Любимый цветочек Дадли Дурсля

      Дорогие мама и папа,       Наша команда по квиддичу — полный трындец! Только не говорите никому, что я так сказала. Эх, если бы метла своя была, я бы могла попасть в состав сборной в следующем году… Джеймс, кстати, учит меня летать после уроков. Он в команде Гриффиндора, и играет хорошо, но это и логично, учитывая, что Гарри был самым молодым ловцом за последние сто лет, а мама — профессиональный игрок. Дадли с легким возмущением ответил Петунье, что футбольные гены наверняка тоже за что-то да считаются в волшебном спорте. Мэйбл же написала Поттерам, попросив, чтобы те поговорили с сыном — ведь нельзя же такую маленькую девочку учить летать без присмотра взрослых. Гарри прислал в ответ письмо, в котором говорилось, что он попросит Джеймса брать на их дополнительные тренировки кого-то из старших игроков, а еще добавил, что, даже если с Петуньей что-то случится, мадам Помфри умеет и кости новые выращивать, и конечности оторванные прикреплять. Спустя пять минут пришло письмо уже от Джинни, в котором она просила извинить мужа за неправильно подобранные выражения. Конечно, мадам Помфри МОГЛА лечить подобные травмы, но во время матчей обычно такого не случалось. Это Мэйбл не успокоило.

***

      Дорогие мама и папа,       Я слышала, Разрушитель выиграл на чемпионате. Передайте от меня Зубриле поздравления, а то времени нет два письма писать: пора бежать в дуэльный клуб.       Кстати, второгодкам разрешено пробоваться в команду по квиддичу, но нужна обязательно СВОЯ метла. — По-моему, она начинает наглеть, — с усмешкой заметила Мэйбл, укладывая голову Дадли на плечо.       Дорогая Петунья,       До четвертого года о метле даже не мечтай, так что хватит просить.

***

      Дорогие мама и папа,       [далее идет долгое и детальное описание лучших мётел на рынке, отсортированное по текущим ценам и характеристикам] и кстати, у Альбуса теперь тоже своя метла. Его взяли в команду Слизерина охотником, хотя он даже близко не так хорошо играет, как Джеймс. Взяли, наверное, потому что он — Поттер… только не говорите дяде Гарри и тете Джинни, что я так сказала!

***

На третий год учебы Петуньи между Мэйбл и Дадли случилась ссора. — А что если она там единственная без метлы останется?! — Не будь дураком, Дадли! В школе полно маглорожденных учеников, и я совершенно уверена, что их родителей так же заботит целость и сохранность своих чад, как и нас. — Вдруг её дразнить из-за этого будут? — На такой случай есть учителя, хотя, зная нашу дочь, она сама кого хочешь заткнет. Кроме того, мётлы очень дорого стоят. — А что если на Рождество подарить? Пробоваться в команду будет уже слишком поздно, и ей все равно придется ждать следующего года. А это как раз четвертый курс. — Ни за что!

***

      Дорогие мама и папа,       Ну, хватит вам, купите девчонке метлу наконец! Я с ума сойду, если получу от нее очередное письмо со всякой магической белибердой про скоростные режимы, сопротивляемость ветру и антискользящие чары. К тому же, метла в их мире почти что как велосипед. Ну и что за родитель не купит своему ребенку велик?       Бобби Алан Уйдя с работы пораньше в тот вечер, Дадли заскочил в Косую Аллею за метлой. Прежде чем купить её, он уточнил у продавца, действительно ли товар не подлежит возврату.

***

В ночь на Рождество под елью семейства Дурслей приютился длинной, узнаваемой формы подарок. Встав пораньше, Бобби Алан привязал к нему ниточку с открыткой.       «Не благодари, Селёдка.» Девчушка еще долго возмущалась из-за прозвища, но ближе к ночи сунула под дверь брату записку.       «Спасибо, Зубрила.»

