(Не) Соло на праздники|(Not) Solo For the Holidays

      Рей просыпается, растянувшись поперек кровати. Она вытирает щеку и подбородок от слюны, обнаруживая, что находится в постели одна.       Приподнявшись и усевшись — что само по себе испытание, поскольку простыни за ночь каким-то образом обмотались вокруг ее ног, — она сонно моргает, улавливая приглушенный звук льющейся воды.       Рей оглядывает комнату — разбросанная в тумане похоти одежда подобрана и аккуратно сложена на чемоданы.       Дверь ванной комнаты слева от нее медленно открывается.       — Бен? — произносит она, ее хриплый голос заглушает скрип петель.       На мгновение деревянное полотно замирает, прежде чем из-за него появляется Бен с влажными волосами и низко сидящим на бедрах полотенцем. В комнату проникают пар и сладковатый аромат.       — Доброе утро, — он мило улыбается, почти застенчиво, что Рей находит совершенно очаровательным. — Я ведь не разбудил тебя?       — Нет-нет, — уверяет она, отводя плечи назад и поднимая руки, чтобы размять всего лишь слегка затекшую спину, ведь матрасы в доме семейства Соло просто восхитительные.       Бен молчит. Она переводит взгляд на него и замечает, что он пристально смотрит на ее ничем не прикрытую грудь. Его рука, удерживающая полотенце на бедрах, дергается, и Рей чувствует небывалый прилив бодрости и уверенности.       — Но мне хотелось бы, чтобы ты это сделал.       Бен приподнимает бровь, но не отводит взгляд.       — Да?       — Угу, — хмыкает она. — Мы могли бы сэкономить время и собраться вместе.       Рей уже занималась сексом в душе, но особого удовольствия не получила. Угол проникновения был неподходящим, пространство слишком тесным, а кафель — чересчур скользким. Однако она более чем готова попробовать еще раз именно с ним.       Что-то вспыхивает в глазах Бена, и он усмехается.       — Не уверен, что мы сэкономили бы время.       — Думаю, я была бы не против, — говорит она. — Ни капельки.       Откинув одеяло, Рей соскальзывает с кровати и идет к нему, окруженная атмосферой уверенности, несмотря на нервозность, будоражащую ее. Она протягивает руку, чтобы прижать ладонь к его твердой груди, но Бен останавливает ее.       — Не то чтобы мне не нравилось то, что ты задумала, — вздыхает он, нахмурив брови, как будто слова причиняют ему такую же боль, как и ей, — но нам довольно скоро нужно выезжать в аэропорт, и я полагаю, что ты хотела бы принять душ, одеться… — Бен прижимает ее запястье к губам. — Позавтракать…       Необузданная часть Рей ворчит, что ей не нужно есть, мыться и одеваться. Ей вновь необходима та всепоглощающая связь, что была между ними прошлой ночью и оставила на коже обоих неопровержимые доказательства.       А еще Рей чувствует желание, неистовое и безудержное, — желание большего. Она хочет исследовать его тело при свете дня, провести губами и пальцами по каждой выпуклости, впадинке и линии. Она жаждет попробовать его на вкус: его член, его сперму, всего его. Она желает лечь с ним в постель под лучами солнца и забыть обо всем, кроме тяжести одеяла, окружающего их, и гладкости кожи Бена.       К сожалению, ей нужно питаться, чтобы выжить, и ее желудок недовольно урчит, напоминая об этом факте в самое неподходящее время.       — Ладно, — недовольно хмурится Рей. — Наверное, ты прав.       — К твоему сведению, — он снова улыбается, а затем прижимается поцелуем к уголку ее губ, — я ненавижу оказываться правым в подобных ситуациях.

