trauma

      Толпы людей, высотки и шум машин, который раздаётся в салоне автомобиля, пока Чонин едет с Линой к зданию, где уже завтра будет проходить показ. Девушка сообщает ему, что они доберутся вместе и отдаёт ему стакан с кофе. Нин прислушивается к музыке, которая разносится приятными волнами по телу, только глаза немного слипаются и светловолосый думает, что бессонная ночь была совсем некстати. Он снова писал всю ночь напролёт слово за словом, составляя какой-то идеальный текст для своей статьи, перебирая кучу слов, которыми можно было описать свои чувства. Кажется, что он уже исписал несколько блокнотов, рассказывая свою историю, которую он никогда не покажет. Сейчас же парня сковывают чувства, о которых он думает со вчерашнего дня, после встречи с Хёнджином, пока машина не останавливается, а сердце отбивает бешеный ритм.       Большое помещение встречает парня теплом и ароматом каких-то ягод, когда он встречается взглядом со своим другом, а улыбка расцветает на лице и он чуть ли не бежит в родные объятия. Прошло около двух недель, но чувство тоски росло с каждым днём, ведь они всегда были вместе с детства, не расставаясь даже на несколько дней. Чонин только ближе прижимается к старшему, чувствуя себя теперь в безопасности, когда Хан отстраняется и заглядывает в глаза. — Всё хорошо? — почему-то спрашивает он, разглядывая парня перед собой, который слабо улыбается и быстро кивает, резко оборачиваясь на двери, где он видит Феликса, который останавливается прямо у них, сверля взглядом Джисона, который рассматривает Нина. Старший Ян быстро делает шаг назад и бежит по лестнице вниз. Чонин собирается догнать того, когда чувствует руку друга на своей. — Не нужно, — мягко улыбается тот, — Мне стоило написать ему, что я приеду. — Я не успел предупредить, — мямлит младший, сжимая край толстовки, чувствуя, что он виноват. — Всё в порядке, Йени, — улыбается он. — Всё, я пойду настраивать свет. Не забудь скинуть мне свой адрес, чтобы я мог доехать до тебя, — говорит рыжий и отходит от молодого человека, возвращаясь к своей работе, пока светловолосый оборачивается на небольшие стулья с другой стороны, где замечает модельера, который говорит о чём-то с тем парнем, который приходил к ним пару дней назад и про которого Хван рассказывал. Ассистент немного мнётся на месте, но всё же подходит к ним, приветствуя старших, замечая странный взгляд со стороны. — Привет, знакомтесь… это Минхо, он будет сегодня с нами, а это Чонин, мой помощник, — улыбается Хёнджин. — Рад знакомству, — улыбается скромно Ян, присаживаясь на соседний стул с дизайнером, доставая свой блокнот, замечая, что Хван заинтересован больше своим другом, который рассматривает что-то на своих штанах. Ян не имеет права прислушиваться к словам, но чувство тревоги поселяется где-то глубоко внутри и он старается сконцентрировать внимание лишь на белом листе бумаге и музыке, которая играет в его наушниках, но копошение со стороны не даёт расслабиться и он поворачивает голову, где замечает, что Хван мягко поглаживает чужую ногу, чуть ли не шепча своему другу что-то на ухо. Взгляд невольно приковывается к своему колену, которое тот гладил так часто. Нин морщится от нарастающего чувства ревности. Он не может описать, что творится сейчас в его голове. Но кто-то будто шепчет ему на ухо «ты не особенный». Никогда не был особенным. Младший морщится ещё сильнее от того, что в горлу подходит неприятный ком, когда на соседнее кресло падает Лина, которая сразу же начинает улыбаться. — Чонин? — зовёт она его, чтобы тот перевёл взгляд на неё, пока он разглядывает чужую руку на колене модели. — Йени, слушай, — продолжает она, когда всё же светловолосый переводит взгляд. — Ох, знаешь, я хотела попросить тебя… завтра, пока… и я знаю, что это твоей первый такой вечер, и я подумала, что будет хорошо, если ты завтра будешь следить за показом оттуда, помогать моделям не запутаться, кто за кем выходит. Я подготовила небольшой сценарий, — улыбается розоволосая, следя иногда за тем, что происходит за спиной Нина. — Там всё написано подробно, а я буду следить за залом. Согласен? — Да… да, да, конечно, — кивает молодой человек, чувствуя неожиданно на своём остром колене чужое прикосновение, от чего тело будто начинает гореть. Ему неприятно? Он оборачивается, замечая улыбку