Царские хоромы.

— Мааа. — Протянул Эдгар, завязывая тёмный галстук туже, из-за чего не раз нервно вздыхал и опускал руки. Этот чёрный галстук на белой рубашке, заправленной в черные элегантные брюки. Не все на данное время могут позволить щеголять в таких нарядах по улицам и на встречи. Красивый, белоснежный ворот, который прямым текстом говорил о достатке в семье, обхватывал всю шею, рукава идущие вдоль длинных, тонких рук, с различными дополнильными украшениями, пуговицами. Красивые черные полосы находящиеся во всю длину рубашки, добавляли изящество и словно подчёркивали длину. Брюки, в которых Эдгар оседлал не одного коня, всегда были ему к лицу. К его вечно бледному, уставшему лицу, никто не знал, чем этот парень занимается, все думали как старший сын он думает о развитие бизнеса, но думаю в его хобби входит далеко не раздумья о будующем. Кто знает что будет потом? Может завтра все изменится, будет не так как сегодня, не так как вчера. Будет что-то не известное. Проще говоря: всему свое время. И этот было правдиво, парниша делал всегда в последний день, или как он называл «в ровный срок». На счет расширения думал младший. Тот которого никто не воспринимал в серьёз, он же — ребенок. Дети до двенадцати лет не значимы, они не смогут ничего, в их жизни сплошная радость и лучший образ представления о мире! Эвикен, так звали младшего, не считал правдою их высказывания, они были так глупы, их принципы воспитания. Он был не согласен. Как только он рожден, он имел право на слово, ну когда научится выражаться и вообщем говорить. Поэтому все их слова ложь, такое он повторял на дню тридцать трт раза, и при ссоре еще десять. А о бизнесе думал из-за разочерования. Разочерования в людях, в целом в родителях, он не мог найти общий язык и вообще хоть какую-то схожую мысль. Если верить словам Эви, он мог решить любую проблему в компании отца, но он ребенок. Что-то ушли в грусть. Гараздо краше все было у средней дочки — Дрины. Ее девиз. Все еще проще, у нее не было девиза, только часто повторяющиеся слова.

— Я знала.

— Все еще проще!

— Не заморачивайся.

Или легче ЯВН, собственно придуманная ею. Принципы понятно какие были, семейное дело бы ей не доверили — потеряет все состояние, она на это вздыхала и смеялась. Потом говорила.

— Да мне и не нужно, что от этого?

Или.

— И что с того, больно надо.

Жизнь пофигиста, но при этом она сильно расстраивалась от таких случаев. Ей не доверяли, и девушка скрывалась за маской равнодушия. Он выглядил как принц, точнее больше, он им и был. Просто под прикрытием. Мать поправила роскошную, пышную, в разных нежных тонах юбку. Она прогладила по ней рукою, исправляя некоторые складки. Она вздохнула. — Эти прачки. — Слуга стоящая возле двери дернулась, она застыла, словно ожидая, что госпожа попрекет и ее. Эдгар заметил это и повернулся к женщине все ещё держа в руках галстук, показательно упорствуя в его подчирение. Парень мило улыбнулся даме и качнул головой: «спасибо, мэм, свободны, можете подождать за дверью». Женщина удивленно согласилась выражая это тоже качком головы, она аккуратно открыла дверь и вышла из комнаты. Мать развела руками поварачиваясь на шум и смотря на сына, а он на нее в ответ. — Эдгар! — Она сопровождала действия жестами. Матерь снова вздохнула. У Аллана пронеслась мысль, мол: «она всегда так много работает. Ее жаль». Но эта женщина в поддержке не нуждалась, у нее и так все было превосходно. Юноша оторвался от важного дела — решения проблемы с галстуком и решил осмотреть комнату. Задания, подготовление, подарки самое главное на месте, а зачем и куда По не знал. Он провел взглядом спальню матери. Если честно все обычно. Кровать, действительно, ведь это была спальня. Косметический столик, там было много ящиков и в самом и внизу и на самом столике. Украшения да и только. Не интересует. Прикроватная тумба как и столик, только были духи. И очень дорогой телефон! Говорят этот телефон вообще умеет звонить, прям быстро. Но мать использовать не разрешала. Ну и ладно. Потом шли шторы, в детстве Эдгар с Дриной постоянно там прятались, просто игрались. Они были до пола, светло-фиолетового. Если подумать Кэрри, мать, любила светлые и нежные цвета. Парень остановился на другом столе, он одиноко стоял в конце угла, на нем красовались разные перья, чернила, на любой размер и бумага, тоже разного размера. Мать раньше о нем не говорила, а сейчас Эдгар словно очнулся от глубокого сна. — Вау. — Аллан от удивления чуть приоткрыл рот. Глазами парень изучил каждую деталь. Эдгар не фанат столов, он фанат писательства. Он любит такие комфортные места, для отвлечения, писанины. Он писатель и хочет им быть, а не этот не интересный бизнес, ему это не надо. Он хочет писать и все.

Романы, детективы = жизнь

Отец все равно не слушает, ему все равно. Матушка была не из тех самых абьюзивных дам, но отцу потыкала во всем. Так воспитали. Аллан даже представил кау проводит многочисленные часы за этим столом, как вдруг.. — Сынок? — Мама подошла и приобняла рукой По за плечи. Эдгар в испуге пошатнулся и проморгал пару раз глазами, смотря на матушку. — Мам, — Парень искал за, что бы зацепиться взглядом, точно так же как и пытался придумать оправдание. — Это не то, чт.. — Я про время. — Мама мило улыбнулась и посмотрела на настенные часы которые весело над кроватью. Почти двенадцать. — Встреча в два, нам добраться еще уйму времени. — Мама наклонила голову на бок и снова улыбнулась, взглядом слово просила : "помоги пожалуйста, сыночка". — Собери брата и сестру, будь любезен и мил! Эдгар облегченно вздохнул, юноша думал, что вот, его тайному хобби придет конец. Слава Господу, ничего такого. Парень улыбнулся. — Конечно, ма. Он вышел из комнаты и направился в зал, там обычно и проходят заседания семейные, значит там и искать спорного брата и веселушку сестру. В зале был широкий, длинный, белый ковер, только по виду понятно, что стоит не одно состояние.. На нём слуги не ходили, а семья да, но все равно редко. — Ковер дороже вашей жизни! — Грозил им отец в юности. Как Аллан и пологал, сестра сидела и уставилась в кружку чая, то смотря на нее, то на сахарницу, видно добавить хотела. Брат уставился в какую-то заумную книжку, Эдгар закатил глаза и сразу подумал : "ботан".