Из рассвета и заката

      В холодной и молчаливой темноте космоса было значительно комфортнее, чем на крейсере: чужие эмоции не дергали за нити Силы, толпы разумных не мельтешили перед глазами. Расслабленно выдохнув, Энакин еще раз сверился со временем, рассчитывая получить результат их отвлекающего манёвра уже на обратном пути. Приказ шестьдесят шесть делал клонов практически одержимыми, не способными остановиться и подумать. Поэтому приманку они должны были заглотить мгновенно и тут же рвануть по указанным координатам.       Но если с клонами всё более ли менее укладывалось в предсказуемую схему, то что делать с Палпатином? Внутренний голос был категоричен: убить. Память же подсказывала, чем это чревато. Скайуокер вздрогнул, как если бы в реальности почувствовал разряд молний, прошедших через его тело. Он слишком хорошо помнил, как они прожигали насквозь, вонзаясь в остатки живой плоти сотнями раскаленных игл, как разрывало системы жизнеобеспечения, превращая внутренности в месиво из органики и осколков металла.       Великая Сила…       В той жизни они оба знали, что этим закончится, поэтому Вейдера никогда не пытались лечить — система, поддерживавшая в нем жизнь, была и поводком, и удавкой, которой Палпатин собирался воспользоваться, как только ученик выйдет из-под контроля.       Энакин тряхнул головой, словно напоминая себе, что сейчас у ситха нет подобных рычагов. И всё же… За последние месяцы Палпатин ограничился несколькими сообщениями и одним визитом. Надеялся, что Скайуокер явится к нему сам, когда придёт время или что-то знал? В голове невольно всплыл голос умирающего Йоды:       «Он знает, что есть еще один Скайуокер».       Люк. Его рождение было столь ярким, что не могло остаться без внимания. Зная о ребенке, мог ли Палпатин обнаружить его? Энакин хотел верить, что нет — Дуку спрятал весь крейсер от внутреннего взора ситха, а на Мандалоре прямо сейчас тем же самым занималась Сатин. У герцогини огромный опыт по сокрытию одаренного от целого Ордена, да и Корки в этом плане весьма поднаторел.       Они справятся. И он тоже, когда доберется до старого ситха. Даже если Палпатин не отменит приказ на пороге смерти, Скайуокер точно знал, кто с этим поможет.       — Сенатор Органа? — позвал Энакин, когда альдераанец, наконец, ответил. — Вы еще помните наши договоренности?       — Помню, — голос звучал тихо и сухо. — Но не уверен, что в новых реалиях они возможны.       «Боится», — догадался Скайуокер, а память услужливо подсказала чего.       — Давайте вернем прежние. Если, конечно, вас не устраивает ситх на троне.       Комлинк резко замолчал, казалось, Органа на том конце даже дышать перестал. И почти минуту обдумывал слова, прежде чем ответить:       — Насколько конфиденциальна наша беседа?       — За кого вы меня держите, сенатор? — фыркнул Скайуокер, но быстро сообразил, что собеседнику простой бравады недостаточно.       — Под моем руководством собрались остатки Ордена и все неподконтрольные Императору клоны. Достаточно убедительно?       — Прошу прощения, генерал, — наконец, выдохнул Органа. — Ситуация вынуждает быть крайне осмотрительным. Что от меня требуется?       — Две вещи: найти нового канцлера, который займет освободившееся место, когда Император… решит уйти на покой. Сенат должен безоговорочно поддержать его кандидатуру, как и возвращение Республики. У вас считанные часы на это.       — Не самая простая задача. А вторая вещь?       — Ни слова сенатору Амидале, — заявил Энакин.       — Ее поддержка на голосовании была бы весомой.       — Уверен, она окажет ее вам без дополнительных пояснений, — в этом Скайуокер не сомневался ни секунды. — Но дистанционно. Не просите сенатора прилететь в столицу лично.       — И в мыслях не было, генерал. Будь моя воля, сам держался бы подальше. Касательно вашей просьбы — считайте, что уже сделано. Удачи вам!       — И вам, сенатор. Да прибудет с вами Сила.       — Только на это и надеюсь, мой друг.

