Teach Me How to Forget / Научи меня забывать

      Драко резко повернул к линии невысоких холмов на горизонте и выполнил серию крутых виражей. Прежде чем голова начала кружиться, он затормозил и взмыл на метле вверх, навстречу клубящимся облакам, плывущим по холодному полуденному небу. Через несколько секунд он снова перевалился через правое плечо, проваливаясь в крутое пикирование в сторону бесконечных рядов виноградников Синсо, принадлежащих его тёте. Обрезанные на зиму, лозы были голыми и колючими — наглядное изображение его мыслей.       Драко поморщился, пытаясь вынырнуть из пикирования. Он прибыл сюда вчера рано вечером, после довольно горького осознания того, что у него нет причин оставаться в Лондоне до конца дня. Гермиона была занята, Пэнси уединилась со своим садовником. Тео уехал в заповедник проклятых драконов, а Блейз уже находился во Франции по делам. Поэтому Драко собрал свои вещи и отправился в офис ДМП за постоянным портключом во французское министерство, затем по каминной сети в Авиньон и, наконец, в замок Блэков, где застал Лукрецию врасплох в начале званого ужина. Она отреагировала со свойственным ей апломбом, велев эльфам усадить его за стол и представив Драко немногочисленной, но интересной компании, расположившейся за её столом. Драко сумел невозмутимо присоединиться к ним (хотя лучше бы он удалился в свои обычные комнаты, чтобы поразмышлять), но отстранился от смеха и разговоров.       Малфой был на взводе. Его мысли снова и снова возвращались к утру, к навязчивому голосу Уизли и явному смятению Гермионы. Она уверяла его, что с ней всё в порядке, но Драко всё время колебался между тем, чтобы не поверить ей и слишком сильно поверить.       Что там делал Уизли? О каком важном деле они говорили? Почему она была в пижаме? Когда Драко случайно встретил Поттера в коридоре Министерства, ему потребовалось всё его самообладание, чтобы не выкрикнуть эти вопросы, хотя он знал, что Поттер вряд ли даст ему ответы. Кроме того, Поттер, казалось, ничего не подозревал. Не было ни пытливых взглядов, ни загадочных высказываний, ни мягких шуток. Создавалось впечатление, что он торопился уйти. Драко очень старался не придавать этому значения.       Когда ужин закончился, Драко извинился перед гостями Лукреции и ускользнул в свои покои. Он не спал до поздней ночи, якобы читая, а на самом деле пил коньяк при свете камина и пытался убедить себя, что между Грейнджер и Уизли ничего не происходит. Или, по крайней мере, что если что-то и происходит, то Драко быстро смирится с этим и с Грейнджер и продолжит жить дальше, не беспокоясь ни о чём.       У него ничего не получалось.       Он был так зол на себя за то, что нарушил собственные принципы отношений! Если бы он не позволил себе так сблизиться с Грейнджер, ничего бы этого не случилось. Ему следовало держаться на привычном расстоянии и соблюдать испытанные на практике правила общения.       — Блять, — пробормотал он в тишине своей комнаты, в глубине души понимая (не очень), что это полная ерунда. Почти с самого начала у него не было выбора. Он не хотел выбирать. И до сих пор, чёрт возьми, не хочет.       К полуночи он напился до бесчувствия, и ему показалось хорошей идеей связаться с Блейзом. Потом он вырубился в кресле и проснулся рано утром с мучительной головной болью и ломотой в шее.       Какая прелесть.       Драко покрутил шеей, собираясь сделать несколько кругов вдоль обледенелого русла реки, граничащей с виноградниками. Его головная боль, слава богам, улетучилась вместе с ветром, поднявшимся и обжигающе холодным. Он хлестал по волосам и завывал вокруг метлы, поэтому Драко низко прижался к ней и крепко схватил руками в перчатках, подгоняя себя всё быстрее и быстрее. Его лицо ныло, несмотря на согревающие чары, которые он наложил.       После десяти или около того поворотов туда и обратно он заметил высокую, одетую в чёрное фигуру, бредущую вдоль ряда тополей, окаймлявших официальный сад Лукреции. Драко помахал рукой, и мужчина помахал в ответ, поэтому он изменил курс, чтобы проскочить через ухоженные лужайки и запущенные клумбы, и встретил Блейза в том месте, где возделанная земля переходила в дикую природу.       — Весьма резвый темп! — воскликнул Блейз. — Впечатляет! Неужели это новое покрытие метлы или ты просто в форме?       Драко зарычал, когда приземлился, а его сердитое выражение лица стало ещё суровее.       — Ни то, ни другое, — пробормотал он.       Брови Блейза взлетели на лоб.       — Мадам Блэк сообщила, что ты выплескиваешь напряжение…       Драко снова зарычал, и Блейз всерьёз нахмурился.       — Что происходит? — поинтересовался он. — Между полётом и полуночной совой…       Драко лишь уставился на него, взваливая на плечи свою метлу и разворачивая их обратно к дому.       — Грейнджер? — спросил Блейз после нескольких тихих шагов.       Драко бросил взгляд на землю.       — Ты не обязан мне рассказывать, — после нескольких долгих мгновений молчания сказал Блейз. — Но, возможно, тебе станет легче.       — Вчера утром я заходил в её квартиру, а там уже был Уизли.       — Что?! — Тёмные глаза Блейза сверкнули в его сторону. — Насколько рано утром?       — Довольно рано.       — Дерьмо.       — Ага.       — Как ты думаешь, они снова вместе или что-то в этом роде?       Желудок Драко неприятно свело.       — Я не знаю. Может быть? Или нет. — Он издал звук разочарования и покачал головой.       — Ну, что она сказала?!       — Только то, что я не вовремя. Я не стал на неё давить.       — Почему?       — Я появился неожиданно. Она была взволнована, возможно, расстроена. Я не хотел… создавать проблемы.       — Точно. Ну, блять. — Блейз покачал головой. — Что, по-твоему, происходило?       Драко прокрутил в голове хорошо забытые воспоминания. Нервное лицо Грейнджер и её извиняющийся голосок. Трепетные движения её рук.       — Я правда не знаю. Уизли вёл себя как настоящая дрянь, но в этом нет ничего необычного.       Блейз фыркнул.       — А Гермиона?       — Она вела себя рассеянно. Очень извинялась. Она заверила меня, что с ней всё нормально, и сказала, что скоро выйдет на связь.       — Чёрт. И ты здесь до какого времени?       — По крайней мере, до вторника. Возможно, до среды, в зависимости от того, как быстро всё пойдёт.       — Она знает об этом?       — Да, я предупредил её.       — Чёрт. — Блейз снова покачал головой, когда они начали подниматься по каменным ступеням к чёрному входу в шато. — Слишком долго ждать. Хотя, может быть, это хорошо — дать ей немного пространства?       — Может быть. — Драко открыл массивные стеклянные двери и жестом пригласил Блейза войти через библиотеку. — Вот почему я надеялся, что ты сможешь отвлечь меня, присоединившись к ужину в Эксе, и поможешь мне хорошенько напиться.       — Замётано. — Блейз улыбнулся, и Драко слабо ухмыльнулся в ответ.       Их шаги эхом прокатились по роскошному дому. Он казался пустым, и Драко вспомнил, что Лукреция обмолвилась о том, что сегодня после обеда собирается навестить друга в Париже.       Они направились по одной из парадных лестниц к комнатам Драко, и Блейз бросил взгляд на него, пока они поднимались.       — Хочешь, я поговорю об этом с Пенелопой? — спросил он. — Она уехала ненадолго, и я не знаю, встречалась ли она с Гермионой, но она может что-то знать.       Драко опешил.       — Не знаю, — медленно сказал он. — Часть меня думает, что это нелепо, потому что сейчас слишком рано. Бегать и расспрашивать друзей Гермионы о её личной жизни. Накручивать себя.       Блейз, похоже, обдумывал слова Драко.       — Но ты настроен серьёзно по отношению к ней. Это совсем другое дело, когда всё так.       Плечи Драко опустились.       — Да.       — Слушай, я выясню у Пенни, — заявил Блейз. — Она заткнёт меня, если решит, что это меня не касается.       — Ладно, хорошо. — Но Драко почему-то чувствовал себя поверженным.       Блейз похлопал его по спине.       — Давай выпьем перед отъездом, — сказал он. — Закажем столик в L'Heure Magique?       Он назвал один из их любимых ресторанов в волшебном квартале соседнего города.       — Или в каком-нибудь обычном месте на Cours Mirabeau. — Драко предложил гораздо более оживлённое маггловское местечко. — Может, послушаем живую музыку. Выпьем немного вина.       — Хорошо. — Блейз кивнул, бросив на Драко слегка испытующий взгляд, после чего неожиданно усмехнулся. — После того, как ты вылезешь из этой потной одежды, конечно.

