Кошмар в белом платье

       Молодой принц гоэтии уставился на свою невесту. Она широко улыбалась, но он знал, что все это не более, чем притворство. Столас, взглядом полным ещё не покинувшей его надежды, взглянул на невесту. Прекрасное, белоснежное платье смотрелось на ней идеально. Лёгкая, но такая фальшивая улыбка, предназначенная отнюдь не для принца, нет, для гоэтии. Она взглядом полным презрения посмотрела на него. Фальшивая улыбка так и не сумела скрыть её взгляд, леденящий душу юного принца. Смотря на неё он думал лишь об одном - более жизнь не будет прежней. Столас не успел оглянуться, как губы Стеллы соприкоснулись с его. Он всегда считал, что оба партнёра должны сказать для многих заветное "да", но в этот миг он осознал, что его мнение учитывается в последнюю очередь. Стелла целовала жадно, без чувства. Ей было плевать на их вовсе. Главное для неё было - мнение Гоэтии, остальное не волновало, теперь уже жену принца. Отовсюду слышались радостные крики и возгласы. " За Гоэтию" кричали одни, " За семью" вторили другие, " За наследника " вопили третьи. Каждый крик, каждый возглас, каждая улыбка на этом празднике заставляла юного принца вздрогнуть.       — Ой, вы посмотрите, да он же ещё совсем юн! Дорогие гости, да он даже не знает что с девушкой делать, не говоря уже о такой прекрасной даме как моя сестра! — Раздался до боли противный голос Андриальфуса. Столас опешил, он не знал что делать. На вид хрупкая ладонь властно схватила его за руку. Стелла взглянула на него робко, но в её взгляде отчётливо был виден стыд и ненависть. Стыд не за себя, а за Столаса. Она сделала шаг вперёд, грубо дергая принца, безмолвно приказывая идти за ней. Юный принц растерялся пуще прежнего. Он не знал, что и как нужно делать, но для этого у него была Стелла, разве нет? Она явно знала что к чему, явно понимала, где её место. Так почему бы не довериться ей? Почему бы не сунуть борозды правления? Молодая жена быстро, но элегантно шла вперёд. Она мило улыбалась всем присутствующим, в душе ненавидя их всех, но больше всех она презирала своего мужа.       Столас не успел оглянуться, как его мучениям пришёл конец, но он не знал, что это только начало худшего. Все гости, лиц которых он даже не запомнил, уже разошлись. Во дворце наступила тишина. Дверь в спальню молодожёнов распахнулась. Стелла властно бросила мужа на кровать, закрывая дверь, пока ещё боясь, что кто-то может услышать их.       — Ты грёбаный идиот, Столас! Поверить не могу, что мне в мужья отдали такое ничтожество как ты! — Юный принц растерянно посмотрел на жену. Он не понимал, что же её так расстроило.       — Я, — запнулся он, сглатывая подошедший к горлу комок, — Я не понимаю о чём ты, — тихо закончил он, непонимающе смотря на девушку.       — Разумеется не понимаешь, безмозглый урод! — она нависла над ним. Злость переполняла её даже больше, чем обычно. Рука, уже привычно для девушки, занеслась для удара. Она, не волнуясь о том, что принц может дать сдачи, ударила его. Юноша упал на кровать. Он схватился руками за, словно горящую адским пламенем, щёку.       — Стелла... — шёпотом сказал он, вновь получая пощёчину.       — Молчать, грязный кусок говна, — девушка оценивающе оглядела принца, — Я научу тебя быть послушной псиной, раз твой отец не смог, — вновь последовал очередной удар...        Столас открыл глаза. Он перепуганными глазами осматривал комнату, судорожно ищя знакомый, и столь ненавистный ему силуэт. Блиц, получивший рукой по лицу, недовольно кряхтя разлепил глаза.       — Ты чего, пернатый? — сонно пробубнил он, потирая глаза. Принц, не увидя образа жены, лёг обратно на кровать. Он тяжко вздохнул, закрывая глаза, но тут же размыкая их. Образ кошмара в белом платье не покидал его, напротив, начал мерещиться там, во тьме, где этой стерве и место. Блиц аккуратно дотронулся до руки принца. Последний вздрогнул, но тут же успокоился видя рядом горячо любимого беса.       — Я, — запнулся он, — Забудь, — принц тяжело выдохнул устремив свой взор в потолок. Бес, наблюдавший за чередой странных даже для Столаса вещей, забеспокоился.       — Столас, — было начал он, как тут названный прижался к нему, ложа голову на грудь возлюбленного.       — Прошу, не надо... — прошептал принц, закрывая глаза.        Столас вновь уснул, на это раз не выкрикивая пресловутое " Стелла". Блиц, всеми силами пытавшийся побороть желание убить эту суку, обратил свой взор на окно. Тучи, так долго висевшие над дворцом, рассеялись, открывая прекрасное, ночное небо. Пусть ночи в аду и в сравнение с земными не шли, но даже образ родного неба стал мил наёмнику. Он робко взглянул на принца, сладко спящего у него на груди. Он быстро, словно боясь обжечься, поцеловал его, на сей раз засыпая вслед за возлюбленным.        Более ночью Столасу не снились кошмары. Блиц, словно охраняя его от них, прижал птицу к себе, не отпуская до самого утра.