when the party's over

      Тен не уверен, как позволил втянуть себя в это. Тен не понимает, как все закончилось тем, что есть сейчас. Но он здесь, ждет звонка. В 11 вечера.       Он чувствует себя жалким. Всегда чувствовал. В этих отношениях он никогда не понимал, где его место. В этих отношениях он никогда не понимал, может ли вообще называть их таковыми.       Но он до сих пор цепляется за них, потому что любит этого мужчину. Да, черт побери. И очень сильно.       Тен чувствует себя жалким, но все-равно тянется к телефону, набирает номер, который клялся не набирать, пока не дадут сигнал. Он понимает, что этим навлечет на себя его гнев, но противоречивые чувства – мысли, отравляющие его разум – заставляют нажимать на кнопку вызова и ждать, считая гудки.       Один… два… три, тишина.       Извините, набранный номер недоступен.       Тен вздыхает и откладывает телефон, но в этот момент экран загорается, оповещая о новом сообщении. Он чувствует себя жалким, но спешно подносит гаджет к лицу, чтобы посмотреть от кого оно. Его лицо озаряется, стоит увидеть отправителя, но быстро темнеет, когда он читает сообщение.       Тэен~♥ 22:49       Хватит звонить. Я говорил тебе не отвлекать меня.       Тен чувствует внезапную боль в груди, будто его пронзают бесконечное множество раз в одно и то же место. Он давится воздухом, крепко хватается за рубашку напротив сердца, падает на кровать и заходится в рыданиях.       Он плачет до тех пор, пока боль не становится чуть меньше. Он плачет до тех пор, пока не забывается сном.

***

      Тен жмется ближе к теплу напротив. Он утыкает голову в изгиб шеи, приподнимая ногу, позволяя чужим пальцам войти.       Он лежит на кровати, и красноволосый мужчина тоже, удерживая Тена рядом. Таец обнажен ниже пояса, его собственные пальцы сжимают рубашку поло напротив. Он может слышать, как мужчина тяжело дышит рядом с его ухом. Когда тот начинает шептать пошлости, Тен тихо стонет, медленно насаживаясь на пальцы.       Рука вокруг талии удерживает на месте. Он оставлен на его милость, но ему плевать. Он просто упивается ощущением от двух тонких, влажных пальцев, растягивающих его.       Его возбуждение трется о грубую ткань чужих брюк, что заставляет хныкать от нетерпения, особенно, когда он чувствует, как мужчина тоже твердеет. Таец обжигает дыханием гладкую шею, закусывает нижнюю губу и умоляет:       – Тэ, возьми меня, сейчас. Пожалуйста.       Смена внезапна – нежность уступает место грубости, но это больше не удивляет Тена. Его ломают тем способом, которым ему нравится. Его переворачивают и толкают на кровать, поднимая бедра вверх. Он не чувствует ни капли стыда больше. Они проходили через это множество раз прежде. Он привык к грубому обращению. На самом деле, он любит это. И всякий раз, как мужчина особо раздражен, он вымещает это на Тене.       Но таец принимает, не задавая вопросов. Принимает, как всегда это делал.       Сегодня Тэен раздражен. Тен может угадать причину, но не хочет размышлять об этом. Пожалуй, нет.       Тэен берет его жестко. Мужчина даже не добавляет смазки, полагаясь на то, что осталось от подготовки. Тен чувствует грубый и резкий толчок, тело взрывается болью, но он проглатывает любые жалобы.       Таец сильно закусывает нижнюю губу, ощущая вкус крови. Его берут беспощадно.       Тэен всегда беспощаден, когда дело касается его. Он его личная подушка для битья. Тен принимает все, что дает ему старший, без замечаний или жалоб. Может это Тэену и нравится в нем? И Тен продолжает это делать, уверенный, что так сможет удержать мужчину рядом.       Темп заданный Тэеном неумолим, движения быстрые и грубые. Он вбивается в него без остановки.       – Я хочу слышать тебя, малыш.       Тена ломает. Он тряпка – эмоциональная и стонущая тряпка. Ласка приходит только во время секса, и она влияет на Тена сильнее, чем должна.       Это одно из немногих, что он желает услышать от мужчины. И даже, если это брошено под действием момента, в пылу страсти, Тен примет это. Это то, в чем он хорош – принятие. Всегда принимает. Всегда принимает Тэена.       – Тебе нравится так? Тебе нравится, как я помечаю каждую часть тебя? Делаю тебя своей собственной маленькой шлюхой?       Тэен треплет пошлости, наклоняется, чтобы укусить Тена за выступающую лопатку, оттягивая воротник футболки и обнажая мягкую кожу. Каждое движение его бедер также грубо, как и прежде, и тайца сотрясает с очередным толчком.       Тен зажимает простыни от боли. Он может чувствовать, что мужчина повредил кожу на плече, но боль только заставляет его стонать.       Граница между болью и наслаждением давно размылась в их отношениях. Тен принимает все, что угодно. Никогда не жалуется. Принимает и чувствует.       – Ответь мне, Тен. Что тебе нравится?       Голос Тэена над его ухом больше похож на рык, тайцу приходится отвернуться.       – Мне нравится так. Продолжай трахать меня так, пожалуйста.       Голос Тена ломается. Он уязвим, и почти раскалывается на части.       Он чувствует себя использованным, но сам же в этом виноват. Его раздирают противоречия, но таец позволяет наслаждению забрать свою боль, не ту, что в теле, а ту, которая в сердце.