***

      Он таял в ней, вкушая нектар её губ и вновь погружаясь в мягкость её кожи, её волос, её медового аромата. Его член утопал в её нежности, но он двигался медленно, наслаждаясь её теплом.       — В тебе так хорошо, так хорошо, — причитал он, как кающийся. Она рассмеялась.       — Мне с тобой лучше. Драко. О, Драко.       Она выгнулась, у неё перехватило дыхание, и его поразила их правильность. Безупречность всего этого. Он не мог насытиться, никогда не насытится. Он посмотрел в её глаза, и его переполнили приятные чувства.       — Я люблю…       — Гермиона? — Собственный стон привел Драко в чувство, и он моргнул, прижав пальцы к пульсирующим вискам.       В комнате царила кромешная тьма, и он чувствовал запах тонкой лаванды, исходящий от постельного белья, спутавшегося вокруг его конечностей. Лукреция. Шато. Его комната. Его кровать с тяжёлым бархатным балдахином, драпировавшим массивную дубовую раму. Он отодвинул ткань, и тонкий лунный свет заиграл на его лице.       Боги, ему снился сон. Сон о…       Об идеальном счастье?       Он бросил взгляд на полог кровати, а затем на вычурные часы, стоящие на каминной полке. Прошло всего три часа с тех пор, как он заснул (у него выдалась шумная ночка в компании Блейза), а до подъёма оставалось чуть больше часа. А через час после этого — в парижский офис. Он провёл рукой по волосам, образы из сна, чувства из сна всё ещё захлёстывали его. Боги, ему было хорошо, физически и в… сердце? Его ладонь скользнула вниз и замерла в том месте, где он почувствовал тихий толчок.       Он…?       Неужели он…?       Твою мать.       Драко протяжно вздохнул в темноте и задумался, как, чёрт возьми, ему жить дальше.

***

      — Здесь просто очаровательно! — завизжала Эйприл, оглядывая фантастический лесной декор, из-за которого помещение, в котором они находились, казалось вырванным из «Алисы в стране чудес». Она потрогала искусственный мох, вплетённый в ковёр. — Не могу поверить, что это не магическая, то есть маггловская, часть города.       — Погоди, пока не увидишь туалеты, — ухмыльнулась Гермиона. — Нет, я больше ничего не скажу. — Она подняла руку.       — Ладно. — Эйприл хихикнула, когда официантка в розовом костюме поставила перед ними два элегантных коктейля. — Я так рада, что ты согласилась встретиться, — сказала она после того, как они полюбовались напитками и попробовали их. — Мне было не по себе от того, как я вела себя на прошлой неделе. С тобой и профессором Чар… э-э, Драко. — Она поморщилась.       — О, Боже. Не волнуйся… — Гермиона подавила чувство тревоги, которое расцвело, как только Эйприл произнесла имя Драко. Ей стало интересно, чем он сейчас занимается, и с трудом сдержала вздох. Стоял воскресный день, и она выпивала приятный напиток с новой подругой. Гермиона решила сосредоточиться на этом. Она была рада получить сову от Эйприл сегодня утром с предложением встретиться. Это был прекрасный повод выбраться из квартиры, которая стала казаться ей ужасно пустой — очень контрастируя с её переполненным мыслями сознанием.       — Нет, Форрест намекнул, что я, возможно, немного переборщила. И он был прав. Я просто… наверное, я скучаю по своим друзьям и сёстрам, и эта разница в культуре, я просто переволновалась. Но мне очень жаль, если я заставила тебя чувствовать себя плохо или неловко.       — Ты не заставила меня чувствовать себя плохо, хотя мне было чуть-чуть неловко, но спасибо тебе. И мне жаль, что ты скучаешь по своим друзьям и семье. Мы должны были поговорить об этом раньше. — Гермиона поклялась свести Эйприл с Пенни и Джинни. — На самом деле, мы с моей подругой Пенелопой большую часть недели занимаемся кикбоксингом недалеко отсюда. В последнее время наши графики рабочих поездок стали сумасшедшими, но скоро мы снова возобновим занятия. Не хочешь присоединиться? Или ты не хочешь поддерживать конкурентов? — Гермиона с улыбкой потягивала свой мартини.       — Нет, мы не планируем вводить кикбоксинг, но я бы с удовольствием, спасибо! — Глаза Эйприл ярко вспыхнули.       — Замечательно. Мы занимаемся по вторникам и отправляемся из Министерства около пяти.       — В этот вторник?       — Нет. Пенни ещё нет. Но на следующей неделе точно.       — Отлично! — Эйприл достала из кармана ежедневник, очень похожий на маггловский, и записала в нём дату.       — Каково это? — спросила Гермиона, наблюдая, как она закрывает обложку и засовывает блокнот обратно в сумку. — Переезд в другую страну? Я всегда хотела переехать сама, но так и не получилось.       Прожив с Роном десять лет, она так и не смогла решиться на это.       — По правде говоря? Бывало немного одиноко. И меня удивило, как сильно я чувствовала себя не в своей тарелке, несмотря на то, что наши культуры похожи и языки одинаковы. — Брови Эйприл взметнулись вверх. — Как ты и убедилась.       — Прекрати! — Гермиона рассмеялась, но затем коснулась ладонью руки Эйприл. — Мне жаль, что ты чувствовала себя одинокой.       — О, спасибо. Пожалуй, всё не так уж плохо. Форрест — мой лучший друг, а Энтони и Ханна пригласили нас в гости — они замечательные. Форрест нашел друзей по квиддичу, и с ними очень весело. Я просто была так погружена в работу над тренажёрным залом, что у меня не было времени на новые знакомства.       — Ну, давай исправим это в ближайшее время. Я поговорю с Пенелопой и другой моей подружкой Джинни, и мы устроим девичник.       — Круто!       — А спортзал скоро откроется, да? Там ты встретишь кучу интересных людей.       — В первую неделю января. Как раз вовремя, чтобы все могли воспользоваться своими новогодними обещаниями.       — Блестяще. Я буду первой, кто запишется. — Гермиона поднесла бокал к бокалу Эйприл, и они рассмеялись.       — Итак, могу я спросить, в спокойной и совершенно невозмутимой манере, как идут дела у вас с профессором? — спросила Эйприл. Она выставила ладонь. — Расскажи мне столько или меньше, сколько захочешь, хотя я скажу, что он был таким милашкой в четверг, когда тебя не было на занятиях. Я постоянно ловила его взгляд на твоём пустом стуле.       Гермиона прикусила губу.       — Всё замечательно. Правда, замечательно. У нас состоялось несколько прекрасных свиданий, и у нас много общего. Он умный, интересный и забавный.       Было приятно обсуждать свои отношения с Драко с кем-то, кто так мало знал об их прошлом.       — Не говоря уже о том, что он невероятно сексуальный.       — Да, это я тоже оценила. Очень высоко. И когда я с ним, я такая… между нами всё так… — Гермиона усмехнулась, когда Эйприл начала хихикать, но потом она вспомнила субботнее утро, и её улыбка померкла. — По крайней мере. Э-э…       — Что? — Эйприл наклонилась к ней.       — Ничего. Просто небольшое возможное недопонимание? Но всё прояснится, как только я его увижу.       — О нет, ты не видела его с тех пор, как вернулась?       — Нет, видела. Вчера.       Гермиона уставилась в мерцающие глубины своего напитка.       — Подруга, почему ты так нахмурилась?       — Разве? Ох. — Гермиона подняла руку и потёрла бровь, а затем приняла быстрое решение рассказать Эйприл о том, что произошло с Драко и Роном в субботу утром. Было бы неплохо узнать мнение постороннего человека. Джинни только и делала, что кричала об идиотизме Рона и Гарри, но ей было нечего добавить по этому поводу.       Она перечислила всё до мелочей, закончив словами:       — Итак, он сейчас во Франции. Уехал раньше, чем я думала. Но уверена, что это не главное. — Она посмотрела на Эйприл, которая погрузилась в полное молчание. — Что?       — Он заскочил утром, а твой бывший был рядом, и ты ничего не объяснила?       — Нет, нет, всё было не так! Мой бывший — мой общий лучший друг с Гарри — ты слышала эту ерунду про «золотое трио»? Он третий. Рон Уизли!       — О да, я и думать забыла, что есть третий.       — У нас с Роном целая история — по крайней мере, так он тебе скажет. В общем, у него огромная семья, Гарри помолвлен с его сестрой, которая, кстати, и есть та самая Джинни, о которой я упоминала, а его брат Чарли — один из моих лучших друзей, а его родители — как мои вторые мама и папа, и… — Гермиона замолчала, чтобы перевести дыхание.       — Значит, вас многое связывает.       — Точно! — с облегчением воскликнула Гермиона. — И наш разрыв был тяжёлым. Всё разрушилось. Он поступил непростительно. — Она покачала головой. — И в последнее время он тоже вёл себя как последний придурок. Так что никто не верил, что мы снова будем вместе? Фу. — Она вздрогнула. — Нет.       Эйприл отпила немного своего крепкого ледяного напитка через соломинку.       — Ты уверена в этом?       — Конечно! Я имею в виду, что разговор между мной и Роном касался нашей дружбы и того, как нам двигаться дальше, но не как паре.       — Гермиона, ты была одна в своём доме со своим недавним бывшим партнёром, с которым провела десять лет вместе в субботу утром. — Эйприл позволила словам повиснуть в воздухе, а затем указала зубочисткой через стол. — И когда Драко пришёл, ты сказала ему, что сейчас не подходящее время, и попросила его уйти?       — Я не просила его уходить! Он сам вызвался, а я сказала, что буду на связи. Я подчеркнула это!       — Будешь на связи?       — Да!       Эйприл покачала головой.       — Почему ты качаешь головой?!       — Подумай о том, как это выглядело для него. — Эйприл вытянула руку. — Нет, перестань мне объяснять и просто подумай о том, как это выглядело для него.       Поза Рона, её собственная рассеянность. Как выглядел Драко, когда она открыла дверь, и как он выглядел, когда отвернулся. Раннее отправление в поездку.       — Чёрт, — сказала она.       — Сколько стоит отправить сову во Францию? — Эйприл подозвала официанта, чтобы он налил ещё порцию.       — Немало. Хотя это было бы довольно грандиозным жестом. — Гермиона подумала о том громовещателе, свидетельницей которого она была, и покачала головой. — К тому же будет странно, если он окажется на работе или в кругу семьи. Кроме того, что бы я сказала?       — Что бы ты ни думал о случившемся в субботу утром, всё было не так. Мы с Роном не сойдёмся. С нетерпением жду встречи с тобой, как только ты вернёшься, — парировала Эйприл.       — Но что если он подумал не об этом? Это так неловко и надуманно! Я бы предпочла поговорить с ним лично.       — Верно. Лучше с глазу на глаз. Я просто говорю, что медлить может быть рискованно.       — Он вернётся послезавтра. По крайней мере, он так сказал. — Гермиона с благодарностью приняла от официанта второй напиток. — О! Или я могу спросить Гарри. Он узнает, как только Драко появится в офисе.       — Отлично. Предупреди его, а потом тащи свою тощую задницу туда, как только портключ доставит его в Министерство.       Гермиона рассмеялась, борясь с собой.       — Я не шучу, — заявила Эйприл. — Будь начеку. По твоим разговорам о Драко я понимаю, что он тебе очень дорог. Помимо его более очевидных качеств.       Гермиона фыркнула, но потом замолчала.       — Это правда. Он мне очень дорог. — Вот ещё одна вещь, о которой она хотела поговорить с ним.       — И он явно увлечён тобой. Как только ты прояснишь эту пустяковую проблему, будешь в шоколаде. — Эйприл протянула свой бокал, и они снова чокнулись. Гермиона очень надеялась, что она была права.       — Так, хватит тягомотины, — проворчала Эйприл. — Я хочу знать, когда именно ты поняла, что он тебе нравится. Неужели на третьем занятии? Я ставлю на третье занятие.       Гермиона подалась вперёд.       — Вообще-то, на шестом курсе у нас была лабораторная по зельям…

***

      Драко поправил кипу папок в своих облачённых в мантию руках, выходя из французского офиса магического правопорядка в понедельник вечером. Восемь часов чистой, сосредоточенной, чрезвычайно интенсивной работы заставили его почувствовать себя (почти) обновлённым человеком.       Помнишь, старина, как хорошо работа помогает забыться?       На ходу он слегка покачал головой. «Забыться» было не совсем подходящим словом. Может быть, «подавить»? Или «отсрочить»? В любом случае, встречи прошли весьма продуктивно, и, по крайней мере, он чувствовал себя прекрасно в связи с тем влиянием, которое, похоже, оказывает это дело. Новые международные протоколы и постановления о сотрудничестве росли как грибы, и они могли нанести ощутимый удар по международным преступным группировкам, возможно, даже полностью их уничтожить. Драко гордился своей ролью в этом процессе.       Он хотел бы рассказать об этом Гермионе.       Проклятье.       Драко нахмурился, когда вышел из длинного коридора в просторный атриум Министерства и, как обычно, посмотрел вверх, восхищаясь наполненным светом потолком, парящим в воздухе и контрастирующим с приземистой, подземной неподвижностью британского министерства. Он продолжал смотреть на потолок, когда его окликнул мягкий, певучий голос, и Малфой очень быстро свалился наземь, нахмурившись.       — Драко! Что ты делаешь во Франции? — Моник, безупречно одетая в жемчужно-серую мантию, выглядела удивлённой и слишком довольной, что встретила его. Драко сделал сдержанный успокаивающий вдох.       — Я мог бы спросить тебя о том же. — Он сопротивлялся желанию сжать руки. Или уйти. — Я думал, что ты какое-то время жила в Англии, — строго продолжил он. В Англии, чтобы усложнить мою жизнь до безобразия. Хотя, возможно, сейчас это не имеет значения… Драко подавил эту мысль и поднял брови.       — О, я здесь всего на один день. Должна зарегистрировать своё отсутствие во Франции и заполнить кое-какие бумаги. А ты?       — Я по делу.       — А. То самое?       — Да. — Драко хотел переступить с ноги на ногу, но заставил себя сохранять ледяную неподвижность.       — Но я думала, что всё закончилось?       Драко не вёл это дело.       — Просто нужно уладить кое-какие дела. Что ж. — Он собрался уходить. — Удачи тебе на новом месте и в Лондоне. — Он быстро кивнул и обошел её.       — Драко, подожди! — На этот раз Моник заговорила по-французски, что мгновенно вызвало у него раздражение. Она так неприятно напомнила ему о чёртовых громовещателях. Драко придал чертам своего лица самое невозмутимое выражение, оглянувшись на девушку.       — Ты свободен? Может, выпьем по чашечке кофе? — Она продолжала говорить по-французски, почти умоляя его.       Драко понизил голос и ответил по-английски.       — Не думаю, что это хорошая идея.       — Пожалуйста. — Она подошла ближе. — Я хочу извиниться.       Драко скрестил руки.       — Сомневаюсь, что мне нужны твои извинения.       Лицо Моник порозовело, и она откинула длинные волосы на плечо.       — Я была в плохом настроении и позволила себе выместить его на тебе. Я просто хочу всё объяснить. — Она придвинулась ближе. — Пожалуйста? — обратилась Моник, на этот раз по-английски. — В двух шагах отсюда есть кафе.       Драко почувствовал, что люди начали оборачиваться на них, а он не хотел разговаривать в присутствии всего Министерства. Французы слишком любят драматические интрижки.       — Хорошо, — сказал он. — Но давай побыстрее. Я встречаюсь с тётей за ужином. — Ложь, но затягивать с этим он не хотел.       — Отлично. Это как раз сюда.       — Клянусь, я приехала в Англию не ради тебя. — Моник снова заговорила по-французски. — Уверена, что всё выглядело именно так, — смущённо произнесла она. — В доме твоей матери.       — Действительно. — Драко сделал маленький глоток чёрного кофе.       Моник надкусила пирожное, которое заказала вместе с кофе.       — Мне нужно было сменить обстановку, — со вздохом призналась она. — Выбраться из Экса и Франции. Поэтому, когда моя тётушка упомянула об уходе своей помощницы в декретный отпуск, я предложила свою кандидатуру.       — М-м-м… — Драко кивнул и несколько мгновений они сидели в тишине.       — Уверена, ты и сам понимаешь, что я очень переживала наш разрыв, — наконец сказала Моник, поглаживая сверкающий бриллиантовый браслет на стройном запястье.       У Драко сжалась челюсть. Он не считал окончание их романа «разрывом», но ему не хотелось обсуждать с ней этот вопрос.       — Я был честен с тобой с самого начала, — сказал он спокойно и по-французски, чтобы она не поняла его неправильно.       — Да, был. — Она опустила глаза. — Но разве ты можешь винить меня за то, что я хотела большего?       Драко успокоился, глубоко вздохнув.       — Нет, я не виню тебя за это. Но меня возмущает твоё грубое обращение со мной. Письма, которые ты прислала, поставили меня в неловкое положение. Они выходили за рамки дозволенного.       — Я согласна, — чуть ли не всхлипывая, проговорила она. — Мне очень… стыдно… за своё поведение.       Вот и хорошо. Драко молча потягивал свой кофе.       — И я приношу свои извинения. — Моник сложила руки на столе и подалась вперёд. — Мне очень жаль, Драко.       Драко отставил свою чашку.       — Хорошо. Извинения приняты.       Он повернулся к двери, но Моник протянула руку, не касаясь его.       — Как ты думаешь, мы могли бы остаться друзьями? — спросила она. — Я не так много людей знаю в Англии.       На лице Драко промелькнуло недоверие, и он начал качать головой, но она вставила своё слово.       — А может, и не друзьями — наверное, для этого уже слишком поздно. Просто мне важно знать, как ты думаешь, сможем ли мы когда-нибудь попробовать снова? — Она бросила на него кокетливый взгляд сквозь ресницы. — Теперь, когда ты знаешь, как мне жаль?       