Притчи

На пригорке в лесу рос древний дуб, который, изрыв своими корнями целый холм, задушил все живые растения на нем. Оплетая корневой системой землю вокруг, он погиб и сам. От одиночества или от недостатка места расти дальше неясно, но это и не важно. Мертвый остов древа стал домом для двух разных существ. Среди мощного корневища, в котором образовались пространные норы, поселился дракон. А в мертвой кроне из остатков листьев гигантского размера и крепких ветвей было свито гнездо сокола. Им обоим были не по нутру другие места — слишком много соседей, слишком много внимания, такого ненужного и надоедливого… А здесь, на этом холме, у этого дуба идеально — изоляция среди других. И прочие обитатели леса близко, и в то же время далеко. А уж компания друг друга этих двух совсем не стесняла: они были… Одного ветра порывы, одного пера пух и одной чешуйки слои (или как еще можно переложить в тон пословицу «одного поля ягоды»). Два таких чертовски похожих и настолько чудовищно разных… М-да. О чем это я. Однажды дракон задумался о том, что пора найти себе пару, да и родные дубовые корни тесны даже для него, не говоря уже о двух крылатых ящерах. Нужно менять место жительства, оставлять старое в прошлом, стремиться к новому. А сокол… А сокол понимал и знал, что такой момент наступит. И перед ним разворачивался выбор. Дать дракону улететь одному, пустив его самого прожигать себе будущее дальше, искать лучшую пару, искать лучшее будущего. Полететь с ним, сопровождая того в поиске, став опорой, став тем самым мешочком с землей Ильи Муромца — символом дома, знаком силы, источником уюта и спокойствия, уверенности в завтрашнем дне и ощущении поддержки. Либо же постепенно внушать дракону мысль о том, что никто ему, кроме сокола-де не нужен вообще-то. И ни один из вариантов не устраивал сокола, в каждом он бы предавал. Себя, дракона, судьбу, принципы, что угодно. И не видел выхода, из-за чего грустнел изо дня в день. Из-за чего серебряный блеск крыльев блёк, клюв крошился, а глаза воспалялись долгими бессонными ночами, не дарившими решения, не дающими покой. Влетев однажды в норы-под-холмом, где жил дракон, сокол сходу завел волнующий его разговор. В ответ получив лишь громкие, но такие пустые заверения в своей нужности. И ничего больше. Равнодушие, отсутствие эмоций, серость. Выпал снег. Наступила настоящая зима. Дни сократили свой ход. Тяжелые мысли зрели у птицы. И в один из таких дней, вылетев на которую по счету прогулку над лесом, он понял, что больше не вернется к дубу. Больше не окажется рядом с драконом, не почувствует ни прикосновения его лап, ни тепла его тела или дыхания, не окажется в потоке воздуха, созданном взмахом тяжелых кожистых крыльев. Внеземная легкость принятого решения подталкивала вперед; яркий клекот вновь свободного существа, ищущего другой дуб, оросил вершины древних елей, отразившись многократно от старых стволов, постепенно затихая во что-то тревожное и… Страдальческое. Одинокая птица вновь летала высоко над лесом, время от времени сбрасывая отмершие перья, пух заменяющих их и слезы инея, как бы невзначай образовывающиеся на них.