Бутылочка

Вечер в самом разгаре. Восемь парней вваливаются в просторный зал клуба и разбредаются по парочкам. Только Хëнджин и Сынмин держатся на расстоянии. Эти двое уже две недели как в ссоре. Минхо и Джисон уже пытались их помирить, но в итоге переложили эту ответственность на Чана и Чонина, но никто пока так и не смог помирить этих двоих. Чанбин и Феликс, как самая сладкая парочка, уединились возле барной стойки, и всё фоткаются, целуются и смеются. Чонин и Чан всё никак не нафлиртуются. Главное чтобы Чан не разложил мелкого прямо здесь на каком-нибудь из диванов. Не думайте, что он такой извращенец, но под действием алкоголя он может сделать много чего. Хëнджин тихо вздыхает, подперев голову кулаком, и медленно хлопает глазами. Сынмин сидит неподалёку, но замечать его Хван категорически против, Ким в общем-то тоже. Чонин лишь вздыхает, глядя на этих идиотов и вдруг смущëнно пищит, чувствуя горячие пальцы под своей кофтой, и пытается убрать от себя руки Чана. Старший ластится к нему, словно щенок, и поднимает руку под кофтой выше. Щиплет за сосок и умиляется с писков младшего. Чонин вскакивает с места, поправляет верх и качает головой, выдыхая. И что за разврат? Он убегает к Сынмину и вовлекает его в разговор, лишь бы отвлечься от Чана. К ним подключается Феликс. Парень постоянно кидает взгляд на Хëнджина и тихо хмыкает, сразу же обращая его на Сынмина. Ему до жути интересно по какому поводу опять произошла ссора, но никто ему, естественно, не расскажет. Хëнджин слишком горд, а Сынмин довольно застенчив. К Чонину снова липнет Чан. Он обнимает парня со спины, целует за ухом и пьяным голосом говорит, как сильно он его любит. Феликс даже в темноте видит, как щечки макнэ загорелись красным, и буквально вырывает парня из лап зверя по имени Бан Чан. Он усаживает мелкого на своё место, стучит носком ботинка по полу, и указывает лидеру пальцем левой руки на диван. Смотрит выжидающе и всё хмурится. Чану больше не наливать. А в общем-то, по какому случаю застолье. Дела в группе после возращения Хëнджина определённо наладились (за исключением некоторых отношений мемберов друг с другом), парни наконец-то занялись новыми песнями. Хëнджин и Минхо продолжают ставить хореографии, пока Феликсу нельзя сильно напрягаться. Макнэ-лайн усердно работают над своими голосами, а 3racha конечно же пишет песни. Пускай у Чанбина последнее время голова забита только Феликсом, он всё равно пытается и не обращает внимания на просьбы парней отдохнуть. Он не устал. Просто практически не видит своего парня, вот и всё. Им даже времени не хватает банально поцеловать друг друга утром или перед сном. — Эй, ребят, давайте в бутылочку сыграем? — предлагает Со и хитренько так щурится, оглядывая мемберов взглядом. Чонин несколько настороженно хмурится и прижимается к Чану, располагая свои руки поверх рук лидера. Не нравится ему это. Да и вообще, видимо, кроме него никто Чанбина не услышал. Феликс и Сынмин вообще заладили какой-то спор, а Хëнджин продолжает сидеть практически на другом конце зала. Минхо окольцовывает талию Джисона руками и усмехается. — Ты серьёзно? — Да, — Чанбин поправляет капюшон худи и щёлкает пальцами. — Боишься поцеловать кого-то, кроме Сона? — он усмехается, с вызовом глядит на Минхо. — Ага, аж колени трясутся, — Минхо закатывает глаза и прижимает Джисона ближе. Тот в общем-то не против сыграть. Всё же это довольно интересно. К компании наконец-то подтягивается Хëнджин. Он обходит Чана и Чонина кругом и садится на высокий барный стул, снова подпирает голову рукой. Его взгляд на мгновение останавливается на Сынмине и медленно плывет дальше, наблюдая как Чанбин