🎄🎄🎄

      — Завтрак, как и прежде, восхитителен, — говорит Рей, накладывая вилкой яичницу-болтунью на тщательно намазанный маслом тост. — Спасибо тебе, Хан.       — Всегда пожалуйста, — улыбается он, наполняя тарелку Леи и целуя ее в висок. — Надо заправить вас, ребятки, перед долгой дорогой.       По фыркает от смеха в свой стакан с апельсиновым соком и бормочет что-то себе под нос, чем зарабатывает предупреждающий взгляд Финна, но Рей не обращает на них внимания.       — Во сколько вы планируете отправиться в путь?       — Наш рейс в десять, так что, вероятно, сразу после завтрака, — Бен лезет в карман и достает телефон. — Сейчас вызову нам такси.       — Не спеши. Мы тоже скоро поедем. И можем подбросить вас, — предлагает По.       — Серьезно?       — Конечно, — пожимает плечами По. — Аэропорт по пути.       Восседающая во главе стола Лея хмурится.       — Вам правда уже пора уезжать?       — Да, — кивает По, внезапно становясь сожалеющим и немного угрюмым. Рей не привыкла видеть его таким. — Нам предстоит провести в дороге шесть часов. Хочу добраться домой до наступления темноты, поэтому лучше выехать пораньше.       Лея делает медленный глоток чая и качает головой.       — Хорошо. Доедайте, а потом мы поможем вам загрузить багаж.       Хан занимает стул рядом с женой и добродушно ухмыляется, переводя взгляд с одной пары на другую и подмигивая.       — Уверен, вам не терпится вернуться домой.       Домой?       Дом.       Осознание обрушивается на Рей подобно лавине, несущейся из настоящего в будущее прямиком через ее тело. Праздники закончились. Все закончилось.

