The Tale of a Fairy and Her Specialist

Помимо ослепляющей боли, запаха опаленной плоти, довольной улыбки Андреаса, слушающего крики своего пленника, Сол мало что помнил с того момента, как раскаленный кусок угля коснулся его бока. Охранники, должно быть, вернули в камеру, потому что именно в этом сыром, промозглом месте он и проснулся. Глубокая пульсирующая боль разрядами тока пробегала от затылка вниз к позвоночнику, а затем перерастала в мучительное, нестерпимое давление в том месте, где находился ожог. Сол приподнялся, опираясь на левую руку, и посмотрел на свой бок. Прожженная рубашка прилипла к краям ожога, сама рана была неровной, ее поверхность казалась покрытой воском. С каждым вдохом и сопутствующим движением своего тела Сол чувствовал острую боль, и был за это благодарен. Это означало, что повреждения нервных окончаний оказались незначительными. Он чувствовал, что у него жар, и знал, что чем дольше будет оставаться здесь, не имея возможности обработать рану, тем больше будет риск заражения. Сол сел, насколько мог, и прислонился виском к холодной каменной стене. Его одолевала мучительная жажда, но мысль о том, что придется встать и сделать несколько шагов, вызывала волну тошноты, из-за которой сжимался желудок. Он попытался успокоить свое тело и разум, сосредоточившись на устойчивом тепле, исходившем от его связи с Фарой. Мысль о том, что она почувствовала хоть что-то из произошедшего ночью, причиняла даже большую боль, чем ожог, но он знал, что она все равно почувствовала, поэтому лишь надеялся, что он отключился достаточно быстро и до нее не успело дойти слишком многое. Из мыслей Сола вывел звон ключей и стук сапог по земле. Он остался сидеть, не уверенный, была ли накатившая дрожь вызывана лихорадкой или бодрым свистом Андреаса. — Рад видеть тебя таким… бодрым, — Сол поморщился, затем облизнул губы. — Не хотелось бы, чтобы твоя совесть страдала еще больше. Андреас усмехнулся. — У меня были интересные планы на этот день для нас обоих, но у Розалинды, похоже, есть свои мысли на этот счет, — он махнул рукой куда-то в сторону, и в дверях появился мальчик с миской и кувшином свежей воды на подносе. — Мне придется отправиться в Алфею, чтобы следить там за порядком, пока Розалинда встречается с Луной. Услышав это, Сол вытянул шею. — Она получила все, что хотела. Неужели есть что-то еще? Мальчик поставил поднос на пол и поспешил уйти. — Очевидно, она хочет убедиться, что Луна все еще играет за команду победителей, — он закрыл дверь камеры и улыбнулся. — Мы оба знаем, что происходит, когда ты отказываешься играть, а, Сол? Он закрыл глаза и прикусил губу. Фара. — Не скучай по мне слишком сильно. Сол выжидал, пока не услышал, как закрылась дверь в конце коридора, прежде чем попытался встать. После трех попыток он сдался и позволил себе соскользнуть на пол, перенося весь свой вес на левую руку, когда потянулся за водой. Подняв чашку, он услышал, как что-то загремело на дне, перевернул ее и увидел выпавшие на поднос четыре таблетки аспирина. Он закрыл глаза, прерывисто дыша, и пообещал себе, что, когда он выберется отсюда, то заберет с собой этого мальчика и всю его семью, если таковая у него есть. Сол допил всю воду из фляги, оставшуюся с первого дня, а затем съел холодную овсянку, оставив свежую воду на потом. Подождав, чтобы убедиться, что его не стошнит, Сол принял первые две таблетки аспирина. Две другие он спрятал в углу под койкой. На Сола накатила усталость, а за ним нежеланным гостем пришел холод, расползающийся по спине и ногам. Он поднялся с пола и тут же рухнул на койку — боль от ожога тут же напомнила о себе. Быстро моргая и надеясь, что это поможет быстрее уснуть, Сол попытался дотянуться до Фары, но был слишком слаб. Его последние мысли перед тем, как погрузиться в темноту, были о ней.

