Дьявол внутри

      «Не знаю, чем думала, забираясь на небоскреб вместе с первокурсниками, но это было явной частью моего изначального плана — ужраться в хлам и расслабиться перед смертоносным душным путешествием».       Валтор за месяц пребывания в Облачной Башне превратился в злобную Гризельду, дотошную Лейлу и только на капельку в себя прежнего. Он заставлял читать книги с занудным текстом об истории Пироса и возникновении магической Вселенной; материал, который Блум не успела пройти в Алфее. Они тренировались по вторникам, четвергам и субботам на том же уровне, на котором ей приходилось носиться по тренировочному корту с Дафной, не хватало лишь полосы препятствий в виде огромной горы от Ее Величества-сенешаля. И как-то все само собой вернулось на круги своя: за этим ежедневным тянущимся канатом мышц по утрам, грязными волосам под вечер и завтраками с Мирандой, Клариссой и Дарси. Ведьмы оказались на несколько тонов темнее фей, но в повседневности точно такими же. Блум даже успела найти двойников подруг, но не стала к ним приближаться. Дарси сама по себе чем-то напоминала Текну с примесью Музы, и Блум невольно перекладывала отношение к ним на нее, хоть они и не тесно общались.       Если Блум не спускалась завтракать, Кларисса и Миранда (иногда даже Дарси!) поднимались к ней в комнату, не зная, что дьявол бродит поблизости, а это — его кабинет. Фея с дуру ляпнула, что живет в этом коридоре, и они нашли ее с коробкой пиццы. А там уже как-то само полетело — истории, мальчики, косметика, советы, учеба, проблемы, семьи и прочее…       Когда Питерс проваливалась на недельном тесте способностей — так она назвала день, когда Валтор особенно не в настроении и дерется почти в полную силу — ее не наказывали, как главную героиню в «50 оттенков серого», она добровольно-принудительно направлялась в постель, а на следующий день была вынуждена отрабатывать удары на манекенах и учебных куклах или иллюзиях. Дьявол мог быть особенно искусен в испытаниях — в такие дни Блум уже могла проснуться на поле для занятий. И пока ее едва проснувшийся мозг не нашел бы решение, она не смогла бы выбраться умыться или позавтракать.       — Смотри. — Миранда коснулась плеча Блум. Она села между ней и Клариссой на краю крыши и так же, как и они, свесила ноги. — Там здание, посвященное твоему дяде. Точнее не только ему, в принципе всем королям ада, генералам или иным высшим правителям. В общем, дьяволам. Не хочешь сходить на днях? Там продаются запечённые перевернутые кресты. — Блум настороженно посмотрела на подругу. — Нет-нет, они из хлеба, все в порядке.       — Еще там бесплатно наливают. — Дополнила Кларисса, выставляя руку с бутылкой пива вперед. Блум одобрительно причмокнула губами и посмотрела дальше, в сторону еще более высоких шпилей — здесь было много церквей или храмов, венчанных ликом Сатаны или пентаграммами. Город был поделен на общины, ведьмы объединялись ковены, у каждого прихода был свой храм. И несмотря на порочность религии, она была сильна. Не будь так жестоко, было бы истинно красиво. Зло знало толк в лоске, стиле и утонченности. Хотя какое там зло? Миранда, в отличие от Блум, и пальцем никого не трогала. Ведьма-веган, пацифистка. Нонсенс среди прочих. Как фея-убийца. Или по статистике феи убивают настолько же часто, насколько и ведьмы? Особенно в военное время? Наверное, да…       — Уезжаю завтра. — Питерс потянулась руками к звездам, вытягивая позвоночник. Она почувствовала, как выпрямились кости. Ей хотелось спать. Валтор не знал, где она, и вряд ли бы одобрил ночные похождения, но кто его спрашивал? Все-таки их отношения не обусловились точными границами, и Блум не была уверена, что они оба должны хоть что-то спрашивать друг у друга. Этот месяц был… Наставническим. Не более. Страсть тлела и загоралась, ненависть возгоралась и тухла, а вот любовь никак не хотела находить себе место ни в сердце феи, ни в душе мага. Их обоих не устраивала природа друг друга по разным причинам, и они не могли полюбить недостатки. Это было недосказано, но если Блум ощущала это как разницу в возрасте и «вырастешь — поймешь», Валтор прекрасно осознавал, что чувствует.       — В Алфею? — голос Миранды отчетливо скукожился и остекленел, она не обижалась, но неровность означала одно — ей не нравилось это место. — Обратно к феям? — ведьма повернулась к Блум и постаралась заглянуть в ее глаза, но та смотрела куда-то в сторону. Девушка постаралась разглядеть то, что видела фея, однако той не удалось. Казалось, в пустоте горизонта ничего не было.       — Я не могу рассказать. Это касается… — Блум тяжело вздохнула, закрывая лицо ладонями. Скулы Валтора мелькали перед глазами, тревога поднималась от чресел в голову, давая понять, что он не рад. Ему что-то не нравилось крайне сильно, и он хотел, чтобы она это знала. Блум не любила его этот прием — копание внутри, в душе, в источнике Силы, но выхода не было — на Пиросе они… Она должна знать, как прочитать, что происходит с ним и как дать знак, что ей плохо. И он всегда этим пользовался на протяжении месяца, как и сейчас.       — Ладно. — Кларисса протянула фее бутылку перед лицом Миранды. Блум отпила пару глотков и обняла стекло ладонями. Привкус дрожжей крутился на кончике языка. Хотелось чего-то покрепче.       — Может, закажем роллов сюда? И мартини? — оттолкнувшись от бетона, фея перепрыгнула на крышу и вернула Клариссе бутылку. Миранда молча скривилась еще на слове «мартини», а Кларисса заметно вытянулась — и в лице, и в фигуре. Думала. — Ну давайте. Проводите меня. Можем ведь больше не увидеться.       — Это настолько серьезная поездка? — выделяя «настолько», Миранда широко распахнула глаза и повернулась к фее. — Зачем вообще ехать? Тебя ведь берут обучаться в Облачной.       — Это другое, ты не поймешь… Тут нет какого-то другого варианта и…       — Ну так расскажи, Блум. — Кларисса влезла обратно и встала напротив феи. — Раз уходишь. Мы тактично молчали все это время, не спрашивали, но твое происхождение, дядя… Мы не понимаем, кто ты. В новостях говорят одно, ты второе…       — Ох… — фея нервно рассмеялась, обнимая себя руками, — ну, примерно этого разговора я пыталась избежать, девочки. — Они все одновременно усмехнулись, понимая иронию. — Мне нечего сказать.       Скрип двери на спиной одернул всех троих от кульминации в их отношениях. Блум почти раскололась, а они за малым не поняли ее настолько, чтобы связаться узами настоящей дружбы. Если бы не дверь и то, что оттуда вышло. В темноте мелькнула длинная копна волос, как будто бы фиолетовая Дарси поднялась к ним ни с того, ни с сего. Девушки с каменными лицами переглянулись и каждая по-своему изумились, когда фигура выросла из миниатюрной Дарси во что-то высокое, а фиолетовый оказался темно-малиновым.       Как стихия, божество, или мистическое проведение, он подходил ближе. Камень и ветер, земля и огонь — все сущее сочеталось в нем, как в идеальном сосуде для поглощения магии Вселенной. Он не терял времени этим месяцем и обворовал многих — бедных и богатых. И стал вдвое сильнее. Блум бы тешила себя надеждами на победу там, в Алфее, но видя его здесь, каждый день, она чувствовала и знала, насколько могущественно все то, что плещется в его теле. Он был достаточно скромен для такого количества магии. Без Дафны фея словно потеряла одну из опор. Кто ей поможет, кому довериться? Винкс такие же школьники и сражаться с ним им нет смысла. Если бы была Фарагонда, хоть кто-то… Но больше нет никого. И если Валтор верил в то, что Блум хоть немного может ему помешать, раз все это время предлагал взаимовыгодное сотрудничество, то фея в себе было не уверена.       — Здравствуйте. — Кларисса вежливо кивнула и взяла Миранду под руку. Они обе стали более мелко и осторожно двигаться, зрение улавливало каждое движение незнакомца. Его темная аура отпугивала, а желание броситься с небоскреба и сбежать в полете повышалась с каждой секундой. Валтор не посмотрел на них, его взгляд, движение зрачков перетекли от бутылки к укороченной джинсовой куртке на Блум. На ней была футболка с изображением карты таро — колесо фортуны, и оно явно не помогло ей сегодня.       — Увидимся. Пока. — Решив не дожидаться, когда дьявол откроет рот и скажет неочевидную очевидность, Блум крепко обняла Клариссу и Миранду, и они ответили ей легкими прикосновениями. Они забыли, что Блум уезжает, думая, что встретятся завтра за завтраком, а мысли феи были на пределе всегда, когда рядом стоял Валтор — она знала, что это последняя встреча. Ее могут предать, убить, посадить на огромный трон и напялить корону — чего ждать от дьявола? Блум готовилась к худшему и верила в лучшее. Он надрессировал ее наблюдать за мухой в третьем углу, когда они сражаются, отражать любыми физическими предметами удары иллюзий и продолжать биться с ним.       — Пока… — Миранда робко помахала уходящей спине феи и, опустевши, посмотрела на подругу. Кларисса пожала плечами, вглядываясь в уходящие спины.       — Не говори ничего. — Отойдя от девочек и ныряя в дверь, предупредила фея. Она боялась, но по натуре шла в нападение, когда ее загоняли в угол. Валтор по-прежнему молчал, идя за ее спиной и спускаясь по лестнице. — Я ко всему готова завтра. И имею право на отдых. — Маг рассмеялся, и Блум раздраженно зыркнула на него через плечо.       — Я и не собирался тебе ничего говорить. Честно. — Мужчина обогнал фею, застывшую и смотрящую на него у стены с прищуром. — Нам рано вставать, хотел лечь, а без тебя не спится.       — Мы не спим вместе. — Ее достали его шутки про сожительство. Это было похоже на голый крючок, который закидывают рыбе, чтобы что? Она на него не клюнет, если не совсем тупая, но захочет. — Тебя просто бесит, что я ушла ночью и ничего тебе не сказала.       — А тебе хочется, чтобы это было именно так? — мужчина остановился на одном из пролетов, последнем. — Ты ведь за этим ушла из школы? Если хочется внимания, то не нужно устраивать из-за этого поездку на другой конец города.       — Отстань от меня. Гундишь, как папа. — Она толкнула его плечом и вышла на воздух. На крыше было холоднее, и красноватые щеки обдало нормальными температурами, слегка согревая кожу. Девушка перебирала пальцы между собой, пытаясь оторвать заусенцы. Раньше она заменяла это переделкой антикварных вещиц, их починкой, а теперь хобби исчезло, как и рисование. Руки были в легких царапинах от покусывания. Хорошо, что хоть маникюр, как Терра, не сгрызала. Как она там вообще, на Линфее? Ее отец с братом уехали туда по приказу Дафны и после этого она слишком мало писала им…       Двери шлепнулись друг о друга, не имея автодоводчика, и зашелестело под ухом. Нет, не муха, плащ Сатаны.       — Слушай… — Блум зажала пальцами мочку уха, слегка наклоняя голову вниз, — извини… Я переборщила…       — Папочка — так папочка. — Фея невольно прыснула со смеху, и до этого понимая, что не обидела его, но все-таки должна была попросить прощения. Он был во всем и под каждом пунктом прав, еще и пришел забрать ее, чтобы не пришлось тащиться на другой конец города на общественном транспорте, но так не хотелось казаться мелкой… Хотелось ходить самой по себе, как он, что-то делать, о чем он не знает, соответствовать. Опять. Ну и, в конце концов, быть реальным напарником.       — Как думаешь, он согласится нам помочь? Даже если мы найдем его. — Они не смотрели друг на друга, глядели куда-то в сторону шоссе, быстро едущих машин и мелькающих огней.       — Главное — чтобы ты была готова к встрече с ним, а остальное неважно. Разберемся. — Она спрятала руки в карманы.       — А я готова? — Блум повернулась к магу. И он сделал аналогичное движение в ответ.       — Сама мне скажи. Сила решает многое, но в тебе живет нечто иное — упертость, желание использовать все без остатка. Сможешь ли ты снова сделать это? Поверить в Домино и то, что вернешь его? Сейчас, прямо сейчас. Тебя ничего не отделяет от него, не теперь. Есть только ты и твоя сила. Бери, сколько хочешь и можешь. — Его теплый тихий голос был чрезмерно иллюзорным и преисподническим. Блум помялась на месте, ненавязчиво качаясь на ногах и сделала шаг вплотную к магу. Она задрала голову и широко распахнула глаза, говоряще вглядываясь в его лицо — на губы, в зрачки. Женские просьбы читались одинаково, и фею было не так сложно понять. Она не улыбалась, не тянулась за поцелуем, но прижалась почти вплотную, по-ребячески, все еще пряча руки в карманах, склоняя голову в сторону.       