Hongxian

» На крыше голубая черепица, Закрыты окна шторой расписной. На поручни моста облокотившись, Любуюсь зеленеющей рекой. Здесь ветра нет, но небо все усеял Пух ивовый, поднявшись с берегов. Здесь нет дождя, но с грушевых деревьев Опали наземь лепестки цветов»

Фань Чэнда

      — Детектив Вон, в районе Тай По в реке нашли тело девушки, идентифицировать её ещё не смогли.

***

      Из-за недостаточного количества важных улик, спустя три дня Ли Джено отпустили. Вид у того был совсем неважным, кажется, все то время, которое он пробыл в заключении, у него и маковой росинки во рту не было. Его бледное лицо украшали темно-синие синяки под глазами, однако, несмотря на это, в них тускло, но горел огонёк радости. Правда, на долго он не задержался.       Джено вернулся в свою просторную квартиру уже вечером, когда луна уверенно сменила место солнца и теперь пыталась настойчиво пробраться в помещение сквозь большие окна. Пройдя в средину, юноша сразу недовольно скривился от грязных следов чужих ботинков на своём, уже не идеально белом полу.       — Чтоб им пусто было!       Нахмурив свои чёрные густые брови так, что они образовали морщинку посредине, Ли скинул свои кроссовки, аккуратно сложив их в коридоре. Он до тошноты не любил, когда кто-то портил чистоту и его собственный труд. В ту же секунду, не успев даже раздеться, он нашёл голубую швабру, проходясь ею по всей площади, начиная от коридора и заканчивая спальней. К несчастью это или к счастью, юноша не знал, правда через полтора часа, он, уставший до чёртиков, валялся на кровати, зато с идеально убраной квартирой, и именно по этому поводу его губы дрогнули в улыбке.       Последние пару дней выдались до ужаса плохими, это все было причиной того, что Джено желал лишь единственного — принять горячий душ и наконец-то поспать на мягкой, чистой постели, а не на твёрдой лавочке в камере. Приготовив для этого все вещи, юноша уже уверенно шагал к дверям ванной комнаты, правда, кто-то за его входной дверью ещё более уверенно и настойчиво нажимал на звонок, из-за чего по помещению беспрерывно звучал громкий звон. Джено закинул белое бархатное полотенце на плечо, неохотно заглядывая в глазок двери. Человек за дверью начал ещё сильнее теребить эту бедную кнопку звонка, однако желания ему открывать не появлялось. Юноша устало потёр пальцами переносицу, щелкая замок влево и едва приоткрывая дверь. Это был Джонни, которого Ли не хотел видеть больше всего на свете. Как он вообще имел совесть приходить к нему домой, после того как, не сомневаюсь, подставил Джено в полицейском участке?! Невообразимо и возмутительно! Теперь, при виде этого высокого парня, на лице которого с левой стороны красовалась неприметная родинка, рождались лишь одно желание — захлопнуть перед его носом дверь и забыть его, как свой самый страшный сон, стереть все общие воспоминания или просто не утонуть в море этой обиды.       — Чего ты припёрся? — Ли уже так и собрался хлопнуть дверями обратно, пока иссиня-чёрные глаза Енхо изучали его взглядом, но с губ его не сорвалось ни звука. Вечно он так, из него слово вытянуть было тяжелее, чем переплыть весь океан. Правда, компенсировал он это своими быстрыми и уверенными движениями. Просунув ногу в проем, он не дал возможности Ли закрыть перед ним дверь.       В свою очередь Джено фыркнул, понимая, что в силе с Джонни ему не сравниться, и просто развернулся к тому спиной, собираясь исчезнуть в ванной комнате, чего его потное тело желало больше всего сейчас. Правда, и в этот раз ему ничего не удалось, тёплые пальцы полностью обхватили его запястье, разворачивая обратно.       — Прости, но тебя действительно не было в тот день у меня дома и я… — подушечками пальцев Енхо плавно водил по покрытой ожогами коже ладони Джено, смотря на него своим проницательным взглядом. На пару мгновений Ли застыл на месте, не смея двигаться, только резко вырывая свою руку из чужого плена.       — Лжец! Ты знал, что я ушёл в магазин за выпивкой, а когда пришёл к тебе, там никого уже не было. Мне больше не о чем с тобой говорить, уходи.       — Тогда у меня… — Енхо не успел договорить, ведь его нагло толкнули в грудь, от чего он сделал несколько шагов назад. Было сложно доказать что-то Джено, словно горох об стену. Джонни замолчал, юноша не хочет его сейчас слушать, и поэтому ни во что не поверит. Поступил ли он правильно, выбрав сторону закона? Если честно, Со не знал, однако в глубине души он твердо считал, что выбрал истинный путь, зная цену этому. Теперь уже все не будет как прежде, даже если случится чудо, и Ли простит его, парень больше никогда не найдёт в себе силы доверять как ранее, как будто тех долгих лет, что они знакомы, и не было, и те тысячи секретов исчезли в один миг. Оно все осталось в прошлом. В прошлом, которое не захочется больше вспоминать, ведь оно словно камень, привязанный верёвкой к шее, что медленно тянет тебя на холодное тёмное дно.       