***

Когда девушки ушли, Фара воспользовалась возможностью привести себя в порядок в задней комнате оранжереи, прежде чем приступить к работе. Бен в это время стоял на страже, вздрагивая из-за каждого проходившего мимо студента и охранника. Стоя под струями воды, Фара позволила своим мыслям сконцентрироваться на Соле, и почувствовала, что связь, хоть и сильная, все еще была наполнена болью и дискомфортом, и хотя она пыталась пробиться сквозь его барьеры, эти попытки оставались бесплодными. Они всегда были вместе во всем со времен обучения в Алфее. Быть так далеко от него, не иметь возможности стоять рядом с ним и бороться — это шло вразрез со всем, что она чувствовала к нему, со всем, во что она верила. Они были командой. Но, даже закрыв глаза, чтобы сдержать слезы, она знала, что Сол обязательно напомнил бы ей, что, независимо от расстояния, независимо от того, насколько темен их путь, они никогда не будут по-настоящему одиноки. Он всегда был с ней, как и она всегда была с ним. Вместе. Фара позволила себе сосредоточиться на любви, которую она испытывала к нему, погрузилась в нее, надеясь, что он сможет почувствовать это, и что он знает, что они с Беном сделают все возможное, чтобы вернуть его домой. Выйдя из душа, Фара наконец почувствовала себя собой, впервые с момента встречи с Розалиндой. Казалось, что за последние несколько дней прошли десятилетия, ее худшие опасения оправдались, пелена мрака заволокла мир, когда-то яркий и полный надежд. Фара сделает все возможное, чтобы вернуть ту надежду. Ту жизнь. Ее поразило, как сильно изменилась Алфея за время присутствия здесь Розалинды. Коридоры, когда-то наполненные смехом и торопливо шагающими студентами, опаздывающими на занятия или спешащие на встречу с друзьями, теперь были пустыми и наполненными лишь тишиной. Звенящей, окаймленной страхом. Это было наглядной характеристикой личности Розалинды, если это можно так назвать. Студенты быстро адаптировались к миру, в котором все решалось силой и непреклонной жестокостью. Розалинда превратила их школу в тюрьму. Охранники были дополнением, которое Фара никак не могла принять. Дважды с тех пор как девочки помогли ей вернуться в школу ей приходилось прятаться, чтобы не выдать свое присутствие. Слава богу, в оранжерее было достаточно естественного света, чтобы она могла замаскироваться, став невидимой для любого, кто забредет внутрь. Во время второго вторжения она наблюдала, как охранники ворошили запасы Бена в поисках ингредиентов из списка, написанного почерком Розалинды. Убедившись, что опасность миновала, Фара спросила Бена, что они взяли. — Травы и некоторые составляющие для лечебных сборов, которые при правильном сочетании могут… ну, взорваться, — он провел рукой по лицу, — и вообще все, что можно использовать в качестве оружия. Фара сидела рядом с ним на диване, ее распущенные волосы свободно падали на плечи. — Мы и есть оружие, Бен. Он поджал губы и поднял брови. Она была права. — Тебе удалось связаться с Солом? Она откинулась на подушки и поиграла кольцами на пальцах. — Нет. Тяжесть этого одного единственного слова Бен ощутил в груди. Он потянулся и взял ее за руку. Бен и Фара знали, что у них катастрофически мало времени, чтобы спасти Сола, разоблачить Розалинду, Андреаса и Луну, показать остальным, какими монстрами они являются. Но многолетний опыт также подсказывал им, что, сражаясь с грозным противником, нельзя бежать сломя голову, не имея четкого плана, и уж тем более нельзя делать этого в одиночку. Фара выпрямилась в кресле, Бен почувствовал перед собой пульсацию ее магии. — В чем дело? — спросил он. Ее глаза стали голубыми. — Кто-то идет. Она переместилась с дивана в дальний угол оранжереи, подальше от главной комнаты, ее глаза немного посветлели, когда она обратилась к свету и спряталась. Бен подошел к своему столу и