Валтор прошелся пальцами от скругленной щекой скулы и дошел до затылка, заросшего волосами. Они стали густыми и доходили ей до ягодиц, даже чуть ниже. После того, как она получила энчантикс, тело менялось, она росла, увеличиваясь в росте, ее тело крепло, а волосы удлинялись. Огонь Дракона растил свою оболочку, и это не могло не радовать — девочка хотя бы немного стала похожа на то, что можно назвать хранителем.       Фея прикрыла глаза от нежной дрожи, идущей от его пальцев. Он накрыл ее шею с другой стороны широкой ладонью и наклонился к губам, закрывая веки. На губах феи был странноватый сладкий привкус пива вперемешку с жвачкой бабл-гам, а он, как и всегда, на вкус был подобно коже. В его губах и на языке стоял запах похоти, тянущийся, наверное, от любого мужчины в таком возрасте. Они не хотели развивать поцелуй во что-то большее. Некогда. Не за чем. Не хочется. Много дел. Не до этого.       Но магия как-то сама собой на задворках сознания прожгла в телах дыру и перебросила в незнакомую комнату. Новое пристанище дьявола. Темное: свет выключен, шторы завешаны. Блум почувствовала спиной твердую поверхность и забралась на нее. В кожу неприятно впились книги и маленькие канцелярские приборы.       Скатывая куртку с плеч уверенными движениями, Валтор проходился ладонями по всей коже, чтобы ткань не цеплялась за руки. Фея отклонилась назад, раскрывая грудь и помогая ему снять с нее верхнюю одежду и футболку. Черный лифчик плотно прижимал грудь и кружевами уходил вниз, создавая узоры на талии. От центра к лямкам шли две черные нити, создающие силуэт белья. Мужские пальцы с аккуратными удлиненными ногтями подушками медленно опустились на зону декольте, оглаживая кожу вперемешку с тканью. Ладонь пробовала наощупь мягкость, шероховатость и доходила по вытянутой шее к ушам. Блум села ровнее и оставила легкий укус на подбородке мага, пока пальцы справлялись с пуговицами рубашки. Мужчина тряхнул плечами, и плащ гармошкой упал на пол. Его ладонь перехватила руку феи, а вторая дернула за край рубашки — пуговицы с глухим стуком покатились по полу. Ковра тут не было. Девушка сбросила кроссовки, снимая их друг о друга. Ее ноги обхватили бедра мага, прижимая ближе.       Неопытность. Она все еще не чувствовала свободы, пальцы потряхивало от неуверенности. В темноте не было видно, насколько хорошо он сложен, но неоновыми буквами в воображении на груди Валтора светилось «не трогать! убьет!» и непонятно почему. Она не считала его своим.       — Думаешь, стоит.? — они остановились, наполовину раздетые. Руки Валтора замерли — одна на спине, другая у пуговицы джинс.       Напряжение от мужчины исходило неприятными волнами или неосязаемым паром, ощутимым лишь эмпатичным образом. Блум накрыла его ладонь своей и почувствовала, как в груди умирают бабочки. Ей нужно было не это — внезапный секс посреди ночи, бухло с ведьмами и странные недосказанные отношения. Скай был другим. И отчего-то сильно захотелось взять его за руку, вновь оказаться в объятиях принца. Он был надежным? Или как это называется, когда уверен, что мужчина даже при угрозе смерти постыдится, побоится, не сможет тебя бросить? Принц же и все такое…       — Прости. — Блум спрыгнула со стола, резко и в сторону. Она подняла футболку и надела ее через голову. По комнате пролетел маленький красный огонек, он нашел свечи, и те линией осветили комнату, хоть их и было немного. Полумрак бросил тени по помещению, Блум увидела себя в зеркале, встроенным в шкаф-купе в углу и смущенно улыбнулась отражению. Маг набросил рубашку, не застегнув ее, и сел на стул.       — Что изменилось? — нельзя было точно сказать, что его волновало… Хотя нет, это определённо беспокоило. Ее до жути перекосило во время прелюдии, и это было странно для ее возраста, натуры и всего остального. — Или ты испугалась?       — Нет-нет… — Блум, не заметив сама за собой, медленно крутанулась на месте — именно такие движения были и у ее мыслей, внутри черепушки происходили хаотичные движения броуновского принципа. — Ты не заметил, что мы… Я даже не знаю… Мы не знакомы? Можно так сказать?       — В каком смысле? — он закинул ногу на ногу и откинулся на спинку стула. В темноте за столом цвета венге с разбросанными вещами мужчина выглядел аутентично к месту. Его фигура вписывалась в темный крупный интерьер.       — Ты говоришь, что я, мы станем… Мужем и женой? И меня это пугает. Связать свою жизнь с человеком, которого почти не знаешь. Ты даже не человек. От ведьм о тебе я узнаю больше, чем от тебя. Ты внимательный слушатель и забавно шутишь, ходячая книга с инструкциями к любому магическому артефакту или проявлению, это круто… Но какой ты на самом деле? Что ты больше всего любишь есть? Что ты хочешь в будущем? Учился ли ты в школе? Какой твой мир — Ад? Какой ремонт ты хочешь в замке на Домино?       — Блум…       — Нет! Нравятся ли тебе нежности? Могу ли я обнимать тебя в присутствии других или говорить, что я твоя девушка? Я вообще твоя девушка? Станешь ли ты пытаться отравить меня, когда мы поженимся? Если мы поженимся, значит ли это, что ты будешь мне изменять? Ты хочешь детей и как скоро?       — Стой. — Он раздражённо выдохнул и выставил руку вперед. — Ты меня заговорила, фея. — Блум, чувствуя, как Огонь Дракона взлохматил ее прическу в ореоле головы, сбила накал страстей от собственных вопросов, и покорно села на стул.       — Мне не нравится то, что происходит между нами. Или ты определяешь какие-то границы, в которых я могу и требовать, и уступать, или мы узакониваем наши отношения только как правители и не лезем друг к другу… Ты никогда не говорил, что чувствуешь ко мне, я… Запуталась, Валтор. — Блум, сдуваясь под конец фразы, обессиленно бросила руки подле ног и уткнулась взглядом в пол.       Мужчина темной скалой застыл над феей. Когда она собиралась посмотреть на него, он опустился на одно колено, чтобы сравняться с ней ростом. Его ладони захватили женские руки в свои, слегка потирая пальцами кожу — лениво, непринужденно, чтобы занять общее внимание тактильными ощущениями.       — Я не Скай, Блум. — Девушка за малым не вздрогнула от совпадения: она не вспоминала принца больше двух недель и только сейчас, когда она подумала о нем, маг решил заговорить о бывшем. — Тебя не ждут медовый месяц, знакомство с родителями жениха, красивое предложение руки и сердца, степенное развитие отношений — повстречаемся год, съедемся, подумаем, приживемся ли и все в этом роде, так сейчас у молодежи, да? — Блум неуверенно качнула плечами и скосила взгляд в сторону. Мужчина прикоснулся к ее подбородку, разворачивая к себе. — И если тебе важно проговорить это все — я расскажу. Мы спешим, потому что Домино не покориться неустойчивым отношениям, у планеты всегда две опоры, особенно у той, которая метит в Верховные. Ты имеешь право на вопросы, на особое отношения при других людях, и мы образуем их в консервативных рамках. — Фея кивала на его слова, водя пальцами по коже мага. Она не заметила, как начала касаться его. Девушка не слушала. Так, через призму собственных мыслей, что бы он не сказал, ей нужен был иной ответ.       — Ты любишь меня? — Блум посмотрела ему в глаза и встретилась с девятым кругом Ада, в них были зияющая пустоты, две дыры, которые вряд ли когда-то можно назвать своими — настолько они бездонные. Многогранный человек, познать которого стоит десятков лет.       — Да. — Потому что только такой ответ принимают девушки, иначе уходят. Потому что ты, Блум, только за этим допрашиваешь меня и не пойдешь в Ад со мной под руку, если я посмею сказать тебе правду. — И прошу тебя стать моей женой. В том понимании, которое сложено в твоей голове — традиционные ценности, доверие, взаимопомощь и общие планы на будущее. — Фея подогнула колени и присела рядом с ним на полу, обхватывая шею руками. Его нос зарылся в рыжие волосы.       Ладонь обхватила подбородок Валтора, фея пальцами прошлась по губам мага и прижалась к ним своими. Она толкнула его назад, забираясь сверху, и уложила мужчину на пол. Склонившись над вытянутой фигурой, Блум делала, что хотела и наконец вела — ее зубы прикусывали губы, чередуясь с нежными и медленными переменками между двумя вытянутыми полосками. Когда ее губы обхватили язык мужчины, начиная посасывать его поступательными движениями, он прижал ее к своим бедрам и простонал в рот.       