Ответственный подход к шпионажу

      Немного подвыпивший Старскрим в открытую флиртовал с Шоквейвом, лежа у него на коленях и кайфуя от того, как тот гладит его живот. Было странно, что это заметно притупляло боль. Это какие-то особенности Искровой связи?       Ученый, судя по всему, был без понятия как это работает, собираясь изучить активность процессора и источника жизненной энергии своей Звездочки.       Арси тоже пила, только совсем крошечными глоточками, часто поглядывая на Саундвейва, что не мог это сделать. Ей было интересно был ли безликий хоть раз в своей жизни пьяным, и как это выглядело со стороны.       На самом деле связисту было трудно напиться — нужно было брать что-то совсем крепкое и он ни разу не был прям в хламину. Саундвейву было безумно страшно представить себя пьянчугой. А ведь с его жизнью он мог бы очень быстро получить эту зависимость.       Арси как и все остальные не могла поверить что это все в заправду, но ее жизнь особенно круто повернулась. До сих пор ей было тяжело принять, что окружающие — не враги, что хотят навредить ей. Раньше она свято верила в то, что ни в одном десептиконе нет ничего хорошего, и для нее все еще было шоком, что это не так.       Даже Мегатрона, от которого фемка не получила ничего хорошего, она считала не таким уж и плохим, доверяя Саундвейву.       Вскоре ей захотелось уединиться и поговорить. Саундвейв, взяв ее за руку, поднялся и повел подальше от чужих аудиосеносоров. Они вместе сели на край скалы. Солнце уже на половину опустилось в воду, зажигая ее изнутри.       — Я буду скучать... — уже в слух призналась фемка. — Я была на этой планете всего-ничего, но тут столько воспоминаний. Честно признаюсь, я уже очень плохо помню Иакон, то место, что я когда-то могла назвать домом. Мне даже стало казаться, что именно здесь, на краю вселенной, мой дом. Это странно, ведь я так часто переезжала, и все эти места так сильно отличались друг от друга. Ты же был в мирном Иаконе?       Саундвейв начал включать снимки, а Арси пыталась вспомнить хоть одно место. Конечно она понимала, что это за город, но ей хотелось увидеть те места, где она часто бывала, однако ее воспоминания были слишком размытыми. А этого всего сейчас больше не было. Вершины архитектурного гения кибертронцев. Город становится все более и более красивым с каждым новым поколением и в один момент все это обратилось в покорёженные руины.       — Дишвошер не поверит, узнав, кем я стала, — двухколесная вспомнила свою подругу, единственный более-менее четкий образ. В какой-то степени ей стало стыдно перед этой фемкой, которая сейчас скорее всего уже мертва, ведь она предала ее взгляды. Когда Арси не понимала, что происходит и что такое война, подруга сказала ей, что пришло зло, страшнее которого не видел Кибертрон. Можно сказать, первая антидесептиконская пропаганда пошла из ее уст. — И не поверит с кем я сейчас говорю... — двухколесная не верила, что знала всех высокопоставленных автоботов и тем более десептиконов, она простая фемка без выдающейся программы и физических показателей. Тех, кого она считала недостижимым идеалом и страшнейшим кошмаром.       Тут ей в процессор пришли совсем безрадостные мысли. Она больше не солдат, а значит больше не сможет проявить себя в бою и защитить любимого, после того как не смогла это сделать. Но еще страшнее ей стало, когда она поняла то, что после возвращения на Кибертрон их пути разойдутся. Саундвейв больше не будет нянчиться с ней и начнет строить свою жизнь, а Арси знала, что уже больше не сможет жить без него, что боль от расставания станет для нее тяжелее боли от потери товарищей.       Этот страх передался и связисту. Но он понимал, что не оставит ее и будет рядом, правда... Это скорее всего будет губить жизнь самой фемки. Она влюбилась не в того.       Саундвейв хотел получать любовь, но не знал, как дать ее в ответ. Тем более Арси многого не знает о нем. О его проблемах с процессором, о телепатии, о том, что он даже не кибертронец, о подвижных отростках на коннекторе в конце концов! Каждая такая новость станет для нее новой травмой.       