Мед и молоко

Афродита полусидела – полулежала в своём любимом кресле, свесив ноги с подлокотника и подпирая свой изящный подбородок кулачком. Она болтала ногами в воздухе и, казалось, была чем-то озадачена. Аккуратные бровки были сведены вместе, придавая её румяному личику грозный вид. Всегда уверенная в себе, блистательная, неотразимая богиня сейчас не была похожа на саму себя. Она горестно вздохнула и как-то обмякла в кресле. Если бы кто узнал, о чем она думает – ни за что не поверил бы. А Афродита думала об Артемиде. Ох, нет, нет! Только не подумайте! Богине любви нравились мужчины и только они. Нет, конечно, любовь, она ведь всякая бывает, так что Афродита, как богиня любви поощряла любовь во всех её проявлениях и видах. Ну, и естественно, во многих вещах видела красоту. В том числе и в телах. И в женских тоже. Вообще, женские тела, а в особенности её собственное, она всегда находила просто невероятно красивыми и эстетичными. И поэтому Афродита всегда безумно любила себя. До этого момента… Это все так навалилось… Когда они с Гефестом начали жить вместе, все было так прекрасно! Они буквально не могли друг от друга оторваться. Некоторые несовершенства мужчины она находила невероятно притягательными. Этот неприступный, нелюбимый никем бог был с ней так трогателен, так нежен… Их отношения были чувственными, полными любви, потребности друг в друге. Гефест был от неё без ума, она была его всем, он был готов положить мир к её ногам. И вместе с тем, только рядом с ней он мог побыть ранимым мальчиком. Он к ней так ластился, словно бездомный кот… Она любила перебирать его жесткие медные волосы, любила пробегать своими нежными пальчиками по его загорелому телу, по волевому подбородку, по жилистой шее, по твёрдым, загрубевшим рукам, любила, когда мышцы его широкой спины расслаблялись под её ладонями, и когда живот напрягался, когда она рисовала на нем видимые только ей одной узоры, или же когда её ладошка игриво бежала вниз. Его неправильно выпуклый и высокий лоб, слишком большие губы, огромные уродливые шрамы на его ногах, будто там его жгли до мяса или резали до кости… Да что ей это все было, когда он её просто боготворил. Она себя чувствовала повелительницей, укротительницей. Ещё бы! Отвергнутый всеми мужчина верный только ей… Он прощал ей все. И даже ту нелепую выходку с Адонисом – черт бы побрал Диониса и его проклятое вино! Проклятое, да такое вкусное, насыщенное и прямо сахарное – как улыбка Диониса… Ах, Гефест! Слепо влюблённый в неё. И она нежилась в его медвежьих объятиях, таяла в его больших руках, сладко ему улыбалась когда он ковал ей какую-нибудь очередную маленькую приятную безделушку, с улыбкой просыпалась с его приходом на рассвете… А потом случился Арес. Чёрные как ночь волосы, пронзительные зеленые глаза, поджарое тело, хищная ухмылка, порой превращающаяся в оскал, точные и резкие движения. Ох, она просто пропала. Прыгнула в их совместные ночи словно в омут с головой. Они встречались только по ночам, когда Гефест уходил в кузню, и это, пожалуй, было даже очень символично – Арес был сам словно ночь, от него пахло кровью, порохом и ночью. Он был опасностью. И её это погубило. В её воспоминаниях были лишь они и ночь. Были ли то полная луна, или молодой месяц, а может уже старый серп, или тихая звездная ночь, или небо было затянуто тяжелыми и тягучими тучами – он пробирался к ней. Словно вор – сказать было бы ошибкой. С оружием, в полной экипировке, с неизменным блеском невероятных глаз и хитрой улыбкой – так он приходил к ней. Его тяжелый взгляд просто прибивал её к кровати, замораживал, не давал двигаться и даже дышать. А потом неуловимо и резко он