прижимает к себе Феликса, как целует его в макушку, и сжимает довольно тонкую талию в руках. Хван отводит взгляд и качает головой. — Минхо крутит первым в таком случае, — Чан смотрит на старшего Ли и клонит голову вбок, чуть улыбается. Но эта улыбка на мгновение меняется на ухмылку. Минхо закатывает глаза, выливает воду из бутылки в свой стакан из-под рома, и кладёт на пол. — Этот день надо отметить в календаре, — усмехается Хëнджин. — Хочешь отметил его, — Минхо дьявольским взглядом смотрит на него и ухмыляется. — как последний день твоей жизни, Джин-и? Компания закатывает глаза. Все просто обожают отношения Минхо и Хëнджина, но сейчас они очень неуместны. Слава богу, что салфетки далеко. — Понял. — Хëн, крути уже, — подаёт голос Феликс и в нетерпении закатывает глаза. Он удобно располагается рядом с Чанбином, опускает голову на его плечо и обвивает рукой талию. Тот в свою очередь как обычно целует его каштановые волосы и притягивает ближе, чуть ли не на колени пытается усадить. Влюблённые голубки. Минхо обхватывает бутылку пальцами, сосредоточенно на неё смотрит и раскручивает. Эти десять секунд проходят для всех парней словно в замедленной съёмке. Не сказать, что они не хотят почувствовать вкус губ Минхо, просто Джисон тогда убьёт тут всех. Но никто не удивится, если бутылка покажет на Хëнджина. Их отношения это что-то с чем-то. Но тогда тут точно будет побоище. Хан до сих пор не выносит Хвана, хоть и не показывает этого на людях и в группе. Ну не сошлись люди характерами, что поделать? Бутылка наконец останавливается, взгляды устремляются на горлышко бутылки и медленно плывут в сторону, чтобы посмотреть на этого счастливчика. Слышится несколько смешков. Кто-то ударил Джисона по плечу, кажется, это был Чонин, и чуть толкнул вперёд. — Со мной? Серьёзно? — Хан пытается скрыть ухмылку. Всё пытается показать радостную улыбку, но не может не ответить ухмыляющемуся Минхо. — Готов, милый? — Ли накручивает маленькую прядь волос на палец и игриво выгибает бровь. Улыбается соблазняюще и удобно располагается около дивана, уперев в него локоть. Джисон обходит мемберов кругом, присаживается на пол и затягивает Минхо в поцелуй. Им можно. Ли зарывается пальцами в его чёрные волосы и старается не улыбаться а поцелуй. Хочет насладиться. И ему всё равно, что все смотрят. Поцелуй разрывается под радостные возгласы Чанбина. Он мимолётно закусывает губу и отводит взгляд в сторону, чтобы посмотреть на Феликса. — И как? — Чан усмехается. Он всё никак не может угомониться, всё лезет руками род рубашку Чонина и гладит едва заметный пресс макнэ. Мелкий уже и слова против не говорит. Привык за час что сказать. Он лишь легонько пихает лидера в бок и цокает языком. — Не начинай, хëн — вздыхает Джисон. — Кто следующий крутит? — Чонин оглядывает парней, несколько удивлённо смотрит на Сынмина, который залип в телефон, и вздыхает. — Ну, давайте я — говорит вышеупомянутый Сынмин и убирает телефон в карман брюк. — Ты мог просто попросить меня — Хëнджин вдруг подсаживается к парню поближе, обвивает талию рукой и прижимается к смущенному парню. Стакан с соком чуть ли не падает из рук Чонина. Он непонимающе оглядывает мемберов и качает головой, думая, что от алкоголя Хëнджин стал ещё более странным. — Хватит так шутить, Хван — Сынмин нервно усмехается, сжимая руки в кулаки, и наконец берёт бутылку. Он раскручивает её, руки его трясутся. В голове мелькают множество разных мыслей, глаза пристально наблюдают за бутылкой, которая вот-вот покажет с кем у парня сейчас будет обмен слюнями. Он даже думать боится о ком-то конкретном, но с его губ срывается тихий вздох успокоения, когда