Родная дочь Харгривз

      Однажды, первого октября, на свет в разных уголках мира, родили сорок три женщины, уникальность их была в том, что в начале дня никто из них не была беременна. Узнав о данной новости сэр Реджинальд Харгривз — эксцентричный миллиардер и исследователь, решает найти и усыновить, как можно больше детей. Но ему удаётся найти только семерых особенных, из которых он создаёт команду по спасению мира. Каждый обладал своей уникальностью: кто-то мог разговаривать с призраками, кто-то менять траекторию полёта предмета, а кто-то мог благодаря одной фразе, завладеть разумом человека и заставить сделать все, что угодно. Чтобы воспитывать своих отпрысков, сэр Реджинальд, создаёт для них робота-помощницу, по имени Грейс, которая становится настоящей матерью для юных спасателей, а также приводит в дом свое создание одного из экспериментов прошлого — обезьяноподобное существо по имени Пого. Почти каждый день мистер Харгривз тренировал своих детей и развивал их внутренние способности. Но, никто из его детей не задавался вопросом, куда же пропадает отец, каждую субботу на целый день? Может он занимается исследованиями? Или он специально уходит один на целый день куда-то, чтобы отдохнуть от шумного дома?       Никому не могла и мысль придти о том, что сэр Реджинальд, уезжал в другую часть города, чтобы навестить свою возлюбленную, которую он любил без памяти, и не только её, а ещё его дочь. Именно, помимо семерых приёмных детей, у мистера Харгривз была и родная дочь, которая ничем не отличалась от своих приёмных братьев и сестер. Кроме одной детали. Она обладала двумя необычными способностями: благодаря своему телу, она могла создавать первородный огонь и останавливать время. Способная девочка жила отдельно, так как не могла контролировать свою первую силу, которая спокойно могла вырваться у неё, когда она просто чихнула. — Так, Даниэль, сконцентрируйся, огонь часть тебя. Ты должна чувствовать его всем телом. — произнёс мужчина держа за плечи маленькую девочку, таким образом поддерживая её. — Давай, милая, мы много раз повторяли это. — рядом сидящая женщина нежно улыбнулась глядя в глаза дочери.       Глубоко вздохнув, девочка зажмурилась, представляя в своей голове, что в её руке появился маленький огонёк. — Получилось! — женщина восторженно похлопала в ладоши. — Да, у тебя вышло, но не теряй контроль.       Но было уже поздно. Огонек увеличился в размерах, безболезненно для самой девочки охватывая ее руку. Даниэль испугалась, дернулась, чувствуя, как в ней волнами поднимался страх. Увидев панику в лице дочери, Реджинальд схватил рядом стоящий небольшой огнетушитель и быстро остудил ее пыл. Даниэль посмотрела на руку, которая была в небольшом количестве огнетушительной смеси и ее затрясло. Конечно, такое было не впервые, но она еще боялась свою же способность. Реджинальд тем временем достал платок из кармана и вытерев руку Даниэль, тепло обнял ее. — Не расстраивайся, все бывает впервые. Тут главное, что бы ты не боялась. И все получится, мы попробуем с тобой позже, хорошо? — он погладил ее по голове и выпрямился, обернувшись к ее матери, которая спокойно наблюдала за ними: Марианна, думаю, мне уже пора. — Нет, останься еще. Мы так даааавно не виделись. — Даниэль тихо дёрнула его за рукав, заставляя обратить на себя внимание. — Прости, Даниэль, но у твоего отца очень много дел — Марианна протянула руки в заключив девочку в объятия, притянула ближе к себе — попрощайся с отцом. — Хорошо, до скорой встречи, папа. — До скорой встречи, Даниэль.       Сэр Реджинальд покинул их, оставляя мать с дочерью наедине. Мать поправила свитер девочки, поднимаясь взглядом к озадаченному лицу девочки. Было видно, что ее что-то беспокоило и она решила спросить: Задумалась над чем-то? — Да, почему я не могу пойти с папой? Он говорил, что у него еще много детей там, но я не могу с ними поиграть. — Отец объяснял тебе, что пока ты не можешь контролировать свои силы, в частности, первую твою способность, ты не сможешь их увидеть, ведь ты можешь им навредить, а отцу очень уж не хочется терять свою академию. Мне бы тоже хотелось, чтобы он был с нами, но такова жизнь и тебе пока придется с этим смириться. Придет день и ты увидишь их. И вы обязательно подружитесь. — женщина погладила Даниэль по волосам и встала — а теперь пойдем, мы должны поужинать и продолжить наши занятия.