🎄🎄🎄

      После завтрака Рей словно впадает в апатию. Она помогает убрать со стола, успевая помыть пару тарелок, прежде чем Лея отгоняет ее. Затем Рей поднимается по лестнице, собирает одежду и складывает ее в чемодан, но при этом лишь наполовину осознает свои действия.       Ее руки и ноги двигаются по инерции. Она улыбается или смеется, когда считает нужным, но совершенно не слышит, что ей говорят.       В какой-то момент во время подготовки к отъезду она оказывается наедине в комнате с Беном. Он смотрит на нее, и кажется, что туман рассеивается, но эта ясность только усиливает остроту ледяного копья, пронзающего грудь.       Остались невысказанными сотни мыслей — чувства, страхи, желания и надежды. Но Рей молчит. Бен тоже ничего не говорит. И ей остается только гадать, волноваться и сомневаться.       Лея и Хан обнимают всех по очереди на прощание. Рей изо всех сил старается поблагодарить их за гостеприимство, за то, что они приняли ее в свой дом, в свою семью и на Рождество с такими распростертыми и теплыми объятиями. Но, усаживаясь на заднее сиденье машины По, она уверена, что сказанных слов недостаточно.       Поездка из дома у озера в аэропорт почему-то оказывается одновременно и самой длинной, и самой короткой в жизни Рей. Все начинается, как ей кажется, достаточно хорошо, но потом По шутит, что Бен и Рей вчера встретили «очень веселенькое Рождество», и с этого момента все происходящее становится расплывчатым.       Она слышит поддразнивания По, укоры Финна и негодование Бена, но их разговор превращается в звуковой поток безо всякого смысла. Ей все равно, что говорит По. Он может сколько угодно смеяться над тем, что слышал через стену. Рей плевать.       Ей хочется, чтобы Бен потянулся к ней, чтобы взял ее за руку, чтобы обхватил ее пальцами и крепко прижал к себе, одновременно ища и даря утешение. Но если он не желает прикосновений, то Рей не смеет настаивать.       Она могла бы проявить инициативу и сократить разделяющее их пространство. Но Рей делает то, что делала всю жизнь. Она колеблется.       Рей не ныряет в омут с головой. Она не рискует, не берет на себя ответственность и не совершает сомнительные авантюры, по крайней мере, когда речь идет о сердечных делах.       Проще подождать. Легче стоять перед дверью, чем войти внутрь. Ведь там женщина за стойкой, которая наблюдает за ней неизвестно сколько времени, которая вызовет полицию, которая позвонит в социальную службу, которая скажет ей, что родители не вернутся, что Рей будет помещена в новый дом. Действия означают знание, а знание причиняет боль. Знание помогает понять, что все кончено.       Если же Рей замкнется в себе и позволит другому человеку либо сделать первый шаг, либо устать от ее сомнений, что ж, по крайней мере, она не поставит себя в неловкое положение. По ее мнению, лимб лучше, чем ад.       Но когда они приезжают в аэропорт, Рей чувствует, что попала сразу на девятый круг.       Их места в разных частях самолета. Бен извиняется, говорит, что, когда бронировал билеты, не думал, что это будет иметь значение. Ничего поменять нельзя, ведь сегодня много людей летят домой после праздников.       Рей уверяет его, что все в порядке. Может быть, это не так, но в жизни случаются разные ситуации.       Следующее, что Рей осознает, — она сидит на заднем сиденье арендованного автомобиля. События повторяются в обратной последовательности, только теперь все намного запутаннее.       Хотя этого не должно быть, не так ли? Помимо того, что Бен лгал всей своей семье о своих отношениях с Рей, он никогда не давал ей повода считать его по-настоящему двуличным. Бен был открытым, добрым и, как она надеется, честным — по крайней мере, с ней.       — Все хорошо?       — Да, отлично, — врет Рей.       Бен неловко ерзает бедрами.       — Я… Я… — он прочищает горло и прикусывает губу. — Надеюсь, ты хорошо провела время и насладилась выходными.       — Да, — честно отвечает она. Но этого недостаточно. — Самое лучшее Рождество в моей жизни, — признается Рей. — Я уже говорила, это время года связано с тяжелыми воспоминаниями.       Бен кивает.       — Финн упоминал о твоих родителях. Вскользь, — мягко уточняет он. — Ты не обязана рассказывать. Я просто… Рей, я правда рад, что у тебя появились хорошие воспоминания, связанные с рождественской порой.       Она смотрит ему в глаза и замечает эмоции, заставляющие ее сердце трепетать.       Что-то теплое пробивается сквозь горький туман, омрачающий ее разум. Оно светит ярким и добрым светом на семя, посаженное глубоко внутри нее теми людьми в большой зеленой машине давным-давно, и позволяет расцвести чему-то новому, не страху или недоверию, а надежде.       — Они бросили меня, — начинает она, и слова снимают тяжкий груз с ее души по мере того, как вырываются из нее. — Мои родители бросили меня перед супермаркетом «Уокер», когда мне было пять лет. Они сказали, чтобы я ждала их у дверей, пока они припаркуют машину, но так и не вернулись. Это случилось за два дня до Рождества.       Бен хочет сократить расстояние между ними, но Рей протягивает руку, останавливая его.       — Подожди, — произносит она, ее сердце сжимает от появляющегося выражения сострадания на его лице. — Это еще не все. Пожалуйста, дай мне закончить.       Она чувствует, что приближается к краю пропасти. Нет возможности посмотреть вниз, чтобы понять, что ждет ее — гребни океанских волн или бетон. Ей придется прыгнуть, чтобы узнать.       — Я познакомилась с Финном в шесть лет. И он делал все, что в его силах, чтобы праздники прошли для меня хорошо, несмотря на травмирующие события прошлого. Он мой лучший друг, и я знаю, как он старался, но каждый год родители и тот день всплывали в моей памяти.       Рей делает глубокий вдох.       — Вот почему Финн и Роуз переживали, оставляя меня в этом году. Я никогда не проводила Рождество в одиночестве.       — Рей, — начинает Бен, протягивая к ней руку, но она игнорирует его.       Она должна высказаться. Если ей не удастся, то она себя не простит.       — Только в этом году я не думала о своих родителях… Да вообще ни о чем, — слезы начинают собираться в уголках ее глаз, но она не обращает на них внимания. — Может быть, потому, что все было в новинку. Возможно, меня отвлекало знакомство с твоей семьей и участие в ее традициях. Но думаю, что настоящая причина в тебе. Рядом с тобой я была… слишком счастлива, — Рей хрипло усмехается. — Ты мне нравишься, Бен.       Вот оно. Комок подступает к ее горлу. Она чувствует, что стремительно падает в пропасть.       — Очень нравишься. И я не хочу расставаться с тобой.       Мгновение, которое длится то ли две секунды, то ли два года, Бен молчит. Его лицо непроницаемо. Но затем какая-то невидимая плотина прорывается, и он устремляется к Рей.       — Слава богу, — выдыхает Бен, обхватывая ее лицо руками и крепко целуя.       В каком-то смысле это их первый поцелуй. После всей лжи. Их первые мгновения настоящего, чистого счастья.       Они отстраняются друг от друга только после того, как водитель прочищает горло. Бен смеется, но не выпускает ее из объятий. Он смотрит Рей в глаза, его лицо светится.       — Какие у тебя планы на празднование Нового года?