Некомфортная атмосфера, что в миг заполнила всю квартиру, наверное, так бы и осталась, давя на голову каждого находящегось здесь. Когда же Джонни решил отступить, положив ладонь на металлическую ручку двери, она так резко открылась, что чуть не влетела парню в лоб. Правда, если с этим ему повезло, то с остальным не очень — человек, что вошёл, вытолкнул его с порога, проходя внутрь. И почему только сегодня все его толкают? Джонни стряхнул невидимые крошки со своей рубашки, тихо кашлянув в кулак.       Вся ситуация перевернулась с ног на голову, Джено больше не понимал, что вообщем-то происходит, и для чего какие то незнакомые ему лица явились в его квартиру. На секунду Ли спрятал глаза под длинными ресницами, представляя, что этого всего нет, и это только плохой сон, который бесследно исчезнет когда он проснётся, оставив после себя лишь неприятный осадок. Правда, открыв глаза, он должен был столкнуться с жёсткой реальностью, с тем фактом, что сейчас его приперли спиной к холодной стене и чужие руки сжимали ткань его футболки. Белоснежное полотенце уже давно упало на пол, и незнакомый человек безжалостно наступил на него своими, наверняка грязными чёрными ботинками, что заставило Джено стиснуть зубы.       — Ты же сто процентов что-то знаешь, — Лукас вцепился в чужую одежду так крепко, как будто за свою последнюю надежду, смотря на юношу со светлыми волосами своими хищными глазами, — Неужели тебя нужно прижать к стенке, чтобы твой язык наконец-то связал хоть два слова?       Джено смотрел прямо на человека перед собой, чьё выражение лица не говрило ни о чем хорошем, а глаза его превратились в две узкие щели. Однако взгляд Ли был пустым, он не обращал внимания на то, как его все сильнее вдавливали в стенку, словно хотели запечатать его там заживо, или потряхивали, как будто таким образом слова сами посыпятся с его рта. Вся усталость за последние дни в один миг свалилась на его плечи, и если бы его не держали, кажется, Ли бы уже давно упал на пол рядом со своим полотенцем.       — Юкхэй, ты что, отпусти! — вот ещё один гость в его убежище, голос которого доносился откуда-то далеко, когда же тот стоял прямо перед ним, пытаясь отцепить чужие руки от его одежды.       Как-то Джено смог сфокусировать взгляд, пристально смотря на Джонни, что продолжал стоять возле двери, ничего не предпринимая. Интересно, что же сейчас творилось в его голове, неужели это действительно конец? Похоже на то. Юноша ухмыльнулся, оборачиваясь к незваным гостям, что нагло ворвались в его квартиру.       — Даже если я, что-то и знаю, то можешь меня хоть убить, я ничего не скажу.       Стоило этим словам донестись до ушей Лукаса, как его глаза вспыхнули ненавистным огнем, он так сильно сжал в своих руках ткань футболки Ли, что костяшки его пальцев побелели. В этот момент Юкхэй видел перед собой лишь пару чужих глаз и совсем нечитаемые в них эмоции. Злость огромной волной накрыла Лукаса, разрывая его всего изнутри, и только руки Хендери с холодными кончиками пальцев, что крепко вцепились в его запястье, хоть каким то образом удерживали его от необдуманных действий.       — Этим ты ничего не добьёшься, — его приятный голос, пробирался в сознание Юкхэя, ободряя, словно на глоток свежей холодной воды в жаркое лето. Парень со всей силы, что у него осталась, вжал Джено ещё больше в стену, в конечном итоге отпустив его. Все равно, когда он до него доберётся. Задерживаться в этом месте больше не хотелось, и смысла в этом не было никакого, что заставило Лукаса в буквальном смысле испарится из помещения, исчезая за дверью. Хендери лишь тяжело вздохнул; у него также были смешанные чувства по поводу самого Ли, и в глубине своей души он догадывался, что всё не так просто. Метнув взгляд в сторону этого нечитаемого человека, Вон также поспешил покинуть это место. Неведомо когда, но вмиг в квартире снова остался один лишь юноша. Он снял с себя мятую футболку, подняв с пола уже испорченое полотенце. Бросив все это в корзину с грязными вещами, Ли достал себе новое, на этот раз красное мягкое полотенце, прячась в кабинке душа.