***

      Мирное тиканье часов на стене предвещало приближение времени к девяти утра. В комнате, где она находилась было всего лишь несколько предметов: большие книжные шкафы, которые занимали две стены, письменный стол с креслом и скромным стулом напротив. Также здесь находился диван, телевизор на стене и мягкий ковер, застилающий пол у дивана. На самом диване сидела уже юная девушка. На вид ей было не более тринадцати. Тонкая девичья фигура была облачена в темные джинсы и мятный свитер крупной вязки. Мягкие каштановые волосы свободно струились по спине до лопаток. Более короткие волоски у основания шеи иногда щекотали ее, от чего она иногда дергала головой. Мама всегда говорила, что волосы нужно завязывать в хвост или косу, чтобы не мешались, но девушка не слушала. Она ждала девяти часов, чтобы переключить на нужный канал и включить звук. Ведь ровно в это время всегда показывали что-то про академию. А ей так хотелось хоть глазком взглянуть на братьев и сестер, к которым ей пока так и не удалось попасть. Наконец стрелка достигла нужной отметки, а ловкие пальцы нажали на нужные кнопки на небольшом пульте управления. Канал быстро сменился на нужный, а звук повысился до значения восемь.       «Сейчас мы находимся перед очередным спасенным банком, передаем вам привет с места событий. Академия Амбрелла показывает поразительные результаты и обходит полицию по многим пунктам. И хоть мы до сих пор не знаем, как на самом деле выглядят ее члены, но мы более чем уверена, что пока они с нами, мы в безопасности и можем спокойно жить этот день дальше», — говорила женщина на экране, держа микрофон у лица. Когда она закончила, камера поймала фокус на героев. Вереница подростков стояла на крыльце банка и не без радостно махала руками камерам и журналистам, которые собрались здесь. Даниэль пробежала взглядом по каждому лицу, которое наполовину было скрыто маской с прорезями для глаз, но она то знала, кто из них кто и это даже очень ее радовало, хоть она и знала, что все те, кто стоят сейчас перед камерой, совершенно о ней не знают. И это уже было немного грустно. Когда репортаж закончился, новостная лента переключилась на другое событие и Даниэль нажала на кнопку отключения. Экран мгновенно погас, погружая комнату в тишину, которая заставляла погрузиться в мысли, полные грусти и отчаяния. Но с другой стороны, она ведь очень старалась и стремилась к тому, чтобы оказаться там, но почему-то не выходило. Задумавшись, она не заметила, как снова задрала рукав свитера. Глянув вниз, она наткнулась взглядом на татуировку. Ничем непримечательная картинка. Всего лишь черный зонт. Знак академии. Знак отличия и особенности. Это радовало, ведь значит, ее не списывают со счетов. Коснувшись нательного рисунка второй рукой, она слабо очертила контур пальцами. Как раз в этот момент снаружи послышался звук открываемой двери. Услышав его, Даниэль встала, но не успела сделать и шага, как уже к ней зашел отец. сэр Реджинальд был в элегантном пальто и в шляпе. Он был без трости, что было удивительно, но хоть монокль был при нем. — Так и думал, что ты здесь. Где Марианна? — Она решила навестить сестру. Так что будет не скоро. Ты разве не должен сейчас быть дома? Сегодня ведь пятница. — Да, я знаю. Просто решил тебя проведать. Я не так часто навещал тебя в последнее время. И кстати, хотел проверить твою подготовку. — он достал из кармана яблоко и метнул в дочь.       Девушка почти сразу заморозила его на полпути к своему лицу. Азартно улыбнувшись и забыв о том, что игра не всегда является игрой, она создала огненный шар и метнула в ответ, но заморозила его сразу, как только он был уже в десяти сантиметрах от головы отца. Тот никак не отреагировал на опасность своему внешнему виду, но все же шагнул в сторону, когда шар остановился. Яблоко тем временем, которое должно было упасть, сохраняло свое положение в воздухе. — Идеально, но не безупречно. Тебе стоит еще поработать над этим. Огонь внутри все еще шевелиться, а яблоко потихоньку опускается вниз.       Фрукт наконец упал на пол, а огонь врезался в дверь и рассыпался на искры. Реджинальд покачал головой, глядя на это. Он думал, что его дочь будет куда способнее остальных и даже будет их превосходить, но даже такой результат он считал отличным, поэтому старался быть мягок с ней, в отличии от тех болванов, что не только порой совершали кучу ошибок, но и позволяли себе вольности. Один только номер Четыре сбегал за это время уже раз десять, прихватывая с собой не только номера Шесть, но и номер Семь. Которые во всем слушались этого разгильдяя. — Хорошо, отец. Ты останешься на ужин? Мама наверняка соскучилась. Как и я. — Да, пожалуй. Я тоже по вам соскучился. А за остальными пока присматривает Грейс и Пого. Они пока отлично справляются.       Радостно подпрыгнув, Даниэль устремилась из комнаты, слыша позади шаги своего старика, который пошел за ней, чтобы посмотреть, как та играет на пианино, пока они дожидаются маму.

