Рубикон

*** Тони не особенно понимал, куда их везут, и в какой-то момент даже датчики Джарвиса дали сбой и перестали отслеживать дальнейшее перемещение. Впрочем, его это не особо волновало: какая разница, где он будет, если он теперь принадлежит Стиву? Когда-то подобная мысль была ему приятна и делала счастливым, теперь же все происходило с точностью до наоборот. Он держался так далеко от Капитана Гидры, как только мог. Кем бы ни был Стив, но слово свое держал всегда, а он поклялся не лезть к Тони, пока тот сам его не попросит. И вот… минутная слабость пустила насмарку все его старания не связываться с Роджерсом. Впрочем, это была ложь. Тони знал, чем чревато возобновление общения со Стивом, что не мешало ему… фантазировать на эту тему. Он представлял, как вновь окажется в сильных суперсолдатских руках, представлял их объятия и поцелуи. В своих мыслях Тони никогда не вспоминал про Барнса, но реальность оказалась не такой уж радужной. Зимний Солдат сопел на соседнем сидении, а темнота вокруг была такой удушливой, что Тони казалось, будто его заперли в коробку и везут дарить, как завернутый в яркие ленты подарок. Ремень безопасности начал давить на него, и Тони поспешил отстегнуться, но из-за нервного перевозбуждения никак не мог попасть по кнопке и вечно задевал бедро Барнса, что лишь сильнее играло на его нервах. Когда он наконец освободился, то дышать легче не стало: воздух словно застревал где-то в легких и не желал выходить наружу. Тони начал издавать странные хрипы, и тогда Баки спросил: — Ты в порядке? Не ранен? Тони хотел ответить, что у него все шикарно, лишь бы этот отмороженный не совался к нему. Но вместо слов из горла послышались странные булькающие звуки. Приступ паники брал верх, и Тони становилось все хуже и хуже. — Блядь, — высказался Барнс, после чего принялся ощупывать Тони. Руки уверенно заскользили по его торсу, проверяя, нет ли крови и повреждений. Затем поднялись к шее и голове. Барнс действовал бесцеремонно и чуточку грубовато, но не переходил никаких границ. — Вроде все хорошо, — неуверенно пробормотал он, не понимая, что происходит. Но в голосе Барнса слышались участие и беспокойство. Его руки все еще были на плечах Тони. Полтора года изоляции и нервотрепки. Полтора года одиночества и боли от разбитого сердца. Окажись сейчас рядом с ним сам Альтрон или Локи — Тони наверняка и к ним бы прильнул в поисках поддержки. Во время приступа ему было не важно, кто рядом. Лишь бы этот человек проявлял участие и заботу. Пусть волнение со стороны Барнса было временным явлением — он всего лишь исполнял приказ и опасался, что где-то не досмотрел и Старк пострадал, — но сейчас он оказался рядом и суетился над ним. Тони прижался к его боку, утыкаясь носом в металлическое плечо. Запах масла и холод искусственного материала напомнили ему о Дубине и Лапе Растяпе. Те всегда были с ним, когда Тони грустил. А теперь он даже не знал, куда их дели… Правительство опечатало его лаборатории со всем содержимым, так что его глупых роботов, скорее всего, увезли на один из складов. Впрочем, они всегда были для Тони чем-то большим. Его детьми. Он не выдержал и отчаянно всхлипнул, чувствуя, как глаза застилают слезы. Но от этого стало легче — воздух хлынул в горящие легкие, позволяя ему сделать вдох. Барнс сидел неподвижно, а затем шевельнулся, нащупывая регулятор сидения. Он отодвинулся назад, после чего потянул на себя Тони. Тот послушно последовал за властными и сильными руками Баки и уже через мгновение оказался у него на коленях. Барнс прижал его к себе, выпустив воздух сквозь стиснутые зубы. Тони подумал, что причинил ему боль, и заерзал, пытаясь устроиться так, чтобы Барнсу было удобно. В обычное время он бы радовался и стремился доставить как можно больше неприятностей, но сейчас Тони был слишком уязвим, а потому вел себя открыто. Он искал поддержки и был готов делиться ею в ответ. Барнс гладил его по спине одной рукой, а второй прижимал к себе. Они молчали, если не считать странно рваных вдохов Баки и периодических всхлипываний Тони. В темноте было не важно, кто кого утешает, кто проявляет слабость. Потому что это был последний раз, когда Тони мог позволить себе нечто подобное. На базе Гидры все пойдет иначе. Все будет так, как прикажет Стив. А что в голове у этого Стива — Тони не знал. Но постепенно он успокоился и перестал всхлипывать, думая лишь о том, что фактически сидит на коленях у Зимнего Солдата… — Он не такое чудовище, как ты, возможно, думаешь, — прошептал Баки, почувствовав, как напряглась под его рукой спина Тони. — Он… с ним бывает непросто, но это не делает его плохим. Просто дай ему шанс. — Ты предлагаешь мне дать шанс твоему парню? Это слишком, тебе не кажется? Барнс помолчал, после чего ответил: — Он рассказывал о тебе. Довольно часто, если честно. После пробуждения в новом времени именно ты поддерживал его на плаву. Тони прикрыл глаза, потому что когда-то Стив говорил ему об этом. — И этой причины тебе достаточно, чтобы смириться с кем-то третьим в вашей постели? — едко спросил он, но при этом вцепился в металлическое запястье Барнса. Тони ожидал, что тот выйдет из себя и прогонит его, но пока был не готов терять эти объятия — первые за долгое время. — Все намного глубже, чем ты думаешь, — глухо произнес Баки. — Я ненавижу тебя, — Тони на миг задержал дыхание. Полный противоречий, как и всегда, он стремился уязвить оппонента и дать ему понять, насколько пренебрежительно к нему относится, но вместе с тем не желал терять физический контакт. Приступ уже отпустил его, оставив лишь последствия в виде сбитого дыхания и дрожи в теле. Но моральных сил ему не хватало до сих пор. И Тони нуждался в человеческом тепле и контакте с металлической рукой, которая так напоминала Лапу Растяпу. — Знаю, — просто ответил Барнс. — Но я к тебе ненависти не испытываю. Больше они не говорили. Тони так и сидел на коленях у Барнса, прижимаясь к нему. Только когда послышались звуки открываемых дверей грузовика, он перебрался на водительское сидение. — Отдай свои часы Стиву, — велел Баки. — Не кому бы то ни было другому, а именно ему, слышишь? — Хорошо, — отозвался сбитый с толку Тони. В грузовике зажегся свет, и раздались голоса агентов гидры. Пришла пора выбираться из машины в новую жизнь.