***

      Дорогие мама и папа,       Сегодня самый отвратный день в моей жизни! В команду не взяли. Я наслала проклятие на когтевранского пацана по имени Лоркан, потому что он отобрал у Дэнни конфеты. И попалась. Естественно. Потому что это случилось посреди урока травологии. И теперь мне придется отрабатывать наказание у профессора Лонгботтома, а он наверняка заставит меня писать дурацкие строчки! Письмо сопровождалось анимированным рисунком плачущих глаз. Дадли был так им впечатлён и так рад, что дочь не будет рисковать своим здоровьем в сотне метров над землей, что очень долго сочинял искренний ответ.       Не волнуйся, Цветочек. Если будешь упорно тренироваться, в следующем году обязательно получится. К его ужасу, у неё и правда получилось. Петунью взяли в команду охотницей; это те, кто по ее словам, забивали все голы. Дадли слегка успокоился — звучало, как пристойная позиция для его дочурки. Весь следующий месяц он приходил на работу с важным видом, хвастаясь всем, кто попадался под руку, что Петунья попала в престижную футбольную команду. В детали он не вдавался, в общих чертах лишь упоминая, что команда — иностранная, чтобы у коллег не возникало лишних вопросов.

***

Весенние каникулы на пятый год обучения Петуньи обещали обернуться катастрофой: на ужин собрались приехать бабушка Петунья и дедушка Вернон. Дадли сверху донизу обошел весь дом, снимая со стен и полок движущиеся фотографии и пряча их в кладовку. — Надо было мне просто в школе остаться, и всё тут, — сквозь зубы рычала девушка, раскладывая тарелки и столовые приборы. — Все равно к СОВ готовиться. Эти экзамены меня в могилу сведут! Ну вот нафига нужны письменные задания, когда магию следует проверять на практике, а? — она со звоном выронила вилки и выругалась под нос. — Да еще и писать приходится дурацкими перьями! Поначалу это всё, конечно, весело, но от них жутко пальцы болят! Представляете, я пыталась на уроке достать обычную шариковую ручку, а Флитвик мне заявил, мол, здесь такие запрещены. Знаете, почему? Потому что на них не работают анти-списывательные чары! Как будто бы я жульничать собралась! Я же пуффендуйка! — Цветочек, — рассеянно прервал её тираду Дадли, стирая со лба капельки пота. — Не забудь, что за ужином — никаких разговоров про СОВ. — Ох, ну естественно, папочка! Буду держать рот на замке, — огрызнулась Петунья, сердито громыхая стаканами по столу. К счастью, к приезду старших Дурслей она взяла себя в руки и даже смогла выдавить теплое приветствие гостям. Обычно бабушка с дедушкой не выбирались из дому — как правило, навещал их именно Дадли с семьей. Поэтому сейчас мужчина нервно ощупывал взглядом каждый угол — уж не пропустил ли он чего НЕНОРМАЛЬНОГО. Сам-то он за пять лет ко всему привык и даже не помнил тех времен, когда фотографии в доме НЕ двигались. — Надеюсь, добрались без проблем? — из кухни вышла Мэйбл, поочередно обнимая свёкров. — Ужин почти готов, так что раздевайтесь и проходите за стол. Посиделки прошли в ощутимом, но невысказанном напряжении. Слово чаще держали Бобби Алан и Дадли, рассказывая каждый о своем — футболе, продажах и программировании. Петунья же хранила мрачное молчание. Но потом всё пошло наперекосяк. Когда компания переместилась в гостиную пить кофе, и на минуту все замолчали, в тишине прихлебывая из чашек, девушка внезапно подала голос. — У меня учеба тоже проходит хорошо, если кому-нибудь интересно, — громко выдала она в пустоту. Вернон с бабушкой Петуньей притворились, будто не слышали её. Дадли предупреждающе зыркнул на дочь. — Петунья, — тихо позвала Мэйбл. — Не сходишь на кухню? Кажется, печенье заканчивается. — Да, мамуль, — девушка подхватила почти пустой поднос и раздраженно удалилась. — Кстати, насчет пятничного матча, — прочистил Дадли горло, чтобы разбить ледяное молчание. Они уже обсуждали игру, но можно было сделать это еще раз, отыскав новые подробности. Мужчина так старался поддерживать беседу, что поначалу и не заметил возникшую в дверном проеме дочь. — Петунья! — шикнула Мэйбл. Обернувшись, Вернон распахнул глаза и мгновенно побагровел. Да, его внучка принесла новое печенье, как ее и просили. За одним лишь исключением. Поднос она держала не в руке — тот висел в воздухе, пока она управляла им крепко сжатой палочкой. Легкий взмах — и поднос с грохотом приземлился на столик, заставляя всех дернуться. Звякнули