***

      — Шаттл? — в комнилке раздался насмешливый голос. — Только не говори, что решил появиться с помпой и грузовой отсек забит взрывчаткой.       — Пока что пуст, — отозвался Скайуокер. — Но на обратном пути появятся пассажиры. И мой тебе совет — держись от них на расстоянии.       — Планируешь ранкора прокатить до столицы? — продолжал веселиться Квилан.       — Хуже, — усмехнулся Энакин. — Мою семью.       Мортис был в зоне прямой видимости, когда Энакин заканчивал инструктировать Воса. Всех тонкостей, в любом случае не объяснить, да и времени у них было не так много. Квилан слушал удивительно спокойно: то ли уже привык, что от Скайуокера можно ожидать чего угодно, то ли не до конца верил в реальность всего перечисленного.       — Давай еще раз: я отключаю системы своего корабля, позволяю взбесившейся гравитации затащить меня внутрь, на одной силе веры приземляюсь с той стороны целым и просто бегу до темной горной гряды за каким-то древним ножичком, пока местные не обнаружили и не пустили меня на бульон с приправами?       — Местных я беру на себя, — выдохнул Энакин, уже предвкушая очередную семейную встречу. — Их там всего трое.       — А кто они тебе? Троюродные тётушки?       — Брат, сестра и… Отец, судя по всему.       Квилан пробурчал что-то невнятное о сложных семейных отношениях, своем нежелании даже пытаться в них что-то понять и просто развернул свой истребитель к Монолиту, который уже начал притягивать незваных гостей.       Молнии сливались в единый поток белого пламени, и то же самое Энакин пытался сделать с собственными мыслями. Идея пройти барьер в состоянии медитации не давала покоя, но в этот раз вместо привычного мгновенного погружения в Силу Скайуокер старался делать так, как учил Дуку.       «Требовал», — поправил внутренний голос, вторя нежеланию генерала воспринимать старого графа как учителя. Он просто временный союзник, дающий порой дельные… советы. Возможно, как и в этот раз.       Но ожидаемого чуда не случилось — электровихрь буквально снес сознание, на некоторое время погрузив его в бездну. И всё же в этот раз Энакин очнулся в воздухе, успел взять на себя управление кораблём и обошелся лишь слегка ободранным «брюхом». А вот Квилан, судя по движению его корабля, в сознание до сих пор не пришел.       Мысленно негодуя на конструкцию своего судна и невозможность быстро покинуть его тем же путем, что и истребитель, Скайуокер выскочил из шаттла, Силой останавливая едва не ушедшего в штопор Воса. Послушный каждому движению, усиленному мощью Мортиса, истребитель опустился максимально близко к тёмным скалам с той самой пещерой, хранившей кинжал. Энакин уже собирался спуститься, когда нити Силы дёрнуло знакомое присутствие.       — В этот раз ты решил предоставить мне выбор? — голос Сына звучал насмешливо и угрожающе одновременно.       — Нет, — Энакин обернулся, встречаясь взглядом с парой алых глаз. — Ни тебе, ни семье. Вы летите со мной на шаттле.       Повелитель Силы растерянно моргнул, склонил голову набок, попросил повторить и уже собирался ответить, но…       — Даже думать не смей, Лорд Вейдер!       — Начинается, — простонал брат вслух, а Энакин — мысленно.       — Ты не можешь даже отдаленно представить себе, что начнется в галактике, когда ты вернёшь нас туда!       — А ты?       — Что?       — Что ты представляешь, сестра? — В лоб спросил Энакин. — И почему мы говорим о «представлении», когда можем предвидеть будущее?       — Для нас нет будущего за пределами монолита — так сказал Отец, когда создал это место, — отрезала Дочь.       — Возможно тысячи лет назад так и было, но сейчас галактика изменилась: там нет селестийцев, а про одаренных, столь сильных, что могли сорвать планеты с орбиты, рассказывают только в преданиях. Наверняка таких же древних, как и вы.       — Но…       — Просто подумай: здесь я достаточно силен, чтобы противостоять вам обоим, а снаружи не смог справиться с влиянием всего одного ситха. Здесь новорожденная девочка сама исцелилась от того, что там, снаружи, едва не убило ее.       Дочь поджала губы, явно собираясь спорить, но через секунду застыла, а в следующую развернулась к храму Отца.       — Чего…       — Он хочет нас видеть, — заявила Дочь, перебивая брата. — Всех троих.       «Не четверых», — подумал Скайуокер с явным облегчением, бросил взгляд на истребитель с открытой кабиной и двинулся следом за родственниками.       Храм не изменился, всё также возвышаясь над странным миром продолжением горного пика. Энакину казалось, что в последний раз от переступал его порог не несколько месяцев, а десятилетия назад. Впрочем, с какой-то точки зрения, так оно и было.       Сын, уверенно шедший впереди, замешкался у самых дверей, в итоге войдя в помещение последним. Скайуокер буквально каждой клеточкой ощущал нервозность брата, которая подстёгивала взять в руки световой меч — просто на всякий случай. И всё же он сдерживался, не желая столь явным недоверием накалить обстановку еще больше.       — Отец, — начала,было, Дочь, но выплывший из темноты старик жестом остановил ее.       — Сегодня ты здесь с особой миссией, — ярко-голубые глаза нашли свою почти идентичную копию. — С большим планом по спасению галактики и запасным, на случай провала.       Скайуокер опустил взгляд. Глупо было предполагать, что старик не догадается для чего ему кинжал. И всё же, он не планировал его использовать, надеясь, что самого факта наличия данного оружия будет достаточно, чтобы удержать сестру и брата от неразумных действий. Если, конечно, Отец вообще согласится покинуть Мортис.       — Нет.       — Что?!       — Ты прибыл, чтобы вернуть нас во внешний мир, и мой ответ: нет, — заявил Повелитель Силы, но до того, как Энакин начал бы спорить, добавил:       — По крайней мере в отношении меня.       — Отец? — теперь нервничала и Дочь.       — Моё существование поддерживает лишь Сила и конструкция Монолита. Вне его стен я давно мертв. Но вы, мои дети, — старик окинул взглядом всех троих. — Идите.       — Что?! — теперь подскочил Сын. — Вот так просто? Ты веками держал нас в этой клетке, а теперь просто отпустишь?       — Упомянутые тобой века прошли в ожидании событий, которые явились мне в видении, — заявил Отец. — Детали были скрыты и до сего дня я полагал, что Избранный станет моим приемником на Мортисе. Теперь же мне ясно, что он поведет вас дальше, дети мои.       — Куда? — растерялся Энакин.       — По следу нашего народа, — выдохнула сестра. — За Завесу.       — Ты нашел равновесие в точке сосредоточения Великой Силы, — старик приблизился, коснувшись узловатым пальцем груди Скайуокера. — Вот здесь. Ты обучишь этому своих детей и прочих одаренных. И все вместе они сохранят мир в галактике.       — Вряд ли Император позволит мне кого-то учить, — выдохнул Энакин, получив в ответ до боли знакомую кривую усмешку.       — Полагаю, эту проблему вы сможете разрешить все в месте, дети мои, — взгляд селестийца остановился на старших членах семьи. — Всеми силами, верой и правдой, вы поможете своему брату в его борьбе, а затем покинете заселенные смертными пределы галактики. Дай мне слово, Дочь.       — Я даю тебе слово отец, — сестра послушно склонила голову.       — Сын?       Брат молчал, старательно отводя глаза в сторону, и Энакин внезапно понял, почему — сам ведь говорил, что запреты Отца не пустые слова и нарушить данное ему слово для них невозможно физически.       — Сын!       — Аргх! Ладно, хорошо. Я даю тебе слово, Отец. Но тебе, братишка, я это еще припомню.       Старик непривычно мягко улыбнулся и перевёл взгляд на Энакина.       — Твоя очередь, ибо твой друг достиг успеха в своей миссии, — заявил он. — Ты не причинишь вреда моим детям, пока они верны своему обещанию. Дай мне слово, сын.       — Я даю тебе слово, отец.

***

      Истребитель Квилана ушел в гиперпространство первым, покинув грани Монолита без каких-либо воздействий. Как впрочем, и шаттл Энакина. Приборы на борту показывали, что на Мортисе они провели… Пару секунд?!       «Лучше, чем пару стандартных суток», — хмыкнул внутренний голос, и Скайуокер, кивнув самому себе, отправил шаттл следом за Восом.       Несколько часов пути прошли в обсуждении и демонстрации видов кораблей противника, которые Сыну и Дочери предлагалось сломать любыми доступными способами. Нет, Скайуокер не планировал уничтожить остатки сепаратистского флота силами троих разумных, но вот вынудить их атаковать — да. Приведи он с собой пятисот первый, получил бы лишь обвинения в попытке государственного переворота. Но спровоцировав «трофейные» корабли противника открыть огонь, он бросит тень на Императора, продемонстрирует неэффективность армии без джедаев. А еще развяжет руки адмиралам собранных в системе Корусанта крейсеров, к которым временно перешло командование легионами после приказа шестьдесят шесть. В их головах нет чипов, а вот желания добить конфедератов точно хватает.       Даже недавний взрыв в Сенате сыграет Вейдеру на руку — и без того напуганные политики потребуют уничтожить остатки сепаратистского флота, на что у Палпатина не найдется возражений. Что делать с самим Императором Энакин пока не решил, но упорно отодвигал мысли о возможной дуэли подальше. Сейчас он просто не был готов…       Энакин планировал сменить шаттл на истребитель по прилету, просто вломившись на один из республиканских… Или теперь уже имперских крейсеров. Брат уверял, что может летать на чём угодно, сестра отмахивалась, заявляя, что у неё «свои способы».       По прибытии в систему Корусанта шаттл мгновенно взяли в кольцо и непременно разнесли бы, не заяви Энакин, что готов сдаться и выдать местоположение остальных джедаев. Врал так убедительно, что купились не только клоны, но и Палпатин к которому было велено доставить Избранного.       — Сдайте ваш световой меч, сэр, — потребовал солдат, но уже через мгновение замер.       — Вы проводите нас в ангар с истребителями, — тихо выдохнула Дочь, и Энакин кожей ощутил, как вокруг нее вибрировала Сила.       — Мы проводим вас в ангар с истребителями.       — И дай шлем померить.       — И дам шлем померить…       — Ты что творишь? — шикнул Скайуокер на брата, который откровенно забавлялся над клонами.       — Отстань, малой, я тысячи лет не видел человеков. Такие забавные!       — Брат, — теперь Сына осадила сестра. — Мы дали слово Отцу.       — Зануда, — проворчал тот, но шлем клону вернул. — Два зануды. Надеюсь, хоть один из племянников пошел в меня и будет весело проводить время, когда вырастет.       «Не приведи Сила», — мысленно вздохнул молодой отец.       По дороге до нужного ангара Энакин отправил короткое текстовое сообщение Восу, велев тому держаться рядом, но в драку не лезть — слишком уж ценным был груз на его борту.       В огромном помещении теперь уже Сын велел присутствовавшим выйти за дверь и стоять там до особого распоряжения. Скайуокер запрыгнул в ближайший истребитель, проверил уровень топлива и боезапас, остался доволен и жестом предложил родне выбрать себе транспорт. Но сестра, смерив технику чуть ли не презрительным взглядом, молча шагнула к шлюзу. Мягкая поступь ног сменилась тихим постукиванием когтей по металлу. Огромный грифон с явным удовольствием расправил крылья.       — Оставь свои принципы на пороге, сестра, — проворковал Сын, хлопнул по панели и первым вылетел наружу, расправив огромные кожистые крылья.       «Так вот что у них за «свои способы», — думал Скайуокер, догоняя летунов.       Хотя то, что они делали можно было лишь с натяжкой назвать полётом — брат и сестра скользили вдоль нитей Силы, используя крылья в какой-то особой технике. Энакину приходилось встречаться с крылатыми джедаями, но даже они не владели ничем подобным.       «Не сравнивай», — пронеслось в голове голосом Сына. — «Смертные такого не могут. Как и вот этого»       Алая молния разрезала темноту космоса, ударив точно по транспортнику конфедератов. Попадание пришлось по дозам, видимо, зацепив отсеки с топливом. Не прошло и полминуты, как корабль разнесло на куски, самыми крупными из которых зацепило соседние.       Сестра действовала деликатнее: вибрировавшая вокруг неё Сила захватила судно поменьше, заставив замереть. Обшивка быстро покрылась вмятинами, корпус сжался, как жестяная банка под давлением. Еще мгновение и корабль исчез в пылающем облаке догорающих газов.       «Трофейные» корабли развернули пушки, дав серию разрозненных залпов, при этом явно не видя цели — три точки были слишком мелкими и перемещались слишком быстро.       Не желая отставать от сестры с братом, Скайуокер подошел максимально близко к ангарным шлюзам противника, пробил один крупным снарядом и уже привычной очередью прошёлся по неподвижно стоявшим «Стервятникам». Взрывы тряхнули корабль, но не разорвали его на части.       «И все?» — пронеслось в голове.       Энакин задрал голову, встретившись взглядом с ухмыляющейся горгульей.       «Могу закинуть туда тебя, вместо следующего залпа»,— мысленно фыркнул он.       «А давай!» — и брат ухватился за истребитель, которому явно уступал в скорости.       Идея сформировалась в голове мгновенно и, рванув к ближайшему крупному транспортнику, Скайуокер накренил «нос» в считанных метрах до столкновения, одновременно бросив Сыну мысленное «Давай!».       Горгулья отцепилась от истребителя, сложила крылья и вошла прямо в корпус сверкающим красным шаром. Молнии Силы пронзили корабль насквозь, а в образовавшуюся пробоину залетела Дочь, доламывая то, что уцелело после братьев. И едва не пропустила выстрел в свою сторону.       «Ах ты гад!»       «Разберись с ним, я прикрою сестру», — велел Скайуокер, переводя энергию на щиты, неподвижно зависая перед пробоиной, в которой Повелительница Силы приходила в себя.       «Цела?»       «Более чем», — отозвалась Дочь. — «Но испытываю весьма ощутимое… Раздражение»       «Не держи в себе», — мысленно усмехнулся Энакин.       Они успели доломать подбитый транспортник, когда к бою присоединилось четыре ближайших «Венатора». Дальнобойные орудия разносили в клочья малые корабли, вынуждая сепаратистов частично сворачивать атаку и перестраиваться.       «Вот сейчас пойдет потеха», — успел подумать Скайуокер, когда нити Силы натянуло знакомое присутствие.       — Что ты задумал, Энакин? — ворвался в эфир голос Кеноби.       — А сам как думаешь? — усмехнулся генерал, находя взглядом истребитель магистра. — Уничтожить остатки сепаратистской армии. Без их поддержки, без наших легионов, с отзывом части клонов обратно на Камино, Император не удержит взбунтовавшиеся против него системы.       — Звучит прекрасно, но что дальше?       — Заставим сложить полномочия.       — На каком основании, юноша?       Дуку?! Он-то что здесь забыл?       — Если вы вдруг запамятовали, он ситх.       — И об этом не должна знать ни одна живая душа, Энакин, — вновь заговорил Оби-Ван. — Орден не вернёт себе доверие, если выяснится, что для его разгона понадобился всего один ситх.       — С мощью Тёмной стороны…       — Да хоть всей галактики! Вопрос с Палпатином придётся решать иначе.       — Я полагаю, — вклинился Дуку, — Оби-Ван намекает на прямое устранение бывшего канцлера.       — А Оби-Ван не хочет напомнить нам, что «джедаи так не поступают»?       — А ты сам не этого ли хотел, когда демонстрировал свои видения в Храме? — раздраженно выпалил Кеноби.       