горлышко бутылки показывает на Чонина. — Почему это так неловко? — Чонин улыбается нервно и чувствует, что рука Чана сжала его талию довольно сильно. Рука Сынмина пощекотала его подбородок и чуть приподняла, чтобы повернуть к себе. — Нини, иди-ка сюда — Сынмин словно зверь. Он тянется к младшему, уже готовый получать люлей от лидера, но всё равно отказываться не станет. Он чувствует чьи-то горячие руки на своих щеках. Взгляд сталкивается со взглядом Хëнджина, с губ слетает удивлённое «что ты…», а после их накрывают пухлые розовые губы. Парень закрывает глаза от такого наслаждения и инстинктивно обвивает шею Хëнджина руками, прижимая ближе. Снова слышатся возгласы Чанбина. Он что-то балаболит, обнимает крепко Феликса, на что тот мычит и пытается отстраниться, и присвистывает. Значит, это Хëнджин стал инициатором ссоры, раз решил вот так «извиниться». Со издаёт громкий возглас и улыбается, как самая лучшая сваха. Хëнджин наконец-то отстраняется от Сынмина из-за нехватки воздуха и смотрит на Сынмина. — Прости, не сдержался — говорит он и усаживается на место. — Поговорим потом, — мямлит Сынмин и качает головой, вздыхая. Он и забыл какие у Хëнджина прекрасные губы. И голос. И всё остальное. Забыл обо всём. Наверное пора помириться наконец. Снова начинается гул. Бутылку крутит Феликс. Он недоуменно смотрит на вещь, когда она указывает на него, и оглядывает компанию. Что делать в такой ситуации? Парень смотрит куда-то на свои ноги, пытается быстро сообразить и вскидывает голову. До его пьяного мозга наконец дошло, и он целует кончики своих пальцев и проводит ими по щеке. Чан прыскает тихое «выкрутился» и усмехается. Он одобряет выполненную миссию и крутит бутылку. Он замечает, что Сынмин и Хëнджин как-то слишком пристально на неё смотрят, но быстро отрываются, когда горлышко указывает на Минхо. По залу разносится одобряющий вой и ликование. Джисон лишь хмыкает, но быстро натягивает улыбку и пихает Минхо плечом, мол, давай. Тот лишь цокает языком, в который раз указывая на излишнее собственничество со стороны своего парня, и тянет лицо лидера к себе, обхватив его за щеки. Он закрывает обзор руками и лишь мажет губами чуть выше верхней губы лидера. Не хочет он с ним целоваться. Чан одобряюще кивает и усмехается, отстраняясь. — Не-ет, так не пойдёт! — восклицает вдруг Чанбин и упирает руки в бока. — Мы же ничего не увидели! Переделывайте! — он выжидающе смотрит на парней, перебирает пальцами и прям сжигает взглядом, желающий увидеть этот поцелуй. Минхо и Чан снова смотрят друг на друга. В их глазах читается напряжение. Они медленно тянутся друг к другу, Минхо уже приобнимает его за шею и вдруг резко отстраняется, зажмурившись. Он шипит, приговаривая, что не станет этого делать, и снова размещает руки на талии Джисона. Если целовать, то только бельчонка. Больше никого. — Давай крути уже, судья — усмехается Хëнджин и мягко гладит Сынмина по голове. Перебирает мягкие волосы пальцами и, не удержавшись, целует. Соскучился страшно. Чанбин бубнит что-то о том, что он поцелует любого, на кого укажет бутылка, и не побрезгует, и крутит. На расслабоне держится только Феликс. Кажется, он совсем не знает, что такое ревность, в отличии от того же самого Джисона. Он никогда не подозревал Бин-и в измене и никогда не ревновал. Он просто знает, что Чанбину никто не нужен на стороне, вот и всё. Бутылка указывает на Хëнджина. В голове Феликса будто что-то взрывается. Он хмыкает, хмурится и складывает руки на груди, чувствуя, что что-то закипает у него под кожей. Р-ревность. Все знают, что Ликс и Джин бывшие. Расстались они уже очень давно. Года два назад точно. Никто не знает