оказывался рядом… Она потерялась в этом контрасте двух мужчин, и она потеряла саму себя. Однажды Арес пришёл очень злым. Ему нужно было забыться. Только забылись они вместе… Он ушёл, когда солнце взошло. Афродита тогда подумала, что им невероятно повезло, что именно в тот день Гефест задержался в своей кузнице. Но она ошиблась. И следующим утром их с Аресом встретил кровавый рассвет и все высшие боги вокруг них. Гефест был разбит, но надеялся на правосудие, но над ним лишь посмеялись. Он, наверное, простил бы её вновь. Но не когда Афродита лежала на их Гефестом кровати и, ничуть не стесняясь своей наготы, обольстительно улыбалась непрошеным гостям, не когда на месте Гефеста лежал Арес, также нагой и невероятно прекрасный, насмешливо ухмыляющийся, одну руку заложивший за голову, а второй кружащий по телу Афродиты… Гефеста вновь сломали и выкинули. С Аресом Афродита больше не виделась с той ночи. А Зевс потом, посмеиваясь в бороду, посоветовал ей отправляться на родину – на Кипр, да поискать счастья там. Ну, то есть уже здесь. Сначала, как только она прибыла на Кипр, она надеялась развеять свои печали в объятиях какого-нибудь красавца-мужчины. Но ей все не встречалось того, кто бы мог ей понравиться. Но и одной ей было неплохо. Или она так себя успокаивала… потому что по ночам ей снились такие жаркие сны, что, просыпаясь, она не могла никак отделаться от вездесущего желания, которое накрывало ее с головой. Ей хотелось по-детски хныкать от отчаяния, когда даже сняв напряжение, она не чувствовала себя удовлетворённой. Но однажды, прогуливаясь по лесу, она увидела того, кого точно не ожидала встретить… И, пожалуй, увидела то, что явно не предназначалось для ее глаз. Но она не смогла их отвести. Скрытое за деревьями чудесное озеро, из которого выходила Артемида. Нагая. У Афродиты перехватило дыхание. Загорелая кожа блестела от воды в солнечных лучах, мокрые золотистые волосы прилипли к шее, лопаткам, тонкие ручейки текли к упругим ягодицам, лизали шикарные бёдра, скользили по красивым мышцам икр к тонким щиколотками. Богиня охоты подошла к скале и чуть наклонилась, чтобы взять свою одежду. Афродита сглотнула. Артемида развернулась, и взгляду богини любви предстало нечто ещё более прекрасное. Небольшая грудь, тонкая талия, длинные ноги… Все ее тело было подтянутым. И просто невероятно красивым… Афродите казалось, что эта картина отпечаталась у неё в памяти навсегда. В низу живота сворачивался тугой и горячий узел. А из глаз были готовы вырваться злые слёзы… Ну почему, почему она так красива?! Богиня бросилась оттуда, не разбирая дороги. Дома, стоя перед зеркалом, она смотрела на себя, трогала себя и думала. Из отражения на неё смотрела невысокая молодая женщина. Гладкие изгибы, молочная кожа, пышная, налившаяся, словно ягоды соком, грудь, такие же пышные и мягкие бёдра и ягодицы. Каштановые, немного волнистые волосы до талии, нежные черты лица, чувственные губы. Но во всем этом и в каждой отдельной черточке ей чудилось несовершенство. Что эта сахарная, мягкая кожа по сравнению с ровным загаром Артемиды, красивым карамельным цветом ее кожи, с ее подтянутостью, стройностью, с красивым мышечным рельефом… Что эти обычные коричневые волосы с блестящими русыми косами, которые столь напоминают золото. Что эти ничем не примечательные черты лица по сравнению с высокими скулами, прямым носом, красивыми бровями в разлет, нежными губами, которые, наверно, столь приятно целовать… О, и эта чудная грудь! Столь аккуратная, с темными ареолами и налившимися горошинами… А подтянутая упругая попка, так бы и шлепнуть! Афродита резко открыла глаза, в шоке смотря на своё отражение и все ещё машинально