По ту сторону тумана

Октябрь, 1971 Библиотека Хогвартса.<

Сегодня Элеонора и Лили пропустили ужин. Снова. Не то чтобы их это сильно заботило, когда прямо перед ними стоит такая трудная задача, как Протеевы чары. Когда Эванс только придумала эту идею с кулонами, она никак не знала, что наложение чар окажется самым сложным из их списка действий. Что ж. Не думала, но так оно и есть. Уже несколько дней две гриффиндорки в каждую свободную от уроков, домашнего задания, проекта, приёма пищи или сна минуту поочерёдно ломают голову над кулонами, которые ни в какую не хотят подчиняться. — Может спросить у кого-то из старших курсов? — в который раз предлагала пути решения Лили. — Вряд ли они побегут рассказывать об этом учителям, мы ведь ничего такого не просим... Грин вздохнула, поднимая усталый взгляд на подругу. Девушка уже несколько дней ищет похожие чары в Ведьмовском дневнике, но пока всё безрезультатно. — Лили... — Эл помассировала виски. — дело скорее не в том, скажут они кому-то или нет, просто... я не хочу оставлять свидетелей, ставить кого-то в известность, что мы создали нечто подобное... — Думаешь, нас могут спросить про подвески? — Да. Заклинание, которым я зачаровала кристаллы по праву принадлежит гоблинам, а ты даже не представляешь, насколько это мстительный народ. Если кто-нибудь из них узнает, что ведьмы и маги каким-то образом узнали их семейный секрет, они могут обвинить нас в краже... Я не совсем разбираюсь в судебных процессах здесь, в волшебном мире, но у нас это может дойти до казни или домашнего ареста до нескольких десятилетий... Конечно, я понимаю, что шансы на такое развитие событий минимальны, просто... я не доверяю большинству людей вокруг, Лили. Здесь, в замке, есть только ты и Салем, а остальные для меня совершенно чужие, я не могу вплести их в свой план по достижению моей же цели, потому что они для меня никто. Лили промолчала, лишь неуверенно кивнув. А что она могла сказать на такое откровение? На самом деле она не особо поняла, как в итоге ведьмы узнали об этом секрете гоблинов и почему всё нужно доводить до суда... А впрочем ей достаточно того, что она услышала в конце. Элеонора ей доверяет. А такой человек, как она, не стал бы говорить подобное, если бы это было ложью.

***

Этим же вечером они вновь работали над проектом. Пока у них не было идеи или конкретного плана, как можно проверить каждый из ингредиентов в приготовлении блюд, потому что никто из них не знал, где находится кухня и есть ли она вообще в замке. Так что пока ребята работали над теорией. — Не то чтобы я хорошо разбиралась в готовке, но разве возможно проверить абсолютно все продукты, которые эльфы используют на кухне? — спросила Адриана, выписывая перечень из составляющих начального зелья. — Вы правы. — нахмурился Римус. — Проверить каждую из возможных комбинаций — невозможно. — Тогда как поступим? — Лили ещё раз пробежалась по сноске с плохими отзывами и вопросительно посмотрела на Элеонору. Грин нахмурилась, пытаясь найти ответ в своей логике и сообразительности. Днём ранее ей в голову приходил тот же вопрос: а как собственно проверить всё? Но она почему-то думала, что у кого-то из её товарищей по группе уже был продуман следующий шаг действий.

***

Следующая неделя прошла, как считала Эл, абсолютно непродуктивно. Ни ей, ни Лили так и не удалось наложить Протеевы чары, несмотря на их большие старания. Они изучили большой список литературы по подобным проблемам или затруднениям, но везде, как один, писалось о недостаточной практике или ошибках в технике выполнения. Их проект тоже стоял на мёртвой точке, а решение задачи никак не хотело приходить. После того их маленького собрания, на котором Адриана Лестрейндж озвучила общий вопрос, они обоюдно решили, что это сейчас их главная задача. Они продолжали собираться за круглым дубовым столом библиотеки каждый вечер и размышлять до самого отбоя. (Эл правда не понимала, в чём была разница: думать всем вместе, молча сидя без движения и смотря в одну точку или по отдельности, каждый в своей комнате.) Впрочем, вскоре Грин нашла себе занятие: на общие собрания она брала что-нибудь для лёгкого чтения. Возможно это и раздражало Римуса и Лили, но в отличии от двоих закадычных отличников она не собиралась тратить свободное время на просиживание без дела якобы придумывая план.