точно почему это произошло, но ответ «не сошлись характерами» их вполне устроил. Мало ли это правда. — Я против этого, — Феликс тянет Чанбина к себе, обнимает его чуть ли не всеми конечностями и хмуро смотрит на Хëнджина. — Ликс-и, ты что ревнуешь? — усмешку с лица Чанбина теперь точно ничто не смоет. Он гладит парня по волосам, прикрывает его глаза рукой, пальцем подзывает Хëнджина к себе и целует его без громких звуков. Хван лишь усмехается, закатывает глаза и возвращается к Киму. Чанбин бессмертный, кажется. Ну ничего, он и так почти месяц живёт без ласки, секса и всего остального. Поживёт и ещё месяцок, ничего с ним не сделается. — Со Чанбин! — Феликс пихает парня под рёбра, заставляя его болезненно вздохнуть и промычать. — Ты обалдел? — Ли обиженно раздувает ноздри, смотрит на парня рядом с собой, и обиженно выпячивает губу. — Ликс, успокойся, это же просто для развлекухи — крепко обнимая парня, говорит Джисон. Он тихо усмехается, думая что ничуть не лучше, но всё же пытается успокоить Феликса. Ревность не есть хорошо. Но Джисон вообще забил на это. Минхо не сказал бы, что его ревность не знает границ (Сон же не ревнует Хо к каждому столбу, верно), но иногда это очень выбешивает. Но больше четырёх дней парни в ссоре не были. Джисон слишком быстро отходит. — Плевать я хотел на ваши развлекухи, — бубнит Феликс и морщит нос. Он чувствует, как Чанбин довольно резко пересаживает его на свои колени, как поворачивает лицо к своему лицу, и утягивает в сладкий поцелуй, своими действиями заставляя мемберов издать усталый вздох. Вот и Феликс ревнивцем оказался. Чонин поднимается с пола, не в силах смотреть на эту парочку, и уходит за коктейлем. Несколько похотливым взглядом его провожает Чан, вперив этот самый взгляд в задницу макнэ. У кого-то что-то намечается. — Ликси, ты такой милый, когда злишься — улыбается Чанбин и начинает баюкать парня, словно младенца, изредка прося его успокоиться. Вот ведь завёлся. Такое с ним впервые. Наверное, дело в Хëнджине. А может и нет, кто знает. Сонный Минхо наконец-то смотрит на время. Он трет глаза, потягивается и встаёт, потянув Джисона за собой. — Уже уходим? — удивлённо спрашивает Сон и тоже смотрит на время. 1:15. Не сказал бы он, что домой сейчас хочет. Он бы выпил ещё пару стаканчиков колы и потанцевал. К слову, он единственный тут трезвый. Даже Чонин, и тот, пьёт ром. — Мы ВСЕ уходим — Минхо оглядывает мемберов и кивает практически каждому для большей убедительности. Спать пора. Завтра он вообще надеется отдохнуть по полной и никуда не выбираться из дома. Тем более после выпитых виски и рома, ему точно будет несладко утром. Быстрее всех соглашается с Ли Ян. Он вскакивает на ноги, тянет Бана за собой, и уже надеется, оказаться в тёплых объятиях одеяла. Спать ужасно хочется. — Сынмо вообще уже спит — Минхо кидает взгляд на парочку Хëнджина и Сынмина и тихо вздыхает. — Я не сплю, мне хреново — бубнит Ким и медленно поднимается на ноги. Видимо, он самый слабенький, раз алкоголь так легко взял его. Его щеки красные, глаза блестят и чуть шатает. Хотя он всего-то выпил шампанского. А вот сколько бокалов, это уже другой вопрос. Осталось только такси вызвать. Хорошо, что не далеко живут, иначе грозятся уснуть прямо в машине. Общежитие находится в двадцати минутах ходьбы, а на машине и того меньше. Джисон быстро набирает номер, переговаривается с диспетчером и оповещает о скором приезде. Сопения то и дело разносятся по салону авто. Только Чанбин не спит. Не может. Как вообще можно спать, когда машина то и дело проезжает по ямам и кочкам? Он лишь крепко обнимает Феликса и смотрит на меняющийся пейзаж. На переднем сидении