Любовь моей загробной жизни

Коллектив, к слову, было единогласно принято назвать "3racha". Парни неплохо сработались, и Чанбин и правда понравился Джисону. Ему было неловко первое время, но Бин особо не давил и старался сделать максимально комфортную обстановку для них троих. Настолько, что уже через три недели начали звучать фразы по типу "Джисон, да помолчи ты хотя бы пять минут, дай сосредоточится" или "Джисон, дай спокойно записать бэк, не создавай шум". Хотя в конечном итоге все эти дурачества, которые устраивал Джисон на фоне, Чан тоже вставлял в песни. Джисону потом было очень стыдно, но Чанбин сказал, что это на самом деле звучит круто. Благодаря таким штукам, их треки становятся более живыми и душевными. Потом они уже специально на фоне стали добавлять всякие странные звуки или смех. Это создавало определённую атмосферу в их песнях. Однажды, у них зашёл разговор о вдохновении, кто откуда его берёт и что помогает создавать свою лирику. Чанбину было очень интересно послушать ответ Хана, потому что он давно заметил, что его лирика пропитана чем-то настолько сокровенным, что в ней явно описывались истории далеко не лирического героя. – Хан-а, а что насчёт тебя? – вкрадчиво начал Со. – А, да я не знаю даже… Пишу, что в голову придёт, хаха, – Джи неловко засмеялся, пытаясь придумать правдоподобную историю, чтобы не рассказывать о истинной причине его вдохновения. – Ты пишешь про кого-то конкретного, не так ли? – Бин был до чёртиков проницательным и это иногда даже раздражало. – Оо, Джисон-и нашёл себе подружку и молчит? – Чан задорно легонько ударил друга локтём. – А ну колись, кто она? – Скорее он. А иногда Бин даже пугал, ей богу. Чан с удивлением уставился на ошеломлённого младшего, а тот хотел уже скорее провалиться сквозь землю от стыда. Ну и как ему теперь выпутываться? – Я прав? – Черт, хён, как ты это делаешь вообще? – Хан сдался, потому что да, он чертовски прав. – Если ты думаешь, что мы тебя осуждать будем, то расслабься, мы спокойно относимся к лгбт. – Да, Джисон, тебе не нужно прятаться с нами. Будь собой, мы не кусаемся, – Крис тут же подхватил инициативу друга, видя как их макне стушевался. Ему-то всё равно кто, с кем и как, просто было неожиданно слышать такое о Джисоне. Они почти всю жизнь друг друга знали и ни разу не доходили до таких откровений. – Спасибо... – парень немного выдохнул и поднял неловкий взгляд на друзей, – Но тут проблема не только в том, что это парень. – Поделишься? – Бин всё не терял возможности раскрутить младшего на разговор. – Я не уверен, что мне можно вам это говорить, – ну а как он вообще это скажет? "Ну, такое дело, мой краш это тридцатисемилетний демон, который сейчас находится в Аду"? – Мы могила, если что. Всё, что происходит в этой комнате – остаётся в этой комнате, – парни уверили Джисона, что ему нечего бояться и, видя, что тот уже колеблется, давили аргументами дальше. Хан долго сомневался – рассказать или всё же нельзя. Но он подумал, что ему всё равно вряд ли поверят, так что решил рискнуть. Возможно, они подумают, что это такая метафора и не будут задавать лишних вопросов. А он сможет выговориться хоть кому то, потому что, если честно, уже сил нет держать всё это в себе. – Ты его очень любишь. Вы сейчас в разлуке? В твоих текстах так много тоски и печали, что мне самому слезу пустить хочется. Или он вообще не знает? Боишься признаться, потому что не уверен, гей он или натурал? Или... – Стоп, – с Джисона хватит, потому что да, всё именно так… – Пожалуй, всё сразу… Это так очевидно? – Если быть чуть внимательнее Чана, то да, очень даже. – Мне не понять ваших гейский штучек, – Кристофер решает вставить в этот разговор свои гетеросексуальные пять копеек. – Скажи это тому ребёнку с первого курса, – режет без ножа. Что ж, в этом весь Со