Вейдер мысленно кивнул: этого. Но… он слишком хорошо помнил молнии Силы, проходящие через тело, кипятящие кровь и выжигающие внутренности. Мустафар причинил меньше боли…       — Я не готов, — тихо признал Скайуокер, уже прикидывая, не отправить ли брата за старым ситхом. Нет, слишком велика вероятность для этих двоих найти общий язык, а потом расширить их динамичный дуэт до трио, втянув в него Избранного, вывернув особо извращённым образом клятву Отцу «помочь брату».       — На этом корабле Гривус, — сменил тему граф, сбрасывая обоим координаты и изображение транспортника.       — Я им займусь, — объявил Кеноби, а Энакин мысленно велел сестре и брату не трогать корабль, к которому рванул его бывший наставник.       Скайуокер, тем временем, сосредоточился на стервятниках, прикрывая подтянувшиеся истребители клонов. Опасаясь, что Дуку может стать для них очередной мишенью, генерал велел ему держаться в стороне. Но старик не ответил.       ­– Проклятье!       Сила подсказывала, что граф невредим, при этом в поле зрения его шаттл не мелькал, да и радары его не фиксировали.       — Энакин, — тихо позвал Кеноби. — Дуку… Он спустился на поверхность.       — Ситх! Думаешь, полетел мстить?       — Хорошо, если так, — выдохнул магистр, судя по фоновому шуму, уже пробравшийся на крейсер Гривуса. — В любом случае, нужно лететь за ним.       — Со мной два Повелителя Силы, — напомнил Скайуокер. — Думаешь, спуститься с ними в густонаселенный город — хорошая мысль?       — Палпатин его убьет. Или склонит обратно к себе на службу.       — Так мало веры в него? — усмехнулся Энакин хотя в глубине души сам сомневался, но скорее в способности старика пережить эту встречу.       — Императору проиграл сам Гранд-Мастер, — напомнил Оби-Ван. — Его явно не стоит недооценивать.       Энакин выдохнул, всматриваясь в планету-город, заселенную разумными со всей галактики, но по сути такую же пустынную, как его родной Татуин.       — Если Палпатин победит, ты знаешь, за кем он пойдет.       Скайуокер прикрыл глаза. Знал, слишком хорошо знал — за детьми. Люком, Леей, Корки… Матери точно не отдадут их без боя и тогда погибнут обе.       «Брат, сестра, прикройте Оби-Вана, мне нужно спуститься на поверхность»

***

      Почти не изменившийся внешне, изнутри Храм напоминал сгоревшее кладбище. Темные залы, освещенные редкими уцелевшими фонарями, всё еще пахли гарью и страхом. Даже осторожные шаги отражались от стен гулким эхом.       Ориентируясь больше с помощью Силы, чем зрения Энакин прошел через атриум и замер перед проходом к очередной галерее. Темноту разрезали два алых световых меча, вспыхивающих при каждом ударе друг о друга. Противники уворачивались от обоюдных попыток швырять друг друга в стены. Последние гудели и крошились, заваливая пол обломками, вынуждая противников двигаться к мосту между галереями.       Палпатин первым соскочил с моста, попытавшись обрушить его вниз вместе с Дуку, но часть камней зависла в воздухе, позволив графу ловко спрыгнуть на ровную поверхность. Помимо световых мечей, в ход шло всё: стеллажи, колонны, куски стен и потолка. Дуку едва увернулся от последнего и тут же попал под разряды молний.       — Канцлер!       Скайуокер понимал, что не успеет добежать, а вот отвлечь, параллельно швырнув в Палпатина куском покорёженного металла — запросто. Ситх мгновенно потерял концентрацию и отскочил от Дуку на несколько метров. Новая порция молний полетела в Скайуокера, но была поймана мечом, не успев навредить ни ему, ни графу.       — Хорошая работа, — пробормотал Дуку, поднимаясь.       — Неужто оценили?       — Я о протезе, — граф поудобнее перехватил меч искусственной рукой. — Думал, сгорит при первом ударе.       Энакин хотел бросить что-то колкое, когда их самих едва не отбросило в сторону. С трудом устояв, обоим пришлось вновь отбиваться от летящих в них обломков, а затем и от бластерных зарядов.       — Займись дроидами, — бросил граф, резко сокращая дистанцию с Палпатином.       — Предполагалось, что я командую операцией, — проорал Энакин, разрубая одного металлического солдата и Силой швыряя вниз троих.       — Не задирай нос, юноша.       Еще два дроида легли у ног оплавленной грудой металлолома, следующего Скайуокер швырнул точно в Палпатина, Силой взорвав плазменную батарею его бластера. Не рассчитал совсем чуть-чуть — взрыв оставил подпалины на накидке, не причинив особого вреда Императору. Ответ не заставил себя ждать, сперва в виде летящего куска колонны, а затем и молнии, от которых пришлось уворачиваться. Скайуокер сам не понял, как пропустил это, но попытка развернуться закончилась у дальней стены — Палпатин всё-таки отшвырнул его в сторону, вновь вернув своё внимание к графу Дуку.       Несколько секунд чтобы собраться, еще столько же, чтобы перебежать по полуразрушенному мосту на ту сторону галереи, что освещалась красными клинками и вспышками молний попеременно. Дуку обнаружился на полу, с кровавыми разводами на лице и занесенным над ним мечом ситха.       — Нет!       Желтые глаза вдруг оказались невыносимо близко. Они прожигали насквозь, пробираясь внутрь в поисках слабости, в которую можно было вцепиться. И, судя по мерзкой улыбочке, нашли.       — Твои чувства выдают тебя, — в холодном тоне Императора угадывались до боли знакомые нотки. — Страх… Ты боишься за бедняжку Падме. Но еще больше за… Сына.       Знакомые потрескивания всколыхнули инстинкты, позволив увернуться от нового разряда молний. Следующий Энакин поймал мечом, сумел подцепить и швырнуть обратно в Императора. И, пока тот не пришел в себя, Силой бросить в него несколько ближайших обломков. Отмахиваясь, Палпатин пропустил скользящий удар по плечу, ухмылка, наконец, сползла с лица, превратившись в не менее знакомый оскал.       А Скайуокер продолжал напирать, нанося удары и забрасывая противника всем, что подалось в поле зрения. Загнав Палпатина в угол, он разбил кусок лепнины о стены рядом с его головой так, что седые волосы присыпало пылью.       — Отмените приказ шестьдесят шесть! — потребовал Энакин, держа клинок почти у самого горла.       — И всё? Ох, мой мальчик, тебе стоило всего лишь попросить. Хорошо, как скажешь. Но тебе придется дать мне комлинк, чтобы…       Скайуокер Силой активировал свой, встроенный прямо в протез.       — Говорите!       — Властью, данной мне…       — Энакин!       Бесстрастный голос Императора, громкий крик Дуку и звук активации меча слились на мгновение, заставив среагировать, дернуться и отскочить. Клинок ситха, зависший в воздухе для удара рубанул пустоту, где мгновение назад была шея Скайуокера. А затем словно в замедленном ролике голонета меч развернулась на сто восемьдесят градусов и алой молнией пробил грудь Дуку.       — Нет! — Вейдер взревел раненым зверем, когда оборвавшаяся в Силе струна больно хлестанула по его собственной груди.       Яростные удары посыпались на Палпатина градом, но тот словно этого и добивался. У старого ситха хватило не только прыти отразить выпады, но и швырнуть в ослепленного злостью Скайуокера мощным зарядом. На пару секунд из легких выбило воздух, не давая вдохнуть.       — Ты возомнил себя мастером? Счел равным мне?       Новый разряд и глухой удар куском обшивки по лицу.       — Глупый мальчишка! Высокомерный, нахальный…       Молнии срывались с пальцев на каждое слово. Скайуокер едва успевал ловить одну, как следом прилетала вторая. И, словно этого было мало, два алых клинка активировались прямо в воздухе и полетели в его сторону, целя в ноги. Он увернулся от одного и словил рукоять второго. Но поймать новую молнию уже не успел. Боль жаром вгрызлась в позвоночник, новый разряд прошелся искрами по протезу, заставив тот повиснуть бесполезной плетью. Еще один и еще, а затем глухой удар, опрокинувший на пол.       Вейдер заставил себя держать глаза открытыми, слишком хорошо понимая, что, потеряв сознания сейчас, очнется он, в лучшем случае, призраком Силы. Хватался за собственную ярость, пытаясь черпать силы из нее и там же топить физическую боль хорошо знакомым способом.       Палпатин больше не пытался заговорить с ним. Сверкая молниями на узловатых пальцах, он с показным спокойствием приближался к Избранному. Мысли старого садиста, обычно наглухо закрытые, теперь легко читались: изуродовать лицо нахального мальчишки, спалить кожу до самого черепа, выжечь глотку, а за ней и лёгкие.       Генерал дернулся, пытаясь встать, но мышцы отозвались болью. А в ладони ситха уже собрался сверкающий шар. На мгновение его свет разогнал холодные тени, а затем вновь исчез, но уже в ладони Энакина. Да, он пока не мог испускать молнии, но с тем, как их впитывать, вполне освоился.       Палпатин что-то прошипел сквозь зубы, сделал попытку выпрямиться, чтобы собрать новый пучок в руке, но не тут-то было — Скайуокер крепко ухватил его за запястье. И сколь бы силен ни был Палпатин как ситх, физически он оставался дряхлым стариком, в отличие от Энакина. Собравшись с силами, он со всей дури заряди Императору сапогом в живот, а затем, упершись туда же ногой, дернул ситха за руку, перебрасывая через самого себя и парапет балкона.       Лежавший внизу меч активировался по велению хозяина. Клинок вспыхнул и притух наполовину, войдя в тело Императора. Удержав его в воздухе пару секунд, дрожащая ладонь опустилась. Тело с глухим стуком упало на пол, как и измотанный Вейдер высоко над ним. Ощущение знакомого звона в Силе подтвердило то, что видели глаза — Палпатин мёртв.       Собрав последние силы, Энакин притянул к себе голопередатчик Дуку, по памяти набирая частоту Органы.       — Все кончено… Выводите… своего кандидата и велите ему… Отменить приказ шестьдесят шесть.       Голограмма сенатора кивнула и исчезла, прибор упал на пол вместе с державшей его рукой. Сил едва хватало, чтобы просто дышать, раны ныли, а в теле болезненно ощущались отголоски разрядов молний. И, как будто этого было мало, размытый взгляд Скайуокера уловил движение знакомой фигуры впереди.       Сын, селестиец, темный Повелитель Силы. Нарушая приказ остаться с Кеноби, он приближался, как сплошной сгусток тьмы, пробуждая единственное желание — взяться за меч.       «Что ты задумал, брат?» — пронеслось в голове, прежде чем темнота поглотила разум.