зашевелился Хëнджин. Он наощупь схватил Сынмина за колено, шепнул «спишь?» и, не получив ответа, убрал руку. Во второй машине всё ещё более тихо. Не слышно даже сопений. Чонин удобно расположился на Джисоне, в то время как Сон чуть ли не съезжает с сиденья. Впереди сидит Крис, у которого сна ни в одном глазу. В зеркале заднего вида, он наблюдает за Минхо, волосы которого сейчас походят на огромное гнездо. Ли тихо дышит, вскоре начинает чуточку громче и наконец открывает глаза. Хмурится, хмурится, потирает их и тихонечко зевает. Он будит парней, приговаривая, что через несколько минут они будут дома, и получив реакцию, довольно улыбается. Не описать всей той обречённости парней, когда они стоя на улице, смотрят на окна второго этажа общежития. Чонин и Феликс, кажется готовы скулить и плакать, лишь бы не подниматься туда. Сынмин лишь цокает, закатывает глаза и тянет Хëнджина за собой. Тот тянет Чанбина и Феликса, за ними тянутся остальные. Тишина здания оглушает, темнота сковывает. Ощущение, будто накодишься в фильме ужасов, и вот сейчас выпрыгнет какой-нибудь монстр. Но нет, парни благополучно добираются до своих комнат. *** — Хëнджин-и, не хочешь объясниться? — Сынмин кладёт в рот ярко-красную ягодку вишни и хлопает глазами, чуть ерзая на кровати. — Что именно ты хочешь услышать, Мин-и? — Хëнджин не отвлекается от своего телефона, что-то высматривает и изредка гладит парня по волосам. Сынмин тихо вздыхает, выхватывает гаджет из рук парня, приговаривая, что буквально десять минут назад тот ныл из-за головной боли. — Издеваешься? — Я не издеваюсь, а хочу узнать почему вчера тебе ударил в голову алкоголь? Ты сумасшедший. Хëнджин заливается громким смехом, наклоняется, целует парня мимолётно в губы и отбирает телефон, чтобы продолжить сидеть в нём, что-то высматривая. Он снова молчит. Сынмин хмыкает и перебирается к изголовью кровати, чтобы улечься поудобнее и может быть подремать. Он не выспался. Полночи он бегал за водой, потому что душил сушняк. Потом ему что-то ударило в голову и он решил посидеть на подоконнике, в итоге уснул около четырёх часов утра, а проснулся в 11 на кровати. Он точно алкоголь пил? — Я не пил вчера, — Хëнджин совершенно спокоен. Он копается в телефоне, не замечает ошалелого взгляда своего парня на себе, и изредка поглаживает его по ноге. — Что ты сказал?... — Я пил колу и больше ничего, Мин-и — улыбается Хван и наконец отрывается от телефона. Он нависает над Кимом, смотрит в глаза, которые удивлённо смотрят в ответ и утягивает парня в поцелуй. Он правда пил только колу. Будь он пьяным, ни за что не стал бы целоваться с Чанбином, тем более назло Феликсу. А вот на моменте с Сынмином в нём просто взыграла ревность. Наверное он никогда не разлюбит это чудо, а целовать кого-то кроме себя точно не позволит. — То есть… ты был в здравом уме, когда… — Сынмин кажется задыхается от возмущения и смущения. Он вскакивает с кровати, налетает на Хëнджина с подушкой в руках и бьёт довольно сильно для человека, который буквально двенадцать часов назад пил. — Тише, тише, Мин-и — Хëнджин обвивает руками талию парня и усаживает его на свои колени. Целует куда-то в шею, прикусывает её и прижимает парня к себе. — Не сдержался я, понимаешь? Тебя делить я ни с кем не хочу, малыш — улыбается Хван и снова утягивает Кима в поцелуй. Тот лишь усмехается, в его голове медленно проплывает вывеска с надписью «я знаю», руки крепко сжимают шею Хëнджина, а губы отвечают на такой сладкий поцелуй. Если б мог, Сынмин целовал бы Хëнджина вечно. Наверное, даже если сейчас сюда кто-нибудь ворвётся, Сынмину будет всё равно, ведь он наслаждается моментом по полной.