открыл учебник, лежащий рядом с ним, водрузив очки на нос. Он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце. — Бенджамин, — Розалинда вошла в оранжерею, сопровождаемая охранниками, собранные в хвост волосы яростно колыхались за ее спиной. Он повернулся на своем месте. — Розалинда, я так рад, что ты вернулась. Она усмехнулась в своей мрачной, тяжелой манере. — Мои люди приходили, чтобы конфисковать некоторые вещи, и я хотела убедиться, что они получили все, что нужно. Обойдя стол и стулья, она провела рукой по корешкам книг. — Дело в том, что охрана и специалисты лишены настоящей магии, поэтому они могут пропустить… некоторые вещи. Бен сглотнул, но остался сидеть. Он наблюдал за ее светящимися голубым глазами, за пальцами, которые почти что ласково скользили по стенам и зависали над половицами. С каждым шагом по комнате она приближалась к Фаре. Бен встал. — Я могу тебе чем-то помочь? Мне еще нужно закончить работу, и мне хотелось бы увидеть своих детей за ужином, — он скрестил руки на груди. Розалинда что-то промурлыкала и замолчала. Подобно воде, заполняющей трещины в асфальте, ее магия путешествовала по периметру помещения, очерчивая фальшивую стену. Она положила на нее ладонь, а затем отдернула, когда жар магии Бена стал слишком сильным. — Открой ее. Бен отчаянно хотел взглянуть на Фару, но не мог рисковать, чтобы не выдать ее. Двое охранников сделали несколько шагов вперед, и он закатил глаза, направляясь к стене. — Если ты этого не сделаешь, будут проблемы посерьезнее пропущенного ужина, — ее глаза вспыхнули. — Открой ее. Сейчас же. Бен положил ладонь на дверь, его магия растеклась по стене, подобно виноградной лозе. Как только тайник открылся, он отступил назад. Розалинда окинула взглядом содержимое, затем повернулась к своим охранникам. — Выйдите. Те без колебаний повернулись и ушли. Бену было интересно, что она сделала с ними, чтобы превратить в таких послушных домашних животных. Розалинда поцокала языком. — Похоже, ты был очень занят, Бен. Она взяла несколько баночек, изучая их содержимое, используя свою магию, чтобы отставить некоторые на стол, очевидно, не собираясь возвращать их на место. Розалинда опустилась на колени, чтобы вытащить из-под полки две сумки с личными вещами Фары. — Ох… у тебя всегда было такое мягкое сердце, Бен, — Розалинда просматривала старые фотографии, некоторые еще в рамках, пока не наткнулась на ту, где были изображены Сол, Фара и Бен на их выпускном. Она стояла и смотрела на нее. Голова Фары была откинута назад, она смеялась над чем-то, что, должно быть, сказал Сол, в то время как он и Бен улыбались друг другу. — Вы трое… она покачала головой, не отрывая глаз от фотографии, — что бы я ни пыталась сделать, всегда были вы трое. Розалинда бросила фотографию, и Бен наблюдал, как она огибает периметр магии Фары. — Она могла бы стать кем-то, если бы вы двое не тащили ее вниз, — Розалинда вздохнула. — Вниз ее тащили не мы, а ты, — Бен стиснул зубы. — О, так вы спасли ее. — Мы спасли друг друга. Розалинда закатила глаза. — Тогда где ты был, когда она осталась наедине со мной на кладбище? — Фара ни за что не бросила бы все и не уехала в отпуск, Розалинда, она бы не оставила нас. Что ты с ней сделала? Улыбка Розалинды едва ли не сочилась ядом. — Я пошла к ней, чтобы поговорить… дать понять, что было бы легче, если бы она оставила Алфею мне и дала возможность подготовиться к тому, что должно произойти, — она снова закатила глаза и пожала плечами. — Я знала, что она скажет, но именно ее гордость стала причиной для всего, что произошло позже. — Гордость? Она знала, что ты сделаешь с детьми, во что превратишь это место! — Я сделала вас! — Ты сломала нас, Розалинда! — он тяжело вздохнул. — Ты ломала нас снова и снова, и нам приходилось снова и снова собирать друг друга по кусочкам. — Ну и где ты был