чашки, кофейник перевернулся и скатился вниз, проливая содержимое на пол. Под ногами разметались осколки. — Упс, — злобно произнесла Петунья. Еще один взмах, и осколки собрались воедино, а горячий кофе влетел в носик. — Петунья, — сипло воззвал к дочери Дадли. — Тебе же нельзя… — Печеньку, пап? — громко перебила она. Взмах палочкой — и печенье полетело к нему на тарелку. — Дедуль, тебе? — и то же самое повторилось еще раз. Вернон, как ужаленный, вскочил с места. — Мы уходим, — сдавленно объявил он. — Сын… Не ожидал от тебя такого… Пригласить сюда, чтобы ткнуть нас лицом в… — Пап, это не то, что… — Мы уходим, — в его тоне звенела неотвратимость. — Петунья, вставай! В считанные секунды оба вылетели в прихожую, где начали торопливо собираться, игнорируя жалкие оправдания сына. — Мам, пап, ей вообще-то запрещено… Она просто не в духе сегодня… Его слова отрезал хлопок двери. — И зачем ты это сделала?! — крикнул Дадли, возвращаясь в комнату. — Сделала что?! — ощетинилась Петунья. — То, чему меня учили последние пять лет? В школе, куда ты сам меня отправил?! — ТЫ ПРЕКРАСНО ЗНАЕШЬ, ЧТО ОНИ НЕ ПЕРЕВАРИВАЮТ МАГИЮ. ТЫ ЭТО НАРОЧНО УСТРОИЛА! — ОНИ И ТАК МЕНЯ НЕНАВИДЯТ! — заорала девушка. — МНЕ ПЛЕВАТЬ, ЧТО ОНИ ПОДУМАЮТ! У Дадли словно весь воздух из лёгких выбило. Он замолк, пытаясь удержать скачущие мысли в голове. — Они тебя не ненавидят, — наконец нашелся он. — Как ты можешь так говорить? Каждый год тебе подарки присылают, забыла? Голос Дадли больше не повышал, поэтому и Петунья не стала. Оглянувшись на входную дверь, она в отвращении изогнула губы. — Пап, прекращай. Я с тринадцати лет знала, что подарки от тебя. — Пусть и так, — мужчина ощутил, как предательски краснеют щёки и уши. — Но они — мои родители. И я специально просил не расстраивать их сегодня. А ты не послушалась. Грубо поступила. К тому же, у тебя неприятности из-за колдовства вне школы будут. — Грубо…? — неверяще переспросила Петунья, игнорируя последнее предложение. — ГРУБО?! — она снова начала кричать. — Иди к себе в комнату! — приказал Дадли. — В любой момент прилетит сова. А всё потому, что ты нас не слушалась! Живо, иди! Не в силах больше сдерживаться, Петунья разрыдалась и слепо побежала наверх. Ноги громко застучали по ступенькам, затем хлопнула дверь. У Мэйбл мелко тряслись руки. Переведя дух, Дадли бухнулся в кресло. Он так хотел, чтобы вечер удался, а его дочь всё испортила. Неужели сложно было посидеть молча?! — Ты очень некрасиво поступил, пап, — Дадли поднял взгляд на мрачно застывшую фигуру сына. — Некрасиво? — в шоке воскликнул мужчина. — Я, некрасиво?! — Да. — Я всего лишь попросил не упоминать магию один вечер! ОДИН вечер! — А если бы бабушка с дедушкой не любили компьютеры? — тихо перебил Бобби Алан, в глазах которого закипала злоба. — Что, если бы они с предубеждением относились к программистам? Ты бы все мои школьные награды тоже спрятал, да? Запихнул в кладовку фотографии моих друзей? Заставил бы меня сидеть молча, пока вы все ведете себя как ни в чем не бывало? Как будто бы я ни на что негодный мусор? — Я не… — Дадли не смог найти слов. — Это не… Это другое! — В каком месте «это» другое? — жёстко поинтересовался Бобби Алан. — Ну… эм… Закончить ему не дали — Бобби Алан сорвался с места. — Я иду спать, — бросил он, не оборачиваясь. Было слышно, как приоткрылась дверь в спальню Петуньи, до ушей Мэйбл и Дадли донесся громкий плач. Спустя несколько минут дверь снова открылась (на этот раз всё было тихо), и Бобби Алан ушел к себе в комнату. Дадли беспомощно посмотрел на спрятавшую лицо в ладонях жену. — Пожалуйста, скажи, что он не прав. — Я знаю, что они твои родители, — бесцветно произнесла Мэйбл, — но так не может продолжаться. Дадли потребовалось несколько минут, чтобы собрать в кулак всё мужество и на негнущихся ногах подняться на второй этаж. Остановившись перед спальней дочки, мужчина в нерешительности занес кулак, а затем осторожно постучал. В тот же миг дверь распахнулась, и ему на шею бросилась хлюпающая носом Петунья. — Папочка… п-п-прости… Я не хотела… Мне просто так тошно стало и… Я всё испортила… Ты так д-д-долго планировал этот вечер, а я… — Ты не виновата, Цветочек, — Дадли крепко обнял девушку, смаргивая с ресниц непрошенные слезы. — Виноват я. И они. Сейчас я расставлю все твои фотографии по местам. Бабушку с дедушкой мы больше сюда не пустим.

