Даже если ты уйдёшь
Я не унижусь пред тобою; Ни твой привет, ни твой укор Не властны над моей душою. Знай: мы чужие с этих пор. Ты позабыла: я свободы Для зблужденья не отдам; И так пожертвовал я годы Твоей улыбке и глазам, И так я слишком долго видел В тебе надежду юных дней И целый мир возненавидел, Чтобы тебя любить сильней.
Мы пришли в бар и сделали заказ. — Ну, как вы? Расскажите хоть, как у вас жизнь? — я улыбнулся. — Я будто камень с плеч сбросил и хочу пообщаться с вами наконец без этого давления, которое случало меня. — Съемки выматывают. — Педро усмехнулся и посмотрел на Урсулу. — Да, это точно. — Она усмехнулась, не сводя взгляда с меня. — Согласен. Но всегда есть что-то приятное! Например, такая простая вещь, как развод. — Мы усмехнулись. — Сегодня чудесный день! Проснулся, зная, что разведусь, на работе не было человека, с которым я обычно ссорюсь. Все чудно! — я немного осмотрелся. — Что у вас там опять происходит с Ици? — Педро глубоко вздохнул и отпил немного виски. — Да все также. Спустя полгода человек никак не успокоится. И все из-за нашего разговора… Глупо, по-моему. — Помедлив, я продолжил: — Она испытывает ко мне симпатию. Кажется… Но при этом спит с Фернандо. А ещё она приревновала меня на ровном месте к Урсуле, — я посмотрел на девушку, — и теперь думает, что у нас с ней роман. — Да с чего ты это взял? Вот ответь, ты хоть раз пробовал поговорить с ней нормально? — Педро повторил по слогам последнее слово: — Нор-маль-но. Понимаешь? — Насчёт ее симпатии… — Урсула вновь посмотрела на меня, уже опьяненная вином. — Играя с таким, как ты, трудно не испытывать что либо. — Она засмеялась. — Не могу я. Мне смешно. Нет, правда. — Окинув их взглядом, я продолжил: — Она для меня такая наивная. — Но ты продолжаешь говорить, что она тебя любит. Спит с другим, значит, и любит другого. Все просто. Отпусти ты ее уже, — сказал Алонсо с напором. — Или чего, сам влюбился? На самом деле, ты поступаешь очень низко. Ты разговариваешь о ней с нами и опускаешь ее, а ведь по факту она ничего не сделала ни тебе, ни нам, — он говорил это с горечью в голове, и я не понимал, откуда она. Звучало так, будто он говорил о себе. — Чувства человека не контролируется. А сейчас ты ведёшь себя очень жалко. Мне искренне жаль Ици, понимаешь? Жаль за то, что она могла влюбиться в тебя. Ведь любой мог быть у ее ног, но почему-то она выбрала тебя. — Педро залпом осушил бокал. Я чувствовал, что тут что-то неладное. Он слишком трепетно о ней рассказывал, хотя мы с ним общались в разы больше, чем он с Итуньо. Что было в его голове — пока оставалось загадкой. Но я смело мог заявить одно — Ици не была ему безразлична хотя бы как друг. — С чего ты это все взял? — меня взбесили его высказывания, ибо какое право он имеет лезть к моей Ици, мешать моей игре и, что самое главное, — лезть в мое личное пространство? Любит меня кто-то или нет, это никак не касается его. Ну, влюбилась она и что? Не могу пошутить даже? И к тому же, я не обязан любить ее в ответ просто потому, что у неё ко мне симпатия. — Мне поебать. Извиняюсь за грубость. Просто люблю издеваться над ней, из-за неё я потратил слишком много своих нервов. И все же, ты прав, нужно поговорить с ней. В шутливой форме. — Я подмигнул Алонсо. — Ты ведёшь себя как подонок. А она как шлюха. — Он кивнул в сторону Урсулы, а её глаза в момент округлились. — Знаешь, Алонсо, а ты старый хрен, читающий никому ненужные морали. Никто ни с кем не спал, а ты уже грубо оскорбил юную даму. — В Урсуле заиграла та самая Токио, ее часть, которую она явно скрывала в себе. Я видел это сейчас слишком хорошо. — Альваро, не хочешь свалить? — она взяла меня за локоть. Я сразу хитро улыбнулся. — Буду только рад. — Я встал, достал из кармана деньги, кинул их на стол за себя и за Корберо. Мы ушли, оставляя немного раздражённого Педро в одиночестве. Через время Педро встал, уверенно направляясь к парковке, чтобы заехать к Ици.