***

      Побуждение было тяжелым и мутным. Головная боль накатывала волнами, благо каждая последующая ощущалась чуть слабее предыдущей. Сознание едва поспевало за возвращающимся зрением, но даже сквозь полузакрытые веки Энакин разглядел сияние сестры.       — Спасибо…       — Я обещала нашему Отцу позаботиться о тебе. О вас обоих, на самом деле, — взгляд Повелительницы Силы сместился куда-то в сторону.       Скайуокеру пришлось приподняться, чтобы рассмотреть второго селестийца, нависшего над телом Императора. Бледная рука тронула воздух над Палпатином, и тот пошел трещинами, как если бы являлся статуей. А затем ситх буквально развалился на части, которые измельчались в воздухе, в итоге осыпавшись на пол горсткой серого пепла.       — Вот так, — Сын отряхнул руки, словно действительно касался своей жертвы и испачкался. ­– Чтобы не воскресила ни одна ведьма из Дас… Дис…       — Датомира, — подсказал Энакин.       — И оттуда тоже.       Скайуокер позволил себе, наконец, выдохнуть. Кончено. Со старым ситхом, с Империей, с опасностью угрожавшей его семье. Остались, конечно, локальные проблемы на отдельных планетах. И недобитый сепаратистский флот на орбите… С Гривусом во главе.       Ситх!       Коммуникатор сгорел вместе с протезом, всё еще слабая, но целая рука потянулась за голопередатчиком и лишь спустя пару секунд окончательно прояснившийся взгляд обнаружил прибор в руках Кеноби.       Так вот почему брат и сестра спустились на поверхность…       — Гривус?       — Отправлен по тому же адресу, что и Палпатин, — устало улыбнулся магистр. — На свалку истории.       Скайуокер улыбнулся в ответ, ощущая связывающую с наставником, другом, братом, нить Силы, еще недавно истончившуюся, но ставшую невероятно крепкой в последние дни.       — Рад, что ты цел, — Оби-Ван протянул ему руку.       — Почти, — проворчал Энакин, поднимаясь. — Протез опять менять придется.       — Ну, теперь, по крайней мере, у тебя на это предостаточно ресурсов, — с какой-то странной интонацией отозвался Кеноби.       — Что?