***

Только-только начались рождественские праздники. Кто-то настойчиво цокал в окно гостиной со стороны улицы. Дадли, давно привыкший к совиной почте, даже не вздрогнул и со вздохом впустил мокрую от снега сову Поттеров. В дальнем углу, изредка почесывая макушку, Бобби Алан что-то тихо печатал на ноутбуке. — Цветочек, это тебе, — позвал Дадли, даже не читая надпись на конверте, потому что совы всегда прилетали только к дочке. Через минуту в гостиной появилась долговязая шестнадцатилетняя девушка с угрюмой физиономией: утром они с матерью поссорились, потому что Петунья вернулась из школы с ярко-бирюзовыми волосами.       — Ну, ма-а-ам! Тедди Люпин вон вообще с розовыми ходит, и никто ничего не говори-и-ит!       — Кто еще такой Тедди Люпин?       — Крестник Гарри! Он — метаморф и может менять цвет волос. У него от мамы такие способности, это абсолютно нормально. Она, конечно, умерла, но тоже любила ходить с розовыми волосами.       — Вот и договорились. Когда твой отец умрет, можешь покраситься в блондинку в память о нем. Ну, а мы пока навестим дядю Гарри, чтобы он поменял всё назад. Петунья забрала письмо, распечатала, внимательно прочитала и восторженно просияла. — Пап, Эл пишет, нас пригласили на рождественскую вечеринку. — Окей, — пожал плечами Дадли. — И что такого, Селёдка? — спросил Бобби Алан, не отрываясь от дела. — Мы же постоянно у Поттеров зависаем. — Не называй меня так! — на удивление радостно огрызнулась Петунья. — Вы не поняли, там не Поттеры… ну, не только они… в общем, они решили собрать всех родственников! Уизли, Тонксов, Делакур! И вечеринка будет не у Поттеров, а в Норе! Пап, там будут все-все наши волшебные сородичи! — жестикулировала руками девушка. — Оу… — смог выдавить Дадли, ощущая, как от нервов скрутило кишки. — Вау! — Бобби Алан даже печатать перестал. — Интересный междусобойчик намечается. — Мы ведь можем пойти, пап? Пожа-а-а-а-а-алуйста! — Петунья приплясывала на месте. — Конечно, можете. — Нет, пап, ты не понял, — девушка в нетерпении заламывала локти. — Мы все должны там быть! Ты не против? — Хм… Надо у вашей мамы спросить. — И ты тоже, Бобби. — Петунья подбежала к брату. — Блин, ты же знаешь, что мне не очень нравится в обществе волшебников, — поморщился парень. — Я себя совершенно беспомощным ощущаю. Дадли тайно показал ему большой палец, подначивая говорить дальше. — Да прекрати, — нудела Петунья, тряся его за плечи. — А мне вот каково проводить всё лето в компании маглов? Я же не жалуюсь! — Ну, хорошо, — вздохнул Бобби Алан, — я пойду… ЕСЛИ пообещаешь, что вы с Джеймсом и Элом не будете на мои ботинки пляшущие чары насылать. И, я так понимаю, вы не дадите мне над кодом поработать, да? — Полезно немного отдохнуть от компьютера, Зубрила, — хихикнула Петунья. — И ты, кстати, очень неплохо танцевал тогда! — И мантию-невидимку тоже нельзя использовать. — Ну, бли-и-ин! — И чтобы никаких Кровопролитных Конфеток мне в еду не подбрасывали. — Какой же ты скучный, Бобби! — Обещай, или не пойду. — Ладно, ладно, обещаю! Дадли надеялся, что у Мэйбл хватит здравого смысла отказаться. Но, к сожалению, хоть перспектива провести вечер в компании волшебников и внушала ей опасения, женщина заявила, что отказываться от приглашения будет грубо, да и все равно других планов у них нет. По давно сложившейся традиции, когда нужно было попасть в какую-то новую локацию в волшебном мире, Дурсли сначала