Hongxian

"Уходит день, в душе печаль царит. К верховьям Гу влечёт меня повозка. Я очарован красотой зари И полумрака прелестью неброской."

Ли Шан-инь

      Лунный свет рьяно пробрался во все уголки темного помещения, падая на бледное лицо, от чего оно становилось, кажется, ещё светлее, превращая его в подобие призрака, чья душа ночью не может найти покоя. И даже в этой ситуации быть невидимым привидением было бы куда лучше. По крайней мере, оно может скитаться по миру как само того пожелает. В отличие от парня, что в свои молодые годы, когда сила и энергия хлещут в его теле, пытаясь вырваться наружу, заперт в этом тёмном месте, словно зверь, загнанный в клетку. Его чёрные густые брови сошлись у переносицы, пока он делал вид, что усердно о чем-то думает, на самом деле, пытаясь не уснуть, упав головой на твёрдый стол, заваленный бумажками. Над этими всеми листами и документами напротив Хендери склонился его отец, что со всем усилием пытался в чем-то разобраться.       — Если он оставил только пару отпечатков, но их не смогли идентифицировать, следственно это может означать, что у него есть повреждения на руке, но... Куньхан ты, что спишь?!       Вслушиваясь в однотонный тембр голоса мужчины, глаза Хендери уже совсем не слушали его, норовя сомкнуться. Какой был смысл в том, чтобы тратить сейчас ночь на раздумья, если утро вечера мудренее? Однако, его отец совсем не понимал собственного сына, не воспринимая его желания всерьёз. Собравшись из последних сил, Хендери поднял свои потемневшие глаза на мужчину, аккуратно зацепив пальцами пакетик с красной, словно кровь, ленточкой внутри.       — Нет, я слушаю. Может, эти повреждения у него на одной руке, поэтому он знал, что это будет бесполезно, и надел перчатку только на здоровую руку?       На самом деле, Куньхана также не покидали различные мысли по этому поводу, но он просто не хотел сейчас в этом глубже тонуть, хотя никто и не давал ему право выбора. Словно несобранный пазл свыше тысячи частичек, парню никак не удавалось уложить свои догадки в одну целую картину. Хендери пришёл лишь к выводу, что убийца любит наблюдать за страданием своей жертвы, но и не хочет замарать свои руки, раз выбрал такой способ как метадон, от передозировки которого у человека просто отекают лёгкие, заставляя его задыхаться.  Каждый раз, когда Куньхан думал об этом, он сильно жмурил глаза, пытаясь не представлять эту ужасную картину, но она, как назло, появлялась перед его глазами во всей своей красоте.       — Знаешь, это мог быть один из сотрудников, ведь кто ещё мог пробраться внутрь так, чтобы не включилась сигнализация. Нужно завтра ещё раз туда пойти и хорошенько допросить всех работников.       Цзиньлун громко захлопнул толстую папку, что заставило Хендери встрепенуться, шире открывая свои потерянные глаза, что выглядели словно у маленького, насквозь промокшего от дождя котенка, что потерял свой путь домой. А может, у него и вовсе его не было.