***

Элеонора читала. Нет, она плыла глазами по тексту. Так бывает, когда настолько погружаешься в книгу, что невольно начинаешь придавать каждому слову, предложению, строчке — свой темп. Вот и сейчас Грин с упоением покачивалась в такт произведению одного магловского писателя. ...Мы говорим с тобой на разных языках, — отозвался Воланд, — но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются...(1) Слова отпечатывались в её сознании, словно раскалённое железо на оголённой коже, заставляя проникнуться, как бы заглянуть под слой чёрного шрифта печати и уловить ту мысленную нить, привязанную автором в порыве создания истории. Грин часто зацепляли подобные высказывания, но из-за столь юного возраста её восприимчивый разум старательно перекраивал полученную информацию под свой лад. О чём говорилось в этой фразе? На первый взгляд о том, что любая дорога, независимо от её собственной сущности, то есть: длины, ширины, бугристости, материала и прочего — так или иначе приведёт в одно и тоже место. Какую бы тропу мы не выбрали, всё равно встретимся на перепутье. Но что это значило для Элеоноры? Что если считать, что всё попадает под одно и тоже правило? Всё имеет свой порядок и закономерность. Возьмём те же книги в библиотеке. У них ведь есть свой порядок, алфавитный. Или ,например, люди — каждый из них имеет собственный номер, находясь в каком-либо порядке. В таком случае член семьи будет обладать номером, зависящим от его возраста, от той последовательности родственников, в которой он родился. Так...почему у продуктов или блюд не может быть порядка? Что если не брать всё разом, а, скажем, взять что-то обобщённое, входящее в одну группу и имеющую похожую закономерность ингредиентов. Например...выпечка! Мы точно знаем, что в подобную разновидность блюд добавляют муку, дрожжи, яйца, молоко — как основу для теста. Почему бы не попробовать взять порядок ингредиентов для приготовления хлебобулочных изделий и не проверить реакции зелья с ними? Это будет намного проще, чем подгонять зелье под всю кухню мира! К тому же оно будет иметь конкретную квалификацию: «Зелье для продолжительного синтеза хлебобулочных изделий.» Звучит неплохо! Идея ребятам понравилась и было решено её реализовать. До самого отбоя Лили и Адриана штудировали поваренные книги и выискивали рецепты всевозможной выпечки, в то время как Римус и Элеонора составляли цепочки реакций. Конечно, пока всё лишь на бумаге — сказать точно, ничего нельзя, нужна практика. Для этого ребятам пришлось просить у Макгонагалл доступ к кухне (Люпин с друзьями всё-таки нашли это сказочное место), чтобы самим можно было готовить выпечку подобного рода. Волшебную выпечку. Но, как выяснилось несколько дней спустя, добыть разрешение от деканов и директора на посещение Кухонного зала (именно так это называется в Хогвартсе) — самое лёгкое. Дальше нужно было сварить не идеальное зелье по рецепту в книге, поправив лишь самые банальные ошибки, а потом долго и мучительно, методом проб и ошибок, находить недочёты в составе варева.

***

Середина октября здесь была дождливой и пасмурной, столбик термометра понизился до нуля. Небосвод никак не хотел порадовать студентов хоть капелькой солнца. Лили держала в руках двухцветный зонтик, то и дело высовывая из под его укрытия свою ладошку и ловя в неё дождевые капли. Элеонора стояла рядом, но в отличие от подруги была погружена в свои мысли. За прошедшую неделю «Невыразимцы в белом» практически закончили бумажную работу. Им удалось составить реакции каждого ингредиента тридцати пяти рецептов с компонентами зелья. Но это была лишь теория. На практике же они собираются проделать колоссальную работу, приготовив все тридцать пять видов хлебобулочных изделий. Разрешение на посещение Кухонного зала им дали с условием ходить туда только после ужина и до отбоя, чтобы в течение дня не мешать эльфам выполнять их работу. Со всей этой суматохой девочки практически не тренировались в Протеевых чарах, что автоматически отодвигало поход в Запретный лес всё дальше. С такими темпами я окажусь там только после Рождественских каникул... Впрочем, по мере приближения Хэллоуина, это становилась не единственная проблема Грин. Тридцать первого октября будет Самайн, а волшебники, как бы странно это не звучало, его не празднуют! Именно в конце октября границы между реальным и нереальным на время исчезают, вращение вселенной приостанавливается, открываются магические двери, и духи мертвых и божественные создания свободно перемещаются в мире людей. Элеонора участвовала в этой ночи Колеса года всю свою сознательную жизнь. Это время считается священным у ведьм, его нельзя просто взять и не праздновать. Это ночь, когда тьма и свет сливаются воедино, образуя хаос. Время перерождения, когда ведьма не контролирует свои силы и намерено истощает себя, чтобы затем впитать энергию пришедших на зов ритуального костра призраков. Но самое главное — это жертвоприношение. За это Элеонора переживала больше всего. Дамблдор, как она считала, никогда не позволит ей убить кого-то и искупаться в его крови (буквально). Но без этого никак! Без подношения боги не отпустят духов на Самайн, а если и отпустят, то сами духи не захотят отдавать свою силу, если исполняющий ритуал не даст вкусить им горячую кровь! Но, как оказалось, Эл ошибалась...