***

— Ты готова? Тебя ждет довольно трудное препятствие. Сложнее, чем прежние. — Отец холодно смотрел на дочь, но та видела, как тот волнуется за нее. Это было видно в том, как сильно он сжимал ручку своей трости и как поджимал губы. — Да. Я готовилась к этому год, — ответила ему уже почти взрослая девушка. Сейчас ей можно было дать все восемнадцать. Тренировочный костюм не скрывал достоинства ее тела, которое не сильно то и вытянулось за пять лет, оставаясь на средней отметке роста. Волосы были собраны и убраны в высокий пучок на голове. В глазах только уверенность в своих силах и маленькие огоньки ожидания.       Мистер Харгривз сдержанно кивнул, и указал на начало полосы препятствий. Девушка послушно прошла до начала сложного пути. Эта полоса проектировалась почти месяц и сейчас нельзя было облажаться. Один шаг и испытание началось. Быстро перебежать по бревну, заморозить несколько на скорости летящих в нее объектов, снова пробежаться, зажигая по пути факела, что бы дорожка поднималась. При этом нужно было концентрироваться, чтобы ни один замороженный в воздухе предмет не упал и не сдвинулся с места. За этим следят несколько десятков камер. Она прошла первую зону слишком легко, но чем дальше она пробиралась, тем сложнее было. В конце концов она едва держалась, чтобы не отпустить все, что накопилось. Заморозки и огня было слишком много. В конце она оказалась в круге, для прохождения которого нужно было попеременно зажечь и заморозить все, что хоть как-то ей угрожало. На последнем она даже на ногах не держалась, но продолжала. Когда последний всплеск огня замер, раздался гудок, а затем грохот всего, что парило в воздухе. Даниэль опустилась на землю, переводя дыхание. Это было ужасно сложно, но огонь все еще оставался неподвижным. Спустя несколько секунд к ней подошел мистер Харгривз. — А вот это интересно. У тебя еще ни разу не появлялись следы твоей способности. Смотри. — он достал небольшое круглое зеркальце и протянул дочери. В нем отразилась девушка с огненно-красными волосами, а радужка глаз у края пульсировала алым. — Я же справилась? — коротко взглянув на себя, спросила Даниэль, ведь это было важнее сейчас. Такое отношение вызвало в Реджинальде тень уважения к своей дочери, ведь не зря они были родственниками. Она была выдающихся способностей человеком и сейчас только подтвердила это. — Да, ты справилась. А теперь убери за собой. — Да, конечно.       С трудом поднявшись, Даниэль обернулась к полосе препятствий, которую прошла и раскинув руки, начала потихоньку всасывать огонь обратно. Все же, это было ее, а свои вещи нужно носить с собой, несмотря на то, что можешь их извергать в бесчисленном количестве. Когда она закончила и от огня не осталось и следа, Реджинальд мягко похлопал ее по плечу: Можешь собирать вещи. Ты готова к знакомству со своими братьями и сестрами. Эти слова словно придали ей сил. Обернувшись, она порывисто обняла отца, улыбаясь до ушей. — Как долго я ждала этого. Спасибо-спасибо. Побегу собираться. До скорого.       Разжав объятия, она еще раз взглянула на отца и направилась к дому. По пути ее немного шатало, но это меркло на фоне того, что ее мечта сбылась. Она обрадует мать, соберет вещи и наконец официально станет частью академии.