***

      Это особенный день, и Тену не терпится провести его с людьми (человеком), которые (-ый) ему дороги. Он просыпается рано, приводит себя в порядок и ждет сообщения.       Он ждет. И ждет.       До тех пор пока одно не приходит.       Хотя и не от того, от кого ожидал.       Лукас ведет его в ресторан, потому что:       – Хен, ты должен выбраться из этой чертовой дыры, которую ты называешь домом! Особенно сегодня. Я угощу именинника шикарным обедом, хорошо?       Поначалу Тен намерен отказать младшему, но тот продолжает настаивать, упрямится и не хочет сдаваться, поэтому таец смягчается. Он позволяет, чтобы его баловали, поили и кормили. Позволяет себе напитаться этой заботой и любовью, которые он так редко получает, особенно от того единственного человека, от которого бы хотелось.       – Выбирай, что хочешь, хен. Я угощаю.       Улыбка у Лукаса солнечная. Этот парень всегда излучал позитивную энергию, и всякий раз Тен чувствовал, что она передается и ему. Может он специально и сблизился с Теном, чтобы поделиться своей живостью.       Он глоток свежего воздуха, лучик солнца в медленно, но уверенно тускнеющей жизни Тена. И таец рад перемене. Он понимает, что ему надо выбираться из этой ситуации. Но продолжает цепляться, потому что глубоко и безумно влюблен. Он знает, что это не взаимно, но продолжает отдавать.       – Сюйси, я сам могу заплатить за себя.       Отвечает мягко Тен, просматривая меню. Это ресторан высшего класса, поэтому таец чувствует себя немного не в своей тарелке, но присутствие Лукаса успокаивает.       – Шшш. Сегодня я позабочусь о тебе. Ты этого заслуживаешь.       Улыбка Тена выходит горькой. Боль отпечатывается на его лице, но парень пытается это скрыть. Слова пронзают и ранят сильнее, чем он ожидал.       Тен только собирается опровергнуть унылое заявление, как вдруг что-то – кто-то – привлекает его внимание. Он задыхается. Когда Лукас пытается оглянуться и посмотреть, что привело к такой реакции, Тен перехватывает его запястье и улыбается, притворяясь, будто в порядке.       – Сюйси, ты можешь отвести меня в другой ресторан, пожалуйста? Мне ничего не понравилось из предложенного, если честно.       Лукасу не нужно повторять. Он слабо улыбается, кивает, сжимает руку старшего и выводит его и заведения.

