Ты уверена?

Темнота продолжала окружать их со всех сторон, но мысли Джейн были ещё темнее. Она шла рядом с Кокушибо, чувствуя его присутствие, слыша его размеренное дыхание. Её единственный хвост нервно подёргивался, выдавая напряжение, которое она старалась подавить. Но страх и вина росли с каждым шагом. – Остановимся здесь, – внезапно сказал он, в голосе звучала уверенность и лёгкая усталость. Джейн замерла. Впереди виднелась небольшая поляна, окружённая плотным кольцом деревьев. Лунный свет слегка освещал место, где можно было передохнуть. Аказа тут же опустился на траву, недовольно бурча что-то себе под нос. – Тебе нужен отдых, – пояснил Кокушибо, не глядя на Джейн. Его слова звучали как приказ. Она кивнула, молча присаживаясь на край поляны. Китсуне свернулась клубком, обхватив хвост руками. Сердце её сжималось от напряжения. Каждый взгляд Кокушибо, даже если он был невинным, казался ей пристальным, изучающим. Она чувствовала, что он уже догадывается. – Что-то не так, Джейн? – наконец спросил он. Его голос был низким, ровным, но в нём слышалась настороженность. Она вздрогнула, но постаралась сохранить спокойствие. – Всё нормально, – ответила она, не поднимая глаз. – Просто устала. – Ты лжёшь. Эти слова, сказанные почти безэмоционально, разрезали тишину, как клинок. Джейн подняла взгляд, её глаза расширились. – Что? – она попыталась выдавить из себя улыбку, но не смогла. – Ты скрываешь что-то важное, – он склонил голову, пристально глядя на неё. – Я чувствую это. И я не буду спрашивать дважды. Её сердце забилось сильнее, казалось, что он слышит каждый его удар. Джейн понимала, что дальше лгать бессмысленно. Она сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями. – Это правда, – наконец сказала она. Голос дрожал. – Я солгала. Я… не знаю, где находится паучья лилия. Слова сорвались с её губ, и наступила тишина. Аказа вскинул голову, его глаза сузились от злости. – Что ты сказала? – прошипел он, вскакивая на ноги. – Ты вела нас сюда ради лжи? Кокушибо поднял руку, останавливая его. – Почему? – только и спросил он. Его голос остался спокойным, но в этом спокойствии звучала угроза. Джейн чувствовала, как у неё трясутся руки. Она обхватила их, стараясь скрыть слабость. – Я… Я хотела, чтобы ты мне доверял. Чтобы... чтобы не убивал меня. Но я искала способ помочь вам, искала истину. Я знаю, что это неправильно, но... мне нужна была ваша помощь, чтобы спасти мою сестру. Кокушибо долго молчал, изучая её лицо. Её признание, её искренность пробудили в нём что-то странное, не характерное. Он медленно встал, подошёл ближе, его высокая фигура нависла над ней. – Ты играла со мной, – сказал он. – С моим доверием. Джейн сжалась, ожидая худшего. Но вместо этого Кокушибо протянул руку и поднял её на ноги. – Мы продолжим путь. И если ты снова солжёшь, – он приблизился к её уху, – я позабочусь о том, чтобы твоя ложь стала твоей последней. Он отступил, оставив её в полном смятении. Аказа бросил на неё злобный взгляд, но ничего не сказал, лишь раздражённо сплюнул и пошёл вперёд. Джейн стояла, не в силах пошевелиться. Её сердце было в клочья, но внутри зародилось странное чувство. Она знала, что сделала ошибку, но также понимала, что теперь ей придётся искупить её. И она поклялась, что найдёт способ доказать, что заслуживает доверия, даже если это будет стоить ей жизни. Ночь постепенно теряла свою густую темноту, уступая место сероватому рассвету. Кокушибо и Аказа молча ускорили шаг, зная, что солнце скоро поднимется, а укрытия у них всё ещё не было. Джейн шла между ними, тяжело дыша от напряжения. – Нам нужно ускориться, – бросил Аказа, его голос был резким и нетерпеливым. – Если мы не найдём укрытие, это будет твоей виной, китсуне. Джейн нервно огляделась, её хвост слегка подрагивал, выдавая растущую тревогу. Она сама не знала, куда идти дальше, но надеялась, что интуиция не подведёт. – Вон там, – вдруг сказала она, указывая в сторону. Вдалеке сквозь сгущённый утренний туман виднелись силуэты строений – похоже, это была деревня. Они свернули с тропы, двигаясь быстрее, чем прежде. Когда они приблизились, Джейн поняла, что деревня давно заброшена: окна домов были выбиты, двери покосились, а крыши провалились. Но для них это место было спасением. – Быстрее, солнце уже близко, – произнёс Кокушибо, его голос звучал твёрдо, но не громко. Джейн подбежала к одному из домов, толкнула дверь – она открылась со скрипом. Внутри было грязно, но всё же лучше, чем остаться под палящим светом дня. – Здесь! – позвала она, оборачиваясь к своим спутникам. Кокушибо и Аказа зашли следом, их силуэты будто растворялись в тусклом свете. Аказа захлопнул дверь и бросил на Джейн тяжёлый взгляд. – Это твоя идея – привести нас сюда? Мы могли найти место получше, если бы ты не врала о пути, – он скрестил руки на груди, его тон был язвительным. – Замолчи, – коротко бросил Кокушибо. Он сел у стены, закрыв глаза. – Сейчас важно только то, что мы переживём день. Джейн присела у окна, обхватив свой хвост руками. Она смотрела на медленно поднимающееся солнце, чувствуя, как внутри всё сжимается. Их разговоры становились всё более напряжёнными, и она боялась, что правда о её лжи снова всплывёт наружу. – Надо отдохнуть, – тихо произнесла она, стараясь отвлечься. – Мы все устали. Аказа, однако, не унимался. – Если ты нас опять обманешь, – он нагнулся ближе к ней, – я лично позабочусь, чтобы ты больше никогда не пользовалась своим языком. – Хватит, – повторил Кокушибо, его голос звучал спокойнее, но в нём всё ещё была скрытая угроза. – Она привела нас в укрытие. Этого достаточно. Джейн опустила голову, чувствуя вину, как никогда раньше. Она молча сидела, прислушиваясь к скрипу ветра за окном и редким звукам падающих капель с крыши. Её хвост больше не шевелился, он был словно заморожен в одном положении. – Как долго нам здесь сидеть? – наконец спросил Аказа, глядя на забитое окно, через щели в котором пробивались слабые лучи света. – До заката, – ответил Кокушибо. Он открыл глаза, его взгляд остановился на Джейн. – А пока… подумай, как искупить свою ложь. Потому что это твой последний шанс. Джейн молча кивнула. Она понимала, что больше не может позволить себе ошибаться. Скрываясь в тени заброшенного дома, она дала себе обещание, что найдет способ доказать свою ценность – и ради них, и ради себя. В заброшенном доме царила тишина. Лишь где-то в дальнем углу что-то скрипнуло под лёгким дуновением ветра. Аказа, устало вздохнув, поднялся на ноги. – Я пойду в другую комнату. Здесь слишком душно, – бросил он, не дожидаясь ответа, и ушёл, оставив Джейн и Кокушибо одних. Джейн украдкой посмотрела на Кокушибо, который всё это время сидел неподвижно, словно статуя. Его глаза были закрыты, а руки покоились на коленях. Он выглядел спокойным, но её сердце забилось быстрее при мысли, что под этой спокойной оболочкой кроется его истинная натура – холодная и опасная. Она сделала глубокий вдох, решив всё-таки попробовать завести разговор. – Ты… совсем не спишь? – осторожно спросила она, садясь чуть ближе к нему. – Мне не нужен сон, – ответил он, не открывая глаз. – Должно быть, это удобно. Но… и тяжело, – она улыбнулась, стараясь смягчить атмосферу. – Ты хочешь сказать что-то важное? Или просто хочешь отвлечь меня? – его голос был ровным, но в нём звучала нотка любопытства. Джейн замерла, почувствовав, как её щеки начинают пылать. – Просто… хотела поговорить, – призналась она. – Я знаю, что ты злишься на меня. И у тебя есть на это право. Он медленно открыл глаза и повернул голову в её сторону. Его взгляд был спокойным, но пронизывающим. – Я не злюсь. Я разочарован, – сказал он. – Но ты получила шанс искупить свою ошибку. Воспользуешься ли ты им – это уже твой выбор. Её сердце сжалось от его слов. Но в них не было холодности, которую она ожидала. Она почувствовала странное тепло, исходящее от его голоса. – Я хочу заслужить твоё доверие, – произнесла она, глядя прямо ему в глаза. – И… я не хочу, чтобы ты думал, что я всё это время врала ради какой-то корысти. Кокушибо молча смотрел на неё, его взгляд стал мягче. Её искренность, казалось, коснулась чего-то в его душе. – Ты смела, – наконец сказал он. – Смела признать свою ошибку. Это достойно уважения. Джейн почувствовала, как её сердце замерло на мгновение. Он впервые сказал что-то, что