Чанбин. – Он. Мне. Не. Нравится. – Да-да, конечно, именно поэтому уже его друзья хихикают и дразнятся, когда ты на горизонте появляешься. Дитё страдает от твоего навязчивого внимания, между прочим. – Я не навязываюсь! И уж точно не подкатываю к нему. Йени просто… – "Йени" – не дав договорить, передразнил друга Бин. Ну, тут всё до слёз очевидно и в комментариях не нуждается. – Смотри не зацепись за его брекеты. – …ой да иди ты. Он всего лишь ребёнок. – Вот именно, Крис. – Извините, что прерываю ваш депрессняк, но… – Джисон выждал паузу, пока оба хёна обратят на него внимание, а потом с крайне серьёзным лицом продолжил. – Крис, ты серьёзно запал на первокурсника? – Да нет же! – Ладно, пока можешь придумать себе правдоподобное оправдание, – Чанбин повернулся к Джисону, игнорируя возмущения лидера. – Так что, Хана, поделишься с нами, что это за нереальный парень, по которому ты так страдаешь? – Ну... Понимаете, он просто... Не совсем из нашего мира? Точнее из нашего, но он сейчас не совсем там. Он... Он умер? И теперь… – Оу… – об этом Чанбин как-то даже не подумал. Теперь ему неловко перед младшим за такие настойчивые вопросы. – Соболезную. Извини, я не знал. – Нет-нет-нет, в смысле... Он живой сейчас! Ну, почти. Но он, м… не здесь? – Джисон пытался подобрать нужные слова и объяснить всё как есть. – Конечно, Хани. Он жив в твоём сердце и… – Да нет же!! – младший уже начинал закипать. – Он демон, ясно?? – Чего..? – две пары удивлённых глаз уставились на школьника. – Ай, забейте. Всё равно не поверите, – Хан, растеряв весь свой энтузиазм, упал на их черный кожаный диван и обиженно надул щёки. Чанбин тут же присел рядом с ним и обратил всё внимание на Сона. После слов младшего он сразу загорелся интересом. Как будто сразу понял, что Хан имеет в виду. – Заинтриговал, конечно. Рассказывай уже, раз начал. Мы постараемся тебя понять. Да, Крис? – красноречиво посмотрев на лидера, с нажимом сказал рэпер. – Конечно, о чём речь. – Вы ведь всё равно будете думать, что я спятил? Я не хочу, чтобы вы потом со мной сюсюкались как с душевнобольным, – еле слышно пробормотал брюнет. – Джисон, ну мы твои друзья или как? Какая бы безумная история это ни была, мы не в праве тебя судить. Я уверен, что врать ты точно не станешь, поэтому доверься нам, и мы доверимся тебе. Эти слова немного обнадёжили парня, поэтому он тяжело выдохнул и подумал, что была не была. – Ну... В общем, он спас меня. Меня чуть не сбил байк, а он позаботился обо мне тогда. У него рожки такие забавные и крылья, огроомные, как у летучих мышей, – парень непроизвольно сопровождал свою речь жестами и активно показывал, насколько большие крылья и где именно были эти рожки. – А ещё клыки острые. Он сказал, что он демон и должен вообще-то убить меня, но он не хочет... Вот... Он оказался в моей квартире, а потом исчез, как будто и не было, разве это мог быть обычный человек?? – Звучит жутко, – подытожил Крис. – И ты не сделал ничего с этим? Ну там, полицией пригрозить или вроде того? – Нет. Я тогда растерялся очень и просто делал всё, что он говорил. Он безобидный, правда! Он заботился обо мне. Потом он... появлялся ещё, но с очень большими промежутками. Больше я его не видел вживую, но он давал знаки, чтобы я понял, что он рядом. Мы общались так, и я выяснил немного о его прошлом и о том, как устроен загробный мир. Последний раз он приходил на мой день рождения и обещал вернуться ещё. Но с тех пор от него никаких вестей… – парень замолчал и опустил голову, стыдливо закрываясь чёлкой. – Я сошёл с ума, да? – Что ж... Это звучит как полная чушь, но мы договорились поверить тебе. – Я знаю, что звучит бредово. Но это правда. Даже если я поехал головой – я правда пережил всё это. И Лино существует. Хотя бы в моей голове... – Его зовут Лино? – Чанбин, до этого