See you somewhere, sometime...Space cowboys

Copperhead — Long way from home (Harley Davidson & The Malboro Man OST) https://youtu.be/RDr-RFQr5NA Корабль нёс меня, плавно летя сквозь порывы ветра, по раскалённой дневным солнцем и отдающей своё тепло бархатной тьме ночи, пустыне. Медленно, но верно приближался сияющий огнями, крупнейший город Марса. Нёсся я только с одной целью — перечислить б0льшую часть зарплаты, молодожёнам Армитаж и её этому… Россу Силибасу, а то у нас в зоне раскопок связь разрешена только по служебным каналам, остальное тщательно прослушивается и прогоняется по дюжине центров научных радиолокационных войск в нашем квадрате. Короче говоря, вахта оторвана от остального мира. В бункерах только связь с военными частями, у Нормандии — с советом Цитадели. Ну, а на «Бибопе» и ящик не показывает — не положено. Книжки разве что, да и те через два кордона: терранских морпехов и имперской гвардии, а после всего и Инквизицией досматриваются, после чего, уже поступают на Бибоп. Эду не с кем стало в шахматы играть - её любимый соперник доступен только по межгалактическому каналу связи. Ну, а так... Играем в сотни разных настолок, но это только на время работы. Экипаж покинул Бибоп гораздо раньше меня, я в выходные ушёл последним. Надо было скинуть список покупок каптёрам. Запчасти, ремонт. Жалованье. Тех.осмотр. Грузовой отсек мне стал чужд уже давно. Монолитные контейнеры, точно изваяния-обелиски. Какие-то артефакты, полезные ископаемые и прочее. Я бы сказал «скучно», но мне на самом деле нравится. Я тащусь. От монотонного и честного труда. От некоей сплачивающей чистоты нашего коллектива в замкнутом пространстве раскопок. Конечно, участились ссоры. Но, как поссоришься, так и помиришься. Не помню когда ещё на Бибопе был так часто слышен задорный смех Эдо, лай Эйна, какие-то умилительно-романтичные сценки собачанья Фэй со Спайком. Наконец-таки я мог вдоволь отдыхать: Бибоп стал своего рода аэродромом для наших кораблей и шлюпок Альянса, а столько времени можно было проводить за бонсаем! Умиротворяющее спокойствие, приятное чувство заслуженного отдыха и расслабление нервов, мозгов, а также тела вкупе с какой-то лёгкостью, да созерцанием карликовых деревьев, бальзамом ложилось на сердце…

…

Ночь вошла в свой апогей. Я включил дальний свет фар и продолжил дорогу.

…

Вдали от нервотрёпок, понимаешь что в отшельничестве нет одиночества. Как-то чище становится душа, радостнее и спокойнее, когда весь экипаж на своих местах и при делах. Труд размеренный, великолепный в этом плане. В таком состоянии череды работа-отдых телесный-отдых духовный за бонсаем, как потрескавшаяся иссохшая корочка, отпадает с души всяческая дрянь, вроде курения и алкоголя. Мне нравилось своё место. В монотонности чувствуешь себя исправно-надёжным винтиком в механизме какого-то вселенского добра. Не было нервотрёпок пальбы, ругани и драк — я уже и забыл, когда в последний раз приходилось молотком выправлять вмятину от кастета, удар которого я принял кибернетическим протезом руки. Приятно. Хорошо. Спокойно и вольготно, по-настоящему счастливо… Остались в прошлом, все эти дрянные истеричные гиены уличной шпаны собравшейся в стаю. Моральные уроды. Солдаты синдиката. Целые продажные околотки, срощенные с ОПГ. Мерзкие, вечно паникующие, дёрганные и набивающие себе цену, стукачи… Придурки, из которых без пыток не вытянуть информацию, чтобы прижучить очередную мразь, чья контрабанда губит тысячи душ в секторе. Некому больше бить мне в спину. Некому метить кастетом в темечко. Не от кого получать перо под ребро. Нет шавок, держащих «пальцы веером». Давно я не слышал и жаргона и рож этих, с ледяными бездушными стеклянными глазами не видел и ни встречал уже давно конченных подонков, как правило приспешников, или участников Синдикатов, по одному взгляду которых, сразу понимаешь, что пред тобою матёрый мокрушник…

…

Облегчённо вздохнув, я улыбнулся. Медленно вставало тускло-жёлтое солнышко. Предрассветные сумерки разгоняли мрак ночи. Близился город…