Загнанная птица

      Если бы его кто-то спросил, в чём смысл его жизни, Леви бы, не задумываясь, ответил: «Перебить всех титанов и выбраться за стены, чтобы больше не было ненужных жертв и смертей».       Сильнейший воин человечества. Так его называли. Очередной ненужный ярлык, которому приходится соответствовать. И он с этим даже справлялся. Его отряд был лучшим, элитным. Его уважали, возможно, даже завидовали. Его знали как холодного и строгого капитана. Некоторые даже думали, что у него вообще эмоций нет. Мужчина же и не собирался опровергать эти слухи, пусть думают, что хотят.       Его день всегда выглядел одинаково. Тренировки, отчёты, перерывы на еду. Но ночь всегда была его любимым временем. В тишине сидеть за столом со вкусной чашкой чая и писать эти чёртовы отчёты. Хотя, им он даже благодарен. Без них он бы снова ушёл в плохие мысли, вспоминая прошлое.       И всё было бы хорошо, если бы военная полиция не скинула на них очередную проблему. Война организаций. О да, он помнит тот день. Тогда сорвалась их вылазка, и пришлось всё время прятаться в кафешке с главой Псов. Не самый приятный день в его жизни. После того дня полиция сделала им предложение, от которого Эрвин не посмел отказаться. Просто нужно было ловить преступников и отдавать их полиции. Вроде ничего сложного, особенно, если вспомнить тот факт, что капитан их элитного отряда сам был преступником и многим сможет помочь. То есть, ещё одна головная боль упала на плечи мужчины. Хоть один плюс был. За то, что разведка помогает полиции, они стали защищать разведчиков. Даже жалование увеличили. Так что пришлось молча выполнять приказ.       И всё было бы хорошо. Леви бы ловил преступников со своим отрядом, отдавал их полиции, и все разведчики рады. У них больше денег на развитие и пропитание. Одним словом, все счастливы. Но есть одно «но». Маленькое, надоедливое и огрызающееся «но».       К ним пришла девушка и рассказала про тайную встречу Псов и Воронов. Они проверили информацию и, проследив за послом вторых, пригрозили ему. На саму встречу они влетели очень даже эффектно. Из Псов пришёл всего один парень, и сначала мужчина думал, что легко с этим справится. Кто же знал, что этот «паренёк» окажется таким проворным. Да что тут говорить, он не ожидал, что тот сможет наравне биться с ним. Недооценивать противника — самая большая ошибка. И Леви совершил её. Этим он чуть не сорвал операцию. Как хорошо, что Эрвин поймал его сообщника, и ситуация снова вернулась в правильное направление. Но кто ожидал, что этому старику в голову маразм стукнет. Кто с нормальной головой будет укрывать у себя преступника, так ещё и помощи его просить? Правильно, Эрвин, чёрт тебя подери, Смит.       Он был зол. А когда этот «парень» стал избивать их солдата, он захотел сломать ему пару рёбер, если уже это не сделал. Но, кто бы подумал, Эрвин остановил его. Чёрт бы его побрал, чем он думает? Уже точно не головой. Тут его солдата избивают, а он просит его не принимать насилие? Серьёзно?       Потом он ещё и этого сопляка на него повесил. Кто-то сказал «спокойная жизнь»? Хах, можете забыть это словосочетание. У мужчины началась настоящая пытка. Этот придурок, который потом ещё девушкой оказался, трепал ему нервы двадцать четыре на семь.       Сидишь в столовой? Она там. Если «повезёт», ещё и потасовку устроит. Идёшь по коридору? Она тоже там. Летает в своих мыслях с мрачным лицом. Что тут говорить, она даже ночью по коридорам ходит.       Хочешь накричать на Ханджи за её очередной беспорядок в лаборатории? Хах, угадайте что? Правильно, эта чертовка тоже там. Да даже мысли стали предательски часто возвращаться к ней. Если бы ему кто-то сказал, что он будет сидеть ночью и думать о какой-то девчонке, вместо того, чтобы делать отчёты, мужчина бы не поверил. И сейчас не верит. Долго не мог поверить. Ему это казалось до чёртиков неправильным.       