***
Я весь день провела в кровати. Не ожидая гостей, я не прибиралась, как обычно, а также выглядела довольно просто. Ну и алкоголь буквально отражался на моем лице. Вдруг, неожиданно для меня, в дверь позвонили. Я, наскоро зачесав волосы рукой и одернув майку, направилась открывать. — Ты чего тут делаешь? — увидеть Алонсо на пороге было крайне неожиданно, однако, это отчасти приободрило меня. — Ты же болеешь, вот привёз тебе мандаринов. — Он неловко протянул мне красную связку с фруктами. Я слабо улыбнулась и приняла его «подарок». — А… Да. Проходи. — Он оказался внутри и увидел пустые бутылки из-под вина, которые я от неожиданности на успела куда-то убрать. — А… — артистично протянул он. — Ну теперь понятно, как ты болеешь. — Он засмеялся, а я почувствовала себя весьма неловко, но Педро, кажется, даже не планировал ставить меня в неловкое положение. Мы почти сразу расположились на полу и открыли ещё бутылку вина, начав разговаривать о сегодняшнем дне, о жизни в целом и о том, как тяжело нам даётся этот период.***
Мы приехали к Урсуле. Сейчас её квартира выглядела также уютно, однако, на данный момент тут царила атмосфера некого азарта, предвкушения весёлой ночи. Долго ворча о том, какой Педро мудак, мы напились ещё сильнее. Я понял, чего мне не хватало в своей слишком однообразной жизни. Драйва. Веселья. Молодости. С женой я совсем забыл об этом. Видимо, поэтому я так активно пытался свести своего персонажа с персонажем Урсулы. Ведь я отчасти переносил жизнь на сериал, отчасти желая получить хоть четверть того адреналина, который играл в Токио. А ведь… Я сейчас фактически у этой же «Токио» дома. Какая ирония. Мы танцевали, смеялись, пили. И я даже не думал, о том, что в жизни что-то может быть иначе. — Эй, слушай, плевать на них! Они не понимают всего этого… — Урсула выпила текилу прямо из горла бутылки. — Это же так весело! Уху! — она задвигалась в такт музыке, которую сама пару минут назад включила. — Согласен. Похуй! — мы много смеялись, уже повалились на пол и все ещё продолжали пить.
***
— Ици, пошли прогуляемся? Ты вон не болеешь, будем закалять твой организм! — Педро всё пытался вытащить меня на улицу. Я не решилась с ним спорить. К тому же, полезно было бы выйти на свежий воздух хоть раз за весь день. Мы тут же собрались и с двумя бутылками вина в руках пошли гулять по ночному Мадриду, предварительно надев очки и спрятав волосы под кепки.***
В момент, когда мы вновь о чем-то шутили, взгляд Урсулы упал на мои губы, и мы синхронно замолчали. Я тоже посмотрел на ее слегка покусанные губы. Не знаю, что на меня нашло, но я поцеловал ее. Так просто, легко и совершенно прекрасно. Она говорила — без обязательств. Тем более, я был уже почти холостым. О чем сказать, мой читатель? Мы целовались. Очень страстно. Давно такого не было в моей жизни. Затем секс… Она была очень активной, очень дерзкой и идущей на невероятные шаги первой. Думаю, многие мужчины захотели бы побывать на моем месте. Я был безумно поражён и опьянен не только крепкими напитками, но и ей самой. Все было идеально. Вид на ночной Мадрид из панорамного окна ее лофта, красивая молодая актриса, я, алкоголь, секс. Но… Что-то в глубине души все же тревожило меня. Что-то странное. Это были мысли о женщине. И к моему ужасу не о жене… Я пришёл к выводу, что Педро дурак. Он не давал мне жить с этой Итуньо… А она? Ещё лучше. И все же, каким бы чудесным не был этот вечер, в моей голове была Ициар. Я не знаю почему, но я не мог её туда прогнать. Её образ, ее осуждение. Я пытался представить, что она смотрит на нас с Корберо. Что она ревнует, бесится и злится. Но это не доставляло мне какого-то удовольствия, что удручало меня. Когда все закончилось, мы упали на кровать, шумно дыша. — Без обязательств? — спросила Урсула на выдохе. На секунду мне показалось, что мы снимаем. И говорит это все Ракель Серхио. — Думаю, да. Мы все же пьяны. Захочешь — повторим. — Зачем я ляпнул? Мы засмеялись. Я не хотел. Урсула была реально классной. Красива, сексуальна, молода и харизматична. Ещё и ничего не требовала взамен. Но все же… В ней не было чего-то… Чего-то особенного. Ладно. Нельзя было волноваться. Я взрослый мужчина. Все было по взаимному согласию. Я разведусь, и у меня будет ещё тысяча таких ночей! И не важно, с кем. Но что-то меня все же беспокоило… Мы уснули почти сразу, будучи крайне уставшими и измотанными.
