Братья

Голова невозможно гудела после вчерашней ночи. Дин медленно начал открывать глаза, одновременно мыча от головной боли и напряжения в мышцах. События ночи мелькали в голове мутными картинками, Дин ничего не помнил. Помнил только как зашёл в бункер и ноги автоматически понесли его в спальню, а в чью... Он услышал чьё-то равномерное дыхание рядом с собой. Сердце замерло. Дин резко вдохнул и от этого больно сдавило грудную клетку. Он так сильно боялся посмотреть в сторону этого человека, что на секунду закрыл глаза и зажмурился. В эту секунду сердце забилось быстро-быстро, а ладони начали потеть от нервов. Так прошло несколько секунд перед тем, как Дин открыл глаза, и набравшись смелости повернул голову. «Блять.» — пронеслось в мыслях. Взору Дина открылась крепкая спина в чисто белой футболке, растрёпанные короткие, коричневые шелковистые волосы. Сердце упало в пятки, а сам Дин казалось побледнел на несколько тонов. «Да нет, это сон, быть того не может...» — снова подумал Винчестер. Он также обнаружил, что сам лежал в одном нижнем белье. Накатил страх. Дин просто боялся пошевелиться, он не знал что ему делать: с одной стороны и радостно, что у них что-то было, но с другой стороны было страшно, потому что масштабы события оставались для него загадкой. Нужно было что-то сделать, но что? Просто встать и уйти? Да, отличный план. Переспать с братом, а на утро улыбаться ему как ни в чем не бывало и молчать. Дин медленно покачал головой. Нет, так не пойдёт, нужно что-то придумать. Что ему сказать когда Сэм проснётся? Как ему реагировать? Нужно ли его коснуться? Пока Дин разбирался со своими мыслями и вопросами, даже не заметил, как начал просыпаться и Сэм. Тот открыл глаза так медленно, будто проснуться сейчас для него было подобно смерти. В отличие от отходящего от похмелья Дина Сэм всё помнил, в деталях. Сначала он подумал, что один в комнате, но в ту же секунду услышал дыхание за своей спиной. Дин сзади. Сэм представить себе не мог как начать этот разговор. Как вообще смотреть брату в глаза? То, что между ними произошло – отвратительно, аморально, этого вообще не должно было случиться. Но Сэм позволил. Позволил себе отпустить моральные принципы, забыть о законах и этике и просто отдать себя чувствам. Но вот, что это влекло за собой – полное отрешение братских чувств. Что теперь будет? Руки дрожали, но Сэм, оперевшись ими о матрас, начал медленно вставать с кровати. Дин замер. Он не ожидал увидеть, как Сэм встаёт будучи погруженный в свои мысли. — Сэмми... За спиной послышался до боли родной голос. Сэм застыл на месте, а его плечи напряглись. Он затаил дыхание. Больше всего ему сейчас хотелось стать как можно меньше, стать невидимым. Сэм закрыл глаза, свёл брови к переносице и тихо медленно выдохнул, в то время, как всё тело дрожало из-за нервов. Ему пришлось открыть глаза и повернуть голову к Дину. Так страшно встретиться с ним взглядом. — Не надо, — ответил Сэм. И их взгляды встретились: Дин смотрел встревоженно, будто предугадывая дальнейшие действия брата, а Сэм старался держаться отстранённо, что доказывал такой же холодный взгляд. Атмосфера была накалена до предела, невидимые грозовые тучи плыли по комнате, пуская разряды молний. Дину казалось, что ситуацию невозможно спасти – вот он предел, та граница, которую пересечь означало погубить моральную сторону себя, если таковая вообще осталась, учитывая то, как невозмутимо мерзко и порочно он полюбил братишку; Сэм не помогал от слова «совсем», нагоняя ещё больших страха и вины за то, чего Дин не помнил, но был уверен, что совершил какое-то страшное грехопадение судя по всей обстановке и отстранённости младшего. И чёрт, некоторая потеря памяти не спасала его от последствий. Нельзя было просто сказать Сэму, мол "я ничего не помню, с меня взятки гладки", это просто не тот случай, когда можно было отмахнуться подобным. — Мы можем поговорить? — Не сейчас. Пожалуйста, Дин, — просил Сэм, да так, будто умолял его о невозможном. Он просто не представлял, как можно вообще о таком заговорить. Как начать? Что должно входить в разговор: искренние извинения – как в детстве, когда все говорят, что больше так не будут, а потом поступают так же, наступая на старые грабли – или попытка принятия новых реалий, в которых они должны будут жить хотят того или нет? Этот разговор можно было бы вести полуголыми в кровати или стоило бы сесть за стол с чашечкой кофе? Сэм понимал, что всё это бессмысленно, потому что, как не посмотри, любой вариант оказывался абсолютно неправильным и иррациональным. Проще было бы забыть. Дин то всё равно ничего не помнит. — Я сделал... — Дин почувствовал, как горло начало саднить от вопроса, который застрял в глотке. Может Сэм не хотел разговаривать о произошедшем, может