в этот раз? — увидев замешательство на его лице, она продолжила: — Фара отказалась от моего предложения, а затем повернулась ко мне спиной, — она вздохнула, — глупая женщина. Я оторвала ее от земли и сломала ей шею, Бен, — в его глазах заблестели слезы, — а потом бросила и позволила земле поглотить ее целиком. Он шагнул вперед, и она использовала свою магию, чтобы удержать его на месте. Он сопротивлялся, и растения в теплице реагировали на его призыв. Когда виноградная лоза обвилась вокруг ее лодыжки, а затем скользнула вверх, вокруг ее колена, она не отреагировала, только сказала: — Прекрати это, иначе Терре и Сэму придется похоронить своего отца. Лоза вернулась на своей место. — Сентиментальность, — усмехнулась она, глядя на его влажные щеки и опущенные плечи. Розалинда снова повернулась к полкам, рассматривая их, пока ее взгляд не упал на коричневый конверт. Бен сделал шаг вперед, но остановился. Розалинда вытащила письма из конверта и пробежала по ним глазами. — Похоже, вы не тратили время попусту, пока я сидела взаперти, — она встретилась с ним взглядом, и ему потребовалась вся его выдержка, чтобы не отступить назад. Он опустил руку и повернул ладонь к Фаре, надеясь, что она знает, что ей надо оставаться на месте. — Мы осмотрели все твои вещи в ту ночь, когда привезли тебя сюда. Эти письма были спрятаны за фотографией батальона. Интересная деталь, учитывая твое презрение к сентиментальности. Голубые глаза сузились, глядя на него. — Это ничего не доказывает. Бен усмехнулся. — Вы с Луной сговорились, чтобы стереть с карты целый город, Розалинда. Вы не сказали нам, что там остались гражданские, и шестнадцать лет спустя нам все еще приходится расплачиваться за это. — В противном случае вы бы не согласились, а на кону стояло слишком многое. А теперь, — она положила бумаги на стол, — это не имеет значения. Маленькое пламя вспыхнуло и моментально поглотило письма. — Нет! Она цокнула языком. — Не сопротивляйся мне, Бен. Мы видели, чем это обернулось для Фары, а тебе есть для чего продолжать жить, — стряхнув пепел на пол, она улыбнулась и вытерла руки. — Я возьму это, — она взяла банки с травами и маслами, — и предлагаю тебе успокоиться и приспособиться к новому положению вещей. Бен поставил сумки обратно в тайник, затем несколько раз прошел вокруг дивана, обхватив голову руками. — Ты уже можешь выйти. Через несколько секунд Фара уже была рядом с ним, ее теплые руки лежали на его плечах. — Ты в порядке? Он истерично хохотнул. — О да. Она только угрожала моим детям, моей жизни, сообщила о том, что убила мою лучшую подругу, а затем сожгла улики, касающиеся Астер Делла, — он шмыгнул носом. — Замечательно. Фала положила голову ему на плечо. — Ты отличный актер, — он фыркнул от смеха. — Она не знает, что у нас есть копии этих писем. И я не знаю, поможет ли это, — она вытащила свой телефон, — но я записывала ее с тех пор, как она зашла. Бен широко улыбнулся и, повернувшись, заключил ее в крепкие объятия. — Ты великолепна. Она пожала плечами. — Это все, — она помахала телефоном, — благодаря Аише. Бен непонимающе нахмурился и Фара добавила: — Она посоветовала мне доверять технике. Они сидели молча, тягостное ощущение, оставшееся после визита Розалинды, накрыло их обоих. — Нам нужно покончить с этим, Бен. Со всем этим. Он кивнул и посмотрел на часы. Было почти шесть вечера, и студенты сейчас должны ужинать. — Я пойду в столовую и повидаюсь с детьми, потом вернусь сюда и мы сможем… подождать. Фара вздохнула и встала. — Я посижу в задней комнате и попробую связаться с Солом. Запечатаешь ее, пожалуйста? — Конечно. И принесу тебе что-нибудь на ужин. Фара коротко сжала его руку, и как только она зашла в комнату, уютно устроившись в углу кровати, магия Бена, легкая и теплая, запечатала дверь. Тогда Фара глубоко вздохнула и сосредоточилась на Соле.