Она бесила его, это правда. Бесила так, что хотелось закричать от бессилия. Непослушная, упрямая, бесячая особа. Даже подзатыльник ей нельзя дать. «Леви, не смей бить его, хорошо? Никакого насилия, это приказ». Хах, приказ. Манал он этот приказ во все щели.       Она бесила его. Раздражала, выводила из себя. Каждый раз заставляла прикрывать глаза, лишь бы не сорваться. Он не любил бить женщин, но вот она была исключением. Другие уважали его, даже боялись, стоило ему только кинуть на них холодный взгляд. Но вот она была исключением. Ни разу он не увидел в её глазах страх. Равнодушие? Да. Злоба? Конечно. Насмешка? Ох, куда же без этого. Страх или паника? Никогда. И это бесило. Она не боялась его и поэтому позволяла себе лишние. Могла огрызаться, ругаться. И с ней ведь не поспоришь, упрямая как баран. Ещё говорит, что смерти не боится. Он не поверит, не поверил. Пока сам не увидел. Пока сам не проверил. Она правда не боится. Кто ты, чёрт тебя дери, такая? Итами Мацумота была особенной. Не только потому, что родилась под знаком птицы. Не потому, что имела особую силу. Она была особенной, потому что… потому что…       Леви долго не мог найти ответ. Правильный ответ. Подбирал множество вариантов, но всё было не то. Она плотно засела в его мыслях и не хотела уходить. Её глаза холодные как лёд, которые тут же наполнялись непонятным теплом, стоило ей мельком взглянуть на него, и тут же отводила взгляд. Он замечал это. Подмечал каждую её привычку, каждое действие, движение.       Он стал проводить с ней слишком много времени. Это казалось чертовски неправильным. Нет, так быть не должно. Её слишком много. Какое он дал себе обещание? Не привязываться ни к кому. Точно. Но даже после того, как мужчина повторил это обещание про себя несколько раз, всё равно язык не поворачивался прогнать её. Даже если и выгонит из кабинета, из головы выгнать не получится. Он погряз, полностью. Прям по голову. И выбраться уже не сможет. Хотя, кто сказал, что он хочет этого? Ему нравилось проводить с ней время, хоть и не показывал этого. Ночи стали не такими скучными. Да, она нравилась ему. Ему нравились её голубые глаза, волнистые волосы. Голос, которым она рассказывала истории из своей жизни. Маленькие ручки, которыми она не один раз убивала людей самыми жестокими способами. Такие запретные тонкие губы. А запах. Ох, её запах сводил с ума. Даже характер перестал так бесить.       Давно данное себе обещание ушло на второй план. Ему было уже плевать. Он знал, что не потеряет её. Не должен. Она не умрёт, живучая слишком. Она не уйдёт. Он наслаждался каждой секундой с ней. Чего он не ожидал, что, после прибытия полиции в их корпус, всё пойдёт по одному месту. Сначала объявился старый друг, Ян. Ладно, его терпеть можно, он парень хороший, хоть и бесил мужчину сначала. Но вот майор Бэк — это другая история. Он не понимал, что с ней. Что случилось? Почему? Зачем? Когда? Когда он забылся? Когда успел проглядеть фальшь в её словах? Она использовала его? Только ради чего? Чтобы он её защитил? В повышении помог? Тогда почему она сразу под него не легла? Слишком уж долго ломалась даже на простой поцелуй. Хотя, почему его должно это волновать? Вот и правильно, не должно. Он ей никто, а она тем более. Но тогда почему так больно смотреть на пустой стул перед собой очередной ночью? Почему кровь закипает в венах, стоит только увидеть её рядом с этим придурком Норманом. Ещё руку ей на плечо закинул. Засунуть бы эту руку ему в задницу и заставить так несколько десятков кругов вокруг здания пробежать. Ах, мечты, мечты.       