🎄🎄🎄

      Они решают рассказать правду всем. Это кажется необходимым с моральной точки зрения, даже если им обоим хочется, чтобы их тайна осталась в прошлом, где ей и место.       Не торопясь с откровением, они надеются дать своим зарождающимся отношениям шанс расцвести без чужого вмешательства — пусть всего месяц.       Хан, конечно же, считает это уморительным. Он запрокидывает голову, почти задыхаясь от смеха, и Бену приходится бежать за стаканом воды, чтобы помочь ему подавить приступ кашля.       По забавляется и утверждает, что с самого начала подозревал об обмане. Все присутствующие быстро отмечают, что он нагло врет.       Дядя Люк, которого Рей встречает на тридцать второй годовщине свадьбы Хана и Леи через полтора месяца после Рождества, считает, что все это очень романтично. Он говорит, что их души связаны на космическом уровне и их тянет друг к другу с самого рождения. Люк непреклонен, даже когда Бен указывает на разницу в возрасте с Рей.       — Я знал, что в детстве твоя душа была одинока, — уверенно говорит он, — поскольку ее вторая половина еще не родилась.       Рей считает его утверждение милым и знает, что Бен втайне с ним согласен, хоть и не показывает этого.       Лея принимает признание спокойно, пока не узнает истинную причину обмана.       — Я только пыталась помочь тебе, Бен, — говорит она, шмыгая носом. — Я хотела, чтобы ты обрел счастье.       Он уверяет, что нашел его, чем невероятно радует Рей. Ведь она тоже счастлива.       Кажется, что его мать успокаивается. Но за время отношений с Беном Рей лучше узнает Лею и понимает, что та так просто не отпустит ситуацию.       Финн расстроен. Обижен. Растерян. Предан. Но заявляет об этом Рей в уединении их общей квартиры, когда готовится к переезду.       Роуз тоже воспринимает эту новость в штыки. Фактически из-за этого откровения она и ее новый парень Армитаж — Хакс, как он предпочитает себя называть, — впервые ссорятся, когда ей кажется, что он недостаточно зол на Бена и Рей.       Со временем приходит прощение. Для этого требуются пространство, душевные разговоры и по меньшей мере три партии лимонных пирожных, приготовленных по рецепту бабушки Падме. Но Финн и Роуз — лучшие друзья Рей. Они — семья, которую невозможно разрушить ложью во благо.

🎄🎄🎄

      Через шесть месяцев после Рождества Бен увольняется.       Вначале Рей считала его в худшем случае равнодушным к выбранной профессии. Иногда работа — это просто способ получения дохода. Поэтому Рей не расспрашивала Бена, пока не узнала, насколько сильно он ненавидит свою специальность.       Бен никогда не говорил об этом, но Рей все замечала — как опускались его плечи после долгого дня, как хмурились брови, когда он рассказывал о начальстве, откровенно презренных людях, которые давят на него и используют, но не делают официального предложения.       — Ты вообще хочешь стать партнером? — однажды интересуется Рей, сидя на полу в его квартире.       Бен смотрит на нее, открывая и закрывая рот. Затем Рей позволяет ему собраться с мыслями и гладит по волосам, предлагая безмолвную поддержку.       На следующий день он подает официальное заявление об уходе.       Рей счастлива за него и очень, очень горда. А вот Лея не разделяет ее чувств.       Удивительно, насколько сильно расстроилась мать Бена, когда он сообщил ей о своем решении по телефону, но, кажется, он ожидал подобной реакции. Бен закатывает глаза и отводит телефон от уха, услышав крики из динамика.       Лея спрашивает у Бена, что он планирует делать после того, как разрушил свою жизнь. Он отвечает, что намерен заняться писательством, но Лея лишь сильнее расстраивается. Она обвиняет его в том, что он бросил стабильную карьеру ради хобби, и Бен тут же обрывает разговор.       Они не разговаривают в течение месяца.       Когда Лея звонит в следующий раз, беседа начинается достаточно хорошо, но потом они снова ссорятся.              Бен говорит матери, что больше не хочет следовать ее путем.       Рей сидит на другом конце дивана и готовится вмешаться, если ситуация накалится до предела.       — Я просто хочу, чтобы ты преуспел, Бен. Я думала, тебе нравится твоя работа… — слышится голос Леи из динамика телефона.       — Так и было, мама, — согласие, но не признание поражения. — Но я выбираю быть счастливым.       На этом тема закрыта. Потому что, несмотря на то, что Лея бывает гордой и упрямой, она любит своего сына и действительно желает ему счастья.