Драко с трудом мог поверить, что в прошлом он считал подобную тактику действенной.       — Нет, — сказал он категорично. — Я встречаюсь с другой. Хотя, даже если бы я не был…       — Я была настолько плоха?       Драко пожал плечами.       — Это Пэнси?       — Что?       — Женщина, с которой ты встречаешься.       — Нет.       — Всё серьёзно?       Вопрос дня. Конечно, Моник это не касается, но это не помешало её словам пробраться прямо под кожу Драко и вернуть его в состояние неопределённости из-за всего, что произошло с Гермионой. Он рассеянно провёл пальцем под воротником. Ответом на этот вопрос было громкое «да», по крайней мере, для него.       Не то чтобы он желал поделиться чем-то из этого с женщиной, сидящей напротив него.       Он прочистил горло.       — Я не буду это обсуждать.       Моник наклонила голову и очень забавно посмотрела на него.       — Ладно, — наконец произнесла она, а затем приподнялась, окутанная ароматом чего-то изысканного и дорогого. Аромат навеял воспоминания, которые Драко не особенно хотелось анализировать.       Он тоже начал вставать.       — Нет, нет! — Она жестом остановила его. — Допивай свой кофе. Здесь можно переждать до ужина с мадам Блэк. Пожалуйста, передай ей привет.       Она вышла за дверь, прежде чем Драко успел ответить.       Он растерянно заморгал, затем подался вперёд, чтобы убедиться, что она действительно ушла. Он проследил, как она перешла улицу к месту трансгрессии и взошла на платформу. Девушка обернулась и помахала ему рукой, прежде чем исчезнуть. Драко покачал головой, садясь обратно в кресло.       Только когда он встал, чтобы уйти, два кофе и несколько просмотренных документов спустя, он заметил, как что-то сверкнуло из-под кресла Моник.       — О, проклятье, — прошептал он, убирая в карман её браслет.

***

      Гермиона вбежала в свой кабинет взволнованная и запыхавшаяся. Совещание в три часа невыносимо затянулось, и она бросилась вниз из конференц-залов, чтобы узнать, не пришли ли новости из ДМП. Гарри заверил её (неоднократно, с отчаянием), что отправит весточку, как только появятся новости, и она весь день ждала и постоянно проверяла, но ничего не было. Теперь она обшарила свой стол и бессловесно вскрикнула от волнения, когда обнаружила синий свиток со служебной запиской ДМП, выглядывающий из-под кипы бумаг в папке входящих писем.       Она достала его и начала разворачивать, как вдруг в дверях появился Патрикс из юго-западной полевой группы. Гермиона была вынуждена выслушать его, когда он занудно рассказывал (возможно, это было немного несправедливо — Патрикс говорил очень кратко) о процедуре изоляции и о своих опасениях, что это существо могло стать жертвой более крупной контрабандной схемы.       Гермиона, сначала кивая в нужных местах, но не отрываясь от свитка, зажатого в потной руке, вскоре по-настоящему заинтересовалась его словами, задавая вопросы и делая пометки. Отложив синий свиток в сторону, она начала набрасывать примерный план расследования, хотя Пенелопа, скорее всего, возьмёт это дело на себя, когда вернётся в офис. Поблагодарив Патрикса перед его уходом и приняв его отчёт, Гермиона открыла документ и пролистала его, внося дополнения в записку, которую она готовила, чтобы подвести итоги для Пенни.       Только спустя почти час она подняла голову и потянулась, задев пальцами свиток, который отскочил на пол.       — Вот дерьмо! — воскликнула Гермиона, глядя на листок бумаги и подхватывая его.       На этот раз ей никто не помешал, и вскоре она различила неразборчивые каракули Гарри.       «Он вернулся. С двух часов он в своём кабинете (за дальним углом от моего, дверь с торца)».       Глаза Гермионы метнулись к часам. Десять минут пятого, вот чёрт! Она нащупала свою сумку, запихнула в неё служебную записку и несколько других документов. Может быть, ей удастся застать Драко, когда он будет уходить. Растение, которое она купила для него, стояло в углу под заклинанием солнечного света, и она с помощью Акцио призвала его в руки, торопясь выйти за дверь и проследовать по коридору, на ходу надевая пальто и жонглируя всем остальным. Лифты, обслуживающие ДМП, находились через главный вестибюль от «Магических существ», и в это время суток ожидание могло затянуться. Она надеялась, что не разминулась с Драко, хотя, конечно, могла бы оказать ему ответную услугу, просто появившись в его квартире.       