***
Когда на улице похолодало, а мы сильнее опьянели, мы направились ко мне домой, где, собственно, и уснули. Просто уснули. Ничего большего. Когда я проснулась, Педро уже бодрствовал. Он приготовил завтрак и разбудил меня. — Ици, через два часа съемки, — ласково напомнил он мне, отчего мне стало как-то не по себе. Не знаю, почему он повёл себя так, а именно поддержал меня, но мне было в любом случае приятно. Через четверть часа мы прибыли на работу. Педро вежливо приоткрыл мне дверь, и мы смеясь вошли в павильон.***
Мы приехали туда с Урсулой. Я впервые ночевал не дома, а провёл ночь, будучи поистине молодым и беззаботно-весёлым. Это меня крайне радовало. Я приобнимал Урсулу за талию, думая о том, что можно сделать ещё сумасшедшего в своей жизни.
***
Мы с Педро и Эстер сидели и мило болтали. Алонсо открылся мне с совершенно другой стороны. Он был так добр, обходителен и крайне вежлив.***
Как только я вошёл, мой взгляд упал на Педро, сидящего рядом с Ициар. Все стало ясно. — Дон Алонсо! Доброе утро! — я также кивнул остальным ребятам, практически не обращая свой взор в сторону Итуньо. — Поговорим?
***
— Дамы, — он обратился к нам, — я отлучусь на пару минут? — он встал и подошёл к Морте, а я ощутила накатывающее на меня волнение от того, что разговор мужчин вполне мог быть обо мне. Я заметила, что Корберо куда-то отлучилась. И стало ещё больше не по себе.***
— Я понял, почему ты так инициативно её защищаешь. — Помедлив, я продолжил: — Сам решил что ли с ней замутить? — Я хитро улыбнулся. — Если что — не предъявляю, флаг тебе в руки. Просто смешно. В чем тогда смысл был сводить нас? Мазохист или куколд? Что тебе ближе из этого? — я замолчал, прослеживая на лице актёра почти нескрываемый гнев вперемешку с раздражением, а затем добавил: — Прости. Грубовато вышло. Просто ситуация иронична. И кстати, спасибо, вчера весь вечер я думал о том, что ты сказал, вместо того, чтобы наслаждаться прекрасным сексом. — Я улыбнулся. — И кстати, мой ответ однозначно нет, не люблю я её. Чтобы ты не ревновал. — Завершив свой небольшой спектакль, являющийся также частью моей и не без такого коварной игры, которая усилила свой вкус после этой ночи с Урсулой, я уже хотел отойти в гримерку.
***
— Мудак, — кратко и глухо произнёс Алонсо и сразу замахнулся, после чего попал ровно по носу Альваро, чего я уж точно не ожидала. Да и по лицу Морте было видно, что и он не был готов к этому удару. — Педро! — крикнула я, подрываясь с места. Неужели все кончится плохо? — Альваро! — Урсула возникла из неоткуда и сразу же стала частью «примирительной команды», которая состояла из меня, Эстер и непосредственно самой Корберо. Иронично, как быстро сменились наши с ней приоритеты и как резво мы выкрикнули имена людей, которые были нам важны. Но на философские размышления не было времени, нужно было разнимать мужчин.***
— Да все нормально! — я встал, вытирая кровь, текущую из носа. Зло играло во мне, поэтому я не находил слов. — Гримм исправит. Я спизданул это не со зла, а от интереса. И мой интерес был оправдан. Видимо, пора мне заканчивать дружбу с этим кастом. — Я ушёл, а Урсула, подобно преданному псу, побежала за мной в гримерку.
