trauma

      Чонин идёт быстрым шагом через толпу туристов и людей, которые медленно гуляют по улицам Нью-Йорка, после новогодней ночи. Парень кутается сильнее в подаренное пальто и приближается к офису. Почти около часа он не мог найти блокнот, в котором уже записаны важные вопросы и моменты, а вдохновение никуда не уходит, только вот без нужной вещи юноша не может записать и слова. Он надеется, что не потерял дорогую сердцу вещь где-нибудь на показе, а просто оставил её на рабочем месте. Ян нервно теребит шнур от наушников, залетая в здание и молится всем богам, чтобы кто-нибудь из охраны оказался на месте сегодня. Пролетая этаж за этажом, молодой человек вылетает из лифта и довольно улыбается, когда видит двух охранников, которые мило приветствуют его и продолжают что-то рассматривать в своих телефонах. Чонин заходит и быстрым шагом оказывается возле своего рабочего места, сразу же натыкаясь на свой блокнот, который лежит почти сверху всех бумаг, но тут же парень делает музыку чуть тише и понимает, что в помещении играет совсем тихая музыка, а двери студии дизайнера открыты и оттуда падает тусклый свет. Нин долго не думает и делает шаг вперёд к этому помещению и чуть ли не сталкивается в дверях именно с его хозяином. Хёнджин сразу же мягко улыбается и отходит ближе к своему столу, а младший теряет дар речи, когда рассматривает своего начальника, который точно не должен быть здесь в таком время. — Привет, не думал, что увижу тебя здесь в такое время, так ещё и в выходные, — говорит блондин, перебирая в руках листы бумаги, на которых что-то нарисовано. — Здравствуйте, у вас что-нибудь случилось? А, ой, я пришёл забрать кое-что, — улыбается скромно Ян, показывая на блокнот в своей руке, продолжая разглядывать парня. Хван сегодня выглядит как никогда мягко и уютно. На нём широкие штаны синего цвета, которые больше похожи на спортивки, а сверху белая толстовка с небольшими вышивками. Волосы молодого мужчины собраны в аккуратный низкий хвост, а на лице нет и намека на макияж. Именно такого модельера Ян видит впервые. Этот домашний и уютный образ превращает блондина во что-то мягкое и тёплое, словно небольшое облако, от чего светловолосый глупо улыбается и борется с желанием подбежать и обнять своего начальника. Ему нужен Хёнджин, ему хочется чувствовать его. Именно сейчас ему хочется, чтобы он был рядом навсегда. Чонин хочет, чтобы парень принадлежал только ему, хочет присвоить всего себе, чтобы пришить намертво к себе. — Я кое-что тут начал делать, но это пока не так важно, — хмурится парень, разглядывая рисунки, пока младший пытается снова дышать. — Я смотрю, что мой подарок тебе…понравился? — улыбается широко дизайнер, смотря прямо в глаза молодому человеку, а потом показывает рукой на стул напротив себя, приглашая сесть того, и Нин, как в бреду, послушно садится, пытаясь вернуться к словам и вынырнуть из своих безумных мыслей. — Да, да, простите, — шепчет Чонин, нервно сжимая край толстовки. — Ваш подарок… это очень приятно, я очень вам благодарен за них, я хотел их приобрести ещё полгода назад, а теперь… даже удивительно, что вы так угадали с моделью, — воодушевленно, но со смущением тянет младший. — Я рад слышать такие слова, я долго не мог решить, какие же подойдут тебе, но когда увидел их, то сразу понял, что тебе они понравятся, — говорит Хван, присаживаясь на своё рабочее место, открывая небольшой ящичек в столе, откуда он достаёт небольшую коробочку, а Чонин давится воздухом, когда понимает, что это его подарок, только ленточки говорят о том, что его ещё не открывали. — Вы ещё не смотрели? — тянет медленно младший, делая музыку ещё тише, сжимая край толстовки от волнения, которое давит на лёгкие ещё сильнее. — Я хотел открыть его при тебе, — спокойно пожимает плечами тот. — Наверное… мне кажется, что здесь что-то особенное. — Я… надеюсь, что вам понравится это, — мямлит неуверенно Ян, делая музыку ещё тише, когда понимает, что она не играет совсем, а в ушах сразу раздаётся неприятный визг, который давит с огромной силой. Нин хочет слышать мужчину, даже через боль и неприятный шум, поэтому он сжимает челюсть и смотрит на тонкие пальцы, которые быстро убирают праздничную ленту, открывая коробку и удивлённо смотря на содержимое. — Чонин, — улыбается широко Хёнджин, доставая из коробочки несколько золотых и серебряных катушек с нитями, подобные тем, которыми дизайнер вышивал звезды. Только эти блестят ещё ярче, а под ними лежит кое-что ещё, отчего блондин поднимает