Жажда

      Когда Михаил открыл глаза, он понял, что находится не на развалинах, а в комнате. Приятной комнате. С бежевыми обоями и белым простым тюлем на окне. Под потолком мирно висела простенькая люстра. Парень решил прислушаться к своим ощущениям. В голове гудело и жутко хотелось пить. Фет повернул голову и, попытавшись достать до стакана с водой, обнаружил, что не может поднять левую руку. Во всем теле чувствовалась слабость, а особенно сильно отдавало болью в шею.       И тут в голове прояснилось.       Он вспомнил вчерашний день: вот он идет в универ, вот он идет оттуда, обедает, смотрит телевизор, идет на тренировку, рассекает руку о гвоздь, торчащий из щита, потом Оксана… Развалины…        Парень прикрыл глаза, силясь вспомнить, как он здесь очутился. Последнее что он помнит — серебристые глаза, а затем боль от укуса. Вроде бы была еще какая-то собака… Но он уже не был в этом уверен.        Кровать слева от Михаила немного прогнулась и ему пришлось открыть глаза. Как он и ожидал, это была его подруга — Оксана. В ее бирюзовых глазах читалось спокойствие и некая, необычная для нее, усталость. — Как ты себя чувствуешь? — Как-то слишком грустно спросила девушка и протянула Фету кружку с сильным травяным запахом. — Выпей.       Михаил снова попробовал поднять руку (Он, как левша, не хотел брать посуду в другую руку из-за боязни разлить что-либо). Ничего не получилось. Валсон понимающе глянула на него и поднесла емкость к его рту. Парень сделал небольшой глоток и застыл. Напиток был отвратителен на вкус. На запах — приятный, но вот горечь на языке вызвала стаю мурашек. — Что это? — Отвар из одуванчика, крапивы, тысячелистника и клевера. Помогает при анемии. — Девушка поболтала кружку в руках, наблюдая за тем, как бурая прозрачная жидкость перекатывается по стенкам.       Шатен поднял здоровую руку, несгибающимися пальцами забрал кружку и сделал еще один глоток. На этот раз он сразу проглотил жидкость, стараясь сократить время её прибывания во рту. Она была густая и теплая, на вкус похожая на отвратительный сироп от кашля, каким его в детстве поила мама, но с примесью чего-то странного. Михаил сразу понял, что это не просто отвар. — Это же не полный состав? — Парень почувствовал, что ему становится лучше. Даже говорить стало легче. Хотя… Скорее всего это самообман. Никакое лекарство не помогает так быстро.       Оксана сдержано кивнула. — Ты помнишь что-нибудь? — Все до момента с собакой…       Фета прервал четкий глубокий баритон. — С волком. — Из темного угла комнаты вышел молодой мужчина. На вид он был старше Михаила лет на пять или даже больше. У него было крепкое, хорошо сложенное тело и темные коричневые волосы. А темные глаза буквально впивали в себя. Без сомнений — это был тот волк, только теперь он предстал в человеческом обличии.       Парень перевел глаза на кружку и одним глотком опустошил ее. Он кожей чувствовал, что на него пристально смотрят две пары глаз. Миша поежился. — Оборотень и вампирша… — Он посмотрел на мужчину, а потом на девушку. — И я до сих пор жив. Удивительно. — Откуда ты знаешь про нас? — Также зло спросил мужчина. По голосу было понятно, что ему не нравился этот тип. А еще больше ему не нравилось то, что он находится у него дома. На его территории. Миша сразу понял, почему он все еще здесь. Оксана.       Парень предпринял попытку сесть. Получилось со второго раза. Упершись спиной о скомканную подушку, он перевел глаза на того, имя которого до сих пор не назвали и остолбенел. Ему на секунду померещилось, будто перед ним стоит не человек. Нет, он конечно понимал, с кем имеет дело, но только теперь до него дошло, что он сделал. Его начал бить озноб, хотя в комнате было тепло. Он хотел, но не мог отвести взгляд. Оксана взяла его за руку и наваждение спало. Человек. Пока человек.       Фет перевел взгляд на вампиршу, она понимающе кивнула и так же зло посмотрела на мужчину, как тот до этого смотрел на парня. — Прекрати так делать. Пожалуйста. Ты его пугаешь.       Оборотень презрительно хмыкнул, но взгляд отвел. — Рассказывай. — Девичья фамилии моей матери — Юшка… — Начал парень и девушка нервно заерзала. — Она переехала в этот город после одной из последних межрасовых стычек на западе. До этого она была в качестве питомца у одной семьи. — Он многозначительно посмотрел на Оксану. — Фамилия моего отца, я думаю, понятна — Фет. Работал алхимиком при той же семье, но умер в той же стычке. Все, что я знаю о «ночных», мне рассказала мама. Про оборотней я практически ничего не знаю. — Парень почесал руку, чуть выше бинта. — Да собственно я и про вампиров не так много знаю.       