Дети Мораны

Весна - самое невинное время года, когда природа только возродилась после зимнего летаргического сна и на нее не обрушился жар палящего летнего солнца и полифония людских голосов, которая не затихает даже под ночным покровом звёздного небосвода. Свежий призрачный ветерок трепал недавно распустившиеся листочки и повылазившие травинки с лёгкостью и нежной заботой, на какую может быть только способен ветер. Цветочные ароматы слышались ярко, но в то же время мимолетно и ненавязчиво. Они подпитывали состояние счастья и безмятежности. Весна - время дел сердечных, которые или согреют в будущем, или же останутся в дневнике памяти на долгие годы, и через какое-то время, пролистывая страницы тех далёких дней, ты вновь сможешь почувствовать ароматы яблонь вперемешку с частицами влюблённости, которые никогда не исчезнут в матрице времени. Для Маргариты Вяземской это была первая весна в жизни, когда ее девичье сердечко, наполненное самыми светлыми чувствами, билось в унисон с окружающим ее неповторимым миром. С каждым днем эмоции становились ярче и более необузданными. Оказавшись впервые в таком положении, она пугалась новых, незнакомых ранее чувств, но и в то же время чуть ли не задыхалась от восторга, переполнявшего ее изнутри. Но раньше, всего пару месяцев назад, она считала любовь чем-то эфемерным и недосягаемым для своей персоны. Нет, она вовсе не отрицала и не сомневалась, что чувство, которому все придают такое важное значение, витает повсюду и находит счастливчиков, которые были готовы с головой окунуться в океан трепетной неизвестности. Но все это было не для нее. Ничто так не влияет на будущее человека как взаимоотношения внутри семьи. Безусловно, это не единственный слой общества, из которого складывается личность человек в силу своей многогранности. Но все же именно среди родных людей, находясь еще даже не в осознанном возрасте, человек начинает впитывать в себя, словно губка, капля за каплей окружающий его, пока еще крошечный мирок. Мир Маргариты с самого рождения был окружен порядком и строгими правилами, а взаимоотношения матери и отца носили холодный расчет и трезвость мысли. Сердечной теплоты и привязанности в их семье никогда не было. До определенного возраста она думала, что именно такой порядок вещей незыблем и самый верный. Но, разрыв шаблонов происходит у каждого человека, когда он попадает в социум, выходит из кокона, в котором до недавних пор все было на своем месте и так знакомо, что сомнений в правильности не возникало. И пока кокон цел, ты успеваешь сложить в своей голове наброски мира, хотя это всего-навсего и неумелые эскизы. Разочарование в своем неведении и недальновидности и осознание, что до недавних пор ты был слепым котенком, которым распоряжались хозяева, происходит не в одночасье, а постепенно. Девочка Рита не сразу поняла, что семья семье рознь, а делиться чувствами с близкими и окружающими это не слабость и не издержки плохого воспитания, а открытость сердца и бескрайность души. Но порой бывает поздно избавиться от старых привычек, и направить мысли течь в ином направлении. Это то же самое, что заставить левшу переложить ручку в правую руку и отправить на соревнование по скорописи. Нет, так не выйдет. Это долгий и усердный труд. У нее было достаточно людей, кого она могла бы назвать приятелями, а также бесчисленное множество знакомых. В ее круге невозможно прожить без полезных знакомств, и влиятельных друзей. «Именно влиятельных, всякий бесполезный сброд не в счет» - не уставал повторять ей отец. Это один из первых уроков, которые ей преподали родители. Рита тогда только училась в последнем классе начальной школы и решила позвать на свой день рождения девочку Катю, с которой они сблизились из-за любви к фэнтези, а особенно к Гарри Поттеру, и начали довольно тесно общаться, насколько это возможно в десять лет. Но для Вяземских стало неприятным сюрпризом, что родители девочки обыкновенные рабочие, а она сама получила место в их престижной гимназии за свои феноменальные успехи в учебе. Как говорили родители Риты: непонятно еще расцветет ли этот цветок, который удобряют стипендией из фонда гимназии, кстати, за счет остальных учеников, или так и завянет, не раскрывшись. Лучше пусть Маргарита присмотрится к одной из одноклассниц, чей папа недавно купил завод, на котором батрачат Катины родители. Вот это нужное знакомство, такую подругу они с радостью одобрят. А то, что Катя обидится, это ничего. Пусть привыкает, мир очень жесток. Можно сказать, ты ей одолжение делаешь, указываешь на ее место и даешь толчок для развития. Пусть знает, что ей есть куда стремиться. А