поглаживая грудь. О чем она только думает! Она чуть не взвыла. Пожалуй, ей нужно принять ванную. Насладившись вдоволь нежной пеной, лепестками роз и, конечно, собой, она выпила чай с воздушным яблочным зефиром и отправилась спать. И вот сейчас, утром следующего дня, сидела в своём любимом кресле и думала обо всей этой ситуации, пыталась разобраться в своих ощущениях, чувствах. Очевидно, что она себя обманывала. Ей все-таки нравились девушки. Ну, или одна конкретная… Босые ножки коснулись пола. Она присела за свой туалетный столик. Слова лились неожиданно легко. Она просто просила ее о встрече. *** Афродита стояла у раскидистого дуба и стучала ногой по земле. Она нервничала. Взглянула на солнце. Да, просто еще рано. - Здравствуй! – произнес бархатистый голос у Афродиты за спиной. Она вздрогнула. Эта чертова охотница всегда подкрадывается неслышно! - Здравствуй, Артемида! Я… очень рада тебя видеть Широкая улыбка оголяет ровные белоснежные зубы: - да, я тоже. По коже Афродиты бегут мурашки. - Ты, кажется, хотела о чем-то поговорить? - Да, я… - слова застревают где-то в горле. Артемида мягко, будто бы понимающе ухмыляется и говорит: - пойдем, тут есть одно чудесное место. Она тянет ее за руку. Сердце Афродиты бьется чаще. Ладони Артемиды такие нежные и теплые. Артемида ведет ее к тому самому озеру, у которого ее видела Афродита. Щеки начинают гореть. - Хочешь поплавать? – спрашивает ее охотница, поворачиваясь к ней лицом. - Пожалуй, - получается улыбнуться, хотя, кажется, ее начинает мелко потряхивать, и вверх по телу поднимается жар. Артемида легко ей улыбается и, подняв руки вверх, снимает свою тунику. Сквозь ярко зеленую листву пробиваются золотые лучи, гладят загорелую кожу богини охоты, яркими бликами играют в темно-голубой воде озера, переливаются. Глубокий вдох сквозь стиснутые зубы, дрожат ресницы зажмуренных глаз. Афродита резко их открывает - кружится голова. Замечает на себе изучающий взгляд. Смутившись, стягивает свое платье. Каштановые локоны мягко падают на плечи. Медленно подходит к кромке озера. Ноги лижет приятная прохлада. Она заходит глубже. Вода легчайшим шелком гладит кожу. Волосы намокают. Она плывет к Артемиде, которая с прищуром смотрит на нее. - Что-то не так, Артемида? - Ты так красива. Богиня краснеет. Неловкая тишина. Лишь тихий шепот воды. Афродита ложится на спину и плывет к большому камню, стоящему в воде. Да, она прекрасно понимает, какой вид открывается Артемиде. Прикрывает глаза, стараясь расслабиться. Вдруг ее спины касаются руки, нежно гладят. По позвоночнику вниз. Она напрягается, но глаз не раскрывает. Движения плавные, приятные, такие невесомые. Гладят ее талию, живот, бедра, от пупка ведут к ложбинке между грудей. Тихий вздох. На грани слышимости. Закусывает губу. Ее бедро касается талии Артемиды. Кожа о кожу. Шелк. О, эти руки касаются ее грудей, обводят по кругу, гладят, и… сжимают… Она стонет. Резко опускает ноги вниз, на песок, становясь вертикально. Они смотрят друг другу в глаза. Дыхание сбито. Карие в зеленые. Грудь резко поднимается и опадает. Тяжелый горячий узел внизу живота. Они ищут что-то в лицах друг друга. Кажется, мир замирает… Перестают шевелиться листья на деревьях, исчезают все звуки… Они стоят в тени… Рука Артемиды несмело поднимается и касается лица Афродиты, невесомо ведет кончиками пальцев по скуле. Ладонь Афродиты оказывается на затылке Артемиды. И тянет на себя. Губы в губы. Сминают. Вкус солнечного света и соли. Стон. Обхватывают друг друга, соединяются телами. Мед и молоко. Афродита ведет дорожку поцелуев по скуле, к шее. Из горла Артемиды тянется горячий сладкий стон. Выгибается, прижимаясь