чонхо полностью сосредоточенный, даже не замечает как уже по привычке нажимает чуть сильнее. уен скидывает свои ноги с чужих коленей. он тяжело вздыхает — собственную неправоту принять всегда сложно. — может вы правы, — чон с сожалением переводит взгляд на юнхо и сана. те продолжают усердно заниматься и не обращают внимания на старших, сосредоточившись на движениях. возможно, он слишком увлекся и из-за этого пустяка поссорился с близкими людьми. чонхо подбадривающе улыбается, и отряхивая отсутствующую грязь с коленей, поднимается. громкими хлопками хонджун оповещает о завершении перерыва, снова включая надоевший за долгое время хип-хоп трек. *** — хонджун, прекрати, — более серьезно говорит пак. хонджун до этого увлекшись, прекращает тискать старшего, застыв с немой обидой на лице. — ты же понимаешь наши риски. сонхва смягчается, подмечая смену настроения на чужом лице. хонджун умело пользуется положением, цепляя на губы улыбку и снова принимаясь щупать старшего. сонхва поднимает глаза к потолку, взмаливаясь о помощи свыше, но не замечая результатов, заранее зная исход, вскоре сам поддается рукам кима. — целая неделя прошла. я соскучился, — шепчет хонджун, вдыхая приторный аромат, хмурится, чувствуя небольшое покалывание на кончиках пальцев. как же ему этого не хватало. — прошло меньше недели как мы не виделись, — поправляет младшего пак, слыша ответное фырканье. тихо на это смеясь, он прикрывает глаза, снова ощущая спокойствие, что он способен чувствовать лишь с хонджуном. — я тоже соскучился, — длинными пальцами рассекая пряди осветленных волос, сонхва немного оттягивает, заставляя хонджуна оторваться от шеи и прижаться к его губам. ким сразу же отвечает, срывая тихий вздох с полных губ. сжимая в руках худые бока, он углубляет поцелуй, подтягивая пака ближе. сонхва сжимает жесткие волосы в кулаке, не отвлекаясь от поцелуя, второй рукой убирает со стола позади небрежно брошенный рюкзак, который был собран наспех, чтобы, пока остальные в душе, успеть заскочить к хону в студию. сонхва усаживается на стол, притягивая кима ближе, чтобы тот удобнее устроился между его ног. младший оттягивает нижнюю губу сонхва, накрывая обтянутые хлопковой тканью мягкие бедра ладонями. он немного сжимает, чувствуя под руками напряженные после длительной тренировки мышцы. — остальные все еще в зале, — загнанно шепчет сонхва, оторвавшись от младшего. — они редко сюда заходят, — хонджун не отрывается от сонхва, не в силе устоять перед ним, продолжает расцеловывать его лицо. — они еще уйдут в душ. сонхва сдается, не слишком то и сильно сопротивляясь прежде, снова прижимаясь к чужим губам, стискивая чужие бока коленями. спустя неделю, лишенные возможности видеть и слышать друг друга, было жутко не к месту узнать, что у них сегодня была запланирована еще трехчасовая тренировка. их расписание стало свободнее, но от того не менее утомительное. несколько недель камбэка, кингдом, собственное продвижение — все это вытягивало из них силы, оставляя время лишь на сон и самые важные потребности человека. но даже элементарно поесть иногда было в лень или же выпавшее время жертвовалось на сон, что мог отсутствовать по нескольку дней подряд. только приехав, всем сразу сообщили о новом расписании, в котором через неделю было запланировано посещение нескольких шоу с презентацией старых песен, и еще через несколько съемка нового реалити-шоу в другом городе. это не так много, но подготовка к этому занимала добрую часть времени, регулярно выматывая, пусть и не так сильно, как во время камбэка. — мы уже уезжаем, вы идете? — дверь в студию резко открывается, представляя за ней три пары глаз. хонджун отскакивает от сонхва, слыша чужой громкий голос. он испуганно смотрит в проем, замечая юнхо, минки и чонхо, чувствует как начинает стремительно краснеть, находясь под изучающими взглядами. он бросает взгляд на сонхва, встречаясь с обеспокоенными глазами. хонджун понимает, что виноват