щелкать задачки по математике, как орешки и запоминать книги после первого прочтения – это не победа в войне за место под солнцем. Всего лишь небольшой успех в самом начале тернистого пути. Аналогичная позиция со стороны родителей была высказана, когда началась пора первых отношений. Возле своей дочери они желали наблюдать молодого человека из обеспеченной семьи, с достойной родословной, и никак иначе. Впрочем, Рите не стоило заморачиваться по этому поводу. Когда придет время, родители позаботятся о личном счастье дочурки. Видать родителей все устраивало в браке, раз именно такой же судьбы они желали для своей дочери. Когда-то два посторонних человека на основании выбора родителей создали семью и подарили жизнь маленькому человечку. А выполнив все, что от них требовалось, каждый стал жить, как и раньше, до скрепления своих жизненных нитей брачным союзом. И неважно, что семьей они являлись исключительно на бумаге, а ребенок рос несчастным и покинутым существом. Главное, что счет в банке расчет, и они могут позволить себе вещи, о которых некоторые даже и подумать не смеют. Бесспорно, каждый имеет свое понятие о счастливой жизни. Маргарита же не хотела знаться ни с двуличными друзьями, которых ей навязывали родители или которые приклеивались сами собой из-за шлейфа дороговизны, расточающей ее фамилией, ни с породистыми кобелями - скучными и неинтересными. Порой ей хотелось просто быть Маргаритой, без фамилии и отчества. Потеряться в этом огромном мире, и чтобы никто ее не знал и не искал. Да, именно этого ей хотелось больше всего. Но она не знала, как жить иначе. Страх изменить свою жизнь на сто восемьдесят градусов не позволял сделать первый шаг к переменам. Университетские годы подарили ей толику свободы от родительского надзора относительно круга ее знакомых. Отец с матерью ослабили тиски надзора, осознав, что ребенок вырос благоразумным под их четким контролем, и вряд ли начнет чудить и ерепениться в восемнадцать лет. Первые два года обучения на факультете международных отношений подарили ей не так уж и много, если отбросить основную функцию университета: получение высшего образования. Очередные знакомства, с целью заполучить в круг друзей симпатичную девочку из богатой семьи со связями. Но встречались и другие, относящиеся к самым, что ни на есть избранным сливкам общества, которые по умолчанию записывали Маргариту в круг своих друзей, хотела она того или нет. Ей казалось, что в ее жизни ничего не изменилось, хоть время не остановилось и продолжало безустанно отмеривать точные шаги, ведущие каждого к своему финалу. Словно она до сих пор находится все в той же душной комнате без окон и давящим низким потолком, а дверь снаружи тщательно закрыта на несколько замков. Из изменений спустя годы только цвет стен: со светло-серого на графитовый. С каждым днем она превращалась в робота, который выполнял ежедневные ритуалы и поддерживал связь с окружающим миром на автомате, не пропуская через себя эмоции внешнего мира. И, в конце концов, она почувствовала некое смирение: наверное, это ее путь и по-другому быть не может. Порой удивительно, как всего одна мимолетная встреча, может повлиять не только на следующую цепочку событий, но и на образ мысли. Почему некоторые знакомства проходят мимо нас, иные же прочно врастают в наше существо и более неотделимы. Похоже, судьба не может обойтись без сюрпризов. *** Один из февральских зимних вечером не предвещал Маргарите совершенно ничего особенного, разве, что одна из одногруппниц пригласила на свой день рождения. Именно общение Риты с Александрой было наиболее тесным в группе. Поэтому и отказаться, как она делала неоднократно, когда дело касалось других знакомых, на сей раз у нее не вышло. Наблюдать, уже успевшие наскучить до тошноты за три года лица одногруппников, желания совершенно не было. Но обижать именинницу своим отсутствием, а затем придумывать приемлемые отговорки своего поступка ей не особо хотелось. Рита решила заранее, что пробудет на празднике максимум пару часов, подарит Ставицкой подарок, возможно, поддержит пару скучных разговоров, а затем со спокойной совестью улизнет. Она даже не стала приводить себя в порядок должным образом. Посчитав, что мероприятие, на котором она и быть не хочет, не стоит того, чтобы тратить часы своего выходного дня на приготовления. Тем более родителей дома не было, и мать не сможет возобновить нравоучения по поводу того, что Вяземские на публике всегда должны выглядеть элегантно и идеально. И что же подумают люди, если она явится на праздник дочери одного из главных арендодателей Санкт-Петербурга в обычных голубых джинсах и