***
Когда Корберо ушла за Морте, я вопросительно взглянула на Эстер. Мы не поняли, что стало причиной драки, хоть и среагировали довольно быстро. — Педро? Может ты объяснишь? — Эстер поинтересовалась, скорее, для моего успокоения. Я была благодарна ей. — Повздорили. Он стал слишком злым. Даже не ожидал такого от него. Потом расскажу подробности, если подвернётся случай… — мы вернулись на диван, почти сразу забывая произошедшее за интересной беседой. Но с лица Алонсо не сходило выражение легкой растерянности. — Тебе нужно обработать руку, у тебя кровь, — сказала я, возвращаясь к теме драки, как только заметила порез на руке Педро. Я встала и пошла в гримерку за лекарствами. Аптечка всегда хранилась там.***
Мы сидели в гримерке на диване, рядом лежала аптечка, пока мне лечили нос. Урсула помогла, и все встало на свои места почти сразу. Вроде перелома не было. Просто ушиб. — Не болит? — спросила она, касаясь указательным пальцем кончика моего носа. — Уже получше, спасибо. — Я улыбнулся.
***
Я зашла в гримерку, не обращая внимание на виновника торжества и его пассию. Подойдя к ним, я взяла из аптечки нужные мне медикаменты и почти сразу направилась на выход. Я также быстро ретировалась и вернулась обрабатывать рану Алонсо. В этот момент на пороге появился режиссёр. — Всем доброе ут… — Хесус не договорил, так как заметил мое нетипичное доя работу занятие и тяжело вздохнул. — Что уже с утра пораньше случилось? — он всплеснул руками и вопросительно посмотрел на нас. И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Так. Ладно! Сейчас не об этом. Сегодня сложный день, соберитесь все. Надеюсь, все останутся живы до конца дня! Ици, сейчас твоя сцена с Альваро, идем. И позови Морте, если он ещё не успел влезть в схватку со смертью. — Как раз успел… — пробубнил себе под нос Педро, отчего я хихикнула. После визита режиссёра, я направилась в гримерку, дабы оповестить своего непутёвого коллегу о том, что на работе, как оказалось, можно не только влипать в неприятности, но и работать. — Извините, что без предупреждения, — с наигранной вежливостью произнесла я сразу, как вошла, — но сейчас сцена у Морте. — Я смерила «парочку» недовольным взглядом, но больше досталось сейчас Урсуле.***
Мы с Корберо уже сидели раздельно, обсуждая причины моего вздора с Алонсо. — Да тут вроде гримерка, без предупреждения зайти не страшно… — я хотел отпустить шутку про Педро, разврат и что-то в этом духе, но воздержался. — Ладно. Я пошёл. — Я с легкой улыбкой посмотрел на Урсулу и вышел следом за Ициар. Грим отлично скрыл следы сегодняшней потасовки, поэтому я был готов работать на все сто.
***
Мы зашли на локацию и начали выслушивать ежедневные наставления режиссёра. — Смотрите, поклонники хотят экшна, вы сможете импровизировать? — он вопросительно взглянул на нас. — Мы добавим перчинки. А сегодня вы уже постарались, я заметил. А дальше уже посмотрим, как пойдёт работа, — добавил Хесус.***
— Думаю, да. Я уже успел наимпровизировать за последнее время многое. — Усмехаясь, я начал настраиваться на роль.
