the name on your skin is mine

***

Фушигуро Мегуми никогда не верил, что он может быть любимчиком судьбы. Достаточно взглянуть на не очень радужные заметки его жизни, чтобы в этом убедиться. Но кто же знал, что судьба его настолько сильно презирает, что Мегуми остается лишь истерически улыбнуться. Мегуми смотрит на свое отражение в зеркале. Годжо Сатору. Простое имя. И буря противоречий.

***

Фушигиро тренируется до измождения и красных пятен на светлой коже и перед глазами. Фушигуро тренируется, пытаясь тем самым проветриться от лишних мыслей, стараясь очистить легкие и вместе с ними все внутренности. Потому что даже лежа на земле, не в силах сделать и шаг, он думает лишь об одном. А имя на плече жжет легким дыханием пламени.

***

Не то чтобы Мегуми ненавидит Сатору. Это было далеко от правды, так же как и холод от тепла и черное от белого. Фушигуро Мегуми не ненавидит Годжо Сатору. Мегуми шепчет себе перед сном:«Но и не любит. Ни капли».

***

Фушигуро бежит и бежит. Душа уносит его вперед, а ноги даже не делают и шага. Душа перехватывает все его переживания и уносит далеко-далеко. Там, где Годжо Сатору. Но Мегуми никогда этого не признает. Ложь застревает между его губ холодным инеем. От лжи замерзают руки и сердце.

***

К счастью для Мегуми, Годжо находится на долгой миссии. Он не пересекался с Сатору уже целый месяц — не то, чтобы он считал, нет.

***

— Слышал, Годжо-сенсей вернулся? — радостно восклицает Юджи. — Да. Он абсолютно точно не ждал. Мегуми чувствует неприятный привкус пригоревшей на языке лжи. Он выпивает стакан воды. Но привкус чего-то отчаянного не исчезает.

***

В великую силу «имен» Мегуми не верит от слова совсем. И не сказать, что у него есть время на все эти размышления. Он не любит углубляться в свои чувства, боясь захлебнуться и уйти с головой. До трясущихся коленок страшится утонуть в ледяном океане и никогда не выбраться.

***

Фушигуро думает, что это ужасно глупо. Но не может остановиться. Остановиться избегать Годжо-сэнсея. Мегуми никогда не считал себя трусом. Он слышит чрезвычайно раздражающий (?) голос вдалеке и спешит уйти. Сбежать. Иней на губах превращаются в льдинки. А имя на плече по прежнему горит изнутри, будто желая запечататься навсегда.