***

— Эй, соня. Ее дыхание касалось его щек, пока ее ловкие пальцы перебирали его волосы. Он уткнулся в нее носом, перекатываясь навстречу теплу ее тела, его рука обвилась вокруг нее и притянула ее к себе. Сол открыл глаза и улыбнулся видению, которое было его Фарой. Ее кожа была все еще раскрасневшейся после их занятий любовью, распущенные волосы растрепались, локоны скользили по плечам и шее, длинные ноги переплелись с его ногами. Она была идеальной. Фара провела пальцем по его носу и поцеловала. — Я люблю тебя. Он как раз собирался сказать то же самое в ответ, когда краска сошла с ее лица, и она моргнула, глядя на него, страх затуманил ее взгляд. Он потянулся к ней, и когда его пальцы обхватили холодную кожу на ее запястье, ее шея сломалась. Сол наблюдал, как свет покидает ее глаза. А затем закричал. Глаза Сола распахнулись, грудь тяжело вздымалась. Слезы стекали по лицу, когда он пришел в себя. Камера. Андреас. Фара. Живая. Сон. Черт. Он опустил голову на руки, пытаясь отдышаться. На лбу и над верхней губой выступил пот, а боль в боку была уже не такая невыносимая, как до того, как он потерял сознание. Должно быть, аспирин подействовал. Он ощутил легкое покалывание на задворках сознания и втянул воздух, губы задрожали. Фара. Сол. Она чувствовала его страх. С тобой все в порядке? Он вздохнул и подвинулся так, чтобы прижаться спиной к стене. Прости, это был кошмар. В этот раз я почувствовала тебя сильнее всего, Сол. Как ты себя чувствуешь? Он вздрогнул от ее вопроса. Я уверен, ты знаешь, что Андреас оставил мне прощальный подарок. Он позволил своей руке зависнуть над раной, от которой исходил жар. Кожа вокруг распухла, стала чрезмерно нежной и чувствительной. У меня жар и я… не в самой лучшей форме. Он поморщился, поерзав на койке. Ты почувствовала все из этого? Она что-то неуверенно пробормотала, и он почувствовал отголоски этого звука вдоль своего позвоночника. Достаточно. Расстояние значительно притупило ощущение. Сол, мне так жаль. Я ненавижу все это. Он почувствовал, что она злится на себя. Нет, Фара. Пожалуйста, вина лежит на них троих. Он закрыл глаза. Как бы ему хотелось увидеть ее. Что у вас происходит? Она вздохнула. Я вернулась в школу, и это было нелегко. У нее охрана по всей школе, патрулируют коридоры и территорию. Это тюрьма. Ее гнев пылал в груди. Она мучает Бена… дошла до того, что рассказала ему о том, что убила меня. Конечно, он все знает, но все же. Она жестока. Чудовище. Она замолчала, и он представил, как она с закрытыми глазами делает глубокий вдох. Мы с Беном работаем над планом, и как только мы придумаем, как вытащить тебя оттуда, я свяжусь с тобой и все расскажу. Снова тишина. Надеюсь, мы снова будем вместе уже в ближайшие дни… Ты сильнее любого из нас, Сол. Я сильнее благодаря тебе. Благодаря вам обоим, но не говори Бену, это ударит ему в голову. Она усмехнулась. Он опустил голову. Слова Фары подтверждали его мысли. Сол лучше, чем кто-либо другой, знал, что им понадобится план, а вместе с ним и запасной план, учитывая, что они имеют дело с Розалиндой. Мысль о том, чтобы провести здесь несколько дней приводила его в ужас, но он знал, что они не оставят его. Я знаю, что вы придете за мной, Фа. Я получил небольшую передышку, когда Андреаса вызвали в Алфею. Ты его видела? Ты знаешь, зачем сюда приехала Розалинда? Хвала Богам за маленькие чудеса. Нет, я его не видела, и это тоже хорошо, потому что я думаю, что убила бы его собственноручно. И нет, ни я, ни Бен понятия не имеем, почему она там. Она приходила к тебе? Нет. Хотя я могу собраться с силами и… Сол. Нет. Никаких ненужных рисков. Пожалуйста. Он кивнул и закрыл глаза. Что на тебе надето? Он широко улыбнулся. Она рассмеялась, музыка для его ушей. Джинсы, кроссовки и зеленый джемпер. Абсолютная красота. Она вздохнула. Я готова к тому отпуску. Он посмотрел в маленькое окно, за которым закат окрашивал небо розовыми и оранжевыми полосами. Только мы. Только мы. Она шмыгнула носом. Я не хочу уходить, Сол. Тогда не уходи. Оставайся со мной столько, сколько сможешь. И она осталась. Они говорили о Бене, о Скае, о Блум, возвращались к воспоминаниям, которые растапливали холод вокруг плеч Сола и в груди Фары, и сидели в тишине, зная, что кто-то другой был там, с ними, всегда. Только когда она убедилась, что Сол спит, она оставила его и часть себя в этой камере.

