Мисс Айсберг

      Поднимаясь к Астрономической башне, Римус не ожидал, что застанет там кого-то. Поэтому он резко остановился, словно прирос к полу, как только увидел, что прямо на полу, недалеко от края и лицом к нему, лежала девушка. Она была одета в форму и являлась, судя по зелёно-серебряному галстуку, который валялся рядом, студенткой Слизерина. Сначала Римус подумал, что ей плохо, и хотел рвануть к ней, но потом увидел, как она шевельнулась, и выдохнул.       — Кто бы ты ни был — проваливай, — заговорила вдруг слизеринка. — Сегодня я подерусь за это место и при необходимости скину тебя отсюда.       Голос показался знакомым. Только спустя минуту до затормозившего сознания Римуса дошло: он принадлежал Розмари Малфой, младшей сестре придурка Люциуса. Следом он словил себя на мысли, что ему стоило бы уже уйти, потому что пересекаться с ней он не особо любил. Она была холодной, грубой и вечно кривила губы в презрительной усмешке, раздражавшей его до кончиков волос. Однако он всё ещё не двигался с места и не мог оторвать взгляд от лежащей на полу Роуз.       Сейчас она казалась ему сломанной куклой, которую выбросили за ненадобностью, и с удивлением он обнаружил, что его сердце болезненно сжалось.       Римус начал осторожно подходить, стараясь не издавать лишних звуков. Приблизившись к Роуз, он остановился около её ног и неторопливо опустился рядом, слегка отклонился назад, упёрся ладонью в пол. В следующий момент встретил её взгляд — он был пугающе пустым. Только в глазах стояли слёзы, а веки припухли.       Римус знал Роуз с первого курса, как она поступила в Хогвартс, знал, какой иногда равнодушной и даже жестокой она могла быть, но никогда не видел её такой. Будто её правда сломали. Легко, как сухую веточку. А ведь ему казалось, что эту ледяную королеву ничем не сломать — настолько крепок был её лёд.       — Послушаться — это и правда настолько невыполнимо, Люпин? — просипела Роуз, стараясь звучать, как и всегда, холодно и презрительно, но вышло скверно.       — Ты до сих пор не скинула меня отсюда, Малфой, — парировал Римус, немного наклонив голову вправо.       Роуз ничего не ответила и отвела взгляд. Она вымученно вздохнула и даже не стала стирать слезу, скатившуюся с переносицы и упавшую в волосы, которые были будто раскиданы вокруг головы. Она словно перестала замечать присутствие Римуса и ушла куда-то глубоко в свои мысли. Сейчас она действительно была сама на себя не похожа. Он даже задумался, не подменил ли кто её ненароком каким-нибудь заклинанием. Мало ли. По неосторожности.       Одна часть Римуса пыталась заставить его встать и уйти, но другая прижимала к полу, не позволяя бросить Роуз здесь одну в таком состоянии. Выглядела она так, точно сама бы с удовольствием бросилась сейчас с башни. Признаться честно, его это испугало.       — Что случилось? — спросил Римус.       Роуз изогнула губы в злобной усмешке.       — Какое тебе дело? — хрипло отозвалась она.       А вправду — какое? Они никогда не ладили. Римус избегал её общества и не смотрел в её сторону, как только они оказывались в одном помещении. Как-то ему даже удалось убедить себя, что Роуз Малфой вообще не существует, хоть это и не продлилось долго. А Роуз никогда не упускала случая окатить его и его друзей презрительным взглядом и отпустить какую-нибудь колкость в их сторону. А в прошлом году между ними вообще велась едва ли не война. Неизвестно, чем бы всё закончилось, не вмешайся в это Макгонагалл.       Так что же теперь изменилось?       Римус понятия не имел. Он просто не мог заставить себя уйти. Ему казалось, что он допустит огромную ошибку, если сделает это.       — У тебя явно случилось что-то серьёзное, — негромко проговорил он. — Но ты не можешь поделиться этим даже с братом. Иначе вряд ли ты бы лежала здесь. Одна. На таком холоде.       Горло Роуз нервно дёрнулось. Она снова взглянула на Римуса. Сжала кулаки и челюсти.       — Поразительная дедукция для гриффиндорца, — прошипела она.       Римус в ответ лишь поджал губы. Обычно бы он среагировал, но сейчас не хотел усугублять ситуацию. К тому же Роуз сказала это явно с намерением оттолкнуть его и заставить уйти. Но он продолжал сидеть на месте и ждал ответ.       Наверное, сказанное ею даже не задело его. Он давно привык.       — Расскажи мне. Я не стану тебя осуждать.       «Я не Люциус», — хотелось добавить ему, но он промолчал. Да, он знал о том, что отношения между братом и сестрой Малфоями далеки от идеальных. Хотя об этом не догадывался только слепой. Потому что Люциус всегда смотрел на Роуз так, будто родство с ней было для него сущим наказанием. Или проклятием.       