🎄🎄🎄

      Бен переезжает к Рей после свадьбы Финна и По. Его прежние апартаменты с удивительным видом на парк намного больше квартиры Рей. И хотя Бен все еще довольно обеспечен — по его словам, — он остается безработным и не хочет прожигать сбережения.       Они переоборудывают вторую спальню под кабинет, где он пишет днем, а Рей занимается ночью. Бен пытается помочь ей, но он не силен в математике, поэтому его содействие сводится в основном к моральной поддержке и предоставлению закусок. И то, и другое Рей очень ценит.       Она никогда раньше не жила со своей половинкой, но обнаруживает, что ей это очень даже нравится. Возможно, все дело в Бене.       Он с особой тщательностью упаковывает для Рей обеды в маленький контейнер, купленный ею два года назад, но так ни разу и не использованный. После занятий и тяжелой смены у Маз дома ее ждет горячий ужин. Ей полюбилось входить в дверь и ловить взгляд Бена после целого дня разлуки, его глаза вспыхивают от облегчения, а лицо озаряет улыбка.       Она любит его, как никого раньше.       Рей планирует признаться ему, но ждет. Только лишь потому, что хочет, чтобы момент был подходящим, чтобы все прошло романтично и незабываемо. Она больше не колеблется из-за страха. Однако Бен опережает ее.       В день выпускного он ждет ее у входа в здание, пока Рей возвращает взятую напрокат мантию. Когда она выходит, Бен заключает ее в объятия, поздравляет и говорит, как горд за нее, а затем признается, что любит ее.       — Я тоже люблю тебя, — Рей не может перестать улыбаться.       Ей кажется, что ее сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Бен выглядит так, будто собирается сказать что-то еще. Он прикусывает нижнюю губу в своей привычной манере и пристально смотрит на Рей. Сделав медленный шаг назад, он глубоко вздыхает, но к ним приближаются Финн, Роуз, Лея и Хан, и магия момента разрушается.       Бен не кажется слишком расстроенным. Он отходит в сторону и с мягким выражением на лице наблюдает, как друзья и семья поздравляют Рей. По дороге в ресторан она интересуется, что он хотел сказать, но Бен лишь отмахивается от нее.

🎄🎄🎄

      Они решают завести кошку, но в итоге берут двух. Рей переживала, что котенку станет одиноко — что подтвердил сотрудник приюта, — и хотя Бен долго отказывался, так как боялся, что питомцы испортят мебель, но в конце концов согласился.       Возвращаясь домой, он ворчит, но скупает практически все игрушки и лакомства в зоомагазине за углом. Именно Бен ищет в интернете информацию о том, что лучше для рациона домашних кошек — сухой или влажный корм. Как выясняется, комбинация того и другого.       Застать Бена за работой на компьютере с крошечным полосато-серым комочком на коленях становится обычным делом.       — Ты ведь любишь своего папочку, правда? — Рей застает его за разговором с маленьким Арти. Бен нежно почесывает пальцем подбородок котенка.       — Любит, — подтверждает она, скрестив руки на груди и прислонившись к дверному косяку.       Он краснеет, но Рей не смеется и не издевается над ним. Она счастлива, что Бен смог принять питомцев. Так же, как его присутствие сделало квартиру домом, кошки помогают им чувствовать себя семьей, а к этому ощущению так легко привыкнуть.