в сложившейся ситуации он, и успевает присудить себе все возможные наказания, но не видит обвинения в чужих глазах. сонхва переводит взгляд на других, что продолжают глазеть на них. — ребят, это… — начинает сонхва, но не находя слов способных описать ситуацию, затихает, уводя пристыженный взгляд. минки протягивает длинное «э-э», теряясь в мыслях и совершенно не понимая как сделать ситуацию менее странной. юнхо неловко прокашливается и отходит с прохода. — нам нужно поторопиться, менеджер уже ждет, — его голос слегка срывается на последнем слове, выдавая беспокойство, что до этого было под контролем. минки и чонхо, переглянувшись, уходят следом за чоном, оставляя сонхва и хонджуна опять одних. пак поворачивается к столу, шепчет, поднимая рюкзак: — вот и попались, — нервный смешок. ощущение словно они идут домой после плохой отметки в школе. — это может быть не так плохо, — совершенно не воодушевленно, побадривает ким. *** когда сан обещал поговорить, есан надеялся хотя бы услышать объяснение его импульсивного поступка и вообще был ли он импульсивным. сан сразу попросил его не реагировать слишком бурно и просто выслушать, но есан не мог спокойно усидеть, когда ему буквально говорили, что его поступок был не просто выплеском эмоций. кое-как успокоившись есан, шумно вздохнув и выдохнув, не скрывая счастливых глаз, немного приблизился к чхве, беспокоясь что это все просто иллюзия, способная распасться в любой момент, стоит сделать резкое движение. и, наверное, слишком сильно радуется, когда касается теплой руки, не чувствует сопротивления, берет ее увереннее. — почему ты меня избегал? — сан слышит сколько боли в его словах, видит сломленность в чужих глазах и боится подумать, что все это из-за него. чхве опускает голову, чувствуя неловкость. — потому что мне было стыдно. мне показалось что у тебя испортится мнение обо мне, — есан не удерживает смешок. — из-за поцелуя? сан кивает, тихо всхлипывая. он мелко вздрагивает, отчего есан вскакивает, удивленно заглядывая в лицо младшего, но тот ниже голову наклоняет скрываясь за челкой. есан придвигается ближе, обращаясь с парнем аккуратно словно тот из фарфора. омега хватается за грудки его рубашки, утыкаясь в плечо. — тише, — есан накрывает спину подрагивающего в всхлипах парня, мягко поглаживая ладонями. сан еще несколько раз вздрагивает, после чего пару минут сидит просто уткнувшись в плечо кана. — у тебя руки холодные, — посмеиваясь, чхве отстраняется, стесняясь поднять лицо, боясь показать себя в нелучшем виде. есан хмыкает, приподнимая чужое лицо за подбородок. — ты мне нравишься, — тихо говорит альфа, сжимая чужую горячую руку. сан вскидывает на него взволнованный взгляд, совершенно не ожидая признания. есан резко подается вперед, снова прижимая его к себе. сан застывает, осмысливая происходящее, и даже не дышит, словно находясь не здесь. в голове становится совсем пусто, он даже предположить не мог о таком исходе. есан чувствует как теплые руки накрывают его плечи, аккуратно приобнимая в ответ. долго расслабиться не позволил громкий хлопок двери, а после и недовольный голос юнхо. — может и вы тут еще мне позажиматься решили? — сан испуганно отскакивает от есана, разрывая объятия. за юнхо появляются и все остальные, представляя собой обескураженных минки и чонхо, а после и смущенных сонхва с хонджуном. последние пытаются держаться вместе, что очень странно для них. юнхо как главарь заходит в гостинную первым, а за ним как его свита идут минки и чонхо, оставаясь неподалеку. — о, боже, на этот случай красивых слов у меня нет, — тихо говорит сонхва, присаживаясь на подлокотник кресла, где сел ким, и откидывая рюкзак на землю, возле ног. — не торопитесь, здесь главное нормально прояснить, что это было, — отзывается чонхо, усаживаясь возле зажатого сана. есан и сан непонимающе переглядываются, надеясь понять что не так, но по лицам могут с уверенностью сказать лишь то, что это что-то неотложное.