Три друга издеваются над бомбой замедленного действия

Сегодня утром их компания решила пойти прогуляться по парку. Точнее решила Ашидо, а Киришима с Серо поддержали её, из-за чего Денки с Бакуго пришлось идти с ними. Денки не хотел идти, потому что планировал сегодня наконец-то пройти сложный уровень в игре, а Кацуки просто не хотел куда-то с ними идти. Конечно же, дерьмоволосый убедил его прогуляться — Кацуки стыдно признать, что у того это вышло за тридцать секунд. Бакуго даже не пожалел о своём решении, когда он остался с Эйджиро наедине. Трое других придурков сбежали в ближайшую кофейню, потому что им приспичило купить поесть и выпить. Однако именно в этот момент его решила достать собственная мать. Расположившись на скамейке, Кацуки со злым лицом стал печатать ей краткие ответы, пока Киришима терпеливо ждал его, удобно устроившись рядом. Вскоре парень нашёл и для себя развлечение: с неподдельным детским интересом он наблюдал за голубями. А потом полностью отвлечённый на нескончаемое желание разрушать всё вокруг, из-за очередных вопросов старый карги, Бакуго совсем не заметил, как Эйджиро устало прикрыл глаза. Отвлёкся от телефона он только в тот момент, когда на его плечо упало что-то тяжёлое. Быстро напечатав карге "пока", он посмотрел на Киришиму, что устроил свою голову на его плече. — Эй, — Кацуки нахмурился и попытался отстраниться, но когда голова дерьмоволосого сползла с плеча и чуть болезненно не упала на его колени, он подставил руку под его щёку и осторожно уложил его голову на свои колени, больше не предпринимая попыток остановиться. Этот придурок заснул. Киришима сегодня и вправду выглядел несколько вялым, меньше лез в разговор и больше обычного тупил. Это было странным, но Кацуки казалось, что поводов для волнения нет... Пока не случилось это. Теперь у Бакуго чесались руки, которые желали ткнуть этого придурка в бок или легонько шлепнуть его по щеке, чтобы тот проснулся. После этого Бакуго предъявил бы ему об этом и выпытал бы из него то, почему он сейчас буквально вырубился. Вместо этого Эйджиро устроился своей красноволосой башкой на коленях Кацуки и мирно дремал. Взрыватель в буквальном смысле держал руки на весу, не зная, куда их деть... Точнее он знал, что мог бы положить их на голову Киришимы, но боялся сделать нечто подобное — на деле он бы не признался в этом. Хуже всего ситуации стала тогда, когда в их сторону направились Мина с парнями. Недопикачу подскочил к ним первым. — Кирибро, мы тебе... — Заткнись, — как можно тише прошипел Бакуго, сверля его убийственным взглядом, от которого тот пошатнулся в сторону. Мина, держа в руке стаканчик с кофе, с интересом уставилась на спящее лицо Киришимы. — Он спит, — словно этим троим было непонятно, объяснил Бакуго. Мина понимающе закивала и немного отошла в сторону, а потом, будто назло, выдала: — И ты решил любезно устроить его у себя на коленях? Если ты понимаешь, о чём я, — девушка поиграла бровями. — Это не так, — Кацуки наконец-то нашёл, где расположить руки, закинув их на спинку скамейки. Парень не был готов подтверждать факт того, что он собственными руками устроил Эйджиро у себя на коленях. Поэтому вместо этого он сверлил в Ашидо дырку взглядом, как бы говоря, что это не так и ты ничего не докажешь. — Кстати, Бакуго, твой кофе, — Ханта выглядел как-то по-лисьему. Его глаза стали чуть уже, а на лице играла хитрая улыбка. Серо протянул стаканчик с кофе, но Бакуго бы физически не смог до него дотянуться. — Ближе. — Но ты можешь встать и взять его, не так ли? — эта туалетная бумага всерьёз задумала его стебать. И именно в этот момент эти троя переглянулись и недобро заулыбались. — На мне спит Киришима. Отдай мне мой кофе, — сдерживая при себе рык, шёпотом выдавил из себя Кацуки. — Я подумаю, если скажешь: "я сутулая и злая чихуахуа",, — Ханта широко улыбнулся. — У-б-л-ю-д-о-к, — по буквам и очень тихо проговорил Бакуго, показав ему фак. — Кацуки... — На называй меня так! — теперь Бакуго уставился на Мино, что вертя в руках стаканчик кофе, думала о чём-то изощрённом. Кацуки был уверен в этом на сто процентов. — Это правда, что в детстве ты обожал Всемогущего? А почему Киришима уснул на твоих коленях? — Я знаю, в какой ты комнате спишь, — угрожающе прошипел парень. Не успев ещё что-то добавить, Киришима немного повертел головой, во сне устраиваясь поудобней. Кацуки сразу замер, как вкопанный, не двигаясь вообще. И именно в этот момент к нему полез Каминари. Достав из своей сумки фломастер, он тихо приблизился к Бакуго с Эйджиро. Недопикачу уже было хотел написать на щеке Бакуго что-то, но в итоге только получил по голове. Быстро ретировавшись, он с драматичным видом стал потирать ушибленное место. — Прекратите, долбоёбы! — а потом он посмотрел на Каминари, что пытался изобразить перед Серо умирающего. — Хуевая пародия на пикачу, что с ним? — внезапно поинтересовался у Денки взрыватель. Последний не понял, о чём говорит Кацуки и потупился. — Бля... Долбоёб, почему он такой вялый сегодня? —А... — Каминари, потупив несколько секунд, наконец ответил: — Он ночью помогал Мидории поймать кота. — Блядский Деку... — Бакуго едва не вскочил с места, но вовремя опомнился и мысленно попытался приклеить себя к скамейке. — Подробностей не знаю, — пожал плечами Каминари, дабы избежать собственного расчленения. — А вдруг они... — начала Мино, но в этот момент Киришима резко вскочил с места. — Я не сплю! — заявил он, выглядя при этом максимально сонным и усталым. Кацуки почувствовал, как напряжение с его тела спадает. Парень и не думал, что всё это время был так напряжен. — Твой эспрессо, Киришима, — Серо, старательно избегая взгляда Кацуки, передал кофе другу. Тот попытался улыбнуться, но вместо этого зевнул. Наблюдая за ним, Бакуго зевнул вместе с ним. — Как мило, Кацуки, — хихикнула Ашидо. — Сиди здесь. Мы потом поговорил, — приказал Бакуго Киришиме и резко встал с места. — Кто там любитель тупых вопросов? — Кацуки выдвинулся в сторону розоголовой. Девушка почти сразу переключилась на стратегическое отступление — бегство. Всё же Кацуки был бомбой. Обычно очень быстродействующей бомбой. Однако спящий на нём Киришима делал из него бомбу замедленного действия. И Бакуго почти даже не возражал...