Юность

Микасе нравились разговоры с капитаном, особенно когда тот рассказывал о своих юношеских годах в Подземном городе. И не с терпением ждала каждый вечер, чтобы продолжать слушать их, не отрывая взгляд от серых, наполненых воспоминаниями глаз. Аккерман очередной раз бесшумно крадётся по коридорам штаба, пробираясь к излюбленному кабинету. Стучит по деревянной поверхности три раза, прежде чем слышит одобрительный отглас. Микаса входит внутрь. Тут пахнет крепким чёрным чаем, запах которого чуть взбадривает засыпающую на ходу азиатку. — Чего пришла, если с ног валишься, Аккерман? — звучит слегка грубо, но она знает, что это простое проявление заботы. Он по другому не может. Рядовая улыбается уголками губ, прикрывая глаза. Что же делать, если она не может прожить и день без их беседы. — Молчишь значит, — Леви хмыкает, откидываясь на спину кресла. — Ну что же присаживайся, — он рукой указывает на стул, стоящий перед ним. Преградой между ними служил лишь стол. Не велика беда. Микаса оказывается напротив капитана, разгядывающего очередной документ, связанный с поставкой оружия в легион. Он, кажется, слишком серьёзным. — Так и будешь меня разглядывать? — мужчина ухмыляется, подпирая щёку кулаком. — Прошу прощения, сэр, — на щеках почему-то появляется еле заметный румянец. — Подала-таки голос, — Леви смеётся. — Теперь я спокоен. — Теперь прошу успокоить меня, — неожиданно резко и быстро произносит Аккерман. — Чем же закончилась та история? С… — на языке так и крутится то красивое имя девушки, но она никак не может его вспомнить. — С Изабель и Фарланом? — рядовая энергично кивает. Аккерман вздыхает. Кто он такой, чтобы отказывать ей в этом? — Тогда уж слушай, Микаса. Мужчине по душе заинтересованность рядовой, которая уж слишком увлеклась его рассказом. Он давно не чувствовал себя так приятно и спокойно. Азиатка принесла в его серую жизнь разноцветные цвета, которые с каждым днем становятся всё ярче. Это вызывает интерес к этой особе с бардовым шарфом. Он подробно описывал все детали той миссии в Подземном городе, словно заново проживал это всё. — Знаете, — начала Аккерман. — Мне трудно представить вас в молодости. — То есть сейчас я выгляжу, как старый дед, сидящий в круглой панаме? — Это не так! Какой раз за этот вечер он ухмыляется? Чёрт его знает. Капитан окидывает взглядом окно, подмечая, что уже слишком поздно. Пора бы в кроватку малютке Аккерман. Но сначала Леви расскажет ей ещё одну историю.