Оставалось надеяться, что он будет рад ей.       Недоверчивое лицо Эйприл проплывало перед глазами, пока она шла через кабинеты отдела, и Гермиона в сотый раз проклинала себя за бестолковость в субботу. Всего одно короткое слово, и всего этого можно было бы избежать. Почему она иногда была такой идиоткой?       Она надеялась, что он поймёт. Ему понравится растение. Он будет рад её видеть.       Раздался звонок лифта, и она вошла внутрь, рассеянно улыбаясь нескольким знакомым и репетируя, что она хочет сказать Драко. Не стоит сразу же набрасываться с резкими заявлениями, особенно если он не выглядит подавленным. В этом случае она скажет что-нибудь легкомысленное о своих надеждах, что у него не сложилось неправильного впечатления, ха-ха. Но если бы он выглядел обиженным или, не дай бог, задетым, она бы сразу перешла к извинениям и заверениям. Объяснит, что именно произошло и почему она повела себя как дура.       А потом, в любом случае, она расскажет ему о своих чувствах к нему. На что она надеется и как она рада этому.       Время играть в безопасность прошло.       Гермиона не понимала, что бормочет себе под нос, пока не заметила, что ей снисходительно улыбается пожилая ведьма. Начав движение, она плотно сжала губы, пока лифт (наконец-то) не затормозил в вестибюле.       Поспешно кивнув, она с опущенной головой пересекла огромное пространство и направилась к лифтам на другой стороне. Она не хотела больше отвлекаться на разговоры и ускорила шаг, пока не перешла на быстрый темп. Бормоча себе под нос, она даже не заметила охранника, пока не врезалась в него.       — Мисс! — Он положил большие руки ей на плечи. — Вы в порядке?       — В порядке, да. Мне очень жаль. Я не смотрела по сторонам. — Гермиона оглядела себя и своё растение, и ничего из этого не выглядело повреждённым.       — Я не пострадал. — Мужчина, массивный и жизнерадостный, улыбнулся ей, уходя прочь. — Просто смотрите в оба, — махнул он рукой через плечо.       — Хорошо. — Гермиона неуверенно махнула рукой ему вслед, но тут её взгляд остановился на другом.       Высокий рост, широкие плечи, привычное красивое пальто висело на них как надо. Прекрасная прямая спина. Корона ярких волос. Прилив тепла охватил Гермиону, и она рванулась с места, отчего кровь запела.       Она не упустила его.       Но пока она шла, складывая губы в первый слог его имени, кто-то вышел из-за угла.       Кто-то потрясающий.       Она рассмеялась ему в лицо самой соблазнительной улыбкой. Девушка обладала великолепными изящными изгибами и была одета в платье, которое выглядело так, будто стоило больше, чем Гермиона зарабатывала за неделю. Длинные, переливающиеся светлые волосы. В воздухе витала непередаваемая атмосфера, и Гермиона совершенно не удивилась, когда поняла, что женщина говорит по-французски.       Гермиона свернула за ряды пальм в горшках и одним движением скрылась Дезиллюминационным заклинанием, у неё перехватило дыхание, а желудок оказался где-то рядом с пальцами ног.       Она была слишком далеко, чтобы расслышать, и не видела лица Драко, но уловила несколько слов — ей показалось, что он тоже говорит по-французски. А потом она точно услышала, как женщина воскликнула: «Foufou, Monique!», указывая на себя, а затем кокетливо положила руку на лацкан Драко.       Моник. Кто, мать вашу, такая Моник?       Глаза Гермионы закрылись, а в ушах зазвенело.       Женщина продолжала говорить, и её голос показался ей знакомым. Конечно. Гермиона слышала его со страниц дымящегося громовещателя. Хотя тогда он звучал куда менее радостно.       Неужели он договорился встретиться с ней во Франции? Поэтому ли он уехал раньше? Вернулась ли она с ним?       У Гермионы запершило в горле, и ей стало плохо. Но потом она заставила себя дышать. Подумать. Подумать о том, что не всегда всё обстоит так, как кажется. Может быть, ей не стоит ничего выдумывать. По крайней мере, без предварительного разговора с ним.       Но тут она увидела, как Драко потянулся в карман пальто и достал оттуда то, что выглядело как изящная бриллиантовая цепочка. Моник звонко рассмеялась, когда он протянул ей украшение. Она взяла его, соблазнительно взмахнув ресницами, и с нежным выражением подняла запястье, положив на него великолепный браслет.       Гермиона не стала смотреть, как Драко застёгивает его.