***

      Тен снова в его постели. Он стонет распутно и протяжно, кожа раскраснелась. Его волосы в полнейшем беспорядке, передние пряди прилипли к взмокшему лбу. Руки цепляются за подушку под головой.       Скрип кровати не оставляет для соседей никаких сомнений о происходящем, но Тену без разницы. Потому что ночью мужчина принадлежит ему. Ночью ему позволен кусочек.       Он закусывает стоны, когда старший наклоняется, чтобы поймать губами его сосок. Толчки не прекращаются ни на минуту, от последовательных движений Тена все глубже зарывает в простыни. В приглушенном свете его тело словно сияет от тонкого слоя выступившего пота. Бедра прижаты высоко к груди, раскрывая его еще сильнее, позволяя другому мужчине лучше входить.       С каждым толчком из горла тайца вырываются звуки – звуки, предназначенные только этой спальне, с человеком, о котором он больше всего заботится. Но это не ценится. Он никогда не ценится. И Тен врет сам себе, что это его не ранит.       С каждым толчком он стонет. Мужчина удерживает его в объятьях, но Тен понимает – это простая необходимость. За плечи его тянут навстречу каждому движению бедер, попадая прямо по комочку нервов внутри.       Он хочет поцарапать, укусить – заявить свои права, но не может. Тен знает, он не может сделать это с тем, кто никогда не будет по-настоящему его.       Беспомощность раскалывает на части, но он пытается заглушить ее пришедшей эйфорией. Он сломлен, но сейчас не чувствует этого, предпочитая замаскировать страдания удовольствием. Как-никак, граница между болью и наслаждением давно размылась в их отношениях – будь эти страдания физические или душевные.