Фемка погладила его по голове. Ее восхищала мощность процессора, находящегося под броней.       А солнце село и нужно было возвращаться.       Безликий поднялся на сервоприводы, помогая встать девушке. Она ценила эти знаки внимания, и надеялась, что за ними будет что-то большее. За ними и было что-то большее, но ни к чему большему это пока не планировало привести.       Вся команда вернулась на корабль. Десептиконы были в приподнятом настроении, хотя многих одолевала меланхолия.       Корабль был готов к отправке, но стоило проверить, все ли в сборе. Было очевидно, что все, каждый, кто находился на улице, вернулись на борт.       Но внезапно Стив сообщил:       — Я нигде не могу найти Мегатрона!       Саундвейв окинул рубку управления быстрым взглядом, а потом побежал в узкий коридор, по очереди заглядывая в каюты. Машинное отделение, грузовой отсек, нижняя палуба, хвостовой отсек — все пусто!       Безликий бросился на улицу, начав осматривать каждый камень. Это могло продолжаться и дальше, пока он не услышал выстрел.       Трансформировавшись, бот слетел вниз.       В воде можно было увидеть яркий энергоновый след. В Искру впилась паника.       Связист в мгновение окуляра оказался перед отверженным всеми кибертронцем. На его тело набегали волны, пряча его под своей массой.       Было уже поздно. Саундвейв чуть не упал в обморок, увидев на спине огромную сквозную дыру. Камера Искры должна была разлететься на мелкие осколки, но в последней надежде безликий заглянул внутрь, и его вырвало, словно он впервые в жизни увидел труп.       Вскоре рядом с опустошенным от горя и нереализовавшейся паники Саундвейвом приземлились другие сикеры. Старскрим почувствовал облегчение и отвращение к мертвому телу, Айс был растерян, а Хоту было даже как-то жаль, все же Мегатрон многое сделал для Блицвинга несмотря на то, что он участвовал в его создании. Страннее всего среагировал, нет не Рандом, а Дредвинг. Глядя на смертельную рану, он почувствовал подозрительный страх и... Дежавю?       Связиста, что еле стоял на сервоприводах, заметили уже позже, точнее то, что у него по животу течет энергон.       — Гер Саундвейв, вы ранены? — испуганно спросил Айс. Безликий даже не среагировал.       Он услышал за собой громкий всплеск воды, словно что-то крупной упало в нее с обрыва. Оказалось, что это был не один из камней, а Арси, что подбежала к возлюбленному, а потом увидела всю эту картину.       Она чувствовала то же, что и Лазербик — на Мегатрона ей было плевать, зато она очень сильно переживала за Саундвейва, однако понимала, что сейчас ничем не поможет ему. Разве что... Она огляделась, заметив кое-что на скале.       — Смотрите!       Наконец связист среагировал хоть на что-то. Это была выцарапанная в камне надпись: «Моя жизнь закончилась, но стоило закончить ее раньше, пока на моих манипуляторах не оказалось столько энергона. Я был готов принести еще больше жертв, утянуть всех кибертронцев вместе с собой в могилу, в которую меня утянул Орион Пакс. Все, что держало меня в живых, это страх того, что мы встретимся по ту сторону. Саундвейв, я потерял все, но ты единственный остался со мной до конца. Не знаю, будет ли моя смерть иметь для тебя значение, но хочу сказать что я... благодарен тебе. Я хотел спасти Кибертрон, но стал тем, кто его уничтожил. И сейчас я отправляюсь в Колодец Искр, к миллиардам убитых мною ботов.»       Связист уже не смотрел на реакцию своих товарищей. Конечно, это бы случилось в любом случае. Но Мегатрон держался и Саундвейв до последнего надеялся, что он оправится. Сейчас его снова захлестнуло чувство вины.       Немой вплотную подошёл к надписи, облокотился на нее и начал плакать.       Того, кому безликий посвятил все свое существование больше не было в живых. Ему больше нельзя было помочь. Ведь можно же было что-то сделать?!       Все смотрели на Саундвейва, но никто не осмеливался его трогать, практически всем была знакома его боль.       Первым что-то сделать попробовал Старскрим:       — Нам нужно его похоронить...