***

      В этот день звезд вновь не было видно, правда Лукас уже давно привык к такому. Он так долго мечтал о том, чтобы однажды уехать из этого шумного и большого города куда-нибудь далеко, туда, где будет чистый воздух и красивая природа. Там он каждую ночь бы выходил на улицу, дабы созерцать яркие звезды, соединенные в свои собственные созвездия, в компании приятных его сердцу людей. Однако сейчас эта мечта выглядит такой далёкой, что Юкхэй прячет её где-то глубоко в своём сердце, так, что даже Тэн об этом ничего не мог знать, что уж там говорить о других.       Выйдя из этого дорогого пентхауса, Юкхэй сразу же направился к своему ранее оставленому на парковке байку, собираясь уже натянуть шлем на голову.       — Домой? Будь осторожен, уже поздно, — Хендери успел подойти чуть ближе, решив проводить парня. Ранее ему удалось связаться с ним и узнать куда он направляется, ведь тот спрашивал точный адрес Джено, и Куньхан не был уверен в том, что планировал Юкхэй, поэтому последовал за ним.       — Точно, если хочешь, могу тебя подбросить, чтобы ты не мотался на такси ночью.       С повисшим вопросом, Лукас удерживал чёрный шлем с красными вставками в своих руках, пока ожидал ответа парня напротив. Уже и впрямь было около одиннадцати часов вечера, и для Юкхэя не представляло чего-то тяжелого подвести Куньхана, ссылаясь на дорогу к его дому, которая проходила именно по нужному пути.       — Если тебе не тяжело, то спасибо.       Кивнув, Лукас сильно не церемонился, однако в его движениях также не было заметной резкости, когда он внезапно одел на Хендери шлем, что держал в своих руках. Парень привык ездить очень быстро, и сегодня также не хотел этому желанию уступать, поэтому ветер в лицо был для него обычным делом, хоть и доставлял немало неприятных ощущений. Таким образом, Юкхэй понимал, что для человека, который, наверное, впервые будет ехать на мотоцикле, такое будет не по душе. Это и побудило его пожертвовать этим защитным убором. Это случилось неожиданно для Хендери, от чего он сделал шаг назад, трогая ладонями гладкий шлем на его голове, а его длинная чёлка, неудобно уложившись, мешала ему полноценно видеть. От легкого волнения у него скрутило живот и сердце забилось быстрее, однако он старательно не подавал вид, что на самом то деле он сейчас впервые так прокатается. И нет, Куньхан не боялся, просто такого рода ощущения он ещё не испытывал, и даже не мог вообразить себе какого это. Удобнее усевшись на мягком чёрном сидении, юноша неловко вцепился пальцами в край серой толстовки Лукаса.       — Ну, если хочешь улететь по дороге, то можешь так и продолжать держаться, — будучи уже и так морально истощенным, Лукас не имел сил что-то ещё говорить, поэтому он поспешно переместил руки Куньхана на свою талию, дабы они и дальше не оставались так неудобно держать его за одежду.       Мгновение, и среди тихой улицы был слышен лишь рев мотора; ещё секунда, и красно-чёрный байк уже гнал по ночному шоссе. Юкхэй ловко объезжал все мешающие ему машины, щурясь от неприятного ветра, что бил прямо в лицо, раздувая его чёрные волосы в разные стороны. Ощущение чужих тёплых ладоней, что крепко обнимали его за талию, оказалось очень непривычным, и понадобилось какое-то время, чтобы Лукас свыкся с этим ощущением тепла, словно эти руки касались и его сердца. Хендери прижался сильно, напрасно думая, что он действительно не боится; с каждой минутой какой-то глупый страх рисовал в его сознание самые страшные картинки, но юноша все также пытался не обращать на это внимания, сжимая чужую мягкую толстовку. Та огромная скорость, сильный поток воздуха, что развивал его одежду, отчасти пугали юношу. Но в какой-то степени ему даже могли понравиться быстро мелькающие дома, деревья и машины, которые со скоростью света оставались позади.       Дорога к дому Хендери, как и ожидалось, не заняла много времени: он успел ранее назвать точный адрес, а Лукас смог быстро сориентироваться. Правда все же, когда перед ним возвысились несколько одинаковых домов, Юкхэй использовал уже подсказки самого юноши, медленно подъезжая ко входу.       Сняв шлем, котрый уже знатно сдавил его голову, Куньхан наконец почувствовал облегчение, зачесав назад светлые пряди; юноша вновь мог свободно видеть этот мир. Поблагодарив парня, что оставался сидеть на своём байке, Хендери в ту же секунду исчез за входными дверями, после чего ему предстояло лишь подняться на нужный этаж и, в конечном итоге, оказаться в своей квартире, надеясь, что его отца там до сих пор нету.

