Проснуться проще или умереть?

Страшно. Ничего не происходило, но давящая атмосфера и понимание происходящего душили. Среди гор книг в кругу голубого огня сидел мужчина, искоса глядя на хвостатого юношу, не смея смотреть прямо. Юноша же возвышался на стуле на самой большой горе и спокойно читал, однако меня приметил. Ринка… Сатана глянул на меня краем глаза. — Хм, ты не отсюда. Они ничего не сделают ради тебя, — рассматривал возможность использовать меня в качестве второго заложника. — Однако, — спрыгнул он со своего трона, — люди не умеют перемещаться в пространстве. Я пощажу тебя, если расскажешь, как это сделала. Быть так близко со смертью, дышать одним воздухом. Не знаю отчего, была уверена, что синее, особенное, пламя сожжёт мою душу дотла. Интуиция? Не знаю: в голове творился полнейший хаос. Меня охватывала паника, но нельзя было ей поддаваться. — Всё очень просто. Я всего лишь не из этого мира. Страшно. Ужасно! И лгать было нельзя: нетрезвый рассудок не позволил бы сделать это искусно. Правда. Мысли. Предположения. Только не молчать. Надеяться на лучший исход или тянуть время — неважно для чего. Выжить. Справиться! — То есть? Ты не человек? — Человек. Даже больше человек, чем он, — кивнула я на трясущегося мужчину. — Только со мной решили поиграться высшие силы. Я их заложник. И если его судьба предрешена, что очевидно даже для меня, со мной вопрос не ясен. — То есть, — схватил он меня за голову, — если я убью тебя, они придут за мной? — загорелся соревновательским духом. Я едва не задохнулась от волнения. — Не знаю. Вряд ли. Скорее всего найдут новую игрушку, — старалась говорить ровно. — Если вам интересно, вы можете дождаться моего следующего перемещения, чтобы увидеть ещё раз, как это происходит. Возможно, вам удастся что-то понять. — Просишь не убивать тебя? — рассмеялся он, сдавливая до боли череп. Я стиснула зубы. — Хорошо, убедила, — отпустил он меня, толкнув на пол, — мне интересно! Его смех звоном раздавался в ноющей голове, а я только рада была, что осталась жива. Встать мне помогла девушка. — Ринка… — заговорила она, с сожалением глядя на юношу. — Ринка? А, то старое имя? — Отпусти этих людей, — попросила она мягко, но властно, неумело подавляя страх. — Хм? — посмотрел он сначала на меня, затем на мужчину. — Ну, допустим, этот мне больше не нужен. — Отлично, тогда… Не успела девушка договорить, как синее пламя обратило пленника в угли. Мгновенная смерть — хотя бы не мучился. От горелого запаха стало тошно, а «Ринка» продолжал заливаться смехом, явно получая удовольствие, упиваясь своей силой. — Удивлена, Юри? — продолжал он надрываться в смехе. — Как весело! Я уже не тот, что был вчера. Я усвоил всю эту информацию, — широко раздвинул руки, словно охватывая все кучи книг разом, — и наконец-то понял! Я — бог! Бог демонов! Потому отныне зови меня Сатана! Он продолжал свою тираду. И Юри уже не могла его вразумить, ни словами, ни слезами. Её попытки только злили. Она разочаровала его — осталась только я. Подхватив меня за руку, взмыл со мной ввысь, пробивая стену. Вскоре нашёл себе место, собирая демонов вокруг. А я? Меня держал рядом, изредка пиная с вопросом, когда же я исчезну. Морил голодом, редко предоставляя воду. Я всегда должна была находиться рядом, чтобы он не упустил момент моего перемещения. Благо в туалет пускал. Но не более чем на десять минут и редко. На один из таких перерывов я шла, пошатываясь, опираясь о стенку. Хотелось исчезнуть. Скорее вернуться в обычный мир. В своём желании я не сразу расслышала возню и голос. Не замечала до последнего, пока мне под нос не сунули булочку. Только тогда я подняла взгляд. «Мефисто?» — удивилась я. Рин стоял рядом, не менее удивлённый, тормоша товарища. — Почему вы не спрятались? — слабым голосом спросила. — Вот и я о том же! — поддержал Рин. — Позволь сперва ответить, почему ты здесь? — улыбался Мефисто, изучающе глядя на меня. — Парадокс, который существует в прошлом, но не в моей памяти. Я не сразу осознала смысл его слов: мозг плохо работал. И булочка так вкусно пахла. Не то чтобы я пыталась уйти от ответа, даже будь мне что сказать. Мне просто очень хотелось есть, потому я укусила булочку, стараясь не наброситься на неё с жадностью. — Боюсь, — закончив, вытерла рот от крошек, — мне нечего ответить. Сама не знаю, что со мной происходит. И, если позволите, у меня не так много времени осталось. Если я не вернусь вовремя, боюсь, уже никогда и не узнаю. Мефисто послушно пропустил. Чего допытывать ответов у того, у кого их не имелось? На обратном пути только вспомнила о благодарности. Бросила кроткой фразой, торопясь к месту своего заточения. О побеге не думала: нашёл бы и уничтожил. И повело бы, если без пыток. — Ты начинаешь надоедать, — презрительно фыркнул «Ринка», как только я вернулась. «Я начинаю тебя ненавидеть», — смолчала я. Старалась оставаться равнодушной, не принимать ничего близко к сердцу, чтобы проще было освободиться: это не те воспоминания, которые я желала сохранить при пробуждении. Даже если они сохранятся всего на миг. Пусть то были всего лишь крупицы воспоминаний. Они были. И помнила я редкие моменты всё чаще и больше. — Эй, ты стала прозрачной, — заметил он. — Поздравляю, — сухо произнесла я. — Ты дождался, я исчезаю из этого мира. Сможешь ли хоть ты понять, как это происходит? Даже если поймёт, я уже не узнаю. Даже если поймёт, я не захочу сюда возвращаться за ответом…