Из рассвета и заката

      Даже для самых искусных мастеров владения Силой предвидение всегда оставалось наиболее таинственной и непредсказуемой областью. Оно могло вызываться огромным трудом и длительными медитациями, а могло просто прийти одарённому во сне. Иногда видения будущего принимали форму красочных образов или, напротив, неясных, словно скрытых дождевой завесой, теней. А порой возникали в голове как ответ на ещё не сформулированный вопрос. Но ответ чёткий, понятный и единственно верный.       Один из таких крутился где-то на задворках сознания Избранного с самого утра, но никак не желал складываться в осознанную мысль или полноценную фразу. Вкупе с постоянным страхом за беременную жену и тревогой относительно летающих предметов по ночам это нервировало и отвлекало.       — Пять минут до выхода. Приготовиться к отключению гипердвигателей. Расчётная точка прибытия в системе Квукрр в перигелии планеты, — почти идентичные голоса клонов, но с разным темпом и интонацией, озвучивали данные бортовой навигации.       Скайуокер едва ли обращал на них внимания, пребывая в ставшем обычным для него состоянии лёгкого раздражения, которое не вспыхивало приступами ярости лишь благодаря Падме. Два-три разговора по голосвязи, двенадцать сообщений от Тапа и Файвза и несколько строчек текста от любимой жены ежедневно, помогали мужчине держать свои тёмные проявления хоть в каких-то рамках. Впрочем, работало это не всегда…       За несколько часов до отправки в сектор Митаранор, офицер из членов экипажа решил прилюдно поспорить с генералом, выражая несогласие с его приказами. Коррелианский лейтенант Венфел был вдвое старше Энакина, и потому считал себя опытнее, мудрее и подготовленнее, чем какой-то «молоденький пилот истребителя». Кажется, он хотел добавить что-то о вчерашнем падаване, но меньше, чем через полсекунды мог только хрипеть.       Разозлённый Вейдер сам не понял, как не убил коррелианского выскочку на месте, ограничившись лишь впечатыванием его тела в стену. Один раз, но до звона металлических панелей и хруста костей.       Обступившие место действия клоны могли только растерянно смотреть, как их генерал яростно сжимает кулаки, Силой вбивая в зарвавшегося лейтенанта правила субординации. Но вмешиваться никто не стал, а некоторые мысленно были солидарны со своим военачальником.       — Отнести в медчасть, — распорядился Вейдер, когда лицо Венфела, уже без его помощи, встретилось с полом. — Как очнётся, сообщите, что он разжалован до рядового и в атаку пойдет в авангарде пехоты.       — Есть, сэр, — гаркнули бойцы вслед удаляющемуся чёрному силуэту.       — Три минуты до выхода из гиперпространства, — голос помощника пилота вернул Энакина в реальность.       Скайуокер выдохнул, вновь сосредотачиваясь на датападе, листая списки, в которых пустовала едва ли не половина строк. Молодому генералу не хотелось повторения истории с провизией, а потому ещё вчера он запросил информацию по всем разделам, касающимся пятьсот первого легиона. И почти сразу подумал отстранить через чур деятельную супругу от работы в Сенате: стараниями её комитета и оппозиции, армии сократили буквально всё! У медиков заканчивалась бакта, боезапас обновляли месяц назад, а резервные топливные баки для заправки истребителей были на грани истощения.       «Беременность, как нельзя кстати», — подумал Энакин, мысленно прикидывая, что и через кого можно было бы изменить за время отсутствия Падме в правительстве. Не то, чтобы он не доверял жене, но в военных вопросах Амидала разбиралась чуть меньше, чем в Силе. То есть почти никак.       Мужчина оторвался от созерцания экрана, опять невольно вспоминая Империю. В государстве Палпатина космический флот был приоритетным, и Вейдер даже подумать не мог, что его ведомству могут хоть в чём-то урезать расходы. А Республика… В Республике же всё было поставлено с ног на голову! Новый порядок мог существенно улучшить положение вещей, вот только Скайуокер не был готов принести в жертву лучшему правящему режиму свою семью.       — Три минуты до выхода, — продолжал монотонный голос одного из клонов. — Отключение гипердвигателей через…       Весь день дразнившее его предчувствие выбрало именно этот момент, чтобы наконец раскрыться. Сейчас это был именно ответ. Без образов, вспышек и теней, просто понимание на каком-то особом уровне, что правильно, а что в крайней степени опасно.       — Стоп! — командный голос прокатился по мостику, заставив присутствующих, на мгновение, замереть.       — Генерал? — неуверенно обернулся один из пилотов. — Что…       — Изменить точку выхода! — приказал Скайуокер, игнорируя растерянные взгляды и недоумевающие мысли, направленные в его сторону.       — Но, сэр, — пилот вздрогнул так, словно генерал ему в открытый космос предложил прогуляться. — Мы не можем изменить маршрут отсюда. Координаты задаются до прыжка…       — Вас никто не просит менять маршрут, — мужчина с трудом удержался, чтобы не закатить глаза. Клон всерьёз полагал, что Скайуокер не знаком с базовыми принципами пилотирования кораблей?       — Замкните энергию двигателей на полпериода, — приказал Вейдер, не терпящим возражения тоном. — Это растянет тоннель и выведет крейсер в точке перигея высокой орбиты планеты.       Словно повинуясь приказу, кресло пилота само развернулось к рабочему месту. Остальные последовали его примеру, торопясь выполнить распоряжение. Десятки пальцев застучали по приборным панелям, пытаясь успеть ввести новые параметры до того, как крейсер пересечет рубеж нужной системы.       — Координаты заданы, — наконец отчитался старший пилот. — Выход в расчётной точке через пять, четыре…       Генерал снова выдохнул, буквально кожей ощущая, как чувства присутствующих сжались в единый тугой клубок варьируясь от лёгкой тревоги до откровенного страха. Странно, но среди этой палитры эмоций он чувствовал себя почти комфортно и… Привычно, что ли.       — Два, один. Отключить гипердвигатели.       Бело-голубой тоннель рассыпался на тонкие полоски света, а те за мгновение сжались до крохотных сияющих точек. Крейсер окружил мрак открытого космоса, в котором чёрными пятнами плавали непонятные объекты.       — Системы показывают планету Квукрр в зоне обратной видимости, — отчитался пилот, старательно маскируя вздох облегчения. — Мы его проскочили, сэр.       — Тогда как мы угодили в астероидное поле? — Юларен, как и Скайуокер, вглядывался в пространство за иллюминаторами, когда по корпусу пришелся ощутимый удар.       — Это не астероиды, — пробормотал Энакин, притягивая чуть ближе небольшой предмет.       — Ох…       — Да пребудет с нами Сила…       Снаружи к иллюминатору на мгновение прижалась рука в обгорелых остатках брони клона. Оторванная конечность медленно повернулась, словно демонстрируя зрителям себя во всей красе. Со стороны разрыва торчал кусок белой кости и рваной плоти, недвусмысленно намекая, что с хозяином рука рассталась во время взрыва.       — Сэр, сканеры фиксируют вокруг нас многочисленные обломки, — в полной тишине голос одного из клонов заставил нескольких человек подскочить. — Простите.       — Похоже, это останки эскадры генерала Ундули, — предположил его собрат, выводя на экран изображения нескольких фрагментов, с гербами Республики и символом Ордена джедаев.       Взгляд Скайуокера зацепился за что-то на корпусе одного из крупных обломков, но не успел повернуть голову в нужную сторону, как нити Силы натянулись, дергая его в прямо противоположном направлении. А секунду спустя по крейсеру прокатилось остаточное эхо ударной волны.       — Развернуть корабль в направлении прежних координат, — распорядился генерал, уже зная, что там увидит. — Адмирал, мне нужны данные с места событий.       — Уже загружают, сэр, — кивнул Юларен.       На полный разворот «Венатора» ушло чуть меньше минуты. Крейсер ощутил на себе ещё несколько отголосков ударной волны, прежде чем на голокарте, а, затем и в зоне прямой видимости, появилась планета с кипевшей на орбите бойней.       