сторонился своих чувств, о чём старшему ещё было неизвестно, но до чего он мог вполне догадаться, может брат показывал чистейшее холоднокровие, но Дин должен был спросить. Он просто не мог оставить гештальт открытым. — Я сделал тебе больно? Безопасность младшего брата единственное, что с детства волновало Винчестера. С того самого момента, как он вынес маленькое тёплое тельце из объятого пламенем дома, после чего на него легла огромная ответственность за эту жизнь. Даже сейчас Дин оставался старшим братом и никогда не простил бы себе, если бы причинил ему боль, ведь защищал он Сэма не только от чужаков, но и от себя самого. Сэм несколько секунд смотрел в глаза Дина – такие чисто зелёные, почти изумрудные, что сразу становилось понятно почему большинство девчонок западают на него: не столько из-за развязанного вида или грамотного флирта, а сколько из-за этих глаз, – а потом опустил взгляд, дабы самому не стать жертвой двух изумрудов напротив. Он покачал головой и вышел из комнаты, потому что оставаться здесь было сровне пытке. В нём боролось огромное количество противоречивых друг другу чувств и каждое норовило занять лидирующую позицию. С одной стороны в Сэме который день проскакивала мысль, что чувства Дина отнюдь не так отрицательны, какими казались первые несколько месяцев, но с другой ему так не хотелось признавать, что он сам является их носителем. Сэму нужно было подумать над всем, что происходило за последние несколько месяцев. События развивались слишком быстро и от мыслительных процессов пухла голова. Может быть забыть было бы действительно легче, хоть и к этому пришлось бы приложить не мало усилий – он не был бы Винчестером, если бы искал легкие варианты для отступления, – но ему так не казалось. Сэм знал, что после случившегося они просто не смогут смотреть друг другу в глаза без смущения и каждое действие будет наполнено неловкостью, поэтому оставить всё, как есть не мог. Подождав некоторое время, когда Дин уйдет из его комнаты (к слову долго ждать он не заставил), Сэм вернулся обратно, но совсем не для того, чтобы пролежать так всю неделю сидя в раздумьях. Он начал собирать охотничью сумку. Не то чтобы младший решил сбежать прямо из под носа своего брата, как трусливый заяц, – хотя так наверное и было – просто ему показалось, что им с Дином очень полезно побыть порознь. Расстояние всё обязательно решит: пока Сэм будет раздумывать об отношении к их совсем не братской связи, то наверняка успеет соскучиться по Дину. Он будет ссылаться на внутренние чувства, несмотря на то, что обычно думает головой, чтобы прийти к "правильным" решениям. Сэм специально не стал дожидаться ночи, когда все уснут, пускай правильнее было бы поступить именно так, чтобы не вызывать лишних вопросов. Мэри и Джек уже вернулись с охоты, так что когда младший вышел в холл, то застал там их вместе с Дином и Касом. Они что-то обсуждали, кроме Дина, тот скорее был погружен в себя, нежели в разговор. Мэри первая заметила Сэма и решила поинтересоваться куда тот собрался с сумкой, когда Дин не упоминал ничего про новую охоту. — Нашли новое дело? Винчестер глянул на старшего брата, но лишь мельком, потому что когда Дин услышал, что Мэри обращается к кому-то помимо них, посмотрел на Сэма, тот сразу переключил свое внимание на мать. — Это не для охоты. Мне нужно уехать на неопределенный срок. Джек встрепенулся, словно услышал зов о помощи. — Что-то случилось? Я могу помочь? Сэм лишь нервно усмехнулся, хотя ему действительно хотелось бы, чтобы все решилось лишь одним щелчком. Чтобы все было просто. — Вряд ли ты сможешь мне помочь. Но спасибо за предложение. Младший прошел мимо своего брата, под любопытными взглядами остальных. Что ж, нужно было учитывать это, когда он принял решение не дожидаться ночи. — Погоди, — прозвучал голос за спиной. Это был слишком родной голос, чтобы его не узнать. Когда Сэм повернулся, он ожидал увидеть разочарованное лицо старшего или то, что тот попытается его остановить, но узрел лишь то, как брат отчаянно пытался найти что-то в карманах. В конце концов, Дин вытянул из одного кармана ключи и протянул мелкому. Сэм знал от чего они, а потому просто не мог принять. — Нет, я не могу. — Бери, — ответил Дин и уже чуть тише добавил: — Это я накосячил. Винчестер колебался, в то время как брат уверенно держал ключи в протянутой руке. Импалу он редко кому доверяет. И все же Сэм взял их, одним лишь взглядом поблагодарив. Они все еще оставались близкими людьми друг для друга, неважно насколько сильна была ссора и как глубока рана. — Береги себя, Сэмми — полушепотом попросил Дин. Без лишних скандалов, потому что все понимал. Сэм лишь кивнул. На улыбку, даже слабую, не хватило сил. Он покинул бункер, хотя совершенно этого не хотел. Так было нужно.