***

      Следующее утро встречало всех своей пасмурной, унылой погодой, от чего открыть тяжёлые веки было в разы труднее. Небо затянулось серыми тучами, спрятав солнце за собой, словно за огромной стеной, и слышался только тихий свист ветра за окном. В такую непогоду возникало лишь желание укутаться в тёплое одеяло, захватив с собой чашечку горячего чая и никуда из этого уюта не вылезать. Но это могло оставаться только в далёких мечтах, когда перед тобой стоит ещё столько незаконченных дел.       Сидя за круглым столом, Хендери ложка за ложкой набивал щеки рисовой кашей, прежде выбрав из неё весь лук, который он терпеть не мог. Его взгляд неотрывно был направлен на экран смартфона в его ладони, где беспрерывно прилетали сообщения от Лю, издавая звонкий звук. Было легко признать, что Куньхан скучал по этому парню и по бессмысленным разговорам с ним, которые отвлекали от всего тяжёлого в его жизни. Правда, в последнее время встретиться и повеселиться вместе было, словно недостижимая мечта, оставляя шанс только на постоянные переписки между ними. Закончив с сытной кашей, Хендери вытер свои блестящие от еды губы красной салфеткой, замечая новое окошко сообщения с подписью "Вон Юкхэй". Он в любом случае должен был написать, ведь звонить было намного волнительней, раз уж в прошлом Хендери обещал это сделать. Пару раз юноша набирал и стирал свое сообщение, не зная как начать, но в итоге с закрытыми глазами нажал на стрелочку отправить, в ту же секунду блокируя телефон.       — Ты идёшь? Давай быстрее.       — Я уже, — сердце Куньхана пропустило удар, как только до его ушей дошёл звонок телефона и вибрация у него в кармане, заставив вновь взглянуть на яркий экран, где так же настырно светился номер человека, который, видимо уже прочитал его уведомление. Нервно вздохнув, юноша провел слегка влажным пальцем влево, приложив телефон к уху, пытаясь не сгореть под пристальным взглядом своего отца.       — Я подозревал об этом, поэтому тоже решил туда наведаться, — Юкхэй сделал небольшую паузу, а до человека по другую сторону доносилось лишь рычание мотора, — Можем пойти вместе.       — Хорошо, я скоро буду, — чтобы не получить лишних вопросов от отца, Куньхан быстро спрятал телефон обратно в карман светлых джинс, ловко проскальзывая в коридор.       На улице было темно, как будто уже давно наступил вечер. Мрачные серые тучи даже и не думали о том, чтобы развеяться, наоборот, они были готовы в любой момент опустить маленькие капельки дождя на землю. Каким-то образом уговорив своего отца, что сегодня получилось на удивление легко, ну, или он просто не выспался и не имел силы перечить собственному сыну, Хендери остался стоять у входа в океанариум, дожидаясь другого парня. Держа в ладони маленький синий зонтик, юноша поднял светлые глаза к небу, гадая в какое время прольется дождь, омывая землю. Словно читая его мысли, на красивое лицо Куньхана упала крохотная капелька, заставляя его зажмуриться, а после чего подтянулись и все остальные. Молодой парень успел открыть свой небольшой зонтик, в то время как капли, кажется, набрали силы, становясь больше, и звонко ударяясь о крыши домов.       Наблюдая за мимо проезжающими машинами с быстро мотающимися щетками на лобовом стекле, взгляд Хендери наконец зацепился за того, кто первым за долгое время свернул на парковку возле этого здания. Это было такси белого цвета, что неспешно остановилось чуть дальше от главного входа. Спустя секунду из него выглянула чёрная макушка, вынуждая Куньхана сделать пару шагов навстречу, крепко удерживая ручку зонтика. Человек, что вышел из автомобиля, укрыв голову широкими ладонями, пытаясь максимальным образом спастись от дождя, при этом недовольно хмуря прямые, словно стрела, брови. Однако в ту же секунду, кажется, все прекратилось, и на голову больше не падали холодные капли, будто вот-вот и выглянет солнце. Обернувшись, Юкхэй увидел лишь юношу с аккуратным хвостиком на его золотистых волосах, что высоко держал маленький зонтик, от которого отскакивали капли воды, шумно звеня в ушах. Они находились в пару сантиметрах друг от друга.       — Спасибо, — это были слова благодарности, но они звучали также холодно, как на самой заснеженной вершине.       — Погода плохая, да, — чувство неловкости рядом с этим человеком все не хотело покидать Хендери, оно словно бурьян укоренилось в нем. Правда, его голос был медленным и нежным, как весенние ростки, пробивающиеся сквозь землю, и даже когда он говорил какие то глупые вещи, его всё-равно хотелось слушать вечность.       