Все его внимательно слушали. Вампирша поджала губы и переложила руку на свое колено. — Светлая, почти белая кожа, глаза, которые меняют цвет на серый, отсутствие потребности в еде и воде, боятся солнца и долго живут. — Михаил поджал губы и продолжил. — А еще, у некоторых фамилия Валсон.       В комнате повисла тишина.       Оксана тактично отвела взгляд, позволив выпавшей из-за уха пряди прикрыть лицо от человеческих глаз. Сейчас ее правая рука была сжата в кулак. Взгляд направлен также вправо. Бессмысленное волнение могло помешать. Только только оборотень мог понять, что все под контролем: глаза девушки были ясные бирюзовые, брови слегка подрагивали.       Громно выдохнув, девушка встала. — Джейс…-Начала было вампирша, но мужчина кивнул, показывая, что понял её. Она вышла.       Повисло неловкое молчание. Миша перевел глаза на окно. Свет от небольшой потолочной люстры перекрывал свет из окна. Судя по всему, на улице была ночь. Хотя может и раннее утро. Или поздний вечер. Изредка под окном проезжали машины, скрипя колесами по свежей пороге. Шум магистрали был громкий, он напоминал о жизни извне. Парень вдохнул полной грудью. В комнате до сих пор пахло травами, из-за чего он вспомнил о матери.       Питомец.       Натали — красивая женщина, которая скучает по прошлой жизни, чего никогда не понимал её сын. Быть до конца своей жизни едой для каких-то важных существ как кормовой скот, а потом не слезать с таблеток, чаёв и микстур. Фу. Но почему-то его подсознание не считало Оксану монстром или «стригоем», как называла семью Валсон мама. Она была очень человечной, если конечно так можно сказать.       Перед глазами всплыла картина вчерашнего вечера.       …Подавив в себе тягу к крови, Валсон отрицательно покачала головой и еще сильнее вжалась в стену…       Она другая.       Фет подумал, что даже не против был бы стать ее питомцем… и сразу же отогнал эти мысли, нахмурив брови. Мужчина в углу ухмыльнулся. Складывалось такое ощущение, что он читает мысли. Оборотня отвлек шум воды где-то в глубине квартиры и он повернул голову в сторону двери и пошевелил носом. Принюхался.       Парень воспользовавшись этим моментом разглядел его получше. Синие свободные джинсы, черная футболка, черные же носки. Он быстро понял причину такого вида. Нейтральная одежда в современном городе работает лучше камуфляжа в лесу. Если бы Михаил встретил его при других обстоятельствах, то не за что бы не обратил внимания. Слишком обычный. — Эм… — Парень замялся в попытке определить как обращаться, на «ты» или на «вы», и выбрал последнее. — Могу я узнать ваше имя?       Оборотень на секунду задумался, а потом кивнул, как бы завершая внутренний монолог. — Джейсон Уильямс. Тедвис. — Мое имя… — Михаил Фет. Девятнадцать лет. Живешь по адресу: улица Расторжения, дом 26. Одинок. — Прервал Михаила оборотень. — Ты, Миша, мне лучше ответь: зачем ты Талии кровь свою дал? Жить не хочешь или законов не знаешь?       Эта фраза поставила парня в тупик. В голове закружилось много вопросов: «почему он назвал Оксану Талией?», «откуда этот человек столько обо мне знает?» и, наконец, «какие, к черту, законы?». Судя по всему все они были видны на его лице, потому что Джейсон улыбнулся, как будто наблюдал за ребенком, у которого все и так понятно, и сел на кресло, стоявшее в углу комнаты. Оно издало мягкое шуршание.       Звук воды затих и в квартире воцарилась тишина. Парень решил дождаться подругу и уже тогда задавать вопросы. Что-то его пугало в этом темноволосом мужчине. Что-то в его свободной позе, спокойном насмешливом баритоне и глазах… Светло-зеленная радужка. «Получается, оборотни тоже меняют глаза?» — подумал Михаил и, забыв про мысль об ожидании, спросил: — Что за законы?       В этот момент в комнату вернулась девушка и парень впервые задумался о том, что не слышал как она ходит по квартире. По ее внешнему виду была видна причина ее ухода. Атласная юбка сменилась на черные джинсы. А еще… Оксана смыла весь свой макияж. Она убрала не только косметику, но и маску, показывая весь природный внутренний холод. Волосы были собраны в небольшой небрежный пучок на макушке. Все это выглядело очень непривычно для парня. Он видел перед собой ходячий труп, похожий на один из тех, которые были описаны в мистических книгах, которые обычно читают подростки. — Я удивлена, что ты смог раскрыть мою сущность, не зная даже базовых законов сосуществования. — Девушка устало облокотилась на косяк двери, складывалось ощущение, будто она вытягивала из себя слова.