Ни слова…!

      Когда Серафима открыла дверь в кабинет, она обнаружила своего отца за рабочим столом. Занавески задернуты, и лишь настольная лампа источает свет.       — Ты что-то хотел, пап? — спросила Серафима.       Платон Долмацкий поднял голову, и девушка заметила под его глазами глубокие тени. В связи с последними событиями охрана увеличилась, а Платон стал слишком нервным и рассеянным.       Серафима никогда не скажет о последнем вслух.       — Да, — кивнул Платон и поднялся. — Скоро у одной… Бизнес-леди будет бал-маскарад. Туда приглашены все высокопоставленные лица.       Серафима подошла поближе и взглянула на бумаги, разложенные на столе. На одной из них было изображение хрустальной фигуры. Девушка всмотрелась и поняла, что это череп.       — Работа мастера, — отметила Долмацкая.       — Ещё бы, — усмехнулся её отец. — Мне нужно, чтобы ты его выкрала.       — Я так и думала, — вздохнула Серафима.       Она уже давно планирует завязать с криминалом, но погрязает в этом все сильнее и ничего не может с этим поделать. Эти приключения и адреналин действуют как наркотик и вызывают зависимость. Серафима пусть и понимает, что совершает плохие поступки, но не хочет слезать с этого.       После того, как она с Димкой Трофимовым и Кариной Кикмариной спасли Тимофея Зверева, девушка сильно поругалась с отцом насчёт Клима и до сих пор не извинилась. Она не считала себя виноватой, но и не могла игнорировать Платона, когда тот находится в таком положении — убийца готов сделать свой ход в любой момент.       — Этот череп является старинным артефактом, — произнес Платон. — И до меня дошли слухи, что его владелец пользуется им, чтобы устранять своих конкурентов.       — И кого же мне ограбить в этот раз?       — Алексию Ле-Коралл.       Серафима вскинула голову и вытаращила глаза.       — Кого?! Пап, она же знаменитость! Актриса уровня самой Ангелины Зверевой!       — Я понимаю, — Платон скрестил руки на груди. — И заметь, единственная. Знаешь, почему? Потому что когда ей нужны роли, которые уже заняты, она наводит порчу. Иногда просто болезнь, иногда… Она убила Валентину Снегирёву и пыталась провернуть такое с Ангелиной. Звереву спас её амулет Близнецов.       Серафима поражено замерла. Алексия была всемирным кумиром, но это…       — Так значит, вот так Ле-Коралл добилась успеха?       — Да. Жаль, что я узнал об этом только сейчас, иначе остановил бы её раньше. Она никогда не показывала артефакт, но недавно у неё появился повод выставить его напоказ. Удивлён её отвагой, если честно. Раньше она даже не упоминала о нем.       — И какой же?       — В честь недавней премьеры она устраивает в своём загородном поместье бал-маскарад. Вход строго по приглашениям, да и охрана заурядная, но я сумел не только достать приглашения, но и достать тебе подельника. Он будет ждать тебя уже там.       Платон взял со стола тонкую папку и протянул дочери. Серафима взяла её в руки и быстро пробежалась по содержимому глазами. Приглашение, возможные темы разговоров, карта и чертёж поместья, а так же фотография золотой броши в виде павлиньего пера, инкрустированной бриллиантами.       — По этому украшению ты узнаешь своего подельника, — пояснил Платон.       — Его личность должна остаться инкогнито?       — Он сам настоял, — пожал плечами Долмацкий. — На этом приеме могут присутствовать лица, которых ему желательно избегать. А проблемы ему сейчас не нужны.       Серафима сощурилась. С кем же она будет работать?       — Понятно.       — Приём назначен на завтра. Я уже распорядился, твой наряд отнесли в твою комнату. Там маска, украшения, платье.       — И как я буду совершать ограбление в платье? Ещё и на маскараде!       Платон махнул рукой.       — По этому поводу не беспокойся. Оно было сшито на заказ, поэтому там есть потайные карманы и ремешки, о которых не узнаешь даже на близком расстоянии.       — Значит, я совершу налёт завтра? Приду, назовусь… — Серафима взглянула на билет. — Леоной Каспийской, встречусь с подельником, под шумок украду череп и исчезну?       — Да, — устало улыбнулся Платон. — Мне больше некому поручить это дело. Опасное, рискованное, да и другие незнакомые лица…       — А почему ты не позвал Тимофея? Он же свой.       — У него и своих проблем сейчас хватает, — Долмацкий вздохнул. — К тому же, завязал он с криминалом.       Серафима хмыкнула.       — Ты его звал, не так ли?       — Звал, — не стал отрицать Платон. — И я дословно тебе передал его ответ. Иди к себе. Время позднее, да и собраться тебе ещё нужно.       Серафима моментально поняла намёк и ретировалась из кабинета, прикрыв за собой дверь. Пройдя мимо охраны, она вошла к себе и тут же увидела лежащий на кровати пакет. Девушка положила папку на стол и аккуратно достала свой наряд.       — Вау!       Серафима быстро переоделась и подошла к высокому зеркалу.       Темно-красное платье, с короткими широкими рукавами, закрывающими только плечи, облегало туловище, с талии начиналась широкая юбка. Края рукавов и подола были украшены чёрными кружевами, а золотые нити изображали тонкие ветви, каждый листик которых являлся мелким рубином. В юбке так же имелись неприметные карманы, позволяющие быстро достать оружие.       С виду и не скажешь, что нижнюю часть платья можно с легкостью оторвать и остаться в одном багровом комбинезоне и высоких сапогах на низком каблуке.       — Жаль, если придётся, — цыкнула Серафима.       К слову, над ним тоже постарались. Ремешки для огнестрельного оружия, магазина и кинжалов, а также для отмычек и других мелких вещей.       Девушка взяла пакетик поменьше и достала бархатную коробочку. Внутри лежала маска с рубинами и чёрной вуалью, спадающей на одну сторону, а также багровые с чёрными кружевами перчатки.       Кожаную сумку на золотой цепочке Серафима просто оставила на кровати.       Она снова повернулась к своему отражению. Надо постараться сохранить этот наряд в целости и сохранности. Такая роскошь…       В любом случае, сначала нужно заучить собранные материалы и способности хрустального черепа, чтобы на деле не возникло неожиданностей. Да и с новым подельником могут возникнуть проблемы и разногласия. Остаётся верить, что он подойдёт к делу со всей ответственностью и не наломает дров.       — Интересно, кто это? — спросила саму себя Серафима, переодеваясь в ночную одежду и вешая платье в шкаф. Аксессуары она положила на полку. — Не хочет, чтобы его личность была раскрыта, собирается что-то украсть. Интересно.       Серафима взяла папку с документами и упала на кровать, уже приготовившись изучать их, но тут её телефон издал трель и на экране появилось улыбающееся лицо Клима. Долмацкая не задумываясь ответила на звонок.       Девушка проговорила со своим парнем около часа. Как только они заканчивали обсуждать одну тему, у них находилась другая, и это было так невероятно, что Серафима была благодарна судьбе за такого человека, как Поликутин.       — Кстати, у меня завтра вечер освободился, — вдруг сказал Клим. — Не хочешь прогуляться?       — Извини, но у меня уже есть планы. И не бойся, не с каким-то другим парнем. Ты мне важнее всех.       — О.       — Ты же не в обиде?       — Нет, конечно, — фыркнул Клим, и Серафима расслабилась, когда не уловила в его голосе раздражённых ноток. — У нас разные образы жизни, так что тут нечему удивляться.       — Послезавтра я обязательно заскочу в академию, — пообещала Долмацкая, и тут её взгляд зацепился за открытую папку. — Ладно, спокойной ночи?       В трубке раздался зевок, и Серафима прыснула.       — Спокойной. Буду ждать!       До двенадцати ночи Серафима выучивала файлы, стараясь не упустить ни одной важной детали. Когда Долмацкая поймала себя за тем, что сидит с закрытыми глазами, отложила их в сторону и, укутавшись в одеяло, заснула.       Утро и день она провела в приготовлениях. Приглашённые визажисты и парикмахеры сотворили такое волшебство, что Серафима ещё долгое время не верила своим глазам.       Вот бы Клим её увидел…       Но девушка быстро одернула себя. Это — лишь приманка для таких особ, как Алексия Ле-Коралл. Поэтому чем меньше знакомых людей заметит её, тем лучше.       Вечером к особняку Долмацких подъехал чёрный лимузин с тонированными стёклами.       — Ты же не собиралась ехать на своём байке? — усмехнулся Платон, увидев растерянность на лице дочери.       Серафима смутилась, когда поймала себя на мысли, что именно это и хотела сделать.       Она спокойно села в машину на заднее сиденье и кивнула водителю. Машина тронулась с места, и Серафима откинулась на спинку, прикрыв блестящие красным, чёрным и золотым от теней глаза.       Она прокручивала в голове информацию о бале, доме, списке гостей.       И гадала, кто из них будет сегодня её сопровождать.