Когда они зашли в просторный кабинет директора с огромными панорамными окнами, рабочим столом и безупречным порядком на нем, Цзиньлун уже начал допрос. Вопросы были достаточно стандартные: где человек находился в день инцидента, и есть ли у него какие то доказательства на этот счёт. Для человека, который хорошо разбирался в психологии, было легче определить, кто из них мог врать. Исключением были те, разве что профессионалы, что полностью умеют контролировать свои эмоции. Однако, есть поведение, которое указывает на психологический дискомфорт, беспокойство или стресс, и оно может проявиться из-за обстановки. Поэтому, нет ни одного примера конкретного поведения, которое указывает на обман, что и заключает основную сложность. Работников было не очень-то и много, в основном это были мужчины, но также присутствовали и женщины. Все они были очень взволнованы тем, что случилось у них на работе. Главный исполнителный директор также находился рядом, скрестив руки на груди. Он стоял возле окна, поглядывая куда-то в даль, и только иногда бросал взгляд в сторону всего процесса, как и сейчас, когда появились две новые особы.       — Где вы были с пятницы по субботу? - Цзиньлун, сложив руки в замок, держал их на чистом столе, где по бокам бережно были сложены различные документы, прожигая взглядом своего нового собеседника.       — Сначала, я помогал своему другу в кафе, а потом мы пошли к нему домой, поэтому я все время был с ним.       — Друг это может подтвердить?       — Конечно, ведь мы были вместе. Мы просто редко видимся, и поэтому я пришёл к нему на ночёвку. Я могу позвонить ему сейчас, он действительно может это подтвердить.       Парень, что говорил, был достаточно молодым, однако его взгляд был нечитаемым, как мутная вода в мелком озере. Он поправил свои белые короткие волосы, а его бейджик, с красиво написанным "Ли Джено" на нем, чуть наклонился в сторону.       — Какие эмоции вы испытываете, когда думаете о том, что произошло? — взгляд Цзиньлуна действительно был словно огненная стрела, готовая в любую секунду выстрелить в своего противника. Он изогнул тёмную бровь, смотря на парня, что прятал руки под столом, отвечая спокойно, словно море без волн с самого утра.       — Ну... Это ужасно.       На лице мужчины за столом появилась довольная ухмылка, он откинулся на мягкое чёрное кресло, но неожиданно для всех подорвался, подходя к юноше, что находился напротив, игнорируя пристальный взгляд следящего за всем Чон Юно.       — Покажи свои руки.       Не став ничего спрашивать, Ли Джено был, словно удав после поглощения своей пищи, спокойным, протягивая левую руку, когда же вторая оставалась зажата между коленями. Оглядев мягкую на вид ладонь парня, Цзиньлун раздражённо цокнул, делая знак, чтобы Джено вытянул другую. В этот раз юноша неохотно сделал то, о чем его попросили, спеша озвучить это.       — Ох, я не очень люблю показывать эту руку. В детстве моя мама была неосторожна, и вылила мне на руку кипяток, когда готовила суп.       Его мягкая, нежная, ещё юная ладонь была вся покрыта ужасными шрамами от ожогов, а подушечки пальцев  были уродливо сморщены. Такое зрелище вызывало лишь сочувствие, но не в данной ситуации. На самом деле, отец Куньхана использовал достаточно действенный метод, чтобы узнать лжет ли человек. Он не был уверен говорит ли Джено правдуо том, что тот действительно был со своим другом, или же лжет. Проверить ещё никому не помешало. Сам способ заключался на эмоциях: лжец знает, как лгать о своих действиях, но не об испытанных им эмоциях, поэтому его рассказ будет "механическим". В то время, как невинный человек сам расскажет о своих эмоциях, лжец, только что совершивший преступление, будет доволен содеянным, поэтому в его поведении возникнет эмоциональный конфликт.       В тот момент глаза Лукаса вспыхнули зловещим светом, а с его уст слетело не менее хорошее слово. Догадавшись о чем идет речь, он попытался рвануться вперёд, но чужая тёплая ладонь вовремя удержала, схватив его за запястье. Хотя это мало чем ему помешало. Он хотел собственноручно разодрать этого человека на маленькие кусочки. Из-за этого Хендери пришлось обхватить чужую руку обеими своими, и с чужой помощью вытолкнуть его за дверь.       В одно мгновение атмосфера в этой комнате стала напряжённой до предела, словно натянутая тетива лука. Джено больше не был таким спокойным, его изуродованная рука еле заметно дрожала под всеми этими жгучими взглядами, направленными на него, большинство из которых даже не понимали почему и зачем они так смотрят. Сейчас он чувствовал себя, словно редкий маленький зверёк, который только что попал в ловушку и на которого собрались посмотреть все. Вода спала – камни обнажились, для юноши не было пути назад, только одна дорога в участок, единственное место где у него появиться ещё один шанс снять с себя клевету, если конечно у него это получиться.