***

Бен вернулся через несколько часов с едой для нее — жареным цыпленком, овощами в масле и шоколадными пирожными, а затем они вдвоем устроились на диване с бутылкой огненного виски. Фара рассказала Бену о разговоре с Солом, а он рассказал, что говорил с Марко и попросил, чтобы он и некоторые специалисты, которым он доверял и которые были преданы Солу, также пришли сегодня вечером. Терра сообщила Бену — спасибо Скаю, — что охранники прекращают патрулировать школу в час ночи и не возвращаются до семи; у них было время, прежде чем придется прятаться, чтобы не столкнуться с кем-то из приспешников Розалинды. Фара и Бен обменивались мыслями относительно грядущей встречи и последующих дней, пока не задремали. Только когда будильник Бена, заведенный на два часа ночи, зазвонил, они оба поняли, что уснули. Несмотря на то, что Терра, Муза и Стелла знали, что Фара находится на территории школы, они с Беном сошлись во мнении, что не стоит сразу сообщать о присутствии Фары остальным. Девочки появились первыми, приведя с собой Ская и Сэма, все в халатах и пижамах, однако ни одна из них не выглядела так, будто действительно спала. Войдя в оранжерею, Терра обняла Бена, в то время как Стелла и Муза легко ему улыбнулись. Когда Блум и Скай вошли внутрь, Бен почувствовал, как его сердце разрывается при виде темных кругов под их глазами и бледной кожи; они оба тяжело переживали отсутствие Фары и Сола, как будто они сами в чем-то провалились. Марко и четверо специалистов (которых Бен узнал) постучали в дверь вскоре после студентов, каждый из них быстро кивнул профессору, прежде чем войти в помещение. Они явно были удивлены, увидев четырех растрепанных подростков. Бен провел их вглубь, в небольшое помещение в задней части оранжереи, направился к маленькой кухне, и оттуда донесся звон чашек. Он вернулся с тринадцатью порциями дымящегося напитка с лавандой и медом, и собравшиеся с благодарностью приняли угощение, радуясь возможности чем-то занять руки. — Странное время для встречи, профессор Харви, — начал Марко, оглядывая группу. — И интересная компания. Бен сжал губы, снял очки и остался стоять. — Я не совсем уверен, с чего начать, — он откашлялся. — За последние несколько дней многое произошло, и не все из этого укладывается в голове, — он поднял бровь. — Прежде чем я продолжу, хочу, чтобы вы поняли, что то, что мы здесь обсуждаем, здесь и должно остаться. Что независимо от того, с кем вы столкнетесь, будь то охранники Розалинды или она сама, вы никогда не раскроете то, что здесь будет сказано, — он заглянул в глаза каждому из них. — Она не пощадит никого, если решит, что что-то происходит, и ее методы ужасны, можете мне поверить, — он потер запястье, шрам от ожога на котором служил подтверждением его слов. — Я пойму, если вы не захотите рисковать, но знайте — мы делаем все для того, чтобы Алфея стала такой, как раньше, и мы собираемся вернуть Сильву и Даулинг на их законные места. На лицах собравшихся отразилось удивление и надежда. Бен подождал несколько минут, и с радостью убедился, что никто не ушел. Он одарил их всех ослепительной улыбкой и кивнул. — Отлично. Он хлопнул в ладоши и сел на один из оставшихся двух стульев. — Здесь тринадцать чашек, профессор Харви, и одно свободное место, — сказал Скай. — Мы кого-то ждем? — На самом деле, Скай, так оно и есть, — Бен поднял взгляд туда, где стояла Фара, и остальные сделали то же самое. Аиша, Сэм и Марко встали со своих мест, а Скай перевел взгляд с Фары на Бена, а затем быстро взглянул на дверь, в надежде, что Сильва распахнет ее и войдет внутрь. Он опустил взгляд на пол и быстро вздохнул, опуская руку на спину Блум. — Розалинда сказала, что вы взяли отпуск, — произнесла Аиша, когда Фара подошла к ним. Ее рука задержалась на плече Терры, затем Аиши, затем, наконец, потянулась, чтобы сжать запястье