🎄🎄🎄

      Наступает их третье совместное Рождество — второе в качестве официальной пары, — все остальные уходят спать, сытые после ужина и измученные ежегодной фотосессией Леи, но Бен просит Рей задержаться.       — Я подготовил для тебя еще один подарок, — говорит он, подбегая к елке еще до того, как Рей успевает поставить кружку с горячим какао на журнальный столик.       — Еще один? — усмехается она.       — Да, вот, — Бен передает ей небольшой прямоугольный сверток. — Я хотел подождать, пока мы останемся наедине. Открой его.       Он выглядит взволнованным, но улыбается, так что Рей не беспокоится. Развернув упаковку, она обнаруживает книгу — его книгу.       — О, Бен, — восхищается она, любуясь обложкой, которую еще не видела вне концептуальных изображений, и проводя пальцами по слегка выпуклой надписи его имени. — Я думала, она не выйдет до Нового года…       — Ее еще не пустили в тираж. Я попросил сделать специальный экземпляр для тебя.       Рей тронута. Прижимая книгу к груди, она смотрит на Бена. Он кажется еще более взволнованным. Может быть, он беспокоится, что ей не понравилось?       — Спасибо, Бен. Для меня большая честь стать первой обладательницей твоей книги.       — Да-да, — он взмахивает рукой, а затем проводит ею по волосам. — Взгляни на посвящение.       Теперь Рей чувствует легкое беспокойство по поводу его поведения, но в конце концов нерешительно открывает обложку и пролистывает до страницы с несколькими строчками курсива.       Для Рей, которая вручила мне пустую книгу и велела заполнить страницы.       Для Рей, которая сама заполнила пустые страницы моей жизни.       Для Рей, с которой я планирую провести каждый день. Каждый взлет, каждое падение и каждый миг.       Для Рей, которая, надеюсь, скажет «да».       — Боже мой, — вздыхает Рей, ее сердце бешено колотится в груди, пока она все еще пытается осмыслить то, что прочитала.       Скажет «да»? Скажет «да» чему?       Бен опускается перед ней на одно колено, в его руках маленькая черная коробочка, а глаза наполнены слезами.       — Сегодня ровно три года, — он смотрит на часы и от волнения чуть не роняет красивое антикварное украшение, — или уже вчера, как моя мама отозвала меня в сторону и вручила мне это кольцо. Она посмотрела на меня и сказала: «Мне очень нравится Рей. Не смей все испортить».       Бен переводит дыхание, тяжело сглатывая.       — На тот момент я знал тебя всего четыре дня, плюс-минус несколько часов. Очевидно, я не собирался просить тебя выходить за меня замуж, но все равно взял кольцо, но не только для того, чтобы успокоить маму. Не ради поддержания лжи. Уже тогда на подсознательном уровне я знал, что рано или поздно отдам его тебе. Ведь не прошло и четырех дней, а я влюбился в тебя, и дальше становилось только хуже, — добавляет он, шмыгая носом и усмехаясь. — Я очень сильно люблю тебя, Рей. Уверен, что признавался в этом уже тысячу раз, но планирую достичь миллиона. Ты выйдешь за меня?       — О боже мой, — повторяет она, словно заезженная пластинка. Бен ожидает ответа, держа футляр навесу, и пристально смотрит на Рей. — Да, — наконец произносит она, поднимаясь с дивана. — Да, Бен, да!       Он надевает кольцо ей на палец, что дается с трудом, поскольку они оба плачут и дрожат.       Вся семья вбегает в комнату, ведь никто из них не ложился спать, предпочитая подслушивать из кухни или с лестницы. Они поздравляют и обнимают Бена и Рей, а затем Лея достает бутылку дорогого шампанского.       Роуз, согласившаяся восемь месяцев назад стать суррогатной матерью для Финна и По, с округлившимся животиком из-за нового члена клана Соло-Дэмерон-Штурм охает и ахает, рассматривая помолвочное украшение.       — Посмотри на него, малыш, — она протягивает левую руку Рей к лицу Хакса, когда тот приносит ей фужер с имбирным элем. — Разве оно не великолепно?       — Оно шикарно, дорогая, — соглашается он.       — Кольцо принадлежало моей матери, — говорит Лея, осматривая украшение.       — У бабушки Падме был хороший вкус, — Финн прижимается к Рей со спины, чтобы получше рассмотреть изысканное золото и россыпь драгоценных камней.       — Не то слово.       — Я тоже люблю старинные кольца, — говорит Роуз, пристально глядя на своего парня. — А еще мне нравятся рубины, окруженные маленькими бриллиантами…       — Ты записываешь, Обжимакс? — спрашивает По, усмехаясь и слегка подталкивая локтем мужчину, чье лицо покрывается румянцем.       Рей опускается на диван, Бен садится рядом с ней и обнимает за плечи. Его губы прижимаются к ее виску, и она льнет к нему, уверенная, что никогда в жизни не была так счастлива.       — Я люблю тебя, Бен, — выдыхает она, прислонившись щекой к его груди.       Он упирается подбородком в ее макушку.       — Я тоже люблю тебя, милая. Счастливого Рождества.