Все слишком быстро переросло в оральный секс на полу — ее быстрые движения руками, расстёгнутые брюки и торчащий член, выскочивший из черных боксеров с золотой полоской на бедрах. В нос ударил запах смазки, пришлось принять ровное положение, чтобы не зацепить кожу губами. В полумраке мужчина казался еще красивее, особенно его член. Холодный свет отеля немного отталкивал — первый раз, непривычно, необычно, не сказать, что привлекающе для того, чтобы начать сосать и восхищаться половым органом. Теперь ей правда нравилось. Хотелось сделать ему приятно за все хорошие слова и то, как он проявил себя. Будучи мужчиной можно остаться в глазах женщины никем, чужой фигурой с обозначением пола. Дьявол пообещал защиту, будущее, заслонил ее собой от проблем неопределенности и стал мужчиной. Своим мужчиной.

***

      Валтор наказал взять с собой поменьше вещей, но она набрала рюкзак с едой. Охота охотой, описанная им, не вселяла надежду. Закрома были полны сухариками, сладким и прочей живучей дребеденью. Флора сравнила бы ее с мышью из Дюймовочки, но здесь главное не остаться без еды. Маг обещал рейд сроком не больше недели. Он знал и Дракона, и где тот сидит, но надо было пропитаться магией острова, потренировать ее, поэтому они должны были задержаться.       Тело менялось стремительно, заметно, рост от метки сто шестьдесят мягко перетек в сто семьдесят, и ей обещали еще сантиметров пять. Можно сразу в модели. Пирос ускорит процесс взросления магического сосуда — тела. И поможет магии окрепнуть.       Домино стало более реально после их ночного разговора, а когда они проснулись вместе, и он запустил кого-то из слуг, не пряча ее в шкаф, как любовницу, фея совсем расслабилась на дьявольских подушках, засыпая вновь. Она больше не жила в кабинетных покоях, эти были высоко в башне, и их оставлять было по-настоящему грустно. У нее было свое место, где можно и почитать, и порисовать. Блум рассказала о своем хобби и попросила планшет для рисования. Игрушка пополнилась различными зарисовками, в основном, феями и ведьмами.       Сухая неплодородная земля, перетекающая в оазис близ вулканов, странно сосуществовала в природе по законам экологии. Мужчина парой движений рук собрал им небольшое укрытие в тени деревьев, скрытое пальмами и кустами, чтобы не нашли драконы. Увидев первого, Блум неестественно обомлела и приросла к земле. Дракон — понятие чересчур мифическое и встретить его в Ином мире было страшно. Огромный, чешуйчатый, он парил в небе, как кара небесная. У них был одинаковый огонь, и они могли слиться в одно, подружиться, стать союзниками, но дракон, хоть и почуял хранителей, пролетел мимо.       Валтор, не понимая, откуда идет шуршание и хруст, обернулся к сидящей на камне фее, и проследил за пачкой сухарей взглядом. Его губы лишь едва поджались, он продолжил перевязывать несущие балки, держащие потолок.       — Валтор, а давай, как вернемся, вместе прочтем книгу про академию с драконами? — мужчина потянул на себя крепкую веревку и слегка оступился, чуть не выдрав ее вместе со стеной. Блум подошла ближе, всматриваясь в работу с внимательностью мастера, словно что-то понимала в узлах. — Красиво.       — Да. — Он провел руками по чешуйчатому жилету, и пыль вперемешку с волокнами веревки осталась на нем. Мужчина был одет в спортивно-боевой костюм, перевязал волосы лентой в хвост, но под броню все равно надел рубашку, чтобы та закрывала руки. Блум переделала наряд феи, все время находясь в превращении — платье превратилось в драконью чешую по форме комбинезона. На поясе висел пояс с легким оружием и инструментами. Крылья из ярких и огромных скромно подобрались в базовый формат. В идеале было создать рельеф драконьих крыльев, но у нее так и не вышло, получался некрасивый гибрид из-за пыльцы. — Да — красиво, для книг у тебя времени не будет, милая. — Фея запустила руки под волосы, слегка приподнимая пряди повыше. Ей было скучно.       — Тогда… Да начнется наше приключение? — девушка слегка похлопала его по плечу, пытаясь зарядить весь остров на успех. Грозный камень в форме человека больше не казался таким булыжником, даже если его лицо меняло эмоции раз десять в день. Блум это устраивало, она могла проецировать мимикой за двоих в этот мир. И, кажется, за все это время он не был против.       — Воистину. — Странное слово резануло слух, и Блум неловко улыбнулась. Они были на верном пути — он говорил больше о себе, чем о деле, а она не подавляла эмоции. Пусть глотает их, даже если не успел прожевать, раз позвал с собой — вместе и навсегда.       Девушка отошла в сторону и села на землю, кладя голову на руки, а те на камень. Она мечтательно прикрыла глаза, представляя свой замок. У нее получится привести мир в порядок, укротить своего дракона и стать достойным продолжением родителей.       Фея поиграла пальцами на теплом камне и почувствовала шкатулку в руке. Та одиноко стояла на тумбочке в комнате, если ее не выбросили или не продали как предмет Ее Высочества-Величества, кем она там была вообще под патронажем Дафны?       — Валтор. — Она приподняла голову и нашла мага. Он сидел в позе лотоса, медитируя. Возможно, искал Дракона. Того, который нужен. Может, пытался с ним заговорить. Мужчина слегка качнул головой в сторону феи. — Ты ведь был знаком с моими родителями. — Слишком очевидно начала фея, подбирая под себя ноги. — Я видела их, когда мне показала Дафна. Но она практически ничего не рассказала… Может, ты можешь?       — Мы пять лет вели войну. Мой легион демонов и ведьм против всего, что было готово сражаться за Волшебное Измерение… — мужчина наклонил голову, выглядывая трещины на камне. — Подойди ко мне, я покажу. — Блум прижала руки к груди, мышцы лица вытянулись, а зрачок сжался. — Не бойся. Я покажу хорошее воспоминание, тебе понравится.       Девушка подскочила с земли и перебралась к магу, садясь рядом на колени по-турецки. Кристаллы радужек переливались из-за лучей солнца, льющихся из стен. Ее красивое лицо, блестящее от превращения, светилось и сверкало свежестью. Мир теней уродовал, и Валтор, касаясь макушки феи, невольно засмотрелся в широкие распахнутые глаза, обрамленные густыми ресницами. Пирос придал ей сил и расписал красками, но что будет, когда портные пошьют ей платье по моде Домино? Той старой, на много лет утерянной. Когда дворец воспрянет из пепла, и она сядет на трон, уходящий высоко в потолок, и Огонь Дракона ослепит весь зал?       Дьявол открыл для нее проход внутрь сознания, желая показать больше положенного. Ему хотелось открыть, насколько он на самом деле хотел вернуть свою планету. Где он рос, где родился, где хотел прожить всю оставшуюся жизнь, несмотря на то, что часть него все-таки принадлежит Аду.       Вереница воспоминаний водоворотом пронеслась мимо Блум. Она оказалась сидящей среди парящих искр и темно-синих дымовых сгустков, спиралью закручивающихся вокруг нее. Девушка изумленно оглядывалась, не видя вокруг себя ни Валтора, ни Пирос. Она встала на ноги и почувствовала свежесть ветра, летящего навстречу. Вот-вот, и она упадет, сбитая им, но белый свет, приблизившийся к телу, раскрылся и объемом обрисовал пространство. Фея зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела Домино.       Тропинка из мелкого камня разного цвета переливалась на солнце, то слегка припекало, но ветер сглаживал ситуацию — теплый и мягкий, обдавал легкой летней прохладой, уводя волосы назад. На кончике носа застыл запах моря, и тенью мелькнуло дуновение сладкого цветка, расцветающего. Блум стала оглядываться в поисках обещанного дерева присциллы и нашла ее сразу, зная его лишь по описанию. Вот оно — их общее. И больше ничье. Может, они с Валтором и не были одноклассниками, с ним нельзя было сходить на свидание в клуб, но Домино — это куда больше. Может, нынешней, молодой фее еще не до конца получится вкусить отраду от того, что ты просто идешь по этой тропинке или читаешь в библиотеке, но она ощущала это в голове Валтора.       Девушка дошла до фонтана, видя фигуру, одетую в фиолетовые тона. На нем была форма, похожая на ту, в которой он сейчас, только в другой цветовой гамме и сапоги более модные или наоборот — старомодные. Он не изменился с того времени.       — Ты снова здесь? — Блум перевела взгляд на говорящую фигуру. Объёмная прическа заплетенных в корону рыжих, красноватых волос сверкнула в свете солнца. Прекраснейшая королева в длинном белом платье с зелеными, красными и золотыми украшениями на ткани прошла в ореол фонтана, окруженного кустами. Валтор обернулся через плечо, на его лицо брызнуло несколько капель от струящегося в разные стороны потока воды, и он слегка сморщился. — Думаешь, тебе здесь рады?       — Уже нет? — мужчина не вставал с места, смотря на королеву немного нахально. Наверное, он имел на это право, будучи существом высшим, но на территории этого королевства должен был выказать хоть какое-то уважение, теперь Блум это понимала. — Я только что говорил с твоим мужем, мы уладили все свои дела. — Тень упала на взгляд королевы, когда ее брови изящно накренились к переносице. Блум невольно обняла себя руками, поглощая маму взглядом. Эта величественная женщина была так похожа на Дафну взором… Девушка почувствовала, как в уголках глаз собираются слезы. Почему нельзя вернуться в прошлое и познакомиться с ними всеми? С Дафной, еще не обожженной пороком алчности, властолюбия, с живыми родителями.       — Ладно. Вечером мы даем бал в честь цветения священных деревьев. Полагаю, Орител будет не против, если ты придешь. — Она не доверяла ему, и выражение лица напомнило Блум свое собственное. Девушка хотела поставить на паузу и выключить сцену, ей было невыносимо то, что этого не будет никогда. Дафна мертва. Родители не существуют в ее времени. Есть только вечная планета и Огонь Дракона, который ей доверили оберегать. Вот, в чем ее предназначение — хранить священную землю, чтить ее традиции и драконов. Не дать воспоминаниям угаснуть, а людям, что когда-то ступали по земле королевства, кануть в небытие или закромах воспоминаний бессмертных существ.       — Конечно, не против. — Орител вышел из-за кустов, выбираясь крайне неуклюже из зарослей. — Почему я опять перепутал вход, Марион? У меня в отношении этого места развивается дезориентация. — - Мужчина пожал руку магу и похлопал его по плечу. Блум сглотнула и перебежала взглядом от одного человека к другому. Друзья. Они втроем… Общались…       — Фонтан заколдован, ты не знал? — королева положила руку на плечо мужу и улыбнулась в ответ на его появление. Блум задумалась — смогут ли они настолько же полюбить друг друга, когда станут королем и королевой? Будут ли их дети смотреть на них и видеть любовь?       — Так вот в чем дело… — мужчина рассмеялся и посмотрел на Валтора. — Приходи, хватит отсиживаться в своей хижине. Еще успеешь со своими драконами наговориться. С людьми-то общаться собираешься?       — А ты с драконами, Орител? Верховный до сих пор ждет, когда ты заглянешь к нему. — Образы родителей стали разваливаться. Валтор говорил что-то еще, и это явно было не концом воспоминания, но почему-то от деревьев стали отлетать кусочки, королева стекала на пол, а сам Валтор трескался, как кувшин. Его голос зациклился, а после и вовсе пропал.       Путешествие обратно было более резким и менее удивительным, ее вспышкой выкинуло в реальный мир, и пропорции расширились, а мир показался чрезмерно огромным. Фея схватилась за голову.       — У нас гости. — Валтор потянул девушку за руку, не давая ей прийти в себя. Блум посмотрела на мага и увидела, что их укрытия больше нет. Стало жарко, даже очень. И вряд ли испарина окропила лицо из-за солнца. Фея обернулась, чувствуя, что в спину дует ветер — горячий и пахнущий пеплом. Перед ней лежала огромная золотая лапа, на солнце отливающая черным цветом. Девушка схватила мага за руку и подняла взгляд наверх. Это был он. За грудь потянуло первородной силой, и Блум показалось, что он вырвет из нее Огонь Дракона, однако от тела лишь протянулась красная жгучая магия, разрежающая пространство. Блум повернулась к магу — все его тело подсветилось синим ореолом, волосы парили, как при сборе мощного заклинания, но дело было лишь в такой же небольшой пламенной синей линии, идущей от его груди.       — Я — Эрханедоэх, создатель Вселенной.