поехали к Поттерам, чтобы оттуда путешествовать вместе. Собравшись у знакомого камина, они один за другим исчезали в изумрудных всполохах. Дадли пошел с Гарри и Джинни, крепко зажмурил глаза, а когда открыл, увидел перед собой яркую просторную кухню. — Гарри, милый! — к ним подбежала невысокая пухлая женщина с седыми волосами, в которых всё еще виднелись рыжие прядки, и заключила его худощавого кузена в объятия. — Джинни, как я рада тебя видеть! Всё больше и больше наряженных в мантии рыжих людей обступали Гарри с Джинни, обмениваясь приветствиями и поцелуями. Мэйбл, Дадли и Бобби Алан неловко переминались в стороне, а вот Петунья без лишних церемоний нырнула в толпу. — Альбус! Альбус! — звала она. — Ты обещал меня с Фредом познакомить! У него с собой фейерверки из новой невыпущенной серии? АЛЬ-БУС! — Мам, да хватит, ты его задушишь, — рядом с Гарри возник очередной рыжеволосый волшебник, хлопая его по плечу. — Рад тебя видеть, дружище. — О, я тоже, Рон. Целых… сколько там… ТРИ недели не виделись? — с сарказмом отозвался Гарри, и оба громко рассмеялись. — Смотрите-ка, — пробормотал Бобби Алан, внимательно изучая столпотворение. — Можно подумать, они все действительно искренне любят друг друга. — Ой, здравствуйте, — пухлая женщина повернулась к озадаченным Дурслям. — Вы наверное кузен Гарри, да? — она улыбнулась, но глаза придирчиво впились в Дадли, сканируя его с ног до головы. — Ага, — выдавил Дадли. — Здрасьте. Очевидно удовлетворившись тем, что увидела, женщина улыбнулась. — Я — Молли Уизли, приятно познакомиться. Присаживайтесь. Чаю не хотите? Мэйбл крепко держала мужа за руку, пока они искали свободные стулья. Камин продолжал вспыхивать, впуская в кухню всё новых и новых людей. Как вдруг… — Как пх’иятно тьебя видеть, 'Арри! Пх’ивет, Джинни! От этого переливчатого как колокольчик голоса у Дадли захватило дух. Еле оторвавшись от ослепительной блондинки, он виновато улыбнулся жене. — Какой-то холодок между ними, — пространно изрёк Бобби Алан, наблюдая за общением двух женщин. — Хорошо добрались, Флёр? — подчеркнуто вежливо интересовалась Джинни. — Мэйбл, — она неожиданно повернулась к потерянно жавшимся друг к другу Дурслям, — ты, кажется, по-французски говоришь, да? Мэйбл радостно встрепенулась, как и Флёр. — Parlez-vous français? — спросила блондинка, и очень скоро они с Мэйбл окунулись в какую-то жаркую дискуссию на французском. Дадли сильнее вжался в стул, стараясь игнорировать любопытные, а порой и довольно подозрительные взгляды окружающих. — Прошу прощения, вы же кузен Гарри? — с азартом пробираясь через толпу, к ним приближался худощавый лысоватый мужчина, за стеклами очков любознательно блестели ярко-голубые глаза. Схватив Дадли за руку, он начал энергично ее трясти. — Артур Уизли, очень рад, что вы здесь, безу-у-умно хотел познакомиться! Скажите… а кем вы работаете? — Пап, — его одёрнул еще один рыжий мужчина, который показался Дадли смутно знакомым. На месте уха у него был шрам. — Не наседай так, они же только что прибыли. — Я продажами занимаюсь, — смущенно пролепетал Дадли. — Надо же! — Артур выглядел по-настоящему пораженным. Дадли сел поровнее, расправив плечи. — А ты должно быть Бобби Алан? Старший брат Петуньи? Я много о тебе слышал. — Правда? — удивился парень. — Ну, конечно же! Ты, кажется, ходишь в магловский университет? Ну, расскажи — каково там? Что вы изучаете? — Я — программист… — Программист! Вау! И