Может, она была такой злой и грубой из-за этого? Вряд ли ведь можно быть доброй и ласковой, когда растёшь в таком отношении к себе.       — Я и правда не могу рассказать об этом Люциусу, — придушенно ответила Роуз. — Он же убьёт меня. Или просто скажет, что я дура.       Помогая себе руками, она села. Тыльной стороной ладони вытерев слёзы с обеих щёк, опустила взгляд. Заметив, как дрожали пальцы, сжала их в кулак.       — Если ты хоть кому-то скажешь…       — Ни единая живая душа не узнает, — поспешил искренне заверить её Римус. — Обещаю.       Роуз немного отодвинулась, подтянула к себе согнутые в коленях ноги и обхватила их руками.       — Люциус меня просто не поймёт, потому что… для него общение с маглами — это… как в грязи вывалиться, — продолжила говорить она. — А у меня… три года назад… появился такой друг. Магл. Он ничего не знал о магическом мире, и это так мне понравилось. Наверное, потому что это значило, что он ничего не знал и обо мне. Ведь фамилия Малфой — далеко не последняя в нашем мире. Мы крепко сдружились, хотя мне казалось, что такого не бывает. Тем более с маглом. Я же росла на том, что маглы — это отбросы. А тут… такой хороший парень. По-настоящему хороший. Первый человек, который не смотрел на меня так, будто я ему что-то должна. И я тщательно скрывала свою дружбу с ним. О частых переписках врала, что разговариваю со знакомым из Дурмстранга. Я боялась, что меня заставят разорвать эту дружбу, а ему сотрут память. Меня убивала одна только мысль об этом. — Роуз перевела дыхание. — В общем… летом с ним стало что-то происходить. Что-то со здоровьем. В итоге у него случился приступ, его отвезли в больницу, провели операцию, он пришёл в себя. Всё было хорошо. Когда я прощалась с ним, прежде чем уехать на вокзал, он был в порядке, а врачи говорили, что он идёт на поправку. Но он и выглядел так. Словно и правда скоро будет совсем в норме. Поэтому уехала я со спокойной душой. Мы регулярно переписывались. Он говорил, что ему становится легче. Но на последнее письмо я не получала ответ целую неделю. А сегодня — наконец. Только вот написал не он. Его родители. — Глаза вновь наполнились слезами, и дальше она говорила уже дрожащим голосом: — У него снова случился приступ. Только на этот раз… сердце не… выдержало. Его не спасли. Он погиб. А я даже не могу приехать и попрощаться. Иначе мне конец. Поэтому я здесь. Одна. На таком холоде.       Роуз замолчала, скрестила ноги, положила на них руки и опустила голову. Некоторое время просидев без движения, Римус придвинулся к ней ближе, согнул одну ногу, ткнувшись своим коленом в её, другую вытянул и сжал её ладони. Те оказались такими холодными, словно она ежедневно держала их в Чёрном озере.       Когда Роуз всхлипнула, Римус наклонился вперёд, обхватил её предплечья и слегка потянул её на себя. Всхлипнув снова, она не стала сопротивляться и уткнулась лбом в его плечо. Тогда Римус вновь сжал ладони Роуз, а она дала волю эмоциям, дрожа всем телом. До этого момента он ни разу не слышал, чтобы кто-то плакал с такой болью и такой горечью. И он так сильно сочувствовал ей.       Слова были лишними и неуместными, поэтому Римус молчал. Только крепче сжимал её пальцы, иногда поглаживая костяшки. Может, он бы и обнял её, чтобы она в полной мере ощутила поддержку, но сейчас это странно, учитывая, какими отношения между ними были прежде.       Вдоволь наплакавшись, Роуз выпрямилась. Она шмыгнула носом, прикусила губу и опустила взор на пальцы Римуса, сжимающие её ладони. На мгновение ему показалось, что она выдернет их, но она продолжила сидеть, как сидела. И лишь медленно подняла голову, встречая его взгляд.       Он и не знал, что у неё такие зелёные глаза. Как будто два изумруда.       — Легче? — осторожно спросил Римус, выкидывая из головы лишние мысли.       — Вряд ли мне станет легче в ближайшее время, но сброситься вниз уже не хочется, — тихо ответила Роуз.       Римус молча кивнул, обрадованный этим.       — Теперь мне, наверное, стоит оставить тебя… наедине с собой, — с лёгкой неловкостью сказал он.       Роуз слабо кивнула. Тогда Римус отпустил её руки и поднялся на ноги. Он долго смотрел на неё, прежде чем наконец двинуться к лестнице. Спустившись на одну ступень, он обернулся — и обнаружил, что она глядела ему вслед.       — Спасибо.       Римус слегка приподнял уголки губ, немного постоял на месте и наконец ушёл.