Марко; она благодарно улыбнулась ему. — Розалинда много чего говорит, и большинство из этого полуправда, а все остальное — ложь, — она остановилась перед стулом, который Бен оставил для нее, не отрывая взгляда от лица Блум. Девушка выглядела ужасно, ее глаза были полны слез, уже начинающих стекать по щекам. — Блум? Блум сделала несколько резких вдохов, затем, наконец, вскочила со своего места и обняла Фару, на что та нетерпеливо ответила. Блум уткнулась лицом в шею Фары, ее хватка усилилась. — Я думала, что это моя вина… Я выпустила ее… — она шмыгнула носом, — а потом вы ушли, — они отстранились, — все это… Фара обхватила ладонями щеки Блум. — Т-с-с, нет, Блум. В этом нет твоей вины. Это моя… — она посмотрела на Бена, — наша. Но мы надеемся, что вы поможете нам все исправить, в этот раз навсегда. Ее рука пробежала по затылку девушки, остановившись у его основания, и Блум улыбнулась ей. — Все, что вам нужно. Фара улыбнулась в ответ, и они сели. — Ну, — она сложила руки на коленях, — у нас не так много времени, так что лучше не тратить его попусту. Начнем с самого начала. Так они и сделали. Они с Беном рассказали им о неделях, предшествовавших нападению на Астер Делл, показали копии переписки, поведали о кровавых ведьмах в Астер Делле, о причастности королевы Луны и Андреаса к тому, что они сделали с бывшей директрисой, и почему они так усердно работали, чтобы сохранить все в секрете. — В этом была замешана корона… — прошептала Стелла, когда они закончили. — Моя мама знала, она, — ее голос сорвался, — она знала об этих людях, и все же она отдала приказ убить их, а затем скрыла это. Бен и Фара переглянулись. — Стелла, хоть она и сделала это, но она тоже повелась на лживые россказни Розалинды. Она не знала в полной мере, что Розалинда намеревалась сделать и какова была ее конечная цель, — Фара положила руку на колено Стеллы и наклонила голову, чтобы поймать ее взгляд. — Если мы сделаем все это, правда выйдет наружу, и твоя мать предстанет перед судом. Стелла посмотрела на Фару, по ее щекам текли слезы. Она выпрямилась и сглотнула. — Я знаю. С этим нужно покончить. Чего бы это ни стоило. Блум обняла подругу, а Аиша взяла ее за руку. — Мой отец… — Бен повернулся к Скаю, молодой человек уставился на что-то, видимое ему одному. — Все это время Сильва говорил о нем как о каком-то герое… — Он им и был, Скай, — сказал Бен. — Он спас сотни людей до Астер Делла, и хотя у него были определенные проблемы, — он встретился взглядом с Фарой и Марко, — он был хорошим человеком. Он просто… заблудился. — А Сильва… Фара встала и опустилась на колени перед Скаем, положив руку ему на колено. — Сол сделал то, что должен был сделать в тот момент, Скай, и с тех пор это убивало его каждый божий день. Он очень любил твоего отца, но мы оба знаем, что стремление Сола поступать правильно всегда будет побеждать, и… — она вздохнула, — он не мог допустить, чтобы Андреас остался в живых. Он дал ему шанс изменить свои убеждения, но твой отец не захотел этого сделать, и когда он поднял меч на Сола, или это был Сол, я точно не знаю… — она прикусила губу. — Потребуется время, чтобы залечить эти раны, — она оглядела группу, вставая, — но у нас его не будет, если она останется там же, где сейчас. Нам нужно вывести ее на чистую воду, и нам нужно вернуть Сильву, — ее голос сорвался на последнем слове, и Скай сжал ее руку. Сэм нарушил установившись молчание, задав вопрос, на который многим не хватило смелости: — Почему Розалинда сказала нам, что вы отправились в отпуск, если на самом деле вы этого не делали? Фара немного побледнела и повернулась к Бену. — Мы покажем им? Он кивнул с мрачным лицом. — Если вы все дотронетесь до мисс Даулинг. Они выглядели неуверенно и Фара не смогла удержаться от смеха. — Боже. Она снова встала, чтобы присесть на стол в центре их группы, и