***

— Мегуми-чан, ты избегаешь меня? — Годжо, будто появляется из воздуха. Фушигуро дергается от испуга, но выдаёт спокойное: — Вам показалось. — Показалось говоришь, — Сатору чуть ухмыляется и склоняет голову на бок. Фушигуро думает лишь о немедленном побеге. — Я должен идти, Годжо-сенсей, — Мегуми спешно проговаривает, пытаясь звучать правдоподобно и уже разворачивается, чтобы уйти как его руку перехватывает чужая. — Не так быстро, Мегуми-чан, — Сатору приближается ближе и отпускает его руку. Мегуми пытается глядеть куда угодно, но только не на Сатору. Мегуми пытается глядеть, куда угодно, но не на «правду». — Ты не должен скрывать ничего от своего сэнсэя, — Годжо протягивает слова так виртуозно, умело нажимая на нужные клавиши. Мегуми сглатывает ком в горле и тихо выдыхает. — Как я и сказал, вам показалось. — Ты врешь, Мегуми-чан, — Годжо подходит ближе, чем следует подходить учителю к своему ученику. Мегуми совершенно не хочет признавать учащенное сердцебиение как свое. — И причём, не очень убедительно. Голос Сатору звучит теперь твёрдо и без капли веселья. Мегуми виновато опускает взгляд. Мегуми кусает нижнюю губу и не знает, что ответить. Ложь, от которой невыносимо жжёт кожу на плече. Или правду, которая оставит после себя лишь пепел. — Неужели! — Годжо восклицает. Мегуми удивлённо поднимает на сэнсэя взгляд. — Этот день настал. Где? — Что, где? — не понимающе переспрашивает Фушигуро. — Моё имя, — Сатору снимает очки. А Мегуми кажется, будто он задыхается в ледяном капкане. Не сбежать, не выбраться. — Так вы знали? — тихо и ошеломленно. — С пятнадцати лет, Мегуми-чан, — Годжо жестом руки указывает на расположение «имени». Чуть ниже груди. Прямо под бьющимся сердцем Годжо Сатору. — Всё это время я ждал, когда проявится твоё. Я знал с самого первого нашего знакомства. Помнишь, Мегуми? Фушигуро помнит. Все до последней капли. — Это ничего не значит, — неожиданно громко и немного раздраженно. Сатору непонимающе смотрит в ответ. Фушигуро чувствует себя самым последним глупцом на свете, но продолжает. — Это всего лишь «имена» на коже. Они ничему не обязывают. Абсолютно, — Фушигуро говорит и говорит. Лжет. — Я уверен, вы тоже так считаете. Потому что я не испытываю никаких… — С чего ты взял? — Мегуми встречается с холодным взглядом Сатору и в груди что-то сжимается. Взгляд настолько пугающий, что на краю сознания проскальзывает мысль никогда не оказываться по сторону от Годжо Сатору. — Я знаю, — в голосе Мегуми проскальзывают нотки уверенности в своей правоте и щепотка, совсем чуть-чуть, тоски. Мегуми кажется, будто ему не хватает воздуха. Он не хочет дожидаться ответа, который ему заведомо известен. Ему от слов Сатору будет ни холодно, ни жарко. Разве он должен что-то чувствовать? Льдинки, кажется, будто достали до лёгких и засели между ребер. Осталось лишь растопить их в крови. Верно? — А что ты сам чувствуешь, Мегуми-чан? — взгляд Годжо, будто режет по коже тонким лезвием и Мегуми старается не хмуриться от волнения. Но вопрос застает его врасплох. Рой слов и оправданий переплетаются в мыслях словно змеи, но не одна не выплывает наружу. — Я… — Будь честным с собой, Мегуми-чан. — Я ничего не испытываю к вам, сэнсэй, — Мегуми с силой вырывает слова изнутри. С надрывом и треском. Мегуми ощущает, как холодает кровь. — Ты лжешь. — Нет. — Лжешь, — Мегуми выдыхает слишком громко, когда Сатору, преодолев расстояние в один шаг, прижимается непозволительно близко. И, чуть наклонившись, смотрит прямо в глаза. Мегуми забывает дышать. Делает шаг назад. Сатору вперед. Мегуми назад. Мегуми до сих пор бежит от чего-то, что боится сам. Ложь намного слаще и горче одновременно. Но внезапно Фушигуро натыкается спиной на стену. — Некуда бежать, Мегуми-чан, — Годжо недобро ухмыляется и Мегуми от этого немного нехорошо. Он ощущает как краска смущения окрашивает щеки. — А теперь еще раз. Будь хорошим учеником для своего сэнсэя. Их лица находятся в ужасной близости. А Мегуми не может оторвать взгляд от чужих глаз. Клишированно, банально. Мегуми считает что может оглохнуть от учащённого стука собственного сердца. А еще Фушигуро спрашивает в пустоту, может стоит рискнуть? — Вы мне нравитесь, — признание вырывается легко и без треска внутри. Будто что-то естественное и самое правильное, что когда-либо говорил Фушигуро. Он ощущает как пламя опаляет лицо и будто все тело. Мегуми, не в состоянии держаться дальше, опускает взгляд вниз. Фушигуро ждет. Отсчитывает про себя секунды. До чего? Конца? Но конец не может быть у того, что даже не успело начаться. Мегуми сжимает ладони в кулаки и чувствует, как ноги перестают держать его. Мегуми начинает съезжать по стенке, но внезапно чувствует чужие руки, перехватывающие его талию и прижимающие еще ближе (куда уже ближе?), чтобы в следующую секунду припасть к губам. Мегуми хватается за Сатору, как за спасительный круг. Годжо не щадит его от слова совсем и углубляет поцелуй. И Мегуми поддается. Тонет и тонет в бесконечности, словно самый отчаянный сумасшедший. Мегуми не знает сколько они так простояли, когда они отрываются друг от друга. Не то, чтобы он мог думать о чем-то другом. Все его мысли сплошное «Годжо Сатору». — Я надеюсь, ты усвоил, что врать не хорошо, Мегуми-чан, — голос Сатору звучит не так твердо как обычно и чуть хрипловато. Мегуми встречается с чужим взглядом и размышляет, может ли лед гореть огнем. У Фушигуро остается совсем немного сил, чтобы кивнуть в знак согласия. — Ты сводишь меня с ума, Мегуми-чан, — тяжело выдыхает Сатору и целует его в уголок губ. Мегуми, не выдерживая, ловит губами чужие губы, чтобы поцеловать снова. В голове Мегуми будто расцветает космос. Пока одна единственная мысль, которая мучала его все дни, не жалит его в самое слабое место. — Разве вы не встречаетесь с Утахиме-сан? Годжо не сразу понимает суть вопроса и вопросительно поднимает бровь, все еще глядя на губы Мегуми. А потом до него доходит услышанное и он удивленно отходит. Мегуми физически ощущает пустоту. Но чего не ожидает Фушигуро — это смеха. Годжо, опрокинув голову и прикрыв глаза рукой, смеется. Фушигуро мог бы почувствовать обиду, если бы удивление не было сильнее. — Так ты думал, что я встречаюсь с Утахиме. Так ты поэтому… — выдает между смешками Годжо, а потом резко останавливается и снова смотрит в глаза Мегуми. — Так ты поэтому избегал меня? — Так вы не встречаетесь? — отвечает вопросом на вопрос Мегуми. Ему просто нужно быть точно уверенным. — Конечно, нет. — Годжо вновь прижимается и целует Мегуми в лоб, а затем рассыпает маленькими поцелуями все лицо. Легко и воздушно. Поцелуи-бабочки. Мегуми не замечает как задерживает дыхание. — Во-первых, называй меня Сатору, когда мы наедине. Мегуми слишком смущен, чтобы сделать это сейчас, так что он лишь кивает. Годжо лишь хитро улыбается и решает помучить Мегуми немного позже. — Во-вторых, никогда не забивай свою красивую голову такой чушью. — Почему? — скорее машинально, чем осознанно спрашивает Фушигуро. Он замечает, что имя на шее перестает больно жечь, оно теперь ощущалось, как теплая искорка. — Ведь отныне я навеки твой, Мегуми-чан. Неужели всё изначально было так безумно просто?