Хвана, который поглаживает его ногу. — Всё… хорошо? — мягко интересуется тот, замечая грустные глаза. — Да, — хрипит младший, сжимая блокнот в руках. — Мы здесь не особо долго будем, сейчас все пройдутся, Хан… сделает пробные снимки и, думаю, что все будут свободны, — говорит блондин. — Хорошо, — мямлит парень, пытаясь увернуться от чужих рук. Хёнджин снова тянет руку, но замечает, что Ян пытается убрать ноги, теряется, но всё же одёргивает руку. — О чём задумался? — аккуратно спрашивает парень, смотря на сцену и на работу моделей. — Вы бы… хотели узнать о прошлом… моём прошлом? — даже для самого себя задаёт странный вопрос Чонин, начиная черкать в блокноте какие-то узоры. — Я думаю, что ты дал понять, что наше прошлое не так важно для нас и я думаю, что мы должны жить настоящим, — говорит блондин. — Поэтому не хочу. — Не хотите… — грустно улыбается Нин. — Нам не нужно знать всё, чтобы знать и быть… чтобы работать вместе, — шипит Хван, оборачиваясь на парня, который морщится и поджимает губы. — Лучше расскажи… у тебя есть привычки какие-нибудь? — Да, — хрипит ассистент. — Я трясу ногой, иногда не замечая этого, я не могу сконцентрировать внимание, если в моих руках ничего нет… нужно что-то перебирать или типа того, наверное, звучит не очень. Я курю периодически… могу курить пару месяцев, а потом бросить на месяц и так всё время… — А сейчас? — Я не курил несколько недель, — шепчет Чонин. — А есть ли у тебя какая-то необходимость или страсть к чему-то? — быстро говорит модельер, переводя взгляд от подиума на парня, который смотрит лишь на него, концентрируя внимание лишь на пухлых губах, борясь с мыслями, что он хочется прикоснуться к ним. — Музыка и… апельсины, — говорит нервно парень. — А как же твоё творчество и то, что ты пишешь? — удивлённо приподнимает брови старший, разворачиваясь так, что их лица теперь слишком близко, отчего Нина бросает то в жар, то в холод. — Опять вы про это… хотите поговорить? — изгибает бровь светловолосый. — Это часть тебя, как кажется мне. Я удивлён, что ты не сказал об этом… Хотя стой, о, нет, Чонин, — говорит Хёнджин, опуская голову, смотря на руки парня, приподнимая уголок губ. — Ты думаешь, что это никому не нужно и поэтому сам начинаешь верить в это. Почему ты там относишься к этому? — Я говорил вам своё мнение по этому поводу, разве есть ещё вопросы? — хмыкает молодой человек. — Ты так зависим… — Хёнджин останавливается на полуслове и понимает, что должен молчать. — Не нужно, — хрипит парень. — У вас есть то, без чего вы не можете? — Перчатки, — улыбается Хёнджин. — Да, знаю, что это звучит максимально тупо, но я всегда хожу в них, независимо от того, подходят они или нет, — говорит парень, а Чонин тяжело вздыхает, переводя взгляд на длинные пальцы руки, которые как раз обтянуты полупрозрачной сеточкой. Красиво. Яну же хочется дать себе пощёчину за то, что относится к этому так странно. — А если привычки? — говорит Нин, не в силах отвести взгляд от чужих ладоней, а музыка в наушниках начинает играть ещё тише. — Музыка, без которой я не могу работать совсем, ещё я не люблю убираться и часто бывает не особо чисто дома, — хмурится парень, смотря на подиум. — Ещё прикосновения… я часто глажу руки или ноги, когда сижу рядом с человеком, — улыбается парень. — Обычно это люди, которые рядом со мной, — добавляет Хван, а глаза младшего начинают злиться. Не особенный. Младший кивает пару раз, когда блондин встаёт со своего места, подходя ближе к моделям, когда выходит тот самый Ли Минхо, а Джисон убирает камеру, как только Хван говорит ему что-то. Хёнджин смотрит на своего друга иначе, как никогда не смотрел на своего ассистента. Чонина душат чувства, которые окутывают всё тело и он жмурится как можно сильнее. Чувство вины — то, что гложет парня уже столько лет. Вина на себя, что из-за него его лучший друг и брат не общаются; вина, что он не такой сын, как хотели бы его родители; вина за то, что сейчас он очевидно занимает чьё-то место здесь; вина за то, что ему хочется поцеловать мужчину; вина за то, что он ревнует человека, который для него никто; вина за то, что его привлекает начальник; вина за то, что он думает, что Хёнджину есть дело до него; вина за прошлое; вина за себя. «Ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват, ты виноват. ты виноват, ты виноват».