Он злился. Кипел от злобы. Ненавидел всё и вся вокруг. Бесился по пустякам. Обида. Она засела глубоко внутри. Зачем доверился? Зачем снова открылся? С самого же начала знал, что так будет. Знал, но всё равно позволил этой девчонке засесть у себя в голове. В мыслях, во снах. Она везде. И это бесило. Бесило, что она с другим. Что она не его. Пытался забыться, но не мог. Честно пытался, но не получалось. Ещё и эта Аврора. Прилипла, как банный лист. Ручонки свои распускает, противная. Бесит, бесит, бесит.       Он видел, знал, что с ней что-то не так. Знал, что она притворяется. Потерять двух дорогих тебе людей — это то ещё испытание. Он хотел помочь, просто не мог смотреть на то, как она мучается. Но она, опять как баран, упёрлась. Всё с ней в порядке, отстаньте уже от неё. Несмотря на все обиды, он все равно продолжал пытаться. Даже после того, как Норман подошёл к нему. — Капитан, я всё понимаю. Но, может, хватит бегать за Итой? Это выглядит неправильно. Я могу начать ревновать. — Не стоит беспокоиться, майор Бэк. Я просто пытаюсь помочь моей подчинённой, которая потеряла дорогих для неё людей. Тут нет ничего большего. — Да? По вам не скажешь. Я и сам могу ей помочь, в вашей поддержке она не нуждается. — Что-то я не вижу, чтобы вы хоть как-то старались помочь ей. Если вам плевать на свою же любимую, то не стоит мешать другим людям, которые волнуются о её состоянии.       Леви был зол. Да, он был чертовски зол. Этот придурок ещё и заговорил с ним! Да пошёл он куда подальше!       Он видел, что с ней что-то не так. Видел, но поделать ничего не мог. И это бесило намного больше. Он бессилен. Она умирает изнутри у него на глазах, а он даже сказать ничего не может. Его игнорируют или сухо отвечают. Она изменилась. Больше не было той Итами, которая была холодной со всеми и доброй с ним. Не было того ребёнка, которого она прятала в себе и только рядом с ним могла позволить показать. Это всё исчезло. Вместо всего этого была пустая оболочка. Простое безразличие ко всему.       Он видел, что с ней что-то не то, но не мог сказать, что именно. Что-то отличалось от привычного безразличия. Она была другой.       Даже несмотря на это, девушка продолжала усердно трудиться и подготавливать всё к вылазке. Мужчина бросал на неё короткие взгляды, но потом всё равно возвращал своё внимание к скучному разговору Эрвина и Германа. Слов он не слышал, ушёл в свои мысли. Вдруг они с ужасом посмотрели ему за спину. Титана, что ли, увидели? Леви лениво обернулся и тут же замер. Такая знакомая улыбка появилась на белом лице девушки, забравшей его сердце. Секунда, и эта же девушка летит вниз со стены, а его сердце пропустило удар. Не думая, он тут же полетел за ней. И, чёрт бы их побрал, титаны уже завидели будущую пищу и потянули свои руки к ней. Нет, он успеет. Он должен успеть. Иначе он никогда себя не простит. Мгновение, и девушка оказалась в лапах одного из титана, сильно ударившись головой. Леви не думал, времени подумать не было. Он на автомате разрубил плоть на затылке титана. Гигант выпустил обмякшее тело девушки, и та упала на землю, не двигаясь. За первым титаном пошёл второй. Не успел третий потянуться к ней, как и его уже успели порубить на кусочки. Пока было время, и остальные гиганты были на достаточном расстоянии, Леви подхватил её тело и повис на стене так, чтобы титаны их не достали. Глаза забегали по её лицу. Она вся в крови. Голова, туловище. Всё. Он тут же приложил пальцы к её шее, пытаясь почувствовать пульс. Секунда. Чёртова секунда успела заставить мужчину постареть, полысеть и чуть не словить нервный срыв. Но нет, пульс есть. Медленный и едва заметный, но он есть. Облегчённый вздох вырвался из его рта. Что он там говорил? Живучая слишком? А ведь и не ошибся.       