- Натали молодец. Но…       Михаил непонимающе уставился на подругу. В сердце неприятно щелкнуло. Что-то в этом разговоре было неправильно. Как будто сам парень был лишним в комнате, а остальным не требовались слова, чтобы понимать друг друга. Между ними что-то было. Какая-то незримая связь. Еще и эта недосказанность… Будто его собеседники чаще молчали друг с другом, чем разговаривали.       Между тем его отвлек голос Оксаны. — По законам нашего мира у каждого демонического существа может быть несколько «питомцев» и «теней». Их количество зависит от статуса и рода. Чем выше род, к которому ты принадлежишь, тем больше душ у тебя во власти, и наоборот. Про роль питомца ты уже знаешь — это человек, который на постоянной основе становится источником пищи. Основная задача «тени» — служение главе семьи, это алхимики, фамильяры… но мы сейчас не о них. — Девушка сделала выжидающую паузу, словно рассказывала что-то пятилетнему ребенку и ждала его реакции. — Когда человек безвозмездно предлагает вампиру кровь, то это называют «soodne vere» или «сделкой крови». Человек становится питомцем, а взамен получает покровительство. Не всегда, но все же получает.       Парень нервно передернул плечом и посмотрел сначала на свою подругу, а потом на мужчину в углу. Выражение лица сменилось с ехидного на выжидающее. Таким взглядом обычно смотрят люди, которые привыкли наблюдать. Они как будто находятся за четвертой стеной происходящего. Всего лишь зрители чужих судеб. И прямо сейчас он сидел и смотрел на переломный момент жизни человека по имени Михаил Фет. А то, что этот момент был переломным, не сомневался никто.       В теории он заключил сделку с демоном. И умом он понимал, что разорвать этот договор так просто не получится, но… — Но я хочу предложить тебе иной исход. — Темноволосая вновь сделала паузу, давая парню осмыслить её слова. — Ты забываешь про этот инцидент, мы расходимся и больше никогда об этом не вспоминаем.       Михаил задумался. С одной стороны, стороны разума, он понимал, какой подарок судьбы он получает. Свобода. Отсутствие наказания за ошибку. Наверное, многие из тех, кто когда-то совершил подобное, отдали бы все ради этого шанца. Но с другой стороны… Он не хотел этого. Что-то внутри него ерзало, опаляя горло остротой и холодом так, будто он закусил ледяную воду красным перцем. Оно мешало сказать: «Я согласен». — Почему Джейсон назвал тебя Талией? — Решительно сменил тему разговора Михаил таким тоном, будто вопрос жизни по сравнению с этим его вообще не интересовал.       Вампирша отвела взгляд в сторону и поморщила нос. По её виду было понятно, что ей неприятна эта тема. Оборотень зло посмотрел на парня. По движению лица было видно, что он тоже не рад этому вопросу. Хотя это было странно. Так остро реагировать на вопрос, который был задан не тебе. Тем более он же сам произнес это. В этот момент парень пожалел, что вообще раскрыл рот. Было похоже, что он задел старую рану, которая уже не кровоточит, но до сих пор болит.       Девушка ответила довольно резко и громко: — Потому, что это мое имя. — Тон и голос давали понять, что Валсон не будет повторять дважды.       Фет уже было открыл рот для второго вопроса, но его грубо осадили. Уильямс резко встал, подошел к парню и схватил его за ворот футболки. Его глаза пожелтели, зрачок сузился до размеров точки. В его движениях читалось нетерпение, что резко граничило с его поведением минуту назад. Видимо, выдержки ему не хватало на такие разговоры. Притянув к себе парня он глубоко вдохнул, закрыл глаза и замер. «Теперь можно бояться» — подумал Михаил и проглотил слюну. Его держали мертвой хваткой. Даже если бы край футболки придавил валун или грузовик, то шанс выбраться был бы больше, чем сейчас. Зато появился момент получше рассмотреть его. В уголках глаз брюнета начала появляться мелкая сеть морщинок. Если не присматриваться, то ее можно и не заметить, но парень присмотрелся и… И все. Его отпустили. Темноволосый просто разжал кулак, позволив Мише отпрянуть назад, слегка ударившись затылком о сену позади, и обернулся к Оксане.       