Последняя миссия

Что это значит, быть инвалидом, пережеванным войной? Быть достаточно сильным, чтобы выжить в этой мясорубке? Быть слишком слабым, чтобы выбраться неискалеченным? Для Леви быть инвалидом значит иное: быть живым, чтобы помнить все ужасы битв и тех, кого он оставил на поле боя, но не иметь возможности убежать от этих воспоминаний. Иногда он завидует Эрену. И немного жалеет Микасу. Но у той есть ноги, чтобы попытаться убежать от своих мыслей. И Армин. А у Леви никого нет. Ни мудрого Эрвина Смита. Ни сумасшедшей Ханджи. Ни…

***

«Капитан Аккерман, приготовления завершены, лошади запряжены, и отряд готов выступить по вашему приказу», — четко отрапортовала Петра. Взгляд прямой, губы сжаты в нитку, правый кулак на груди, над сердцем. Все в ней говорит о том, что, если кто и готов выступать по приказу командира, так это Петра. Леви кинул быстрый взгляд на докладчицу и хмыкнул. Легкий ветерок зашелестел в деревьях за конюшней, пробежал по траве, запутался в коротких волосах девушки и поиграл с застрявшей в ее прядях соломинкой. Капитан прошел вдоль строя первого разведотряда, пробегая взглядом по экипировке подчиненных, и остановился напротив Петры. «Капитан…» — начала было девушка, но тут же замолкла. Леви медленно поднял руку, вытащил соломинку, торчавшую в такого же цвета волосах подчиненной, и поднес ее к глазам девушки. Петра вспыхнула от осознания, что, сообщая о готовности отряда, сама была в ненадлежащем согласно стандартам капитана виде. И того, что капитан проявил заботу о ней, ведь даже такая малость значила для нее так много. «Отставить, — нарушил тишину Леви. — Все по лошадям. Выдвигаемся».

***

У Петры заканчивался газ. Она отскочила от края крыши к тяжело раненному напарнику и проверила баллон у него на поясе. «Газ есть, — прохрипел пересохшим горлом Гюнтер, — меня почти сразу после вступления в город размазало ладонью этого здоровяка». Он слабо кивнул головой в сторону широкой улицы, и Петра увидела дымящиеся останки титана у стены дома. «Бери газ у уходи, — произнес Гюнтер, и, заметив, что напарница прилаживает запасной страховочный ремень на пояс, предупредил: не глупи, меня ты так не унесешь — тяжелый я для тебя, лишь погибнешь со мной». Девушка не ответила, лишь продолжила приготовления. В конце улицы показались новые титаны. Петра наскоро закрепила истекающего кровью Гюнтера у себя на спине, с трудом встала на ноги и выстрелила гарпунными захватом в сторону крыш в противоположном направлении. «Не волнуйся, я лучше надорву спину, чем брошу товарища на съедение заживо», — бодро произнесла она, обращаясь к напарнику, но тот уже провалился в беспамятство. В момент, когда Петра начала выдыхаться, и избежать сражения с нагоняющими их титанами было нельзя, она с ужасом подумала, что Гюнтер был прав. Но бросать она его не станет, нет. За спиной раздался крик капитана и скрежет клинков. «Рал! Что это за выходки? Тебе жить надоело? Так я тебя сам прирежу!» — кричал нагнавший ее Леви. Петра улыбнулась: капитан всегда приходил на помощь, а то, что он кричит на нее, так это от страха за ее жизнь. «Тебе бы двигаться теперь, и то хорошо, ни о какой самозащите и речи идти не может с таким грузом, — отчитал ее Леви, расправившись с приближающимися титанами. — Мне что, телохранителем твоим быть?». Петра не ответила. «Да понял я, что ты спасаешь напарника, — снова произнес он, — и бросить его не прошу, мы и так пол отряда потеряли». И просто добавил: "Только будь осторожна".

***

Догадка, поразившая Леви, вспыхнула в голове сотней искр. Титан… Нет, тот, кто был в титане, направляется к ним, к Эрену, к его отряду. Он изменил направление движения молниеносно, лишь скрипнули тросы его УПМ. Первым он заметил Гюнтера — то, что от него осталось после, видимо, неконтролируемого падения с высоты. Тут же сверкнула вспышка, и раздался рев Эрена где-то впереди. «Если тот принял решение превратиться в титана, значит не осталось никого, кто его сегодня от необдуманного превращения уже раз удержал», — автоматически проанализировал ситуацию Леви. Сердце пропустило удар. «Никого». Затем от увидел кровь и в ней останки Элда. И в нескольких десятках метров Петру. В неестественной позе с переломанным позвоночником и раздробленными ногами, она смотрела в небо пустыми прикрытыми глазами. Леви не изменился в лице, ведь этот страшный момент он пережил секундами ранее: огромный опыт сражений уже тогда нарисовал ему картину гибели всего отряда. Сейчас он лишь смотрит повтор с акцентом на подробности.

***

Ни Петры… Его последняя миссия — хранить воспоминания. О его погибшем отряде, состоявшем из десятка подчиненных. И о единственной девушке с большим сердцем, настойчивостью и бесконечной работой над собой пробившейся в этот отряд.