внимательно вслушиваясь в каждое слово, уточнил, услышав это имя впервые. – Угу. Полное Ринорин. Не знаю, правда, откуда это у меня в голове, он мне им не представлялся, – рэпер усмехнулся. Наверное, это последствия их ментальной связи. – А настоящее он мне не сказал. – Интересно… – задумчиво протянул Со. – Получается он умер, стал демоном, спас тебе жизнь, хотя не должен был, решил познакомиться, а потом пропал? – Получается так. – Скучаешь по нему? Чан, если честно, не верил во всё это. Он думал, что Джисон просто слишком впечатлительный и это последствия одиночества и травмы головы. Но старался быть вежливым и, как и обещал, не осуждать и не высмеивать. Однако его поражала заинтересованность Чанбина. Он разговаривал с Ханом, будто и не сомневаясь в правдивости его слов вовсе. Может он так хочет выразить поддержку, но выглядит это крайне странно. – Очень, – Хан со слезами на глазах благодарно улыбнулся Бину, говоря этим, что безумно рад, что друзья его приняли и теперь он может поделиться своими переживаниями. – Я не то, чтобы целенаправленно пишу песни о нём. Но просто я видимо много думаю обо всём этом, и слова складываются сами собой. Заметив, что Джи совсем погрустнел, Чанбин подвинулся ближе к нему и обнял одной рукой за плечо. – Звучит как полнейшее безумие, но я верю тебе. – Серьёзно? – Джисон был искренне удивлён. – Да. И если честно, я даже понимаю тебя, в какой-то степени. – Тебе тоже с того света привет передавали? – решил встрять в их диалог Чан. – У меня же тоже парень есть. Феликс. Вы ещё не знакомы пока, но я надеюсь, он как-нибудь заглянет к нам, – у Хана уши покраснели от этого "тоже". Боже, Чанбин всё не так понял... – Так вот, он настолько невинный и чудесный, что иногда я думаю, что он просто ангел, спустившийся с небес. – Знаешь, мне тут звонили из Рая, сказали, у них сбежал самый прекрасный ангел. Но я тебя не выдал~ – смеясь, вспомнил этот заезженный подкат лидер. – Как ни смешно, но ему это очень подходит. Он появился в моей жизни из ниоткуда и так легко влился в неё, будто мы всю жизнь вместе прожили. Он... Нереальный. Поэтому я невольно думаю, что люди такими не бывают. – Забавно, – Хан совсем успокоился, когда увидел, что он тут не один в мистику верит. – Хотел бы я с ним познакомиться. У тебя есть его фотки? – Ага. Секунду, – старший достал телефон и быстро нашел в галерее нужные фотографии. Их было больше, чем фото самого Бина, но все сделали вид, что так и надо. – Вау, какой миленький. Ты прав, хён, он само солнышко, – мальчишка выглядел младше Чанбина, немного ниже и улыбался абсолютно на всех фотографиях. Так тепло и заразительно, что все трое поймали себя за ответными неловкими улыбками. На его щёчках была россыпь ярких веснушек, а предпочтение светлым тонам в одежде создавало тот самый невинный образ. – А ещё он готовит вкусно. И говорит по-английски, – добавил Чан со страдальческим вздохом, говоря этим "ну хоть с кем-то я могу на родном языке поговорить". – Да, кстати, представляешь, он тоже из Сиднея. Такие совпадения бывают раз в жизни, разве не так? – Получается, это судьба? Все трое дружно засмеялись, и Хан был неимоверно рад, что он поделился с друзьями этим. У него будто камень с души упал. Вдруг стало так легко и свободно. Теперь он мог открыто ныть о своих чувствах, как это делают настоящие друзья. Хан с Чанбином после этого разговора сильно сблизились. Они могли поделиться чувствами друг с другом и подсказать, если что, как лучше это выразить через текст, какую мелодию подобрать. Дела пошли в гору и на подходе был уже целый альбом с подобного рода романтичными треками. Но первым они выпустили миник, который пылился у Чана уже год, если не больше. Там конечно более агрессивный стиль и жёсткий текст, но это именно то, с чего им хотелось бы начать.

