Плохие дни случаются (но они всегда проходят)

Они только что закончили дневную танцевальную практику, и менеджер отвёз их домой. Хëнджин и Чанбин были на заднем сидении, а Феликс и Чан сидели перед ними. Их лидер действительно был уставшим и поэтому тихо сопел в полудрёме. Милашка. Чанбин держал ладонь Хëнджина и выводил успокаивающие круги большим пальцем, но в остальном он был погружен в разговор с Феликсом, сидящим боком к спинке кресла. Они говорили приглушёнными голосами, вероятно, чтобы не разбудить Чана. Всё это время Хëнджин был расстроен и бесцельно прокручивал свой телефон. Проще говоря, у него был дерьмовый день.   Стреи разучивали новую хореографию, и Хван, будучи главным танцором, получил самое сложное соло. Бо́льшая часть команды уже освоила танец, и только Хëнджин с Феликсом не справлялись в тот день. Однако к концу тренировки австралийцу удалось исполнить танец. В то время как их хореограф накричал на Хëнджина за то, что он расслабился. Хван издал тихий смешок. Он не расслаблялся. Его часть была просто очень сложной. Несмотря на то, что крики вполне заслуженные, парень всё ещё был разочарован в себе. Почему он не смог этого сделать?   Чанбин очень поддерживал Хвана в течение всего дня. После того, как хореограф закончил кричать, он попытался защитить Хëнджина, объяснил хореографу, что Джин делает всё возможное и в конце концов они все просто устали. Рассуждения старшего даже принесли им перерыв. Во время перерыва Чанбин лавировал между остальными парнями, растянувшимися на полу, и сел рядом с Хëнджином. — Извини! — крикнул он Чонину, который стонал от боли на полу. — Что ты сделал? — пробормотал Хëнджин, слегка удивлённый. — Думаю, что я немного споткнулся о него. — Грубовато. — Просто пытался добраться до тебя, детка, — он пошевелил бровями, глядя на Хëнджина, пытаясь поднять ему настроение. Хван же неуверенно улыбнулся в ответ. Чанбин дал парню бутылку воды и обнял того за плечи. — Потерпи ещё немного, — прошептал он на ухо Хëнджину, а затем поцеловал его в шею. — У тебя почти получилось, он не должен был так кричать. Хëнджин ничего не ответил, но очень ценил, попытки старшего утешить его, ведь у того действительно получалось. Но всё-таки Хван чувствовал себя виноватым и за затянувшуюся тренировку.   Время шло, а настроение Хëнджина только ухудшалось, и к тому моменту, когда их усадили в два фургона, он просто хотел попасть домой и поспать. Он отверг все попытки Чанбина утешить его, сказав, что с ним всё в порядке. Старший всё ещё не выглядел убеждённым, но Хëнджин вытащил свой телефон, чтобы притвориться, что он занят. Чанбин почувствовал его нежелание и дал ему немного пространства. Тем не менее он не отпустил руку Хвана, даря небольшое утешение. Затем повернулся, чтобы поговорить с Феликсом. Он поздравил младшего с его успехами, в тот день все знали, что Феликс переживал из-за новых хореографических постановок. Хëнджин, был безусловно, рад за Феликса, но всё же немного ревновал. Вначале у них обоих не получалось, а теперь только у него. Словно почувствовав его уничижительные и разрушительные мысли, Чанбин сжал руку крепче. Хëнджин почувствовал, что улыбается, несмотря ни на что, и сжал в ответ. *** Они вернулись в общежитие. Остальные либо пошли в душ, либо просто сразу легли спать. Что, конечно, отвратительно. Тем временем Хëнджин был на кухне, просматривая холодильник. Он всё ещё был встревожен после этой ужасной танцевальной практики. Нервы не давали ему покоя, и он всерьёз подумывал о том, чтобы пойти в маленькую тренировочную комнату в их здании, чтобы больше практиковаться. На самом деле это казалось хорошей идеей. Хван закрыл холодильник и прошёл в коридор, чтобы покинуть квартиру. Когда он подошёл к вешалке, чтобы снять толстовку с капюшоном, он почувствовал, как чужие руки обхватили его талию, а лицо прижалось к задней части шеи. — Куда ты идëшь? — сонно пробормотал Чанбин, обнимая Хëнджина