***

      Мать не хотела отпускать своего ребёнка. Но с другой стороны, так было нужно. Да и они ведь смогут видеться иногда, он же ее не в другую страну увозит. Но несколько слез все равно было пролито. Стоя на крыльце дома, она прощалась со своей дочерью, со своей кровинкой. — Мам, я обещаю, что я буду осторожна. Ни с кем не ссориться и быть просто душкой-пушкой. — Я знаю, но я буду скучать. Приезжай сразу, как почувствуешь себя плохо. — Да, просто попрошу отца вернуть меня домой. Не переживай, я буду звонить тебе каждый вечер.       Подъехавший автомобиль не дал сказать что-то еще. Из машины вышел водитель и обойдя машину, открыл дверцу, что бы Даниэль села. У них было не так много времени. Быстро и крепко обняв мать, Даниэль спустилась по ступенькам и передал чемодан водителю, села в машину, закинув туда сначала свой рюкзак, а потом себя. Положив чемодан в багажник, водитель вернулся на место и не говоря ни слова, выехал на подъездную дорожку. Даниэль обернулась, чтобы посмотреть на мать через заднее стекло машины. Та помахала ей в след небольшим белым платком и скрылась в доме. От разлуки с матерью было немного грустно. Радовало лишь, что расстаются не навсегда. Сев нормально, она чуть скатилась по сиденью в полулежащей позе и закрыла глаза. Когда она их открыла, то уже они подъезжали к поместью. Оно находилось на окраине города в противоположной стороне от дома Даниэль. Через минуту машина остановилась у высоких кованных ворот, за которыми в паре метров была дверь, ведущая внутрь. Из-за нее вышел высокий статный красивый в мужчина, в шикарном костюме. Отец выглядел воистину великолепно, хоть на его голове и усах можно было заметить проседь. Он слабо улыбнулся и помахал машине рукой. Водитель вышел из остановившегося автомобиля и обошел его, открывая следом дверь для своей пассажирки. Тем временем мистер Харгривз уже открыл ворота и вышел навстречу. — Дальше я провожу Мисс Даниэль сам, а вы займитесь багажом и тем, что бы он был доставлен в нужную комнату. — Есть, сэр, — живо откликнулся водитель, и направился к багажнику, закрыв дверь автомобиля, из которого уже вылезла девушка. Она шагнула навстречу отцу и коротко обняла его, после чего он повел ее внутрь. Пока они шли, Даниэль лишь могла представить величие изнутри, но когда вошли, то оказалось, что все ее представления и близко не стояли с тем, что было на самом деле.       Это было прекрасное здание, как внутри, так и снаружи. Здесь чувствовался безупречный вкус отца. Пройдя немного дальше по холлу, они оказались в коридоре, на стенах которых были картины известных художников. В конце него оказалась гостиная, где на мягких диванах расположились юноши и девушки. Всего их было семеро. Они выглядели на один возраст, схожего с возрастом Дани. Увидев их, девушка почувствовала, как быстро забилось сердце, а воздух застыл где-то в горле. Она никогда не была к ним настолько близко, как сейчас. Ведь всего несколько шагов отделяло ее от того, что бы потрогать и пощипать каждого, но она сдерживала свои порывы, хотя бы при отце, ибо знала, что он не приметил подобного отношения среди своих детей.       Когда они вошли, ребята обратили на них внимание. Ближе всего был красивый юноша, рядом с которым сидела не менее красивая девушка. В юноше без труда угадывался номер Один, а в девушке номер Три. Чуть подальше полулежал другой парень, чуть повыше, что было заметно даже в сидячем положении. Его короткие волосы слегка кудрявились. По обоим от него сторонам сидело двое. Девушка чуть пониже Дани. И парень, который был чуть повыше их обоих. Оба явно были очень близки с этим длинным юношей. Это были очевидные: Четвертый, Шестой и Седьмая. Отдельно в креслах сидело двое: Пятый и Второй. Между ними была шахматная доска и было очевидно, что они играли до того, как Даниэль и Реджинальд не явились. — Я вижу, вы тут времени зря не теряете, — проговорил отец, чуть недовольно — Я говорил, что в конце недели нас могут ждать сильные изменения. Так вот, с этого дня вас на одного члена больше. Это Даниэль, ваша сестра и по совместительству номер Восемь. — Что? Сестра? — с некоторым возмущением поинтересовался номер Один. — И что же она умеет? — Достаточно для того, чтобы заменить ею любого из вас. Но специально для вас она покажет, что она умеет. Давай, милая.       