Его лицо выглядело озабоченным, даже слегка удивленным. Густые брови он свел к переносице и явно о чем-то задумался. Все в комнате молчали, терпеливо ожидая окончания анализа. Тишина нарушалась звуком редко проезжающих машин и свистом ветра за окном. По стеклам забили мелкие капли дождя, усиляя и без того гнетущую атмосферу. — Слушай, Миша, ты реально дебил или что? — Почти что прорычал волк.       Валсон подняла бровь и выжидающее посмотрела на друга. Ее, по-видимому, удивили эти слова. Но удивление быстро сменилось на шок, а потом и на ужас, стоило только ей посмотреть на Михаила. Теперь уже темно-бирюзовые, почти черные из-за огромного зрачка глаза забегали по комнате. Вампирша на мгновение замерла всем телом. Взгляд задержался на парне. Она робко спросила: — Это… это действительно так?       Фет впервые некомфортно почувствовал себя в ее присутствии и пожалел, что не умеет читать чужие мысли. Он сидел сгорбившись, отвернув голову в сторону, сделавшись похожим на ребенка, который съел все конфеты, но не хотел говорить об этом. Все его нутро хотело остаться в этой роли. Давать свою кровь для выживания другим существам. Более сильным, грациозным, могущественным… и привлекательным. И он не мог этому противится.       Или не хотел.       «Удивительно, как быстро меняется человеческая натура. Еще пятнадцать минут назад он боялся меня как загнанный в угол кроль, а сейчас готов подставить свою шею Талии. Даже у людских сучек во время месячных так настроение не скачет, как у этого паренька скачет отношение к роли питомца.» — Предался мыслям Джейсон. И действительно, почему? Михаил не знал законов мира «ночных», жалел свою мать, чуть не умер от потери крови и теперь готов променять свою спокойную жизнь на ужас ночи? Возможно он живет по принципу «то, что нас не убивает — делает нас сильнее». Возможно он просто тронулся головой, когда падал на обломки. Возможно.       Когда два дня назад ему поступил звонок от Талии, он даже и представить не мог, во что она вляпалась. Её срывы каждые пол года мелочь, с которой довольно легко справится, хотя при первом знакомстве он сам её чуть не убил. Её больная философия «свободы». В голове возникло воспоминание, о том, как она в слезах рассказывала, что не хочет убивать людей. Честно, если бы не «взгляд души», или как привык это называть Джейсон — «vaadata hinged», он бы подумал, что она полоумная.       О да, этот взгляд и правда часто помогал оборотню. Любой бы из стаи был бы рад этому искусству, но не Уильямс. Познав всю черноту человеческой и нечеловеческой души, он был разочарован. Он с легкостью мог видеть истинные чувства и благодаря этому вывел простую истину — человечество находится на грани. Люди не чувствуют позитив, они погрязли в руинах прошлого и не хотят оттуда выбираться.       В этом-то и заключалась проблема Михаила (или Джейсон думал, что заключалась). В такой момент он пошел по зову сердца. Фет полностью и бесповоротно отдался своим чувствам и не стал лгать себе. Если бы оборотень узнал о нем не в таких условиях, он бы пожал ему руку, но сейчас хотел только отвесить пощечину.       Уильямс повернул голову в сторону подруги. Он знал, чего ожидать, но увидев Оксану, стоящую на своих двоих и со спокойным взглядом, немного опешил. — Хорошо. — Прохрипела девушка. — Я принимаю твою жертву.       Вампирша расправила плечи, положила ладони на грудь и застыла.       В комнате замедлилось время. Все присутствующие застыли, сфокусировав все свое внимание на девушке. Даже дождь замер, позволяя комнате погрузиться в стагнацию. Только Михаил редко дышал, чувствуя, как сердце начинает пропускать удары, и следил за каждым движением вампирши.       Темноволосая медленно открыла глаза, показывая серебряную радушку и почти незаметный зрачок, сжавшийся до размеров точки, делавший глаза похожими на монеты. Если бы глаза были зеркалом души, то верна была бы легенда о том, что вампиры не отражаются в зеркалах. Они были пустыми, но наполненными силой до краёв. Кожа стала похожа на фарфор, а из-под верхней губы выглядывали клыки.       Сердце Фета остановилось, стоило ему только взглянуть в холодные глаза. Стало трудно дышать, но он не мог отвести взгляд. Грудная клетка пылала изнутри. — Я, Талия Валсон, наследница семьи Валсон, стригой первого порядка. — Девушка сделала паузу. — Algus. Я признаю Михаила Фета, сына Натали, своим имуществом и гарантирую ему покровительство до момента расторжения договора или его смерти. Jah on nii.       В груди парня произошел первый удар. Началась новая жизнь.