бежевом пуловере. Дай общественности только пищу для сплетен и на тебе не останется и миллиметра, который досужие людишки не вынесут на обсуждение. Но такие разговоры ее не трогали. Риту давно не волновали проповеди родителей. Она слушала, но не слышала их. Но это не мешало ей ненавидеть свою семью, с той отчаянностью и безысходностью, на которую способен ребенок, обвиняющей во всех своих бедах и поломанной жизни родителей. Вероятнее всего, черная как ночь ненависть, была самая сильная из арсенала человеческих чувств, на которые младшая Вяземская была еще способна. К моменту появления Маргариты на пороге одной из элитных квартир на Невском проспекте, праздник был уже в самом разгаре, что подтверждалось громкой музыкой, веселым смехом и снующими всюду людьми. Дверь ей открыла одна из девушек, работающая в доме Ставицких, чье имя опоздавшая гостья никак не могла вспомнить, хоть была здесь не впервые. Не снимая обуви и оставив свое зимнее меховое пальтишко на попечение встретившей ее девушки, она направилась в эпицентр шума и веселья, предварительно заполнила на максимум воздухом легкие и натянула дежурную улыбку, не забыв придать ей долю торжественности, необходимой для сегодняшнего вечера. - Рита, ты все-таки пришла! – перекрикивая музыку и чужие разговоры, на Вяземскую, не успевшую перешагнуть порог гостиной комнаты, налетела улыбающаяся и уже довольно хмельная виновница мероприятия. – Я боялась, что ты как обычно найдешь сто причин, чтобы не выходить в люди. «С удовольствие так бы и сделала» - пронеслась в рыжей головке Риты правдивая мысль, которую она ежесекундно прогнала и с еще более широкой улыбкой, от которой, вероятнее всего, если ее не оставят в покои, сведет скулы, ответила: - Как я могла пропустить твой праздник, Ставицкая. Ты бы мне потом до конца жизни припоминала, а, возможно, и после, что у меня когда-то хватило наглости пренебречь твоим приглашением. Александра задорно рассмеялась, одновременно забирая из руки Риты празднично упакованный пакет, хранивший в себе сумочку из новой коллекции гуччи. Выбирая подарок, младшая Вяземская рисковала, что именинница уже приобрела данную модель в свою бесчисленную коллекцию сумочек. Но все же она решила рискнуть, да и ломать голову, подыскивая другие варианты для подарка не особо хотелось. Хозяйка вечера отправила подаренный пакет к остальной куче похожих коробок и свертков, громоздившихся на квадратном прозрачном столе, и, обняв подругу в знак благодарности повела в глубь помещения не переставая вставлять комментарии. - Закуски справа, выпивка слева, танцевальная зона в смежной комнате. Если ты вдруг захочешь курнуть, а это не мудрено после контрольной по международному праву у Петрова, тогда тебе на балкон. Будут вопросы, найди меня или кого-нибудь из персонала. Ты здесь не впервой, не потеряешься. Веселись, подруга. И на этом Александра ретировалась, не успев, Рита даже слова вставить. Девушка решила, что, в принципе, можно и не тратить на дань уважения хозяйке двух часов, а сократить пребывание на вечеринке до получаса. Оставшись довольна такой мыслью, она направилась к столикам с выпивкой, и, завладев бокалом красного вина, двинулась в сторону одной из комнат отдыха. В квартире Ставицких такие помещения подразумевали наличие книжных стеллажей, музыкальных инструментов, дорогущих и безвкусных предметов живописи и антикварной мебели. Отец Александры пытался создать из их семейного гнезда в центе Санкт-Петербурга пристанище истинных аристократов, запамятовав о том, что его предки обязаны своей свободе, скорее всего, Александру Второму, а свой капитал отец семейства сколотил во время беспредела тех самых девяностых, о которых все так вспоминают. Продвигаясь в сторону комнаты отдыха через импровизированный танцпол, она не переставала кивать приветствующим ее одногруппникам. Но по большей части приглашенные Александры были ей незнакомы. Не удивительно, общительность и дружелюбность этой девушки не имели границ, и порой складывалось впечатление, что она перезнакомилась с половиной Питера. До выхода из зала с грохочущей музыкой оставалось пару шагов и, если бы ей не пришлось вновь остановиться, чтобы обменяться приветствиями с очередными знакомыми, тогда бы ее взор не поймал группу ребят, стоявших возле окна и что-то задорно обсуждающих. Среди той компании был он. Человек, который еще не подозревал, что ему суждено кардинально изменить жизнь Маргариты Вяземской. По правде сказать, и Рита об этом не знала, но и взгляда от незнакомца отвести не могла. А сердце, впервые жизни, сбило свой ритм в предвкушении чего-то нового, неизвестного, но такого желанного.