Солнце взойдет

      Это случилось в марте девяносто шестого. Аделаида оказалась отрезана от своего бедного района магловского мира марионетками отца, который не желал отпускать дочь за ее грехи. Ей пришлось здорово постараться, чтобы успеть уйти из-под решающего удара двоюродного дядюшки Эллиота, который в свое время легко принял Альфреда, как главу рода. Трансгрессия не далась без последствий пострадавшему от Секо организму. Первым местом, о котором подумал метавшийся в хаосе мыслей мозг, была «Нора».       Артура и Молли там не оказалось, скорее всего, они вновь остались на площади Гриммо вместе с Сириусом и Ремусом. Билла тоже не было, но это — последнее, что пришло в голову. Прижимая к израненному животу окровавленную рубашку, Остин шаткой походкой дошла до кухни и в поисках аптечки снесла несколько тарелок на пол, разбивая. Чертыхнувшись, Аделаида упала на пол, не имея больше сил держаться на ногах, и разорвала рубашку окончательно, оголяя нелицеприятную рану. Плечо, запястье, бедро и икра тоже пострадали, но не так сильно.       В глазах на несколько секунд помутнело. Остин снова выругалась, выворачивая содержимое аптечки наизнанку. Уже на несколько минут случилась расфокусировка зрения, и слизеринка судорожно вздохнула, чувствуя, как кровь начинает покидать тело с еще большей силой. Сейчас она даже трансгрессировать в Мунго не может, а надо было с самого начала туда отправляться, идиотка чистокровная. Для возвращения чувств Аделаида сильно ударилась затылком о дверцу шкафчика.       Она не может умереть хотя бы потому, что Уизли не заслуживают найти ее холодное тело в своем доме. Кто угодно, но не эта добрая семья, которая любит девушку любой. На этой мысли сознание начинает медленно отключаться, а занесенная с заживляющим зельем рука дрогнула. Единственное, что Аделаида видела перед полным отключением от реальности — зеленый вихрь где-то далеко, где вроде как расположен камин. Кто-то вернулся. — Черт тебя дери, Остин! Только попробуй помереть, я же тебя с того света достану!       Первым делом прижигают рану на животе, чтобы остановить кровь. Затем относят на софу и раздевают, осматривая оставшиеся ранения. У этого кого-то касания бережные, любовные, заботливые и немного дрожащие, а еще голос удивительно взволнованный и перепуганный. Аделаида не имеет возможности даже гадать, кем является этот человек, она только отдаленно, больше, как фантомно, ощущает его прикосновения и слышит голос.       Она приходит в сознание через неопределенное время, но солнце на улице не светит еще. Перед глазами белый потолок, который больно давит своей чистотой, и Аделаида старается повернуть голову, но тело прошибает боль, идущая от левого плеча, крепко перевязанного смазанными чем-то бинтами. Следом она чувствует такие же бинты на правом запястье, животе, бедрах и левой икре, а еще волшебница укрыта теплым одеялом по ключицы.       В голове вспыхивают воспоминания. Нападение, трансгрессия в «Нору», кто-то оказал первую помощь. Остин жмурится от неприятных ощущений и вдруг чувствует, что ее руку невольно сжимают, переплетая пальцы. Скосить взгляд получается с диким трудом, но слизеринка видит рыжую длинноволосую макушку, расположившуюся на краешке больничной койки. Билл. Он вернулся откуда-то, нашел свою подругу в печальном состоянии и скорее всего передал ее Мунго, но сам не ушел, волнуясь. Он всегда был таким.       Тело все болит, любое движение приносит боль, но девушка сжимает руку сильнее, успокаивая сквозь сон. Преодолевая ужасные ощущения, поднимает вторую руку и проводит раз по волосам, пропуская сквозь пальцы мягкие волосы. Билл вздрагивает, чуть приподнимается, сонно и непонимающе смотрит, а потом вскакивает и чуть не сваливается со стула, создавая своими действиями ужасный для только что пришедшего в сознание шум. — Аделаида, — охрипшим голосом произносит Билл, быстро подсаживается ближе и, даже не думая о своих действиях, чуть приподнимает руку девушки, которую все это время держал, прижимает вновь к губам и чуть улыбается, — Мерлин, я так испугался, когда увидел тебя там. Ты не представляешь. — Воды, — только и говорит в ответ волшебница еще более хриплым голосом, и сразу замолкает, поскольку горло начинает тоже болеть.       Уизли наливает из графина воду, помогает сделать несколько глотков, потом поднимается со словами, что необходимо сообщить колдомедикам о ее пробуждении. В этот момент Аделаида, превозмогая боль, хватается за руку Билла сильнее прежнего, прося не оставлять ее одну. Та секунда, когда она уже теряла сознание и думала, что умрет одной в доме возлюбленного, заставила испугаться почти так же, как Рождество седьмого курса. Только сильнее. — Я только скажу им и сразу вернусь, обещаю, Адел.       Ей приходится отпустить, и только когда дверь в палату закрывается, дает волю эмоциям. Слезы стекают, заливаясь в уши, раздражая маленькие царапины на лице, тело давит болью с каждым мгновением сильнее. Теперь девушка понимает состояние Сириуса, его отношение к одиночеству и его лживую радость, когда Гарри помиловали в августе. Только это еще хуже.       Когда Билл возвращается вместе с главным врачом, с ним еще заходит незнакомая Аделаиде девушка с длинными белыми волосами. Она слишком красива для больничной палаты и смотрится в ее стенах так, будто… грязнокровка среди чистокровных. Билл нервно стоит в стороне, пока колдомедик расспрашивает Аделаиду насчет здоровья и причин появления ужасных ран, и незнакомка старается его успокоить, поглаживая по плечу. — Вам предстоит провести здесь в минимальном случае две недели, мисс Остин, — поднимаясь на ноги, сообщает мужчина. Потом смотрит внимательным взглядом на Билла, — Очень хорошо, что вы были рядом, мистер Уизли. Сейчас мисс Остин требуется покой, но Вы можете навестить ее уже вечером, — рыжий несколько недовольно смотрит на врача, но соглашается. Подходит, целует в волосы, обещая обязательно вернуться, и произносит спокойное «Флер» в адрес незнакомки, когда та желает скорейшего выздоровления на ломаном английском.       Флер. Флер Делакур, выпускница Шармбатона из Франции, участница Турнира Трех Волшебников. Аделаида смотрит вслед уходящим, уперевшись взглядом в спину девушки.