со спины. От него слабо пахло чем-то цитрусовым. Должно быть, тот быстро принял душ, прежде чем начать поиски Хвана. — Пошли, все уже приняли душ. Эти придурки израсходовали большую часть горячей воды, но я оставил тебе немного, — старший уткнулся носом в его затылок, и Хëнджин почти сдался. Хван растаял в объятиях Чанбина, позволив себе момент слабости. Но потом он вспомнил разочарованный взгляд на лице своего сонбэнима. И со вздохом он высвободился из объятий Чанбина. — Позже. Мне нужно идти тренироваться, — ответил он, всё ещё стоя спиной к парню. Он слышал, как в мозгу Чанбина вращаются шестерёнки, а старший ничего не понимает. — Но уже... — он достал телефон из спортивных штанов. — Сейчас час ночи? — в голосе Чанбина слышалось недоверие. Он схватил Хëнджина за предплечье, чтобы посмотреть ему в лицо. — Ты слишком устал, ты ничего не сможешь делать в таком состоянии. Можешь попрактиковаться ещё завтра, давай я помогу тебе, детка. Просто пойдём со мной в постель, пожалуйста? — взмолился Чанбин. Хëнджин почувствовал, как по его коже прошлись мурашки. Он ненавидел отказывать Чанбину в чëм-либо, но разве он не видел, что Хван сегодня с крахом потерпел неудачу? Что, если он просто не хочет быть разочарованием и ему нужно больше тренироваться? Он сердито вырвал свою руку из хватки Чанбина. Глаза старшего расширились, и он быстро отпустил его. — Прекрати. Я должен пойти и больше практиковаться. Понимаю, что тебе наплевать на танцы, но мне нет. В глазах Чанбина вспыхнула боль. Хëнджин не знал, что на него нашло. Он был разочарован в себе и выместил это на самом близком ему человеке. — Хенни... — Перестань командовать мной, — выпалил Хван. — Отпусти, я ухожу. Чанбин выглядел так, словно получил пощёчину. Подпитываемый гневом и разочарованием, Хëнджин не извинился, просто вышел и хлопнул дверью. *** Его колени ударились об пол в n-ый раз, и Хëнджин стиснул зубы от боли. Музыка всё ещё громко звучала из динамиков, как будто хотела высмеять его за то, что он снова упал. Прошёл уже час, а эта практика ни к чему не привела. После долгого дня тренировок тело Хëнджина подводило его. Его ноги отказывали под весом снова и снова, каждый раз зарабатывая ему новые царапины на коленях. И Хван был в нескольких секундах от того, чтобы закричать. Или заплакать. Хëнджин вытер щëки, его пальцы стали влажными. О, здорово. Он уже плакал. Поражение и унижение затмили его разум. Чанбин был, конечно, прав. Хëнджин был слишком уставшим, чтобы стоять. Конечно, он не добился бы никакого прогресса. Тихо всхлипывая, Хëнджин поднялся, выключил музыку и направился к лифту. Подъëм был тихим, мальчик прикусил щëку и пытался контролировать дыхание. Ему просто нужно было поспать.   Все, наверное, уже спали. Хëнджин открыл дверь как можно медленнее, стараясь никого не разбудить. Чего он не ожидал, так это увидеть Чанбина, сидящего на диване в гостиной и явно ожидающего его возвращения. Выглядел он так, словно собирался упасть в обморок в любую минуту. Усталость дня была очевидна, и мешки под его глазами служили доказательством. Несмотря на это, старший всё ещё, казалось, ждал возвращения Хвана. Чувство вины отозвалось в горле Хëнджина, сразу же угрожая задушить его. Перед тем, как уйти, он выместил всё разочарование на своём парне, а тот всё ещё сидел там, следя за тем, чтобы Хëнджин благополучно вернулся домой. Когда старший заметил, что дверь открывается, Чанбин вздохнул с облегчением. Заметив плохое состояние Хенджина, он подошёл к нему. — Слава богу, я уже начал волноваться, что ты потерял сознание или что-то в этом роде. Хочешь спать? Тебе нужно поспать, — Чанбин заключил младшего в объятия. Хëнджин оставался неподвижным, пытаясь сдержать свои эмоции. — Тебе даже не нужно принимать душ. Я всё равно позволю тебе лечь в постель, Джинни, — слабо пошутил он, не уверенный в настроении Хвана. — Позволь хëну обнять тебя, пока ты спишь, м? Он выглядел полным