ближе. Сердце готово вырваться из груди. Это предел. Огонь сжигает изнутри. Ему нужно дать выход. Выстанывают имена друг друга. Руки Артемиды мнут грудь Афродиты. Губы вновь находят губы. Горячо. Сейчас… Громкий хруст ветки. Они отскакивают друг от друга. - Эге-гей! – из-за дерева появляется мужчина в охотничьих одеждах, сально ухмыляется, - какие милочки! Ну, сейчас позову своих парней, мы хорошо развлечемся. Афродита замирает, ее сковывает страх. Артемида медленно поворачивает к охотнику лицом. Она – опасность. - Как твое имя, охотник? Он смеется: - мое? Ты, девчонка, еще и спрашиваешь мое имя? Меня зовут Актеон, первый охотник. Артемида медленно выходит из воды, не стесняясь своей наготы. Подходит к нему вплотную. - Что ж, Актеон, первый охотник, ты очень зря появился здесь. В ее руке оказывается лук. - Ты нас прервал. Кончик стрелы упирается ему в переносицу. Он замахивается для удара. Артемида легко блокирует и, завернув ему руку, роняет Актеона на колени. Поднимает ногу, ставя ступню ему на голову, нагибая к земле. Ударяет луком по его пояснице - и под ее ступней молодой олень. - Беги, сладкий. Я считаю до пяти. Она поднимает ногу, и животное со всех ног бежит в чащу. Свист. Стрела пронзает голову. Олень падает. Богиня медленно к нему подходит, садится на корточки и проводит рукой по шерсти. Кривит губы. - Ты заслужил. Афродита резко выдыхает. Она словно не дышала все это время. Артемида резко поворачивает голову к ней, будто только вспомнив о ее присутствии. Ее лицо смягчается. Она заходит обратно в воду. - Прости, кажется, я увлеклась… - вина и смятение. Афродита молча окунает ладонь в воду и смывает с подбородка Артемиды кровь. Вновь молчание. Под порывом ветра шуршат кроны деревьев. Они медленно приближаются друг к другу. Между губами миллиметры. Касание. Медленно, нежно, смакуя. - На чем мы остановились? – шепчет ей в губы Артемида, прижимая к камню. Афродита тихо смеется, кладя свою руку ей на талию. Гладит эту чудесную кожу, к которой так мечтала прикоснуться. Вниз. К бедру. Афродита меняет положение, разворачивая Артемиду к себе спиной и нагибая к камню. Губами по бархатистой коже спины, языком неведомые узоры рисует. Прикусывает, сладко посасывает венку на шее, прижимаясь, руками гладя бедра, ягодицы. Какие же сладкие стоны! Ласкают ушную раковину, разливаются в груди амброзией. Возбуждение искрится, готовое перелиться через край. Вокруг кроме них ничего. Артемида сладко всхлипывает. Афродита разворачивает ее к себе лицом, тянет полубессознательно на берег. Плавится. Мир тает. Мираж. Артемида на песке. Золотистые волосы разметались, губы распухли, на скулах яркий румянец. Загорелые бедра широко разведены. Глаза Афродиты горят. Она непроизвольно облизывает губы. Вдох. Опускается на колени. Выдох. Обхватывает руками бедра. Вдох. Прижимается губами. Божеее… Они одновременно стонут. Гортанно. Горячо. Слишком. Она окунает язык в горячую глубину. Перехватывает дыхание. Артемида запрокидывает голову назад. Длинное тягучее движение языком. И еще, еще. Быстрее. Глубже. Горячо. Сладость. Течет. Дыхания не хватает. Артемида сжимает ее голову бедрами. Скулит. Руки пытаются схватить песок, но он лишь сыпется. Одной рукой Афродита сжимает бедро Артемиды, второй ласкает себя. Ох, это чертов конец света. Мир сжимается. - Дааааа…. - Ааааах… И разлетается на миллиарды ярких частиц. Бедра дрожат, горячие волны накатывают и накатывают. Хватаются друг за друга. Кажется, она теряет сознание. Сладкое небытие… Афродита приходит в себя от нежных прикосновений. Чудесные руки гладят ее по волосам и плечам. Улыбается. Над головой голубое небо. Бесконечное. Бескрайнее. Она улетает.