***

— Простите, директор, я не не уверена, что правильно Вас поняла. Вы действительно даёте мне разрешение на празднование Самайна и жертвоприношение на территории школы?! Эл сильно удивилась, получив сегодня на Трансфигурации записку от Дамблдора с просьбой заглянуть к нему "на чай". Но её шоку не было предела, когда директор сам попросил её отпраздновать Самайн на территории школы! И сам предложил в качестве жертв для Священного огня трёх белых кроликов! — Вы абсолютно правильно всё поняли, мисс Грин. Элеонора тупо уставилась на старика, пытаясь уловить в его голубых глазах что-то, что могло бы объяснить его рвение провести кровавый ритуал. После минутного замешательства, сопровождаемого полным молчанием обоих, Грин всё же вернула своё самообладание и наконец прислушалась к голосу разума, который настойчиво твердил, что здесь что-то не так, где-то кроется подвох! — Директор... — аккуратно начала блондинка,— Вы ведь что-то не договариваете, не так ли? — Дамблдор сразу стушевался, тем самым полностью подтвердив опасения девочки. — Что Вы хотите? — голос прозвучал холодно и требовательно, Грин не понравилось, что она снова чувствует это, будто ей манипулируют, причём очень умело. — Понимаете, мисс Грин... Самайн — это сильный магический праздник, который волшебный мир, к моему огромному сожалению, уже давно утратил. Никто из ныне живущих волшебников и волшебниц не способен на проведение этого ритуала, но Вы... Ваша магия способна на это, более того, она нуждается в этом, в освобождении... — Директор. Что Вы хотите? — Присутствовать. Элеонора изогнула бровь, её порядком возмутила эта настойчивость, с которой было произнесено это слово. Самайн — праздник ведьм. Только им дано право черпать силы у своих умерших потомков, только они способны спокойно посещать Ад и только ведьма и никто больше, способна провести этот ритуал. Дамблдор был прав, когда говорил о том, что этот праздник магический, но он ошибается, если считает, что волшебники когда либо могли черпать силы у мёртвых и призывать магию из земли, взамен даруя прах и кровь невинной жертвы. Волшебники произошли от магглов, а ведьм создали боги, чтобы следить за миром мёртвых. Но когда туда был изгнан всеми нами любимый (нет) Люцифер, он же дьявол, он же Аид, он же Тёмный Владыка (и ещё около тысячи имён)(2), ведьмы тихонько смотались на поверхность, в поисках более хороших условий для жизни. Взамен они вовеки веков стали глазами и ушами богов на земле. (чисто формально). Волшебники когда-то действительно праздновали Самайн, но для них это был праздник отчищенная, они сжигали старые вещи, пели песни и прыгали через костёр, тем самым «перерождаясь». Но все те силы, которые у них появлялись после этого ритуала, были их, а не предков. И что-то подсказывало Грин, что старик не знает, на что напрашивается. — Я принимаю Ваши условия, сэр. — с нечитаемым лицом произнесла Элеонора, — Однако Вы должны соблюсти три правила. Священных правила. — девочка многозначительно посмотрела на потолок, а затем перевела взгляд на деревянный паркет. — Во-первых, на Вас должно быть белое одеяние, во-вторых, то, что Вы увидите ночью празднования никто и никогда не должен знать. Вы не должны рассказывать и делиться тем, что будет... продемонстрировано и сделано мной в Самайн. А в-третьих, — Эл сделала паузу, сощурив глаза, — никогда не повторяйте то, что увидите, это может повлечь за собой серьёзные последствия... — Я принимаю Ваши условия, мисс Грин. — с таким же нечитаемым лицом произнёс директор. ————————————————————————— (1) Отрывок из романа «Мастер и Маргарита», написанный Михаилом Булгаковым в 1940г. (2) По мнению автора, правитель подземного мира всегда был Аид, но по прошествию времени люди стали забывать его и тот перевоплотился в Люцифера. В общем, имеется ввиду, что бог носит тот облик и имя — в которое больше всего верят там, куда он приходит. И да, ведьмы — это не единственный народ, который стоит, скажем так, под его началом. (это чисто мнение автора!)