с компьютерами работаешь? Нет, погоди, ничего не говори… Получается, ты как будто применяешь чары к компьютерам, которые работают на электричестве, верно? — Ну, типа того… — растерянно кивнул Бобби Алан. Трое мужчин так глубоко погрузились в беседу о деталях экономического строя Британии, компьютерного кода Бобби и футбола (который, как пытался втолковать Дадли, был не хуже, а может даже и лучше квиддича), что были крайне разочарованы, когда их прервали, позвав ужинать. Оказалось, во дворе под тентом были выставлены длинные столы, освещенные светом фонарей. Хоть погода и была холодной, но за столом было довольно тепло — Дадли подозревал, что виновата магия. Флёр села рядом с Мэйбл, а Артур повел знакомить Дадли и Бобби с остальными волшебниками и волшебницами. — Это Бобби Алан, он работает с магловскими чарами на вычислительных машинах. А это Дадли, он играет в магловский квиддич. — А вон там моя сестра, Селёдка, — иронично хмыкнул Бобби. — Она сводит нас с ума. — НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТАК! — тут же раздался возмущенный крик. — Гарри, — страх перед кучей незнакомых магов слегка отступил, и Дадли нашел в себе силы разговаривать за столом. — Мне тут сказали, ты темных волшебников ловишь. Это правда? — Да, Гарри, — проворковал Джордж, сидевший под ручку с миловидной темнокожей женщиной, которую звали Анджела. — Развлеки нас байками о своих геройствах. — Дядя Гарри! Расскажи про тот случай, когда дядя Рон чуть не спалил тебе волосы! — захихикал один из сидевших рядом с Петуньей подростков. — Ну, ты чего, Фредди, — протянул Джордж. — Ты же не хочешь слушать историю, которую я тебе рассказывал КАК МИНИМУМ ТРИДЦАТЬ РАЗ? — Эй! — возмутился Рон. — Между прочим, я сбил с его макушки ядовитую гарпию! Но нет, вы только про плохое помните! — Да ты мне чуть башку не снес, — заметил Гарри, и все покатились со смеху. В разгар этой довольно захватывающей истории, в то время как Мэйбл начала умолять Джинни вернуть волосам Петуньи респектабельный цвет, а Артур забрасывал Дадли вопросами о магловских видах спорта (что на самом деле немного раздражало, потому что истории Гарри о ловле темных волшебников были очень интересными), Бобби Алан внезапно издал леденящий кровь вопль и упал навзничь со стула. Дадли инстинктивно вскочил, тут же последовал небольшой взрыв, и на гостей посыпались кусочки картофеля и гороха. Бобби задыхался, стоя на четвереньках в траве. Дадли ударил его по спине, и парень выплюнул в руку маленький оранжевый кристалл, который тут же вспыхнул искрами и взлетел в воздух. — ФРЕД! — угрожающе стукнула кулаком Анджела, в то время как собственно Фред, а еще Петунья, Альбус, Джеймс, Лили и некий сорванец с розовой шевелюрой (наверняка тот самый Тедди Люпин) зажимали рты ладонями, пытаясь не смеяться. Дадли заметил, что Джордж тоже прятал улыбку. — ВЫ ЗА ЭТО ОТВЕТИТЕ! — проревел Бобби Алан, отряхнув колени и устремляясь к веселящимся подросткам. Те бросились врассыпную, громко хохоча. Только Тедди спокойно остался на месте. — ТЫ МНЕ ЧТО ОБЕЩАЛА, ПЕТУНЬЯ? — Ты не запрещал кидать фейерверки тебе в тарелку! — крикнула девушка, улепетывая прочь. Дадли опустился на место, не понимая, как ему реагировать. — Вы уж извините их, — к нему обратилась Анджела. — Этих фейерверков еще даже в продаже нет. Не знаю, где Фред их раскопал. — Съедобная взрывчатка, — добавил Джордж, пытаясь скрыть