Номер Один и Два переглянулись, затем сделали это с Пятым. Тот пожал плечами и подался вперед, чтобы посмотреть на представление. А посмотреть было на что. Создав сначала один, а затем второй огненный шар, она начала ими жонглировать, постепенно добавляя по шару, пока их не стало семь. Когда же количество пришло к нужному, она убрала руки и направила все шары на каждого из членов академии. Но не достигнув цели, они замерли, после чего она заморозила время и быстро пройдя к номеру Один, встала рядом. Теперь можно было приводить все, кроме огня в движение. Что она сделала, щелкнув пальцами. Пятый почти сразу вскочил на ноги, потому что не увидел девушку на прежнем месте. Пробежав взглядом по комнате, он наконец нашел ее и усмехнулся: Неплохо неплохо. Две способности, и где же ты, Реджинальд, откопал такой бриллиант? — Это моя дочь. Можете уже представиться, иных ваших имен она не знает. А ты, Даниэль, будь добра, убрать пламя. Еще одного пожара нам не нужно. — Да, отец. — она кивнула и быстро впитала огонь в себя.       Номер Один обернулся, посмотрел на девушку. Во взгляде читалось непонимание и злость. Он явно видел в ней соперницу, ведь являясь номеров один, он думал, что он ближе всех к отцу, но это оказалось не так. Реальность оказалась куда более жестокой. — Лютер, — Нехотя произнес он, а затем представил остальных на правах лидера: Номер Два — Диего. Третья — Эллисон. Номер четыре — Клаус. Он наш местный шут и его подпевалы: номер Шесть и Семь. Бен и Ваня. Квентин следовательно является номером пять. — Я просил называть меня Пятым. — У тебя есть имя и это не оспаривается. — Оу, приятно познакомиться. — Даниэль улыбнулась, но не почувствовала прежней радости, пока не встретилась взглядом с Клаусом. Он был единственным, кто дружелюбно ей улыбался. — Стой, но мы ведь все твои дети, и то, что она твоя дочь, не является особой новостью. То, что ты удочерил еще одного чудика, хоть и с двумя способностями, никак не делает из этого важное событие, ради которого ты нас собрал, — Диего выглядел несколько оскорбленным, особенно от того, что на фоне новенькой он смотрелся абсолютно бесполезным. — А я разве сказал, что я удочерил ее? — Реджинальд протянул руку и когда Даниэль подошла, опустил на ее плече — она моя родная дочь. — Но разве мама… — начала было Эллисон, но тут же осеклась. — Нет, моя мама является настоящей женой отца и она родила меня от него. — Даниэль поспешила ответить.       Сказанное произвело неожиданный эффект. Клаус хихикнул, сказав что-то вроде: какие подробности. Бэн толкнул того в плече, но не особо сильно и улыбнулся этой шутке. Эллисон просто очень сильно удивилась, не зная, что и сказать, поэтому просто шикнула на Клауса за его дурацкую шутку. Лютер вскочил с места, как и Диего, Квентин же наоборот будто бы не был поражен. — Но это ведь бред. — Лютер нахмурился. — Действительно, ведь зачем тогда тебе было скрывать ее от нас? — подхватил Диего. — Тихо! Устроили тут балаган. Она была опасна, пока училась контролю над своими силами, так что я просто уберег вас от случайной смерти. Вы же невежественны, отвратительны, и так ничего и не запомнили. А теперь по кроватям. — Но ведь еще рано, — подала голос Эллисон. — Тогда просто по комнатам. Эллисон, проводи Даниэль в комнату.       