***

      Вечером ее навещает Молли, и при виде ран пугается так, будто ни разу подобного не видела. Она передает слова поддержки от близнецов, Джинни, Рона, Гермионы и Гарри, которым даже сообщать ничего не пришлось — «Ежедневный Пророк» выпустил статью о битве чистокровных волшебников в магловском районе, и пусть имена и не были написаны, но долго гадать не пришлось после слов «Эллиот Остин», этот мужчина был единственным узнанным. Эта новость перебила разговоры о массовом побеге из Азкабана.       Билл приходит почти к самому концу времени для посетителей, уже один, в другой одежде и более спокойный. Он объясняет, что вернулся домой вместе с Флер, которой захотелось посмотреть его дом, и застал потерявшую мгновение назад сознание Аделаиду на полу кухни. Уизли хотел сразу отправляться в Мунго, но спутница его остановила, сообщив о возможных последствиях такой трансгрессии, и пришлось сначала хоть как-то остановить кровотечение.       Гриффиндорец был напуган. Ему еще не приходилось встречаться с таким, и Аделаиде было жаль, что вообще пришлось. — Пообещай, что не будешь впутываться в неприятности, Аделаида. Я не смогу пережить подобного еще раз. — Подумаешь, еще несколько шрамов, — стараясь казаться безмятежной, без эмоциональным — почти — голосом произносит девушка. Еще несколько в добавление к греховным. Еще ближе к уродливому телу, которое самой противно видеть в зеркале.       Они находится в тишине несколько долгих минут. Остин думает, что произошедшее — последствия Рождества на седьмом курсе. Конечно, это действительно так, другого варианта просто нет. Потому что она ослушалась, позволила себе действовать по-другому, решила, что сможет переиграть собственного отца. Это было ошибкой — появляться на Гриммо, зная, что там обитают хоть какие-то Уизли.       Это была ошибка — начать разговаривать с Биллом. Ошибка — не подавить в себе желание поцеловать. Ошибка — подумать, что что-то можно изменить. Потому что ничего нельзя изменить. Она проклята Альфредом Остином, проклята самой собой его кровавыми руками. Аделаида не имеет права на искупление вины, потому что, как показывает опыт, это ни к чему хорошему не приводит. — Билл.       Она тяжело вздыхает, собираясь с мыслями и волей. В прошлый раз она сожгла весь мост между ними. В этот — часть начавшейся стройки нового. Придется, даже если не хочется. — Это был последний раз, когда мы контактируем. Я не хочу, чтобы когда-нибудь ты, сломя голову, побежал меня спасать и сам попал под удар. Меньшее, чего я хочу, это страдание твоей чудесной семьи, которая приняла меня.       Билл смотрит непонимающе. Потом чуть кивает. Это было ожидаемо, и она права — Уизли действительно готов снести свою голову, если это спасет чужую жизнь. Ему не нравится эта идея, но идти против пострадавшей, да еще и самой Аделаиды — себе дороже. Только перед тем, как окончательно уйти, парень целует волшебницу.       Уизли сможет начать новую жизнь уже с завтрашнего дня. Вновь встретится на работе с Флер, пригласит ее в какое-нибудь кафе, поможет с английской грамматикой. Аделаида снова сотрется из памяти, оставив только отпечаток в далеком прошлом. Самой девушке придется сначала расплатиться по своим грехам, полноценно искупить их, прежде чем сможет хотя бы мечтать о светлом будущем. И для этого, думает Аделаида, когда за Биллом закрывается дверь, необходимо вернуться туда, откуда она так рьяно пыталась сбежать.