большинство рук легли ей плечи, в то время как Блум и Терра положили ладони на ее колени, обтянутые джинсовой тканью. — Я собираюсь показать вам воспоминание, чтобы вы могли увидеть, что происходило перед моим так называемым отпуском. Глаза Фары вспыхнули, и она ухватилась за образ Розалинды, идущей позади нее, за информацию, которой она поделилась, показала ее планы на Алфею, арест Сола, связь с Луной, и остановилась как раз перед тем, как Розалинда подошла к ней сзади. Все хотели было убрать руки, но она остановила их. — Дальше вы увидите то, что, по мнению Розалинды, она сделала. Это иллюзия, которую я создала и внедрила в ее сознание. Вот почему она ни при каких обстоятельствах не должна узнать, что я здесь. Образ Розалинды, ломающей шею Фары, последовал за ее словами, и она остановилась, как только ее тело упало на землю. В комнате послышались вздохи, у некоторых на глазах выступили слезы. — Вы все это спланировали, — заявила Терра. Она переводила взгляд с отца на Фару. — Мы знали ее достаточно хорошо, провели с ней большую часть нашей жизни, и приятного в этом было мало, — сказал Бен. — Мы втроем встречались почти каждый вечер, обсуждая наш план, все возможные непредвиденные обстоятельства и наши действия в таком случае, — Бен потер глаза. — Это было утомительно. Фара положила ему руку на плечо и откинулась на спинку своего стула. — Это было необходимо… Я знала, что в конце концов она придет за мной, и если я не соглашусь на ее условия, какими бы они ни были, она, скорее всего, захочет вообще от меня избавиться. Поэтому, чтобы пропустить ту часть, где она на самом деле убила бы меня, я создала иллюзию и поместила в ее разум. Она верит, что это правда, и вместо того, чтобы принять на себя роль убийцы, она сделала вид, что я решила передохнуть и ушла. Она наклонилась вперед и положила руки на колени. — Ее нельзя недооценивать ни в коем случае, ни в какой форме. Пожалуйста, избегайте ситуаций, в которых вам пришлось бы оставаться с ней наедине, не давайте ей повода думать, что вы недостойны ее дела, вы должны думать об этом как о самом большом испытании, с которым вы когда-либо сталкивались в своей жизни, — она облизнула губы. — Я знаю, что вы дети, и что вы выросли в мире, в котором не было хаоса, но сейчас он здесь. Она здесь. Затевая игру с ней, мы ставим на кон все, и наши жизни будут зависеть от того, как мы будем действовать. Выражение их лиц варьировалось от испуганного и злого до серьезного и решительного. Они молчали, пока Марко не откашлялся, принимаю ту же позу, что и Фара. — И как мы это сделаем? Вернем Сильву? Покончим с этим? Фара выпрямилась и сделала глоток чая. — Мы собрали все доказательства, которые только можно, чтобы разоблачить Розалинду, Андреаса и Луну, связать их с тем, что произошло в Астер Делле, и многое из этого проливает свет и на наши действия, — она указала на себя и Бена, поставила чашку на стол и покрутила одно из колец на пальцах. Она взглянула на часы, увидела, что уже половина третьего, и поняла, что они пробудут здесь еще как минимум час. Мысль о том, чтобы задержать их еще дольше, беспокоила ее и увеличивала риск того, что их поймают, поэтому она должна была действовать быстро. Фара кивнула Бену. — Стелла, тебе удалось добыть то, о чем я просил? Девушка кивнула, достала из-под халата длинную трубку и протянула ее Бену. Он выкатил ее на центр стола, и они все поставили свои чашки по краям, не давая ей скатиться вниз. Руки Стеллы зависли над трубкой, реагировавшей на ее магию, и через несколько секунд перед ними была трехмерная карта дворца, включая каждую фальшивую стену, скрытый вход и выход, которые им понадобятся. Взгляд Фары остановился на самом низком уровне дворца, мысли были сосредоточены на мужчине, которому принадлежало ее сердце. — Первое, что мы сделаем — вытащим Сола из тюрьмы.