надежды. Хëнджин не мог этого вынести. Он оторвал взгляд от своего парня и сделал шаг назад. Боль вспыхнула в глазах Чанбина, но Хван не мог заставить себя утешить его. Чувство вины и разочарования кружились у него в животе. Чувство вины (и нежности), потому что, несмотря на то, что Хëнджин повёл себя с ним как придурок, Чанбин всё ещё заботился о нём. Он не спал, беспокоился и ждал возвращения своего парня, даже несмотря на то, что сам выглядел так, словно готов упасть в обморок сию же секунду. А потом было разочарование, горечь, потому что старший снова оказался прав. Колени Хëнджина всё ещё болели от частых падений во время тренировки. Он должен был пойти спать, когда Чанбин сказал ему об этом. Но он не был готов ни признать что-либо из этого, ни извиниться. Каким-то образом его измученный мозг подсказал ему, что его парень просто рассмеëтся ему в лицо. Гордость Хëнджина не смогла бы справиться с этим в данный момент. Чанбин, вероятно, уже подумал, что младший ведёт себя глупо. Он взглянул на старшего, который смотрел на него с некоторой опаской. Чанбин сделал движение, чтобы обхватить щëку Хëнджина своей рукой. Боясь, что он заплачет в любой момент и опозорит себя ещё больше, Хёнджин резко дёрнулся. — Я... Я сказал, оставь меня в покое. — глаза Чанбина расширились от вспышки гнева младшего. — Тебе не следовало ждать, я просто... Сегодня я буду спать в своей комнате. Хëнджин обошёл старшего и быстро направился в ванную, отчаянно пытаясь сдержать слëзы. Почему он так резко набросился на Чанбина? Тем не менее, Хван чувствовал себя слишком расстроенным, чтобы исправить ситуацию. — Я... Прошу прощения? Хëнджин остановился как вкопанный. Голос Чанбина звучал слабо, как будто он не был уверен, что сделал не так. —Ты не сделал ничего плохого, — хотел ответить Хëнджин, — ты слишком добр ко мне. Но он знал, что его голос подведёт его. Поэтому после нескольких секунд молчания он вышел из комнаты.   Утром Хëнджин проспал. Чан ворвался в его комнату за десять минут до того, как они должны были выходить по своему расписанию, сказав ему поторопиться. Хëнджин застонал и вытянулся на кровати. После нескольких секунд блаженного неведения он понял, что находится не в постели Чанбина, а в своей собственной. И тут резко нахлынули воспоминания. Чëрт, Хëнджин внутренне съëжился от своего собственного поведения. Он ужасно обошёлся с Чанбином, и скоро ему придётся извиниться перед своим парнем. Он мог только надеяться, что старший простит его. Но сейчас ему нужно было подготовиться. Он бросился в ванную, чтобы переодеться. Хëнджин был уверен, что у него не было времени позавтракать. Однако когда он в панике вбежал на кухню, то заметил сэндвич с сыром, приготовленный на гриле, предположительно специально для него. Он проглотил его в три укуса, а затем побежал за остальными участниками группы. На стоянке менеджеры усадили их в два фургона. Не желая извиняться перед Чанбином в присутствии других людей, он, как трус, сел в другой фургон. Он извинится, как только у него появится такая возможность. Несмотря на план Хëнджина, они не оставались наедине даже на секунду. После прибытия в танцевальную студию компании, все восемь человек переоделись в более свободную одежду, а затем началась их тренировка. Не успев извиниться, Хёнджин просто как бы... Избегал Чанбина. Он знал, что это глупо, но чувствовал себя слишком виноватым. В результате Хван толком не разговаривал ни с кем из парней во время тренировки. Даже старался не смотреть на старшего в зеркале, чтобы их глаза не встретились. В целом сама тренировка прошла значительно лучше, чем вчерашняя. Тело Хëнджина должно быть устало, и это должно было быть причиной, по которой у него получалось. Теперь его движения были намного более плавными и точными. В середине тренировки был объявлен перерыв. Большинство из них с благодарностью опустились на пол, в то время как Чанбин и Феликс ушли в ванную. Хëнджин стиснул