Devastated

— Прекрати преследовать меня, Ун, — шепчет Рейвен, смотря в телевизор, который транслирует одну и ту же надоедливую картинку вот уже несколько часов подряд. — Хён, но это не я, — раздаётся до боли родной и любимый голос из настенных динамиков, что спрятаны за слоем граффити в этой комнате, озарённой неоновым светом. — Тогда кто это? — голос Рейвена звучит слабее, а глаза закрываются, ведь, веки становятся тяжёлыми, а усталость накатывает новыми волнами. — Кто преследуют нас, Хванун?! — Хён, я не знаю… Не знаю, — словно, в бреду повторяет Хванун. — Но, этот кто-то стоит за всеми этими играми, за всеми этими смертями, что происходили все эти месяцы на наших глазах… — Кто остался? — интересуется Рейвен, прекрасно зная ответ. — Только мы… Сохо погиб на той игре… Я не смог предотвратить его гибель… Тот человек… Сохо закрыл меня собой, получая пулю в сердце… Но, он улыбался, и сказал мне перед игрой, что мы должны дойти до финала, найти эти фигурные карты и вернуться живыми домой… Ёнджо, ты же обещаешь? Ё цепляется из последних сил, покрасневшими от прохлады, пальцами за красные верёвки, спускающиеся лианами по старым телевизорам и, дёргает за них, выпуская новую порцию газа, распространяющегося по вентиляционной системе в эти две комнаты. — Где ты, Ёнджо? — спрашивает младший своего возлюбленного. — Скажи, ты где-то рядом? — Тут холодно и, кажется, я чувствую запах едкого газа, — ещё тише произносит Ким, рассматривая эту картинку глаза. — Мне, кажется, что я рядом с тобой, Рейвен… Единственное, что я желал бы сейчас — это раствориться в тебе, прошептав одну фразу… В соседней комнате гаснет неоновый свет, а на экране телевизора Уна, высвечивается надпись «Win», что означает — раунд этой смертельной игры закончился. Хванун колени отряхивает от осевшей пыли на брюки, подходит к белому столу, расположенному в центре комнаты, и забирает карту, усмехаясь проклинает создателей этой чёртовой игры. — 10-ка червей? Не хило, — шепчет парень. — Остались лишь фигурные карты… Но, какой смысл их искать, если погиб любимый человек? Игровая реальность погружается в ночной мрак, а лазеры, спускающиеся с неба, оповещают о новых жертвах.

***

— Если не играть, то после истечения срока визы, нам точно не светит возвращение в наш мир, Уни, — говорит ему Рейвен, идя на очередную игру. — Просто обещай мне, что ты вернёшься домой живым. — Конечно, любимый, я обещаю, — смотря на яркую вывеску «Игра здесь», шепчет младший. — Обещаю, что вернёмся вместе. — Знаешь, Хванун, нам осталось найти карту масти 10 червей, именно, она и откроет пути к тем самым фигурным картам. — Но, мы не можем быть уверенными, что она появится тут. Эти игры, разве взаимосвязаны? — Ун, ты хотя бы знаешь, что означает эта 10-ка червей? — беря за руку младшего, спрашивает Ким. — Нет, это всего лишь масти… Ким усмехается, целует нежно в губы, словно, в последний раз и проходит в помещение, доставая телефон из кармана. — Хванун, она означает игру с сердцами людей. Это самая коварная и странная карта. Знаешь, постарайся выиграть эту игру. Знаю, звучит глупо, но не бойся играть с моим сердцем, Хванун. В крайнем случае, я так и так пожертвую собою, сладкий.

***

Ким знал, что его очередь подходит. Знал, что Хванун должен выжить, должен вернуться домой, должен пройти все эти смертельные игры, пускай и в одиночку, но всё же. Хванун смотрит на экран телефона и знает, что его виза, как и виза Ёнджо, истекает ровно через 10 дней. А это значит, что он должен искать эти карты, чтобы выбраться из этой реальности, которая слишком жестоко играет с человеческими сердцами, отбирая любимых и дорогих людей, обрекая не только на быструю смерть, но и разносит по игровой реальности — хаос. -"Эти игры не закончатся, даже если я продолжу играть в них», — думает Хванун, направляясь к месту, где они расположились, после того, как попали в эту игру когда-то.