довольную улыбку. — Хотя мы пока не выяснили, насколько съедобная. Никому еще не удавалось её проглотить. — Это не смешно, Джордж. Нельзя просто так брать и разыгрывать маглов! — Да вы не переживайте за Бобби, — с усмешкой покачал головой Дадли. — Дома ему и похуже прилетает. Он обязательно придумает что-нибудь в отместку. — Пап! Пап! — отвязавшись от брата, к нему подбежала Петунья. — Пап, пошли играть в футбол!!! Мы с Бобби хотим продемонстрировать, что это ничуть не хуже квиддича. Будешь в нашей команде? — Эй, я не соглашался на футбол! — крикнул запыхавшийся Джеймс. — Ты спросила, хочу ли я поиграть в магловский квиддич! — А в чем дело? — пропела Петунья, прищурившись. — Боишься, что мы вас уделаем? — Еще чего! Дадли встал со стула, и Петунья зааплодировала. Заставив Тедди наколдовать судейский свисток, она дула в него всякий раз, когда привыкшие к квиддичу игроки совершали грубые ошибки. Как Джеймс ни старался, Дадли, Петунья, Бобби Алан, Тедди Люпин и Фред действительно их уделали. Тем временем месть Бобби Алана не заставила себя долго ждать. Когда все вновь переместились в дом погреться, подростки решили устроить турнир по марблс. Однако игра так и не началась, потому что, когда ребята потянулись за палочками, все они прямо в их руках стали трансформироваться в резиновых ящерок, рыбок или куриц. — БОББИ АЛАН! ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С НАШИМИ ПАЛОЧКАМИ?! Дадли заметил, как Бобби тайком дал пять Тедди Люпину. Если не считать выходок молодежи, самым ярким моментом для Дадли стал обмен подарками (хоть он и никогда в этом не признается). Т.к. они с Мэйбл ничего не смыслили в подходящих для волшебников подарках, пришлось выделить необходимую сумму денег детям, чтобы те сами сделали необходимые покупки. Все начали раскрывать обернутые бумагой коробки практически одновременно, и, естественно, гостиная погрузилась в хаос. От общей толпы с уверенным видом отделился Альбус. Подойдя к Мэйбл и Дадли, он уронил им на колени две большие мягкие упаковки. — Это вам, — сказал парень. — От всех Поттеров. Петунья подбирала цвета. Вообще идея была Лили, но она слишком застенчива, чтобы вручить всё самой. Сидевшая в углу девочка густо покраснела и закрыла лицо руками. Дадли вдруг понял, что все Поттеры наблюдают за ними из разных уголков комнаты. Чувствуя смутную тревогу, мужчина развернул свой подарок. Там лежала длинная, отглаженная, темно-синяя мантия. У Мэйбл была такая же, но не6есно-голубого оттенка. — Ну же, надевайте! — подначил Джеймс. Дадли и Мэйбл переглянулись, затем послушно встали и накинули мантии на плечи. Дети Поттеров разразились аплодисментами. — Поздравляю, теперь вы — Почетные Волшебники, — напыщенно объявил Джеймс. — Спасибо! — сказала Мэйбл, краснея. — Мне очень нравится. — Как мило, — проворчал Бобби Алан, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Он сердито посмотрел на Джеймса и Альбуса. — А я вам что, пустое место? — Тебе мы тоже такую купили, Зубрила, — хищно улыбнулась Петунья. — К сожалению, мы совершенно забыли, куда её положили, и не вспомним, пока не вернешь нам наши палочки. Дадли был крайне рад, что в этот момент не он был в центре внимания. По причинам, которые он не совсем понимал, пока теребил свою мантию, он ощутил, как лицо становится горячим. В носу начало покалывать, а глаза защипало от слез. Мужчина обнаружил, что не может вымолвить ни единого слова.