голову кверху и улыбается ещё шире, а глаза превращаются в полумесяцы. На дне лежит пара перчаток. Красивая полупрозрачная ткань, у запястья они немного расширяются, а поверх ткани вышитые небольшие планеты синего и фиолетового цветов, создавая невероятной красоты рисунок. — Ты меня удивляешь с каждым разом, но это приятное удивление. Это выглядит так красиво и… я хочу примерить их, — шепчет Хван, натягивая лёгкую ткань на свои руки, а Чонин тяжело вздыхает. — Они идеальны для вас, — шепчет Чонин, дрожащим голосом. Он хочет коснуться этих изящных рук, но одёргивает себя, чувствуя, что боль мешается теперь с другим чувством, которое он никогда не испытывал ранее. Это кажется чем-то безумным и таким неправильным. — Спасибо тебе, — говорит Хенджин обходя стол, останавливаясь возле манекена, на котором висит несколько тканей, которые только сейчас привлекают внимание младшего. — С новым годом, прелесть. — С праздником, — улыбается грустно Нин, чувствуя, что в ушах звенит всё сильнее. Он дрожит слегка и оборачивается, натыкаясь на изучающий взгляд. — Всё же хорошо? — спрашивает Хёнджин, подходя ближе. Парень валится на соседнее кресло, придвигаясь к Йену и наклоняясь так близко, как это возможно, смотря на дрожащие руки младшего и тянется к ним. — Могу ли я…? — аккуратно интересуется он, получая кивок, и собственные руки накрывают чужие. Он гладит холодные костяшки и смотрит прямо в глаза, будто хочет увидеть в них что-то. — Слишком непозволительно, — хрипит Нин, опуская глаза на пухлые губы, которые сегодня выглядят ещё мягче, чем обычно и хочется к ним прикоснуться с большим желанием. — Помнишь, что я говорил о том, что хочу увидеть тебя… знаешь, ты придешь завтра ближе к обеду? — говорит блондин, продолжая гладить нежную кожу. — Хорошо, — улыбается Ян, а тело будто само наклоняется чуть вперёд. Он снова чувствует это тепло и необходимость того, что хочется целовать эти губы. — Ты пришёл сегодня, чтобы только забрать блокнот? — говорит Хван, не замечая меняющееся поведение младшего. — Да. — Я всё ещё хочу знать о том, что бы пишешь, — произносит Хван, заглядывая в глаза. — Я приду завтра… извините, я немного спешу, — мямлит быстро парень, вырывая свои руки, чуть не подлетая со своего места, накидывая тёплое пальто и быстро покидая студию модельера. Он тонет в своём вдохновении слишком сильно. Хочется, чтобы он был лишь для него. Хочется присвоить или пришить намертво человека к себе, лишь бы он рядом был, лишь бы чувствовать тепло рядом с ним и растворяться. Хочется до боли во всём теле, наблюдать за тем, как дизайнер занят любимым делом, как вышивает что-то на светлой ткани, или как рисует что-то на белой бумаге, хочется смотреть, как творит что-то волшебное и особенное, только вот Чонин не особенный для него и никогда не станет таким, как Ли Минхо.

***

      Хёнджин сидит за огромным столом в своей студии, ноги расположив на край мебели, а в руке крутя цветной карандаш. Он лишь изредка переводит взгляд на манекен, снова возвращаясь к эскизу, когда в дверях появляется его ассистент. Хван внимательно следит за ним, указывая на стул напротив себя, не проронив и слова. Младший послушно садится и делает музыку чуть тише. В студии царит непонятная атмосфера, на фоне играет спокойная мелодия. Молодой дизайнер сидит так около десяти минут, всё же поднимая глаза на парня, который нервно кусает щёку изнутри, погружённый в свои мысли, а Хёнджин ругает сам себя, что сейчас в его голове созрела целая идея и новая коллекция. Его даже не останавливает то, что с недавнего показа даже не распроданы все вещи и что следующая коллекция не должна быть сразу же. Сейчас им ведёт что-то вдохновляющее и трепетное. — Я рад, что ты пришёл, — тихо говорит парень, замечая, что младший улыбается уголками губ и приподнимает голову. — Я не мог не прийти, — говорит он почти шепотом, следя за тем, что модельер встаёт со своего места и идёт к манекену, и только сейчас Ян видит, что на нём висит рубашка. Она выполнена иначе, чем он видел до этого. — Подойдешь? — говорит блондин, разворачиваясь к парню, который тут же снимает своё пальто и аккуратно вешает его на стул, подходя ближе. — Да? — мямлит он неуверенно. Сейчас между ними расцветает что-то тёплое и даже не хочется говорить, а лишь быть рядом. — Хочу увидеть тебя в ней, — улыбается Хёнджин, показывая на вещь, а Ян чуть ли не давится воздухом, понимая, что такую красоту он видит впервые. Рубашка больше него на размера три, а выполнена она из