Shoulders

Влюбиться можно в красоту, Но полюбить — лишь душу! Джонни Депп В детстве мама мне рассказывала истории о любви. Каждое её слово лилось от души, и звучало эхом по всей моей комнате. Я улыбался шире, когда в мою спальню заходил папа. Он садился рядом с мамой, и с огромной нежностью обнимал её за плечи. Она клала голову на папино плечё, и продолжала рассказы, пока я не засну. В моей семье никогда не было ссор, только понимание и поддержка. За это я любил своих родителей с каждым днём всё сильнее. Каждый раз приходя домой после улицы, я приносил маме самые яркие цветы, а папе большую ракушку с пляжа. Они принимали подарки, приглашая меня за стол, где стоял свежий мамин ужин. Когда я стал немного взрослее, я взял в привычку ходить по вечерам на пляж. Мне нравилось смотреть на море и закат. Волны будто закатывали море за горизонт. А вечерние чайки провожались крыльями последние лучи. Луна ещё видна днём, но сейчас она светит ярче любого фонарика. Звёзды появляются вслед за луной. Ночные шары чисты, как первый снег, и разбросаны по всему небу, будто каждая знает своё почётное место. Море стало совсем тёмным, ведь солнце полностью спряталось от надоедливого дня, зато на прозрачной воде стали отражаться звёзды. Если зайти в море, можно подумать, что ты купаешься в небе. Прихожу я сюда помечтать, мне недавно исполнилось 17, и я влюбился. Влюбился без памяти, потому что её красота свела меня с ума. Глаза этой девушки, похожи на два большое изумруда. Губы… Её губы — это нежная роза, которая под самым сильным морозом может спрятаться под слоем снега, и ждать следующей весны. Когда на нашу деревню падает снег, она не как все девушки заворачивает свои локоны в тёплый платок, а наоборот выставляет их напоказ, представляя будто её волосы — это земля, которой нужно на холодные заморозки покрыться снегом. Каждый день она меняет свои наряды на самые лучшие и дорогие. Одни доставали до пят, а другие наоборот были выше колен. Шляпы, ожерелья, браслеты — эти вещи усовершенствовали её образы, как придворную даму. Её длинные и худые ноги гармонично дополняли туфли на высоком каблуке. Мне нравилось, иногда, слушать этот цокот подошвы её очаровательной обуви. Я много рассказывал о ней папе и маме, в ответ они лишь кротко улыбались, говоря, что бы я не медлил с принятием решения, которые может повлиять на моё будущее. Я обещал, что когда-нибудь скажу ей, то что чувствую. Но каждый раз, раз видя её, мои колени мелко пробивает дрожь, а щёки предательски заливаются краской. Я просто сбегал, как наглый трус, как слабак, который не хочет искать на свою голову лишних проблем. Я сам себе надоедал, надоедал своим непостоянством, каждый раз обещая, что я скажу ей об этом, я уходи от самого себя. Я снова шёл на море, чтобы в который раз отрепетировать свои слова признания. Словно в театре, я пробовал текст в разных интонациях, всё время корректируя сценарий, а море лишь бурлило волнами, затачивая по всюду разбросанные камни. — Ну ответь мне, пожалуйста! Мне нужен твой совет! Я не выдержал. Ведь, приходя сюда каждый день, я хотел услышать, что мне не хватает для встречи с ней. — Что тебе нужно посоветовать? Голос раздался позади, я вздрогнул и повернулся. Сзади меня стоял парень, моего возраста, золотые волосы и голубые глаза, румяные щёки и самые обычные одеяния. — Ты кто такой? Меня смущало, то что этот парень видел и слышал всё, считая какие я тут истерики устраивал. — Меня зовут Наруто. Ты меня, конечно, прости, но я за тобой давно наблюдаю. Я приходил сюда каждый день, и в один из дней пришёл ты. Он подошёл ко мне ближе, и протянул руку, видимо в знак знакомства. Я мешкался, эта мальчишка видел всё, что я тут вытворял. Как же стыдно! — Саске, меня зовут Саске. Я всё же протянул руку. Его маленькая ручка слегка сжала мою ладонь. Он широко улыбнулся и заговорил: — Слушай, Саске, насколько я знаю, ты хочешь признаться Сакуре. Она моя подруга, и я могу тебе помочь. Я удивлённо на него посмотрел, потом радостно засмеялся, обнимая его. — Так её зовут Сакура? Спасибо тебе, Наруто! Я буду тебе очень благодарен. Я протянул ему бумагу, на котором я написал признание. — Тут можно чуть-чуть кое-что поменять и получится стихотворение. Весь вечер под очередной закат солнца, мы сидели на одном большом камне, который нашли на пляже, и переделывали мой «шедевр». Когда яркое светило зашло за море полностью, и появилась первая заря, Наруто резко подорвался, извинившись, он быстро побежал в неизвестном направлении. Я некоторое время наблюдал, как его лёгкие штаны, от потока воздуха развивалось красивыми наплывами, а ноги издавали лёгкий звук, от обуви. Когда он полностью скрылся, я ещё раз прочитал признание, и медленно направился в сторону дома.