Леви тряхнул головой и тут же забрался на стену. К этому времени к ним уже присоединилась Ханджи. Медики прибежали чуть ли не моментально. Вылазку единогласно решили перенести. — Ей нельзя в больницу. Срочно нужно везти в Разведкорпус, — кричала Ханджи врачам, которые уже пытались предпринять первые попытки спасти девушку. — Почему, майор? — спросил один из помощников. — У нас нет времени, каждая секунда на счету… — Это не обсуждается! Нельзя, чтобы кто-то там её увидел!       Эрвин понял её и не перечил. Все трое знали её секрет. И никто не должен узнать об этом. А ещё никто не должен знать о её причастности к Разведкорпусу. Это может стоить ей жизни. Так что пришлось действовать быстро. В повозке обустроили мини операционную, а Ханджи выбрала самых доверенных врачей разведки. Эрвину пришлось остаться, ведь полной гвардией они поехать не смогут, а солдат одних оставлять нельзя. Леви без слов оседлал свою лошадь и направился за повозкой. Ехали очень аккуратно и из-за этого медленно. Но по-другому никак. В разведке их встретила заплаканная Лика. А увидев, в каком состоянии подруга, ещё больше разревелась. У Ханджи сердце кровью обливалось, но ей пришлось оставить Кояму и как можно скорее приступить к операции. Лика упала на колени и стала громко всхлипывать. Но ей не дали долго сидеть на холодной земле, слишком сильно и резко поднимая за предплечье. Подняв испуганные и полные слёз глаза, она увидела капитана, который был мрачнее грозовой тучи. — С ней… — дрожащим голосом произнесла девушка, пытаясь сдержать новый поток слёз. — …всё будет хорошо? — Не знаю, — холодно ответил мужчина, а Кояма упала ему на плечо, уже не сдерживая горькие слёзы. Он не привык врать и сейчас не собирается.       Успокаивать Лику пришлось очень долго. Он понимал её, ему самому сейчас не легче. И только спустя пару часов девушка замолчала, уставившись на свои колени. Они сидели в их с Итой комнате. Леви уселся на стул и пил очередную кружку чая. — Она оставила письмо… — подала голос Кояма и тут же протянула листок капитану.       Он молча взял его и быстро прочитал. На лице была все та же маска безразличия. Будто он сейчас не ответы на все свои вопросы получает, а дешёвый роман читает. Удивлён ли он? Только если немного. Уже привык, что всё, связанное с этой особой, не подлежит логике. Только обречённо вздохнул и отдал письмо обратно девушке. — Там говорится про особое письмо. — Голос мужчины слегка охрип, а звучал он очень уставшим. — Ах, да. — Будто только сейчас вспомнив об этом, Лика быстро забегала глазами по комнате и кивнула в сторону стола. — Вон оно, на столе.       Леви молча схватил конверт и распечатал его. Глаза тут же забегали по аккуратным буквам, а смысл письма выбил последний воздух из лёгких. Он в прямом смысле задержал дыхание. И только спустя долгую минуту мужчина облегчённо выдохнул. Да, облегчение. Что он там говорил? Что злился на неё? Обижался? Что забудет всё, как страшный сон? Чёрта с два. Никогда не забудет. Умрёт, но не забудет. Теперь он всё понял. Теперь-то он не отступит, не откажется. Будет бороться. И даже под пытками, и даже смотря смерти в глаза. Теперь-то она точно он него не отвяжется, маленькая чертовка. — Что там? — с явным интересом спросила Кояма, заставляя капитана очнуться и вспомнить, что он тут не один. Лёгкая усмешка, появившаяся после осознания строк, тут же исчезла. — Ничего важного. Просто личное. — И сразу после этого листок был сложен и спрятан во внутренний карман куртки. — Личное? — недоумевая, выкрикнула девушка, но тут же успокоилась, стоило только увидеть недовольный взгляд Леви. — Личное, — утвердил он и кинул взгляд на часы. — Прошло уже достаточно времени, пойду разведаю обстановку. Сможешь посидеть одна?       