зубы, провожая их взглядом из комнаты. Это мог бы быть хороший момент, чтобы, наконец, поговорить со старшим, но, конечно, Феликс должен был пойти с ним. Настроение Хëнджина только ухудшилось, когда он заметил, что младший успокаивающие гладит спину его парня. — С каких это пор они так близки? — с горечью подумал Хëнджин. А затем он мысленно дал себе пощечину. Было хорошо, что кто-то был рядом с Чанбином, даже когда Хван вёл себя как мудак. По какой-то причине Хëнджин не мог оценить это чувство. Он отказывался называть это ревностью. Со вздохом он полностью лёг на пол и закрыл глаза. Через несколько минут кто-то громко протопал в тренировочный зал. Шаги остановились на секунду, как будто их владелец что-то искал. Затем они снова ускорились, приближаясь к Хëнджину с пугающей скоростью. Когда Хван открыл глаза, он встретился взглядом с сердитым Феликсом, нависшим над ним. — Что? — категорично спросил Хенджин. — Что? — недоверчиво повторил Феликс. — Что? Твой парень, вот что. Он грустит всё утро. Сказал нам дать тебе поспать подольше. Попросил Чан-хëна разбудить тебя, как будто боялся идти в твою комнату или что-то в этом роде. Феликс сделал быстрый вдох. Он выглядел так, словно не знал, что, чëрт возьми, произошло, но был полон решимости выяснить это. Прежде чем Хëнджин смог ответить, Феликс продолжил. — Он даже выглядел несчастным, готовя тебе еду утром, хотя все знают, как странно он всегда взбудоражен, когда это делает. Ах, Хëнджин почувствовал ещё один укол вины. Он начал привыкать к этому чувству. Даже его утренний завтрак был благодаря тому, что Чанбин заботился о нём. — Все могли видеть, каким подавленным он был сегодня во время тренировки, а теперь он плачет в ванной. Хëнджин сел на пол так быстро, что у него закружилась голова. Блядь, блядь. — Обычно я бы не оставил его одного прямо сейчас, но почему-то я знаю, что это как-то связано с тобой. Вы двое обычно увлечены друг другом, Хëнджин. И ты никогда не спишь в своей комнате. Хван поднялся на ноги во время разглагольствования Феликса. — Да, ты прав. Вчера я повёл себя как мудак, а сегодня струсил и не поговорил с ним об этом так, как следует, — Хëнджин проглотил свою гордость. — Спасибо, что был там для него, — выдавил он в направлении Феликса, а затем бросился на поиски своего парня.   Когда он приблизился, из-за двери ванной послышались тихие всхлипы, сигнализирующим о том, что кто-то пытается плакать как можно тише. Сердце Хëнджина болезненно сжалось в его груди. Он должен был всё исправить, больше никаких побегов. Он толкнул дверь и заглянул внутрь. Чанбин стоял спиной к двери, но в наклоне его плеч чувствовалась заметная дрожь. Парень склонился над раковиной, вцепившись в неё обеими руками. Костяшки его пальцев побелели. Собравшись с духом, Хëнджин вошёл в ванную и закрыл за собой дверь. — Чанбин-хëн... Старший откинул голову назад так быстро, что Хëнджин забеспокоился за него. — Ах, Хëнджин! Ну что ж, — Чанбин неловко откашлялся. Его рука взметнулась, чтобы вытереть мокрые щëки, но налитые кровью глаза выдали его. — Не ожидал, что ты... Я имею в виду, это ванная, конечно, ты бы... Извини, ничего особенного. Я просто пойду. Что-то болезненно сжалось в груди Хëнджина от видимого страдания другого. — Нет, нет, не уходи! — он разволновался. Чанбин ничего ему не должен. — Ну, ты можешь, если хочешь, но я был... Я надеялся, что мы сможем поговорить. Чанбин остановил своё бегство из комнаты. Взгляд, который он бросил на Хëнджина, было трудно расшифровать. — Хорошо. В чëм дело, Хëнджин? — старший всё ещё стоял в нескольких шагах от него, ни делая ни малейшего движения, чтобы подойти ближе. Очевидное расстояние между ними тронуло сердце Хëнджина. Вот почему он подошёл на шаг ближе и потянулся к руке Чанбина. Рэпер не был против, что Хëнджин воспринял как хороший знак. — Мне очень, очень жаль, — Хëнджин решил перейти прямо к делу. Глаза Чанбина расширились. — У меня... У