ведь это любовь.

ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ звон битого стекла или разбитого сердца - не важно, крики в спину уходящему лжецу, залитое слезами и горем искаженное в обиде лицо - все это уже не важно. холодный ночной ветер задувает в открытое окно, тянет гардину вуалью - ее безумно хочется выдрать вместе со своими ноющими и сочащими кровью чувствами. хочется вырезать имя с уст, тошнит лишь от памяти теплых покусанных губ. и если это любовь - катитесь все к черту.ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ кейго растеряно оглядывает свою квартиру: повсюду разбросаны вещи, разбиты любимые кружки, но пустой взгляд не цепляет такая мелочь, как гордость. взгляд цепляется за разрушенные мечты, за неоправданные надежды, за корни все еще любящего сердца. шумный вдох - лишь бы не задохнуться в собственной истерике, и прижатое к груди фото. и если это любовь - за какие грехи? тойя шумно хлопает дверью перед уходом, и кейго думает, что тот нарочно. он не видит, как брюнет с трудом держится на дрожащих ногах, как нервозно давит на кнопку лифта, выворачиваемый изнутри предвкушением мимолетного забытья. покрасневшие глаза закатываются от яркого света лифта, и парень мешком вваливается в тесные просторы механической коробки; вокруг зеркала, они давят на тойю осуждением, противно в них даже смотреть, но сил не хватает отвести взгляд. что с ним стало? звук разбитого стекла эхом отдается в ушах, а боль, как безжалостный снайпер, таится в самых темных уголках души, чтобы выстрелить хэдшотом. и если это любовь - почему он снова уходит туда, где больше всего ненавидит быть? таками впору лезть на стену: снова ложь, снова чужие руки на его, тодороки, спине, снова то, что рушит их жизнь. его жизнь. усталость давит на плечи, и кейго роняет себя на край кровати, содрогаясь в очередных всхлипах. когда-то он клялся себе, что это просто забава, что все это рано или поздно кончится, но стоило всему пойти под откос, и парень понял: это любовь.ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ утро встречает безжалостной сыростью и проливным дождем. серое небо заволокли грозовые тучи, нагнанные ледяным ветром, и кейго думает, время пришло положить конец всему. глотая горький кофе, таками безразлично смотрит в окно; крупные дождевые капли разбиваются о холодную поверхность стекла, они оставляют после себя лишь разводы и грязь прибитой пыли города. его голова пуста до раздражения, и будь он более нервозен, последняя кружка разлетелась бы в мелкие осколки. кейго уходит, обещая вернуться. на другом конце города в очередной помойке тойя пытается собрать себя как пазл, пока желудок удручающе выворачивается наизнанку: желчь с алкоголем жжет гортань, она вяжет спазмом горло, не давая и возможности вдохнуть сырого воздуха. тодороки валится обратно на асфальт, и проклинает тот день, когда пришел сюда впервые. отходняк кружит голову, и тело почти не слушается, хватая конечности судорогами, но один вид этого паршивого клуба нагоняет очередную волну рвоты. тойя уходит, обещая больше никогда не возвратиться. дождь безжалостен - не безжалостнее его поступков. темная копна сальных волос полностью намокла из-за ливня и теперь мерзкими сосульками прилипала к нахмуренному лбу, тодороки звонил тками уже в десятый раз, а в трубке уже в десятый раз мерзкий женский голос твердит "абонент недоступен...". и он бы ненавидел себя, если бы только от этого была польза. исчезая из жизни одного, он надеялся все исправить.ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ шел второй месяц, когда тойа исчез из жизни кейго. жгучая боль постепенно затухала, оставляя на память лишь глубокий красный рубец, и жизнь налаживалась, приобретая краски помимо серого цвета. таками заново учился дышать полной грудью, перестал игнорировать друзей, согласившись даже встретиться, он почти научился жить без тех ласковых голубых глаз, без тех безобразных шрамов, без горячих рук на своей талии. шрам заныл, и кейго пошатнулся, чтобы вновь прийти в себя. он соврет, если скажет, что хотел бы никогда не встречать этого мерзавца. тойя жил второй месяц в самом настоящем аду; пробиваемый ломкой и судорогами, он усердно что-то чертил в старой тетради, его каждый раз бил озноб, временами накатывала истерика, но парень лишь утирал испарину с лица, продолжая работать на износ. тодороки буквально игнорировал себя. его вены вздувались и пульсировали, а шрамы от игл воспалились, требуя новую дозу. единственную дозу, которую требовал тойя - это шелковистые локоны золота, разбросанные на белой подушке, колючая щетина, что при объятиях наждачкой царапала обожжённую кожу, и звонкий заспанный смех. стоя у витрины ювелирного магазина, парень нервничал и раздраженно что-то объяснял ювелиру - тот лишь понимающе кивал, вальяжно протягивая руку для предоплаты и отбирая протянутый тойей листок. его просят вернуться завтра. и тодороки искренне молится, чтобы завтра он смог проснуться. ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ они пересекаются совершенно случайно; тодороки по привычке сидит у подъезда таками, а кейго просто по стечению обстоятельств возвращается раньше с работы, уставший и злой, стоило заметить знакомую ссутулившуюся спину. блондин старается быстро прошмыгнуть в свой подъезд, но крепкие руки вовремя перехватывают чужое запястье - сил в них давно нет, но кейго не сопротивляется и без этого. янтарные глаза с обидой смотрят на осунувшееся лицо напротив, а желание тут же броситься в чужие объятия тянет ноющий рубец. кейго хочет все забыть, просто скинуть руку тодороки, но тот падает заблаговременно. скорая грузит на носилки изнеможённое тело, и таками сквозь слезы читает по губам: "это любовь". ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ кейго покидает стены больницы только на вторые сутки, когда фуюми первым рейсом прилетает из командировки и сменяет уставшего и выплакавшего из себя все слезы парня. девушка мягко улыбается ему, что-то говорит, но таками ее совершенно не слышит, пялясь только на бледное лицо на койке и на куча аппаратов, что трубками прикреплены к тодороки. кейго страшно уходить. уже дома блондин лезет в карманы кутки, чтобы нащупать ключи, но под пальцы вместо холодного металла попадает бархатистая коробка, открыв которую сердце предательски пропускает удар. истерика вынуждает кейго скатиться по стене вниз: он видит золотое кольцо в имитации размашистых крыльев, обрамленных маленькими искрящимися красными камнями, и небольшой огрызок тетрадного листа, где корявым почерком выцарапано "ты мои крылья". время на раздумья нет. выбегая из подъезда, таками лишь надеется успеть. пешеходный переход, зеленый свет светофора, яркая вспышка и визг тормозов. кейго чувствует полет и тяжесть головы. ключи звонко бьются о землю, ровно как и надежды. с ударом тела об асфальт, кардиограмма мерзко пищит, выдавая прямую линию. ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ - меня зовут тодороки тойя, а тебя?, - кейго разжимает заплаканные янтарные глазки и видит перед своим лицом протянутую маленькую ладошку. перед ним стоит его девятилетний спаситель, что разогнал обижающих таками задир. - я таками кейго. спасибо..., - нерешительно, но маленький мальчик принимает помощь и встает с пыльной земли. ведь это любовь.