***

      Победа над Императором ознаменовалась пламенем погребального костра. Многими, на самом деле, но Скайуокер не сводил взгляда лишь с одного. Ни в прежней, ни в этой жизни он ни за что не поверил бы, что будет скорбеть на похоронах графа Дуку. Наверное, что-то подобное испытывал и Люк когда-то. И возможно, только возможно, что именно это и назвалось судьбой, заранее предначертанным путем, который в этот раз вместо сына прошел сам Энакин. Частично, но всё же.       Оби-Ван молча стоял рядом, не пытаясь прятать мокрые щёки, внутренне грызя себя за то, что за все эти годы не попытался протянуть старому наставнику руку. Начавшийся ранее разговор об этом пресёк Скайуокер, напомнив, с какой силой в каждого джедая вбивались кодекс и правила Ордена. Может, потому Йода и попросил Вейдера, падшего, повести рыцарей по иному пути. По крайней мере тех, что остались…       Взгляд метнулся в прочим кострам, сложенным двумя рыцарями для погибших в Храме членов Ордена, которых не поглотил пожар. Во всяком случае, на этот раз среди них не было детей.       Костер графа начинал затухать, когда на комлинк Оби-Вана прилетело сообщение. И четверть часа спустя они снова сидели в гостиной апартаментов сенатора Амидалы. Почти тем же составом, что и тогда, накануне двадцатого дня рождения Энакина. И также, как и в прошлый раз, он спорил с учителем. Правда теперь не стесняясь в выражениях.       — Мне казалось, мы договорились, — когда запас ругательств (и сил) иссяк, Энакин повернулся к спокойному как банта, сенатору и нервно подёргивающему ушами Бинксу. — Я решаю проблему, а вы находите нового канцлера.       — Хотите сказать, я неудачно выбрал? — Органа усмехнулся, бросив взгляд на повторяющуюся голозапись встрёпанного генерала, который едва ли не шептал требование отменить приказ шестьдесят шесть.       — Мы за Республику воевали, а не для того чтобы…       — Республика должна баснословных денег, — пресекла новый спор голограмма Амидалы.       Она даже не пыталась надеть дежурную улыбку — сенатор устала, перенервничала из-за мужа, почти не спала из-за одаренных детей, которые выли на два голоса и успокоились лишь час назад, когда их отец очнулся на руках родственницы.       — Причем должна организациям, которые разожгли и поддерживали этот конфликт. И я хочу, нет, я настаиваю на том, чтобы они даже песчинок с Татуина не получили. Ты против?       — Падме…       — Что, Энакин? Где, скажи на милость, нам искать другого Императора? Ты герой, народ любит тебя, армия готова за тобой хоть в бездну идти.       — И нейтральные системы поддержат друга Мандалора, — раздаюсь знакомым голосом из-за спины супруги.       — Но…       — Управление государством возьмёт на себя Сенат, назначенный комитет и я…       — Детей тоже на заседания брать планируешь?! — снова взвился Скайуокер.       — Детям нужна мирная галактика, — спокойно парировала супруга. — Но если ты так переживаешь из-за возможного недостатка родительского внимания, то можешь взять отпуск, оставив командование флотом на… Рекса?       Вейдер тяжело вздохнул: в имперской системе он мог заниматься армейскими реформами без оглядки на мнение правительства и необходимости спрашивать разрешение на каждый шаг сразу у сотни сенаторов.       — Ладно, хорошо, — сдался он, наконец. — Но ты работаешь не больше двух дней в неделю.       — Согласна.       — Да?       — Да, — Падме кивнула, тряхнув своими темными кудрями. — Стандартный рабочий день — это восемь часов, итого шестнадцать, это по два, с небольшим, часа в день. Вполне достаточно для совещания, если заранее подготовиться.       — Я помогу собрать для вас команду, сенатор… Или называть вас теперь Ваше Величество? — усмехнулся Органа, видимо понимая, что спор со Скайуокером завершился в их пользу.       — Избавьте, Бейл, — отмахнулась Падме. — А, впрочем… Мы можем взять за основу королевские протоколы Набу? Не то, чтобы я настаивала, но это поможет и мне, и супругу максимально быстро адаптироваться к новой ситуации.       Дальнейший разговор Скайуокер уже не слушал. Пребывая в шоке от нового статуса не меньше, чем в свое время от осознания принадлежности к семье селестийцев, он вышел на террасу, застав там мирно беседовавших брата и сестру.       — Вы удивительно хорошо ладите вне стен Монолита.       — Это все напитки, — Сын поднял большой бокал со странно светящейся смесью. — И еда.       — Не стоит привыкать к местным изыскам, брат мой, — голос Дочери лишился, как минимум, половины прежней чопорности, но привычка «воспитывать» братьев, кажется, была неискоренима.       — Я наслаждаюсь ими лишь потому, что ты оттягиваешь наш уход, сестрица.       — Еще минуту, — тихо попросила Дочь, прикрывая глаза. — Никак не могу на них налюбоваться.       Энакин кивнул, понимая и о ком она говорила и те чувства, которые испытывала — он и сам не мог насмотреться на своих детей. Возможно, за Завесой, среди соплеменников, сестре выпадет шанс завести собственную семью.       — Я готова.       — Наконец-то! — Сын мгновенно вскочил со своего места. — Жаль, конечно, что не можем остаться, но наш братишка уже вырос и теперь справится сам.       — Да пребудет с тобой Сила, — выдохнула сестра, прежде чем стать сияющим облаком и воспарить ввысь.       — Удачи, твоё имперское величество, — махнул брат и рванул вверх темным туманом.       — Об комету не споткнись по дороге, — фыркнул Скайуокер, глядя им вслед.       На долю секунды происходящее показалось иллюзорным, как будто он видел сон на самой грани пробуждения. Сердце пропустило удар при мысли, что происходящее действительно могло присниться ему под мощной дозой препаратов в медкапсуле. А затем живая рука коснулась холодной каменной колонны и вздох облегчения с шумом вырвался из здоровых лёгких.       Скайуокер мог дышать, ходить без протезов, а в скором времени сможет взять на руки своих детей. Обнять любимую супругу… И это казалось не менее поразительным, чем мальчишка с Татуина, внезапно вставший во главе Галактической Империи.