Выходящие из гиперпространства корабли мгновенно попадали в паутину сияющих нитей, каждая из которых взрывалась на их корпусах плазменным облаком. Ответные залпы были единичными и плохо скоординированными: республиканцы просто не были готовы к засаде. Эскадра из двадцати кораблей конфедератов и одной, видимо захваченной, «Победы» радостно поливала вновь прибывших шквальным огнём из всех орудий.       Малые корабли поддержки, один за другим, рассыпались на обломки, и, падая в атмосферу зелёной планеты, оставляли за собой следы дыма. Пушечная канонада могла соперничать, разве что, с нескончаемым потоком смертей, что звенели разорванными нитями в Силе.       — Генерал, наши истребители готовятся к вылету, — раздался в комлинке голос клона-офицера.       — Отставить! — рявкнул Скайуокер, даже без предвидения понимая, что всех его пилотов не хватит, чтобы отбить у сепаратистов эскадру Кеноби и остатки его собственной.       Их ждали на этой орбите и ждали с конкретной целью: разнести на куски, расширив летающий вокруг планеты пояс «астероидов». На мгновение в голову Скайуокера закралась мысль Силой взорвать пару кораблей противника, но, учитывая нестабильность его тёмной стороны, он рисковал случайно разнести собственный крейсер.       «Взрывать необязательно Силой. И необязательно конфедератов», — мелькнуло в голове, и несвязная мысль тут же сложилась в четкий план.       — Свяжите меня с «Переговорщиком», — приказал генерал.       Голограмма активировалась рядом с панорамной картой, на которой отражалось сражение, вернее уничтожение кораблей республиканцев. «Венатор» Кеноби находился впереди, рассекая стройный ряд противника и принимая на себя основной удар его орудий.       — Адмирал Блок, приказываю развернуть корабль на девяносто градусов по левому борту, перевести всю мощность на передние дефлекторы и эвакуироваться. Кораблям поддержки отойти к нашей позиции. Истребителям — прикрыть отход.       — Энакин, мы не можем потерять крейсер сейчас, — рядом с невысоким адмиралом появилось изображение непривычно взволнованного Кеноби. — Нам нужно…       — Оби-Ван, хоть раз в жизни, не спорь! — рявкнул Скайуокер, даже не заметив, что впервые за долгое время назвал учителя по имени. — Корабль уже потерян, уводи людей!       На заднем плане что-то рухнуло, отключив голограмму адмирала, а в рукав магистра вцепились знакомые оранжевые руки. Их обладательница испуганным голосом просила прислушаться к учителю и не терять времени, которого у них и так почти не осталось.       — Хорошо, — выдохнул Кеноби после двухсекундной паузы. — Адмирал, выполняйте. Энакин… Встретимся на борту.       Ушло ещё несколько драгоценных секунд, прежде, чем «Венатор» Кеноби развернулся верхней палубой к неприятелю, как огромный щит, принимая на себя удар артиллерии. Корабли, укрытые в его тени, спешно разворачивались, пытаясь, наконец, выйти из-под шквального огня. Ангары гибнущего «Переговорщика» ежесекундно озарялись вспышками двигателей: эвакуация шла полным ходом.       Но, словно почуяв, что добыча ускользает за беглецами, вылетела эскадра «Стервятников». Дроиды налетели, как туча гигантских металлических насекомых, испытывая на прочность щиты малых кораблей и истребителей. Не представляя особой опасности для крупного транспорта, они сосредоточились на спасательных капсулах, в которых пытались выбраться люди. Эфир заполнился предсмертными криками…       — Сэр, разрешите вылет! — почти кричал командир эскадрильи.       — Нет, — выдохнул Вейдер, погружаясь в Силу.       Он видел их, каждую сияющую и гаснущую точку, каждую оборванную жизнь, чувствовал окружающий его страх, бессильную злость и едва проскальзывающую ненависть. Все они подпитывали его мощь, направленную на создание щита, вроде того, которым он сдерживал силу взрыва базы на пустынной планете.       — Адмирал, — прохрипел мужчина, чувствуя, как напряжение сковывает физическое тело. — Две протонные торпеды. Залп по «Переговорщику».       — Вообще-то, — Юларен обернулся к генералу, собираясь высказаться о его скоропалительных решениях, но слова застряли в горле, стоило адмиралу взглянуть в глаза Вейдера.       Где-то внутри ледяной волной поднялся древний страх живого существа перед мрачной и безгранично мощной стихией, которая сейчас смотрела на него с каменного лица молодого человека. Тяжело сглотнув, Юларен нашёл в себе силы кивнуть и, разорвав зрительный контакт, смог наконец выдохнуть.       — Залп… Залп двумя протонными торпедами… По готовности.       Снаряды угодили в сопла двигателей, раздирая их вместе с прилегающей обшивкой. Взрывная волна погасла удивительно быстро, не задев республиканский транспорт. Но успешно раскидала круживших рядом «Стервятников», которым хватило мощности процессоров, чтобы понять необходимость отступления.       — Повторный залп, — приказал Вейдер и ещё две торпеды на четверть раскурочили корму.       Спасательные капсулы и сопровождавшие их истребители чуть тряхнуло, у некоторых заискрили двигатели, но серьёзных последствий взрыв не причинил. Большая часть уже успешно пристыковалась к малым кораблям, которые торопливо отступали в направлении крейсера Скайукера. Конфедераты, напротив, двигались к афелию планеты, уже разгадав замысел противника.       Ну, нет. Не так быстро!       — Адмирал, дайте залп из всех орудий.       — Есть, сэр, — уже более твердым голосом отозвался Юларен.       Взрывная волна через Силу ударила по рукам, выбила воздух из лёгких и, казалось, обожгла кожу. Иллюминатор прямо перед Вейдером покрылся сетью мелких трещин, а металлические пластины на полу, изгибаясь, жалобно заскрипели.       Экипаж «Переговорщика» с грустью смотрел, как их крейсер разрывает на части. Как ударная волна накрывает не успевшие сбежать корабли сепаратистов, вызывая смешанные чувства гордости, удовлетворения и горечи одновременно. Еще секунда — и «Венатор» исчез в яркой вспышке, на пару мгновений затмившей собой солнце.

***

      Пока уцелевшие корабли перестраивались в боевое построение, готовясь отбивать повторную атаку, пассажиры капсул перебирались на единственный оставшийся крейсер. Но по какой-то странной причине конфедераты не спешили преследовать уцелевшие корабли, давая противнику время на передышку.       Скайуокер распорядился принять на борту всех, кто нуждается в помощи и по возможности её оказать. Один из закрытых ангаров тут же превратился в полевой госпиталь, благо, основными проблемами клонов были незначительные ожоги и последствия недолгого кислородного голодания.       — Учитель! — перепуганная, но счастливая тогрута повисла на руке Скайуокера, едва перед ним открылась переборка.       — Не то, чтобы я не был благодарен за наше спасение, — выдохнул подошедший Кеноби. — Но ты не мог бы, в следующий раз, предупреждать о засадах чуть раньше?       — Тебе напомнить, кто в Сенате сидит? — раздражённо прошипел Энакин. — Думаешь, координаты, которым нам дали, не были слиты сепаратистам в ту же секунду?       — А кто в Сенате? — девчонка, мгновенно навострила уши.       — Банта в пальто, — фыркнул Скайуокер.       — Ты ещё падаван, Асока, — принялся объяснять магистр. — И у тебя нет доступа ко всей информации Ордена. На месте твоего учителя, я бы рекомендовал смириться и найти более достойное будущего джедая занятие.       — Пф! Подумаешь, — тогрута сделала вид, что ей совсем неинтересно, но двое рыцарей прекрасно видели, как в рогатой голове активировался режим «хочу всё знать».       — Докопается, — вздохнул Кеноби, глядя, как Асока бодро направилась к переходу в соседний ангар.       — Она Р2 прошла допрашивать, а он, скорее, в татуинском песке закопается, чем что-то ей расскажет, — усмехнулся Энакин.       Мужчины обменялись понимающими взглядами: мелкая тогрута давно стала их общей головной болью. Что, прямо сейчас никак не влияло на улыбку Оби-Вана, который впервые почувствовал, как лёд, образовавшийся между ним и бывшим падаваном на Мортисе, наконец, дал трещину.