***

      Чрезвычайно сильно вымотавшись за сегодняшний день, Лукас из последних сил добрался до дома, ещё в лифте не прекращая зевать и думая лишь о своей тёплой кровати на втором этаже. Он так ненавидел каждый день делать одно и то же, но сейчас его попросту засосало в этот бесконечный круговорот, и кто знал, есть ли у него шансы выбраться. Новый день встречал Юкхэя единственными усталостью и желанием поскорее закончить его. Наконец-то лифт оповестил о нужном этаже и, потирая покрасневшие глаза, Лукас направился к массивной входной двери. Ещё в коридоре парень унюхал знакомый сладкий аромат парфюма, а дёрнув ручку, его квартира и впрямь оказалась открытой.       Было уже абсолютно все равно, кто решил так поздно наведаться, однако Юкхэй мог с точностью сказать, кто это был. Ведь сейчас существовал лишь один человек, которому он мог доверять как самому себе, иногда даже больше, и спокойно отдать дубликат своих ключей. Вон только оказался в коридоре, небрежно скидывая ботинки, как в нос ударил манящий запах выпечки, и каким бы сонным не был парень, он теперь точно не сможет уснуть, чтобы попробовать то, от чего доносился такой восхитительный аромат.       — Пришёл? — как и оказалось, из-за угла, что вёл в кухню, вышел невысокого роста парень. Он был в растянутой длинной футболке и чёрных спортивных шортах, что смешно сползали с него, а он постоянно поправлял их. Тэн потёр свою щеку, на которой были размазаны белые остатки от муки, затем вытирая свои ладони о ткань одежды, — Идём, шоколадный пирог как раз готов.       Юкхэю хватало лишь на то, чтобы кивнуть головой и, скользя чёрными носками с жёлтыми бананами по чистому полу, упасть на стульчик в кухне. Они знали друг друга уже так давно, что могли спокойно догадываться о мыслях каждого. Это отношения такого рода, где даже ничего не говоря и сидя молча, словно рыбы в воде, было все равно комфортно находиться рядом. Наверное, после смерти их подруги они начали ценить эту дружбу ещё сильнее, цепляясь один за другого как за единственную верёвку, что вытянет их в светлое будущее.       Читтапон обожал готовить, особенно если это была выпечка, однако никогда не делал то, что связано с ненавистными для него фруктами. Правда, даже так у него получалось очень вкусно. Так было не всегда, в те времена, когда юноша только начинал, у него, честно говоря, выходило очень плохо, а на вкус было ещё хуже. Однажды, попробовав одно из таких творений, Лукаса тошнило потом целую неделю. Парень никогда не хотел обманывать Тэна, говоря, что у него все хорошо вышло, но и с другой стороны, возможность расстроить своего друга ещё больше пугала его. Таким образом, Вон всегда повторял одно и тоже: " Попробуй ещё раз, главное не сдавайся, и в следующий раз твоё блюдо точно будет достойно всех звёзд Мишлен». После тех слов, Читтапон всегда смеялся с него, щипая Юкхэя за бок, но это действительно мотивировало его; поддержка друзей была самым главным в достижении целей, и таец был очень благодарен им за это.       Тихо вздохнув, Тэн наблюдал, точнее сказать, наслаждался тем, как Лукас уплетал его пирог за обе щеки.       — Вкусно?       — Самое вкусное, что я когда-либо пробовал.