***

      Тен снова оказывается в знакомых апартаментах. Квартира Тэена всегда вычищена, мужчина тщательно заботится о чистоте, не смотря ни на что. После каждой сумасшедшей ночи Тен просыпается в прибранной спальне, на чистой стороне кровати. Если повернуть голову, соседняя сторона окажется такой же опрятной и аккуратной – ни намека на происходившее или на мужчину, которого он ожидает увидеть. Так всегда. Тен проживает нереальную ночь, но утром об этом ничего не напоминает, кроме его ноющего тела, покрытого укусами и отметинами.       Но в этот раз Тен приходит в квартиру на закате. Он уже может предсказать, что случится, и от этой мысли по телу пробегает дрожь. Тело всегда подводит его, даже когда разум кричит остановиться. Прекратить быть дураком и подумать о себе хотя бы раз.       Но Тэен - олицетворение слабости Тена, его капитуляция во плоти. Потому что таец всегда ему сдается, независимо от того, когда и как. Он всегда сдается независимо от того, сколько боли это принесет.       Он дурак, и он знает это, но все еще надевает розовые очки, упрямо отказываясь видеть правду.       Даже не смотря на то, что в глубине сердца он ее знает.       Таец идет прямиком в спальню, место хорошо знакомое ему. Парень смотрит на потолок: белоснежное пятно, кажется, уже выгравировано на подкорке. Он видел его столько раз. Кровать на ощупь, как и прежде – чистая, бархатистая, мягкая. Это тоже он ощущал много раз прежде. Все остальное размыто. Погружаясь в сладостную негу, он почти никогда не замечает остального, и даже сейчас не уделяет внимания окружающим деталям интерьера.       Таец падает на кровать, ожидая единственного мужчину, которого он готов ждать, пока не забывается мирным сном.       Тен просыпается от легкого касания губ на своей щеке. Открывая глаза, ему кажется, он замечает что-то теплое и мягкое в лице старшего, но тот быстро моргает, стирая эти эмоции.       Может это то, что заставляет Тена держаться. Трепетные, пусть и минутные чувства, проскальзывающие сквозь прикрытие Тэена. Тен может видеть их, но никогда не говорит об этом вслух, никогда не просит их. Он просто цепляется за факт, что они где-то там, и все его жертвы с момента их встречи не напрасны.       Потому что однажды, Тэену было необходимо спасение, и Тен стал им. Сейчас, когда мужчине лучше, ситуация перевернулась. Но Тен оставлен без спасителя – один на произвол судьбы.       И все же, есть эти редкие моменты, за которые таец цепляется. Он хватается за них, надеясь, что в глубине чужой души осталось что-то от прежнего Тэена.       – Хмм.. ты приехал?       Тен пытается подняться, но мужчина притягивает его ближе. Тэен оставляет легкий поцелуй на губах, холодными пальцами проскальзывая под рубашку младшего.       – Как давно ты здесь?       Тен наклоняет голову, позволяя мужчине спуститься губами на его шею.       – Уже некоторое время.       Старший удерживает тонкое тело рядом, засасывая кожу на шее. Тен уверен – останется отметка, но лишь хмыкает на это. Таец двигается ближе, хватается за рубашку и тянет мужчину на себя.       От его действий Тэен становится агрессивнее – поцелуи влажнее, руки грубее сминают нежную кожу. Тен не может сделать ничего, он задыхается и цепляется за старшего. Таец откидывает голову назад, и Тэен кусает выступающие ключицы, стягивая футболку вниз за воротник.       Каждая отметка, оставленная на шее, сопровождается его стоном. Тен медленно погружается в сладкое возбуждение – состояние так хорошо ему знакомое, особенно с Тэеном. Неожиданно громкий звонок разрушает наваждение, Тэен быстро отрывает себя от младшего и спешит взять трубку.       – Здравствуй.       Голос на том конце сбивается и запинается, лицо мужчины омрачает тревога. Он продолжает отвечать мягко и тихо.       Тен отворачивается. Он никогда не сможет привыкнуть к этому. Не желает даже пытаться. Это слишком больно. Слишком больно делиться тем, что он хочет оставить только себе. Слишком больно делиться тем, что изначально было его, пока это все не началось.       Разгоряченное ласками тело цепенеет. Тен передвигается на другую сторону кровати, спускает ноги и поднимается в тот момент, когда Тэен заканчивает разговор.       – Мне надо уйти. Я нужен ей.       Тен почти слышит, как разбивается его сердце. То, сколько он терпит боль - единственная причина почему все его нутро сейчас оцепенело. Он держал это в себе так долго. Но не может это выпустить, по крайней мере не сейчас.       – Ты должен идти.       Его голос спокоен, как затишье предзнаменующее бурю. Возможно это как раз то, что он собирается навлечь. Не то чтобы Тэену было какое-то дело.       Старший уже успел схватить ключи и пальто, направляясь к двери, когда Тен заговорил снова.       – Тэен.       Кореец обернулся, устремив безразличный взгляд на младшего. По его лицу видно, что он торопится. Чтобы не случилось с этим человеком, это напугало Тэена.       – Думаю это «прощай».       Недоумение. Мужчина смотрит Тену прямо в глаза.       – Что?       – Давай прекратим это.       Недоумение сменяется шоком. Тэен внезапно бросает вещи на пол и устремляется к Тену. Старший встает напротив и заглядывает в чужие глаза, пытаясь взять младшего за руку, но таец не позволяет.       – Тен, пожалуйста, не делай этого.       Прошло столько времени с тех пор, как Тен слышал этот голос от Тэена. Тот почти умолял, и младший был готов сдаться, но не уступил.       – Я устал от тех крох, что ты можешь мне дать, Тэен. Я слишком сломлен, я уже не узнаю сам себя.       Тен видел, как в глазах напротив собираются слезы. Его руки дернулись стереть их, убрать всю печаль с любимого лица, обнять мужчину и попросить забыть все сказанное.       – Тен, прости. Пожалуйста, ты же знаешь, я не хотел ее-       Голос Тэена медленно ломается. Но это не сравнится с бесчисленным количеством ночей, когда Тен в одиночку зализывал раны, притворяясь, что в порядке. Он никогда не был.       – Я до сих пор люблю тебя, Тэен, ты знаешь это. Но будет лучше, если мы закончим это здесь. Я люблю тебя, но я устал.       – Тен, ты же знаешь, мне тоже не легко-       Тэен перехватывает его за руку, пытаясь удержать, когда младший направляется к двери. Но хватка слабеет, стоит ему услышать последние слова:       – Отпусти меня, Тэен, пожалуйста. Пожалуйста.       Рука корейца бессильно падает, слезы текут по щекам. Тен сдается своему желанию в последний раз, обхватывая ладонями лицо мужчины. Он наклоняется к чужим губам. Наклоняется, чтобы поцеловать в последний раз.       – Прощай, Тэен. Береги себя. Я люблю тебя.       Тен вышел из квартиры, плач Тэена все еще звенел в ушах. Горечь и тоска поглощали, но он выбирался наружу, прочь от квартиры, наконец, отпуская себя. Наконец, позволяя выплакать все, что скопилось внутри, освобождая себя от всей боли, сдерживаемой столько лет.