***

      Когда Роуз следующим утром вошла в Большой зал, Римус сразу её заметил. Ненадолго он даже перестал есть и не шевелился, пока она не замерла и не сделала то, чего не делала никогда за все шесть лет своего обучения в Хогвартсе, — обернулась на стол Гриффиндора. Они встретились взглядами, и Римус приподнял ладонь в приветственном жесте. Роуз в ответ лишь едва заметно приподняла уголки губ, а потом двинулась к своему факультету.       — Глаза точно обманывают меня, — подал голос Сириус, сидящий напротив Римуса. Он сразу же перестал наблюдать за Роуз, которая опускалась на место рядом с братом, и взглянул на друга. — Ты что же это, подружился со слизеринской принцессой, Лунатик? У мисс Айсберг лёд подтаял?       Римус сокрушённо покачал головой и вернулся к завтраку.       — Всё для тебя шуточки, — отозвался он.       — Ну а что? — развёл руки в стороны Сириус. — Она же злобная.       — Она не злобная, — возразил Римус.       — Да ну? — с сомнением спросил Сириус.       Римус вновь перевёл взгляд на Роуз. Она без интереса ковыряла вилкой в тарелке, подпирая кулаком щеку.       — Она просто устала.

***

      Застав Роуз на Астрономической башне снова, Римус не удивился. На этот раз она сидела на полу, свесив ноги вниз и перекинув руки через нижнюю часть перил. Слабый ветер колыхал её волосы и задевал распахнутую мантию.       — Не страшно так сидеть? — нарушил тишину Римус, затем подошёл и сел рядом.       Роуз усмехнулась и отрицательно покачала головой, глядя вдаль.       — Как-то раз я застряла на крыше семейного поместья и просидела там, трясясь от страха, весь день — а крыша там покатая, к твоему сведению, — так что больше я ничего не боюсь, — сказала она и посмотрела на Римуса. — Астрономическая башня? Подумаешь. Ерунда.       Они отвернулись друг от друга. Роуз вытянула руки и принялась крутить кольцо на безымянном пальце правой руки, а Римус перевёл взгляд на Чёрное озеро, наблюдая боковым зрением за ней.       — Как ты? — спросил он после нескольких минут молчания и вновь прямо посмотрел на неё.       Роуз перестала крутить кольцо и сплела пальцы.       — Раздражена тем, что мне стало гораздо легче, как только увидела тебя, — ровным голосом ответила она и взглянула на него. Дёрнула вверх уголок губ в смешливой полуулыбке, увидев неописуемое удивление на его лице. — У меня никогда не было друзей. Кроме Уилла. И я собиралась до скончания веков презирать всё человечество, но пришёл ты и за один вечер всё испортил.       Римус не сдержал улыбки. Ему казалось странным и удивительным, как всего за несколько дней Роуз раскрылась с совершенно новой для него стороны. За маской холодной и безжалостной слизеринской принцессы скрывалась ранимая девочка, которая нуждалась всего лишь в понимании и хотя бы грамме принятия её такой, какая она есть.       — Тут я, наверное, должен сказать «прости», — приподнял плечи Римус, а следом резко опустил их и развёл ладони в стороны, — но мне не жаль. Я рад, что не ушёл и остался с тобой.       — Твои друзья сожрут тебя с потрохами, если ты будешь со мной дружить.       — Не волнуйся, я с ними справлюсь. Меня больше беспокоит твой брат. Боюсь, дружба с гриффиндорцем — это не лучше дружбы с маглом. Вряд ли он оставит тебя в покое, если поймёт, что ты со мной дружишь.       Роуз слегка улыбнулась.       — Да плевать мне на него. Он никогда меня не поддерживал. А ты — да. Несмотря на то, как я вела себя с тобой и твоими друзьями.       Римус протянул руку и мягко сжал её ладонь, которая, как и прежде, была ледяной. Он уже всерьёз задумался о том, не принести ли ей перчатки.       — В следующий раз я принесу тебе зимнюю куртку, — сказал он. — И перчатки. Или варежки.       — Руки этим не спасёшь. Проверено на практике, — пожала плечом Роуз. — Это просто плохое кровообращение.       — И аристократическая бледность? — вскинул брови Римус.       — И аристократическая бледность, — улыбнулась Роуз.       Больше никто из них ничего не произнёс, погрузившись в комфортную тишину.       Ладонь Роуз Римус так и не отпустил.