Кажется, весь этот шум только разозлил отца еще больше, а тот был в гневе уж очень противным и даже порой оставлял детей абсолютно без своего внимания, что довольно сильно задевало некоторых из его отпрысков, которые еще были словно неоперившиеся птенчики, несмотря на свои способности. Встав, Эллисон тихонько прошла мимо Лютера и подойдя к Дане, взяла ее аккуратно за руку и повела ее в сторону коридора. Нужно было выйти обратно в холл и пройти по лестнице, чтобы оказаться на втором этаже. Она уже знала, где могла быть комната новенькой, поэтому было нетрудно провести ее. — У вас всегда так оживленно? — Даниэль не хотелось идти молча, ведь можно было познакомиться поближе и расспросить о многом. — Не то чтобы. Просто эти двое и так друг с другом соревнуются, впрочем, как и мы все прежде, но у этих все еще детство играет в одном месте. Думаю, они привыкнут. Я рада, что появился кто-то еще, такой же, как мы. Я уже и думать перестала о том, что может быть еще кто-то, ведь на вопросы такого характера тут обычно не отвечают. Думаю тебе понравиться Пого и мама. Мама сегодня занималась делами по дому, а Пого уехал куда-то на пару дней, но думаю, что скоро ты с ними познакомишься. — Оу, спасибо. Надеюсь, так и будет. Ты очень милая. — Ты тоже. Только смотри, не попадись под обаяние Клауса. Он славный, но его может не туда занести. И с Квентином тоже аккуратнее, он только с виду милашка-обаяшка. — Интересно. — Ты тут быстро освоишься.       На этом моменте она довела ее до комнаты и остановилась, осматривая дверь и поворачиваясь к девушке: Я пойду к себе, но если что, моя комната чуть дальше. Заходи, если не сможешь уснуть.       Сказав это, Эллисон ушла, оставляя Даниэль, которая проследила за тем, как та входит в комнату и только после зашла в свою. Было немного непривычно входить в совершенно чужую, пока что, комнату. Даниэль коротко вздохнула, делая несколько шагов к кровати в темноте, как вдруг у кресла зажегся свет. Кресло стояло возле окна рядом с крохотным столиком, на котором стоял небольшой светильник. В нем сидел Квентин и мило улыбался. — Так значит, ты дочь нашего уважаемого отца? Хм, не сильно то вы и похожи. — А я должна быть высоким красивым мужчиной с сединой, чтобы быть похожей? К твоему сведению, я пошла в мать, так что, тут твои догадки беспочвенны, что бы ты там себе не придумал. — Возможно. — он кивнул, вставая и подходя к девушке поближе. — А ты довольно неплоха, но не нарывайся на неприятности. Не хочется, чтобы такая милая мордашка пострадала. — Угрожаешь мне? — Всего лишь предупреждаю. Споки-ноки. — он улыбнулся и внезапно просто исчез. Скрылся в голубом свечении, вероятно отправившись в свою комнату.       «Бред какой-то. Я тут первый день, а они уже настроены против меня», — хмуро подумала девушка, проходя к кровати и падая на нее пластом. Двигаться не хотелось.       Почти весь день они провели в своих комнатах, выйдя только к ужину. Даниэль не стала спускаться, отец сам принес ей ужин в комнату, пока остальные сидели в столовой. — Мне кажется, что я зря приехала. — Даниэль грустно вздохнула. — Ты же так хотела сюда попасть и сдашься только столкнувшись с первыми трудностями? Разве этому я тебя учил. Все будет в порядке, моя девочка, а если нет, просто скажи мне. — отец наклонился и поцеловал ее в макушку — сейчас мне нужно пойти поработать, а ты поешь и спи. Завтра тебя ждет работа с ними и я надеюсь, что все пройдет хорошо. — Спасибо. Спокойной ночи.       Мистер Харгривз ушел, оставляя Даниэль одну. Немного поев, она отложила поднос на прикроватную тумбочку, затем взглянула на отложенную книгу, что лежала сбоку на кровати, но читать не хотелось. Звонить сейчас матери тоже, она боялась, что услышит ее голос и расплачется. Поэтому она просто устроилась поудобнее в теплых одеялах и закрыла глаза. После все поместье постепенно погрузилось в сон, и вряд-ли у всех он был хорошим.