звучало почти как похвала. Она не могла сдержать улыбки. – Ты… на самом деле не такой страшный, каким хочешь казаться, – тихо сказала она, наклоняясь ближе. Кокушибо приподнял бровь, слегка удивившись её словам. – Осторожно, Джейн. Не каждый может позволить себе такие слова в моём присутствии, – сказал он, но в его голосе не было угрозы. Она хихикнула, придвигаясь чуть ближе. – Но я же не каждый, верно? Он не ответил, но его взгляд остановился на её лице. Она не знала, что именно сейчас его сдерживало, но чувствовала, что между ними что-то менялось. Она протянула руку, осторожно касаясь его ладони. Его пальцы были холодными, но она сжала их, чувствуя странное ощущение защищённости. – Спасибо, что не отвернулся от меня, – тихо прошептала она. Он медленно переплёл свои пальцы с её, что-то неуловимое мелькнуло в его глазах. – Если бы ты не оказалась рядом, – его голос стал почти шёпотом, – возможно, я бы никогда не поверил, что человек способен меняться. В тусклом свете рассвета, пробивающегося сквозь щели в окнах, она смотрела в его глаза, чувствуя, как их связь становилась крепче. Она сделала ещё один шаг навстречу, их лица были теперь так близко, что она могла чувствовать его дыхание. – Ты слишком хорошо меня понимаешь, – сказала она с лёгкой улыбкой. Кокушибо не ответил, но его рука крепче сжала её. Он медленно наклонился к ней, их взгляды пересеклись в последний раз, прежде чем расстояние между ними исчезло. Его губы прикоснулись к её, осторожно, почти неуверенно. Джейн почувствовала, как её сердце затрепетало, а время будто остановилось. В этом поцелуе не было ярости или страсти, только тепло и странное, неведомое чувство, которое захватило их обоих. Поцелуй был осторожным, словно Кокушибо изучал новые для себя эмоции. Джейн ответила, её дыхание сбивалось, а хвост непроизвольно дрогнул, скользнув по полу. Она чувствовала, как его сильная рука медленно поднялась к её щеке, мягко удерживая её лицо. Когда они отстранились, воздух между ними будто загустел. Кокушибо смотрел на неё так, словно искал что-то в её глазах. Его суровое выражение лица смягчилось, а в его взгляде появилось нечто, чего Джейн прежде не видела – тёплая, почти человеческая уязвимость. – Ты… делаешь это всё слишком сложным, – пробормотал он, отводя взгляд. – А ты делаешь это слишком запоминающимся, – улыбнулась Джейн, её голос дрогнул от волнения. Он снова посмотрел на неё, его лицо было серьёзным, но что-то в уголках его губ намекало на улыбку, которой он старался не показывать. – Ты – странное создание, Джейн. Ты вызываешь во мне то, что я давно похоронил, – произнёс он, его голос звучал тихо, но напряжённо. Она чуть наклонила голову, изучая его. – А это плохо? – спросила она, всё ещё чувствуя тепло от их поцелуя. – Я не знаю, – честно признался он. – Для демона это опасно. Для меня – это… непривычно. Джейн не могла удержаться от улыбки. Она потянулась, чтобы коснуться его руки, сжимая её ладонь в своей. – Знаешь, иногда привычное не так уж и важно. Ты всё равно остаёшься собой, – сказала она. Его пальцы крепче сомкнулись вокруг её руки, но взгляд оставался задумчивым. – Если ты не боишься быть рядом со мной, несмотря на то, что я такое, – тихо произнёс он, – то, возможно, я должен научиться доверять тебе. Джейн почувствовала, как её сердце затрепетало от его слов. Ей хотелось, чтобы этот момент длился вечно, чтобы ни Кокушибо, ни она не уходили от этой странной, но такой тёплой близости. Но их уединение прервал голос Аказы из соседней комнаты. – Вы там долго будете шептаться? Или мне уже готовиться спасать ваши шкуры, если кто-то нас обнаружит? Джейн усмехнулась, быстро взглянув на Кокушибо. – Думаю, мне нужно привыкнуть к его раздражению, – пошутила она. Кокушибо лишь покачал головой, его лицо снова стало серьёзным, но в его глазах всё ещё оставалось то тёплое выражение, которое она увидела впервые. – У нас есть немного времени до заката, – сказал он. – Мы должны использовать его с умом. Джейн кивнула, отпустив его руку, но ощущение близости между ними не исчезло. Это было начало чего-то нового – чего-то, что могло изменить не только её жизнь, но и его.