серебряной прозрачной ткани, лишь небольшие вставки плотной ткани на запястье, а по всей полупрозрачной ткани вышиты небольшие планеты, только вот они будто не дошиты, а лишь сделаны наброски. Чонин думает, что такое он никогда даже не примерял, а не то чтобы носил. Он загадочно переводит взгляд на старшего, разглядывая его и понимая, или делая пометки, что тот снова одет мягко и тепло, сейчас он совсем не похож на человека, который пару дней назад был в самых модных вещах. Сейчас он одет по-домашнему, что к нему хочется снова прижаться, слушая его биение сердца. — Не думаю, что я хорошая кандидатура для такой… красоты, — шепчет Йен, поднимая глаза на пухлые губы, которые слегка кривятся, будто от сказанных слов. — Я хочу увидеть тебя в изящной одежде, это именно то, — говорит спокойно дизайнер, расстёгивая пуговицы на рубашке. — Я не модель, чтобы мерить ваше…творение, — снова начинает светловолосый, чувствуя смущение. Он делает музыку ещё тише, чтобы услышать голос, который теперь кажется уже особенным. — Ты лучше любой модели, — говорит Хёнджин, поворачиваясь. — Пожалуйста. — Я… — младший не в силах даже завершить начатые мысли, когда на него смотрит пара тёмных глаз, в которых он не хочет увидеть разочарование. Только не от него. — Один раз ты мне уже отказал, — хрипит дизайнер, разглядывая парня, который всё же снимает через голову толстовку, а Хван победно улыбается отходя в сторону, но тут же шикает и тянется к рубашке, когда понимает, что Чонин остается в белой футболке. — Сними её тоже, — строго говорит он, смотря как младший слегка горбится, что его щёки заливаются краской, а очки сползают на кончик носа, светлые волосы торчат в разные стороны, а дрожащие руки говорят о многом. — Думаю, что… вам не понравится, то, что вы хотите увидеть, — хрипит испуганно парень, поднимая край футболки. Младший быстро стягивает её и тянется к рубашке на манекене, накидывая её на плечи и только сейчас осознание больно бьёт по голове. Он даже не сможет ответить на вопрос, почему он так спокойно согласился примерить вещь, которая не принадлежит ему. Его чувства к человеку рядом с собой просто сильнее всего, а тем более здравых мыслей, поэтому он стоит так пару секунд, когда модельер оказывается рядом и подходит слишком близко, разворачивая парня к себе. — Ты прекрасен, — спокойно отвечает молодой человек и тянет руки к пуговицами на рубашке, а глаза невольно скользят по молочной коже и он замечает большой шрам на плече, а после ещё один на груди. Хван аккуратно застегивает две верхние пуговицы и останавливается на самом большом шраме на животе, а рука сама тянется к холодной коже, получая тяжёлый вздох от Нина, который теряется в чувствах, который морщится, пытаясь бороться непонятно с чем. Он будто сам подставляет своё тело к чужим рукам. Он, наверное, повяз в своём вдохновении ещё первый раз, когда увидел его. Чонин тает под тёплыми руками и поднимает глаза на парня рядом с собой, смотря на дрожащие мягкие губы, к которым снова тянет как магнитом, но так нельзя. Эти губы не принадлежат ему, так же, как и тёплые руки, которые быстро возвращаются к пуговицам. Хван подталкивает парня к большому зеркалу и становится сзади него. — Я доделаю её до вечера, — говорит Хван, убирая волосы со своего лба, рассматривая на чужом теле прозрачную рубашку, не задавая лишних вопросов, к которым Чонин на самом деле даже не готов. — Хочу видеть тебя в таком постоянно, прелесть, — шепчет Хёнджин, пока взгляд Нина направлен только на него, а музыка в наушниках и совсем больше не играет. А шум в ушах кажется не таким важным сейчас, когда рядом стоит человек, который рассматривает его тело и не говорит ни слова, лишь какое-то восхищение можно прочесть в глазах блондина. Йену впервые кажется, что он может быть таким же особенным для него. Ян теряется в мыслях и сказанных словах старшего, не замечая, что в студию залетает Лина, которая тараторит что-то о новом контракте. Ассистент быстро переодевается в свою одежду и спешит покинуть помещение, даже не замечая заинтересованного взгляда от старшего, который говорит с розоволосой. Нину хочется чувствовать Хвана, хочется быть чем-то большим. Только в голове теперь нет вопроса о взаимности, лишь мысли о том, что он хочет поцеловать пухлые губы и увидеть такое восхищение в глазах блондина снова, как десять минут назад, а ещё хочется чувствовать прикосновения к своей коже, которая лишь при воспоминании, которые были только что покрывается мурашками. Он особенный?