***

      Стрелка на часах пробила уже давно за полночь, а Цзиньлун никак не мог разобраться со всеми наваленными на его рабочий стол бумажками, как и сложить в голове хоть какую то картинку. Ту девушку, что нашли утром, все никак не могло опознать, по видимому, родственников у неё не было. Даже после смерти судьба не хотела поворачиватся к ней лицом, теперь она или пролежит в морге в лучшем случае две недели, и найдётся хотя бы единая душа, что опознает её. В противном случае, если труп останется, как говорят гробовщики, «бесхозным», девушку передадут правоохранительным органам, и после соответствующего решения похоронят на специальных участках, что имелись на многих кладбищах. Однако, такие могилы были лишь воткнутыми в землю столбиками, на которых нет ни имен, ни фамилий: единственное - порядковые номера, заносимые в журнал смотрителя кладбища, и дата погребения.       Мужчина внимательно всматривался в одну строку в бумажке, что свидетельствовала о смерти и её причине — суицид. Вон Цзиньлун медленно потёр свой подбородок, откидываясь на спинку твердого кресла. Ранее, он настоял на проведении повторного вскрытия, ведь нужно было знать все наверняка, чем мучаться в догадках. Таким образом, подняв ещё один белый лист, он прошёлся усталыми глазами по ещё одной строке: "Скончалась от остановки сердца" . В голове получалась какая то каша, от которой в висках словно стреляло, не давая спокойно сосредоточиться. Правда, если Цзиньлун сегодня ночью не придёт хоть к какому то выводу, он не сможет пойти спать. Освещение до сих пор было не в лучшем состоянии, все та же тусклая жёлтая лампочка, которая даже не могла осветить полностью его стол. Мужчина достал из тумбочки черную папку с надписью "Яогуай " на ней: такой кличкой прозвали того демона, что убивал невинных девушек. Открыв её, Цзиньлун вложил туда свидетельство о смерти и те пару фотографий, решив, что это будет не такой уж и плохой идеей — подумать, что это чем-то связано. Сделав это, в его голове промелькнула мысль, что нужно непременно детально изучить камеры видео наблюдения, и также, может посчастливится, найти чей-то видеорегистратор.       Внезапно, среди этой глухой тишины, что уже въелась во все части тела, раздался громкий звонок рабочего телефона. Без единого понятия, кто может звонить в такую позднюю ночь, мужчина, однако, сразу поднял трубку.       Это оказался чей-то женский голос, что слегка дрожал, непонятно от волнения ли это.       — Я хочу засвидетельствовать насчёт того, что случилось в районе Тай По.       — Хорошо, не беспокойтесь и приходите утром в участок, после мы предоставим вам безопасность по программе защиты свидетеля.       Даже через динамик телефона было слышно беспокойство женщины, чьи руки сейчас наверняка трясились. Несмотря на это, она нашла в себе силы рассказать о том, что видела; она не осталась, как большинство, равнодушной, зная, что это могло угрожать её собственной жизни.