Кровь на танцполе

Пули обманули Яды подвели Застрелили так некстати Кровь на танцполе - Mujuice

Под зимние праздники дела-делишки Железных Рукавов постепенно стали улучшаться, махинации проворачиваться, а деньги появляться не только в мечтах о чёрной икре. Это было больше похоже на подарок на Новый Год, и Главарь боялся упустить шанс вернуться в строй. "Куй железо, пока горячо," — так всегда говорил его отец. И Главарь ковал. Он прогибался под конкурентами, кривил улыбки и пожимал руки, одним ОПГ обещая дружбу, другим передавая какие-нибудь территории, третьим предлагая уничтожить двух других, просто чтобы Железные Рукава оставались на плаву. От властей он старательно скрывался не без помощи новоприобретённых друзей. Главарь чувствовал, что в этот раз провал будет ему не по карману, и в какой-нибудь из дней судьба всё-таки задушит в нём жизнь, залив медленно твердеющим асфальтом. Увидеть Инженера — такого радостного и взволнованного — на пороге банка, с директором которого они только что очень плодотворно порешали вопросы, было почему-то приятно. Настолько, что Главарь не смог сдержать мимолётной улыбки и поскорее махнул Пианисту, чтобы тот выключал свою шарманку. — Здорова, отец, — на автомате сморозил Главарь. И когда перепуганный Инженер попятился и ударился спиной о дверь, то поспешил продолжить: — Ну, ты это... не серчай. Обознались мы тогда. Как говорят американцы, кто старое помянет, тому глаз вон. — Э-эх... Ну, ничего! Ничего! — счастливо затараторил Инженер. Главарь протянул руку. — С наступающим, — получилось у него даже с какой-то теплотой. И помириться с ним было тоже приятно. Намного приятнее, чем со всеми теми двуличными бандитами. Снова услышать из его уст торопливое "ничего! ничего!" и неловкие ответные поздравления; пожать его мягкую руку, никогда не видевшую тяжёлого труда; обнять его, смущённого и оробевшего, словно провалиться в шкаф со старыми тёплыми вещами, от которых ещё веет душистым мылом, — всё это было приятно, и Главарь соврал бы, если бы сказал, что ему тут же не захотелось обнять его снова. — С наступающим, ребят... — с улыбкой сказал Инженер. — Всего доброго, — Главарь приложил усилия, чтобы его голос звучал равнодушно. Но чёрт бы побрал этот билет. — Ребят, ну вы чего? Спустя пару минут Инженер, заглядывая в окно их тонированного мерина, что-то лепетал про нужный ему билет, про то, что так нельзя, зачем-то полез на машину. Наверное, стоило его просто пихнуть внутрь салона и поговорить, но время — деньги, особенно для Главаря, особенно в это непростое для Железных Рукавов время. Да и как бы это выглядело? Он и так уже расчувствовался перед подельниками. Кто ж знал, что в Инженере не всё так наивно и подкупающе? Что он знает, где достать оружие? Что он умеет стрелять? В тот день Главарь полностью ощутил на себе этот тихий омут, в котором водятся те ещё черти. Когда в ресторане раздались выстрелы, Главарь уже подумал, что закончилась фальшивая дружба с какими-нибудь Позолоченными Лампасами, Серебряными Шортами или Алюминиевыми Штанами. Давно уже было пора было сжечь весь этот заплесневелый гардероб эпохи диско. Но это оказался Инженер, которого Главарь встретил с гранатой в руке. — Здорова, отец. В последний момент у него получилось скрыть удивление. Задним умом вся эта неразбериха с билетом кажется даже правильной. Инженер просто вернул ему должок. — С Новым Годом, — с этими словами Главарь хотел выдернуть чеку гранаты, но кожаные перчатки в который раз его подвели. А может, он просто не хотел этого делать. Зато обезумевший Инженер очень хотел. Он выстрелил и, понаблюдав за тем, как Главарь безмолвно валится со стула и бьётся в агонии, вышел из здания вон. А вот Главарь остался на полу, борясь за каждую крупицу драгоценной жизни. Больно было до невозможности, но не от пуль. Страх сдохнуть, как утопленный в мешке котёнок, гулко отдавался в голове. Казалось, что сознание металось уже где-то за пределами тела, и отчего-то возникла мысль о сыне. Жив ли он? Успел ли он сбежать? Когда он вообще его в последний раз видел? Главарь не мог вспомнить. Когда он вывалился из здания, падая на пороге, изо рта уже шла кровавая пена. Если бы скорая приехала позже, то он бы, скорее всего, умер. Но судьба всегда была изворотливая дрянь, так что Главарь выжил, но лишился возможности нормально ходить. Для любого человека это было бы сродни смерти. Что уж говорить о бандите, который почти с рождения был вынужден убегать от мусоров? После успешной расправы над конкурентами прикончить Инженера стало уже не минутной прихотью, а каким-то непреодолимым желанием поквитаться с этим баловнем судьбы. Это был протест против решения несправедливой фортуны, попытка бросить ей вызов. Главарь же так много делает, чтобы достичь своих целей! Он идёт против принципов, он жертвует всем! Он буквально вернулся с того света, и этого все ещё мало?! Почему Инженер, а не он?! Почему судьба всё ещё продолжает над ним смеяться?! Раз в мире нет справедливости, Главарь восстановит её сам. Так он решил, когда, сидя в машине, услышал взрыв на собственных похоронах. Главарь чувствовал, как нездоровое удовлетворение заставляет уголки губ ползти вверх, а затем и вовсе рассмеяться в голос. Злорадство выбивало из него почти что вымученный хохот, он в приступе ударял по ноге кулаком, и на глазах выступили слёзы. Но всё же он ощущал такой знакомый голод, щекочущий нервы и заставляющий двигаться дальше. — Тихо-тихо-тихо-тихо, стоп! — проговорил он, и торжествующая банда мгновенно замолкла. — Поехали дела делать, ребята.