***

Однажды Чанбин застал весьма интересную картину. Парни разъехались по домам еще в 6 вечера, но Бин по воле случая забыл в их студии зарядку от ноутбука, а она край как нужна была сегодня. Поэтому не оставалось ничего, кроме как вернуться за ней. На часах было уже около десяти вечера и каково было удивление Со, когда он понял, что в студии ещё кто-то есть. Дверь в помещение была немного приоткрыта, и оттуда лился слабый свет их одинокой тусклой лампы. За дверью слышался чей-то голос и гитарные мотивы. Бин подошёл ближе и прислушался. ...Поэтому ты был так нужен, Чтобы почувствовать боль, Ведь эти пули получал лишь я все до одной. Не бойся ими стрелять, Целься по прямой. Я переплавлю их в гитарный бой... Голос определённо принадлежал Джисону. Но старший не сразу признал его, потому что даже подумать не мог, что он может так красиво петь. У них в основном только рэп стиль, так что вокальные навыки особо негде было демонстрировать. Но Хан его приятно удивил – его голос был глубоким и чистым, хотя сейчас парень заметно старался петь тише и звучал он соответственно ниже и трепетней. Хотя это было бессмысленно, ведь он тут, вроде как, один сидит. Видимо это было что-то настолько сокровенное, что даже в полном одиночестве не хотелось говорить громко. …Я забыл тебя забыть, Сколько ни старался, И только мои струны помнят, Как к ним прикасались твои пальцы. Мне это не нравится. Мне это не нравится. Забыл тебе сказать, что мы с тобой не состаримся, Вместе не состаримся. Спасибо этим песням, можешь больше не париться... Гитарная мелодия струилась в унисон с пропитанным печалью голосом Джисона. Видимо, эта песня – некий сокровенный крик души, написанный от и до про его любимого. Чанбину стало невыносимо жаль Хана. Неизвестно ещё, вернётся этот его Лино или нет, был он вообще или это правда лишь галлюцинация. Но что самое печальное – чувства Джисона были самыми что ни на есть настоящими. Почему так больно? Не могу влюбиться. Я бегу к тебе, Не могу остановить себя. Люди вокруг - серые лица. Да, не всем песням суждено родиться. Поэтому ты мне был так нужен, Только тебе смог доверить свои тайны. Только теперь будь аккуратней. Спасибо за песни, очень благодарен... Спасибо за годы вместе. Теперь я собираю их в эти грустные песни. Спасибо за годы вместе, Теперь я собираю их, собираю их... С каждой строкой голос Джисона становился всё более надломленным, и последние слова едва можно было различить. Чанбин тихонько подкрался к парню сзади и положил на его плечи тёплую кофту. А тому, кажется, всё равно на присутствие постороннего, как будто он давно заметил гостя. – Хан-а, пойдём домой. Уже поздно, тебе надо отдохнуть. Хан что-то угукнул и продолжал сидеть с гитарой в руках, абсолютно потерянным взглядом смотря куда-то перед собой. – Хан-и. Он обязательно вернётся к тебе. Он ведь обещал? – Джисон вяло кивнул. – Ну вот. Нужно только ещё немного подождать. С ним всё будет в порядке. А когда вернётся наконец, сходим все вместе отметить это дело, м? Хан натянул на себя кофту и аккуратно убрал гитару на место. – Я подвезу тебя. Благодарно кивнув, Джисон последовал за хёном, и парни покинули холодную студию. Сначала старший хотел просто отвезти Хана домой, но видя его разбитое состояние, побоялся оставлять его одного. Он предложил ему переночевать у них с Ликсом, аргументируя это тем, что уже поздно, а к ним ехать ближе. Спорить не было ни сил, ни желания, поэтому Хан сразу согласился. Всё-таки перспектива провести время с лучшим другом и его солнечным парнем была лучше, чем загоняться в одиночестве. В итоге одна вынужденная ночёвка превратилась в почти две недели переселения. На следующий день Бин съездил с Джисоном за необходимыми вещами, и было коллективно решено оставить парня у них на какое-то время. А почему, собственно, нет? Они молодые и независимые, могут себе позволить. Феликс научил нового друга готовить его фирменные брауни и рассказал много интересного с практики в ветеринарном. По вечерам к ним иногда заглядывал Крис, и они устраивали шумные дружеские посиделки. Джисон впервые почувствовал себя по-настоящему живым благодаря этим ребятам. С ними было приятно и спокойно… Но всё хорошее рано или поздно кончается. Хан уже чувствовал себя гораздо лучше и не особо хотел злоупотреблять гостеприимством своих друзей. Да и свою квартиру запускать не стоило. Так что настал момент, когда нужно было возвращаться домой…