Кояма только медленно кивнула, и мужчина вышел из комнаты. И каково было его удивление, когда он пришёл прям к концу операции. — Майор Ханджи! Я всё понимаю, но она Мацумота! Почему вы её защищаете? — кричал один из помощников, пока сама Ханджи устало опустила голову. — Потому что она такой же человек, как и мы, — мрачно и слишком неожиданно проговорил капитан, из-за чего все вздрогнули. — Она жива? — Да… вроде… — Зоэ была настолько вымотана, что даже простые короткие слова давались ей с трудом. — Регенерации нет. Выкарабкается она или нет, не знаю. Будем ждать. — Что с ней? — Треснул череп, рёбра сломаны, как и правое плечо с рукой. Правая нога так же сломана. Про множество царапин и гематом я вообще молчу. — Как она сейчас? — Состояние стабильное. Потеряла много крови, но ухудшений, пока, нет. — Хорошо. — Мужчина замолк и опустил голову. В голове крутилась только одна мысль. Она должна выжить. Просто обязана. Он не сможет без неё. Не после этого письма. Из-под земли достанет, но не отпустит. — А вы, — вдруг резко начал капитан, угрожающе уставившись на троих помощников. — Ни слова о том, что произошло сегодня. Узнаю, что проболтались о её происхождении, убью своими руками. Если спросят про её состояние, скажите, что просто сотрясение и перелом руки. Ничего серьёзного. Поняли меня?       Они быстро закивали и тут же убежали из лаборатории, как крысы с корабля. Не хотелось на себе прочувствовать гнев капитана Леви. — Как Лика? — спросила Ханджи, потирая глаза. — Успокоилась. Сходи к ней. Почитай очень интересное письмо от Итами. — Что? Я тебя не поняла. — Майор уже начинала думать, что из-за усталости у неё начались слуховые галлюцинации. Но серьёзное лицо мужчины говорило об обратном. — Эта безмозглая оставило письмо. Оказывается, всё это время в полиции была крыса, которая хотела её уничтожить. — Что ты такое говоришь? Как такое возможно? — Я не знаю. Иди и сама почитай. Но никто, поняла меня, никто не должен знать об этом письме. Как только Эрвин прочитает, мы уничтожим его. — Там настолько опасная информация? — Эта информация может стоить нам жизни. — Я тебя поняла. Тогда я пойду к Лике. — Женщина уже встала и направилась в сторону двери, но в самый последний момент обернулась на Леви, который облокотился копчиком на стол и сложил руки на груди, погружаясь в пучину своих мыслей. — А ты? — Что я? — Он поднял на неё непонимающий взгляд и нахмурился. — Что ты будешь делать? — Не знаю, — честно ответил он, пожимая плечами, и отвёл взгляд. — Пойду, наверно, отдохну в комнате. — Как ты? — Что? — Его глаза снова встретились с коричневыми глазами женщины, которая недовольна нахмурилась от его реакции. — Я спросила «как ты?» — Зачем? Со мной всё в порядке. — Леви, мы знакомы не первый год. Хоть сейчас будь со мной честным. — Ханджи, со мной всё в порядке. Перестань уже… — Хочешь увидеть её? — Леви тут же замолчал, ещё больше нахмурившись. — Ты врач или кто? К ней сейчас никого пускать нельзя, даже я это знаю, — ответил он, спустя пару секунд. — Я это знаю, но для тебя могу сделать исключение. — Зоэ устало улыбнулась, а в глазах мужчины появился какой-то блеск, но и он тут же пропал, оставаясь незамеченным. — Я… — Он не знал, что ответить. Правильные слова нашлись не сразу. — Спасибо, я недолго. — Пошли уже.       Дверь в отдельную палату открылась с неприятным скрипом, приглашая гостей внутрь. Леви тут же прошёл внутрь, уставившись на лежащую девушку на кровати. Вся в бинтах, пропитанных кровью. Лицо неестественно бледное, хмурое. Рот приоткрыт, а губы потрескались. Сердце сжималось от одного её вида. Сколько понадобится времени, чтобы она поправилась? Неделю? Две? Месяц? Уже не важно, он готов ждать. Главное, чтобы она была жива. И этого достаточно.