***
Я начала собираться с мыслями и через 10 минут уже была готова. — Камера! Мотор! — Услышали мы, встав на исходные позиции.***
По сюжету у нас была сцена после долгой разлуки. И Ракель до этого была на волоске от смерти, но Серхио обыденно спас её. Почему-то именно сейчас в голове был лишь Педро со своими словами про Итуньо, его удар в мой нос, их милые разговорчики… Но я быстро смог переключиться. — Ракель! — я подбежал к ней, стоя от Ициар в паре метров. Схватив её за руку, я положил её себе на плечо, притягивая Итуньо к себе за талию. — Я так… — тут я замер, глядя в её глаза. Кажется, я придурок. Все задержали дыхание, в ожидании импровизации. Все это длилось долю секунды, но для меня будто прошла целая вечность. Я увидел в её глазах себя, своё отражение, а затем… Не наигранную эмоцию. Она была краткой, незначительной, но такой… Живой. Это была Ициар Итуньо. Она среагировала на меня. И это было тем, что я искал все это время. Она… Я… Мои руки ослабли. Я удивлённо смотрел на неё. Рука с её талии, на которую я положил её машинально, переместилась выше. Обнимая ее за плечи, я всматривался в ее глаза. — Так… — я не мог пошевелиться. Нужно было играть. Что-то делать. Я не понимал, что творилось со мной. Похмелье? Вздор с Педро? Симпатия к Урсуле? Да она тут вообще при чем? Я потянулся к губам Ра… Ици. Я остановился в сантиметре от ее лица, замирая. Мне не приходилось играть. Я прошептал ей прямо в губы, от чего у неё пошли мурашки по спине, что я даже ощутил под своей рукой: — Я люблю… Я… — я замер. Чёрт… Я с такой страстью поцеловал её. Я не знал, кого я целую. Ициар или Ракель? Или может, я гениальный актёр, который вжился в роль? Очевидно, что так. Вот оно как, когда полностью чувствуешь героя… И все же, я был поражён самому себе. Это временно. Это я забуду уже после того, как крикнут «Снято». Но я так осторожно касался ее губ, но с такой страстью проникал языком в ее рот, не давая ей даже сделать ответное движение. Не в силах оторваться, я начал медленно двигаться с ней, будто в танце. Моя вторая рука легла на ее волосы, направляя голову. Что происходит? Оторвавшись от её губ, я с трудом поднял глаза на неё. Она была удивлена, но подавляла это. Ведь она Ракель. — Я так люблю тебя. И так боюсь потерять. Прости. — Прижав её к себе, я понял наконец её отличие от Урсулы. И пусть с Ици мы были близки лишь на съемочной площадке, но в ней было что-то… Какая-то изюминка, свои феромоны, своя нежность. При этом и безумства, и веселье. В её взгляде было что-то невероятно важное и нужное мне. И это было мое отражение. Она опустила голову мне на плечо, прикрывая глаза.
— Снято!!! — прокричал Хесус с восторгом. А я не могла пошевелиться и совершенно не понимала, что он сделал со мной, но я нашла в себе силы и распрямилась. — Хорошая игра, Альваро. — Его имя… Черт, нужно было просто отделаться фамилией. Да и хрен с ним! Я развернулась и вышла из павильона, закуривая сигарету, оказываясь на улице. Игра. Это была просто его игра.***
Я не ответил, изображая безразличие. И самым большим облегчением было то, что вскоре мне уже не пришлось отыгрывать то, что мне все равно. Я забыл. И вправду просто вжился в роль на все сто. Я просто устал и направился к выходу из здания, где стояла Урсула, будто поджидая меня. — Ты все? — спросила она. — Я уже да. А ты? — я мягко улыбнулся ей. — Да, отсняли уже три сцены. Вы чего там так долго? — девушка коснулась рукой моего плеча совершенно двусмысленно. — Импровизировали. — Усмехнулся я. — Поехали, прекрасно проведём вечер в отеле. Хочешь? А то мне неудобно ездить к тебе. Ведь в моей квартире все ещё жена. Она, думаю, не против нашей компании, но лучше не смущать её, верно? — я улыбнулся, целуя Урсулу в щёку. Прекрасно. Все встало на свои места. Мне надо было окончательно забыть то недоразумение, что случилось на съемках, поэтому я решил заняться делами. Назначил решение судебных вопросов по разводу на завтра, а сегодня решил повторить ночь с Урсулой. Я сначала думал, что жалею о том, что было, но оказалось, что нет. Нужно было повторить это, если понадобится, ещё сто раз. Чтобы в моей голове уж точно не появилась эта противная Итуньо. Мы вышли из павильона, оживленно болтая. Я краем глаза заметил Ициар. — До завтра, — небрежно бросил я ей, садясь в машину.
***
Я не ответила, а лишь продолжила курить, пытаясь заглушить вкус губ Морте на своих губах.***
Мы приехали в отель, сняли хороший номер, заказали дорогое шампанское, одним словом, начали отдыхать, как наши персонажи после ограбления Монетного Двора. Странно, но с ней я вне съёмок ощущал себя профессором. Точнее, раскрывал в своём характере его черты, которые были мне по душе. В общем, как и многие мужчины, вступившие в похожие отношения, меня бы поняли. Они чувствовали себя вновь важными, нужными и особенными, что дарило чувство спокойствия и баланса. Это случилось. Случилось вновь. И я получил много удовольствия, драйва, но почему-то, когда Урсула целовала меня, перед глазами настойчиво был образ Ици…