меня был отвратительный день и я выместил это на тебе. Чего я не должен был делать. Я знаю, это не оправдание, но, но... Да, — неубедительно закончил Хëнджин, теперь ожидая ответа своего парня. Однако по мере того, как молчание затягивалось, он начинал нервничать. Чëрт. Может быть, Чанбин был более расстроен, чем он думал. — Я имею в виду, я пойму, если ты всё ещё злишься, правда. Например, я взрослый, знаю, что должен лучше справляться со своими эмоциями, и знаю, что плохой день – это не очень хорошее оправдание. Клянусь, я хотел извиниться, как только проснулся, я... Я думаю, мне было очень стыдно, и я немного боялся твоей реакции, и... — Чанбин заметил, что младший накручивает себя. — Эй, эй. Посмотри на меня, детка? Всё в порядке, — Чанбин неловко усмехнулся, но всё же притянул Хëнджина ближе и протянул руку, обхватив его щëку ладонью. Глаза Хëнджина комично расширились, ласковый жест старшего заставил его замолчать. Мгновение они просто стояли и смотрели друг другу в глаза. Большой палец Чанбина ласкал щëку младшего, и Хëнджин осторожно потянулся, чтобы накрыть руку Чанбина своей. — Мне очень жаль. — Знаю, — сказал Чанбин, тихо выдыхая. — Я знаю, всё в порядке, плохие дни случаются. Он улыбнулся Хëнджину, но это выглядело болезненно. Как будто он делал это в основном для того, чтобы успокоить его. — Я просто думал... Чëрт... — Чанбин опустил голову, его рука опустилась со щеки Хëнджина. Хеëнджин наклонился, срочно пытаясь поймать взгляд своего парня. — Подумал о чëм? Ты можешь мне сказать. Пожалуйста, Бинни. Чанбин издал резкий смешок, но он звучал неважно. — Я думал, ты устал от меня или что-то в этом роде, — тихо сказал он. — Я подумал, что ты захочешь, я не знаю, может быть, сделать перерыв... — Чтобы отдохнуть от чего, от нас? — Хëнджин не мог поверить, что что-то подобное пришло в голову старшему. Должно быть, он напортачил больше, чем думал. — Не знаю, может быть! — воскликнул Чанбин, оглядываясь на Хëнджина — Я... Я знаю, что слишком много думал об этом. Это просто... — он резко выдохнул, затем рассмеялся. — Ты сказал, что я командую тобой, и сначала я не придал этому особого значения. Но потом я дождался тебя, и ты, казалось, ещё больше разозлился из-за этого. А потом сегодня ты игнорировал меня весь день, это заставило меня задуматься. Может быть, я действительно был раздражающим... — П-пожалуйста, остановись, — прошептал бледный Хëнджин. Он осторожно взял Чанбина за запястье, поднимая его вверх. А затем поцеловал пульсирующую вену. — Хён, я люблю тебя. Так сильно. И мне так жаль, что я заставил тебя задаваться подобными вопросами, — он поцеловал внутреннюю сторону запястья Чанбина в знак извинения ещё раз. — Честно говоря, я не помню, чтобы говорил это, но я никогда не считаю тебя раздражающим или слишком властным. Он наклонился к руке Чанбина, неуверенно улыбаясь своему парню. — Я правда хочу поцеловать тебя прямо сейчас, если ты не против, — прошептал он. Чанбин секунду смотрел на него, а потом рассмеялся. На этот раз это прозвучало искренне. Он казался счастливым. — Иди сюда, идиот, — а затем он притянул Хëнджина ближе, соединяя их губы. Чанбин поцеловал Хëнджина так, как будто скучал по нему вечность, и Хван ответил ему взаимностью. Облегчение, охватившее его, было потусторонним. Они просто продолжали целоваться, пытаясь стать как можно ближе, и от смеси эмоций у Хëнджина закружилась голова. — Милый, — прошептал Чанбин, разрывая поцелуй и мягко улыбаясь. Хëнджин заскулил, уткнувшись лицом в шею старшего, желая, чтобы его парень был ближе. Затем он почувствовал, как руки Чанбина вытирают его щëки. Хëнджин осознал, что он плачет. — Ш-ш-ш, ты, большой ребёнок, всё в порядке, — усмехнулся Чанбин. Затем он нежно поцеловал Хëнджина в макушку и пошевелил руками, заключая младшего в объятия. Хван радостно замурлыкал в ответ. — Всё в порядке, я прощаю тебя, — прошептал Чанбин. Хëнджин просто обнял его крепче.