Ответственный подход к шпионажу

      Мегатрон начал опускаться в лабораторию Шоквейва. От этого места шли мурашки под спинными пластинами, но гладиатор никогда бы не признался в том, что боится одного из своих ближайших товарищей. Рядом семенил уже откровенно испуганный Ландмарк.       Наконец боты оказались в просторном помещении с очень низким потолком, освещенном тусклыми, мигающими лампами. Ученый не сильно беспокоился о порядке на своем рабочем месте, поэтому вокруг царил хаос. В воздухе стояла не сравнимая ни с чем смесь из вони ржавчины, каких-то химикатов и едкого смога.       Но местный обитатель, кажется, не испытывал дискомфорта, даже не заметив гостей и продолжая записывать что-то в терминал.       Мегатрону пришлось его окликнуть, чтобы оторвать от активного хода исследования.       Шоквейв резко вздрогнул, подняв антенны, было видно, что ему неприятно выходить из мира науки обратно в суровую действительность. Ученый неспешно развернулся.       Двухколесник невольно вздрогнул, поймав на себе его одновременно безумный и безразличный взгляд огромных вытаращенных, практически вылезающих из орбит глаз. Оптозатворы немного прищуривали их, ложась сверху на выпученные органы зрения, и совсем капельку уменьшая их визуально. В целом одна внешность этого существа вселяла ужас, не только фейсплейт. В нем было очень сложно опознать кибертронца с программой, заточенной под умственную деятельность — такая броня и на рабочем бы выглядела неуместно гротескно. Каждое движение твари выдавало непомерную тяжесть этой конструкции.       — Вижу, развлекаешься.       — Я продолжаю изучать свойства Искры... — холодно ответил исследователь. — Точнее, ее воздействие на современные виды протоформ.       — И чего же ты такого хочешь узнать нового о протоформах? — скривился гладиатор, ему казалось, что товарищ, как всегда, мается какой-то бесполезной ерундой. Но прямо сейчас ему было плевать. Он недавно закончил проект съёмной наручной пушки, что очень понравился основной причине бамперной боли сената.       — Я знаю о случаях дробления Искр. Протоформы способны подстраиваться под такую ошибку, создавая сразу две физические оболочки, но мне захотелось узнать, что будет, если пойти от обратного... Попробовать подключить к активационной камере сразу два спаркбокса.       — Замечательно. И какие результаты эксперимента?       — Неудовлетворительные. Все образцы что я получал были нежизнеспособными. Я пробовал комбинировать Искры с разными характеристиками. Сначала сильно различные по параметрам и загруженным кодам, а потом схожие между собой. В любом случае они гасли в процессе формирования тела. Оно не могло справиться с двойной нагрузкой и подстроиться сразу под обе камеры Искры. Но все же, изучив трупы, я пришел к выводу, что протоформы стремятся адаптироваться и даже частично справляются с поставленной перед ними задачей... — ученый стянул тент с одного из «образцов». Мегатрон сразу же скривился от отвращения, а Ландмарк еле сдержал рвотные позывы. Ему не хотелось здесь находиться. Он больше не мог вентилировать этим воздухом. Конечно, он не был сикером, но чувствовал, как у него стремительно развивается клаустрофобия.       Гладиатор начал рассматривать уродливое тело. Казалось бы, протоформа разделилась на две части, что переплелись между собой, разрывая свои же внутренности. У образца видны образования, похожие на лишние конечности, принадлежащие разным ботам. Фейсплейта было два, и один смял другой, появившись чуть выше в пределах черепной коробки. Грудная клетка, по крайней мере структура, располагающаяся на месте, где она должна была находиться, оказалась вскрыта, гость это понял, увидев следы скальпеля. Он увидел две еще не до конца развитые и уже пустые камеры Искры, плотно спаянные между собой. Скорее всего температура внутри этого тела была просто чудовищная, раз такое вообще случилось.       Покосившись в угол лаборатории, Мегатрон увидел копоть на стекле активационных капсул.       — Смотри, — Шоквейв указал на камеру. — К ним уже подключен двойной набор кабелей и магистралей. И... они не просто дублируют друг друга, а идут на сход и соединяются в единые более мощные, — он взял один из таких проводов, показав его гладиатору. Тот кивнул.       — Подобная ситуация сложилась не только с кабелями. Некоторые органы (я их уже извлёк для дальнейшего анализа) тоже стали способны выносить двойную нагрузку. Это не просто неудачно соединившиеся между собой тела.       — А... Почему протоформа не разъединилась? — осмелился пискнуть Ландмарк.       — Логичный вопрос. Уже разработаны технологии, препятствующее дроблению Искры. По крайней мере я пытаюсь развивать их дальше. С их помощью не все тело делиться напополам, а только камера. Как раз, чтобы довести то исследование до конца, я начал это. Для того, чтобы подобное стало возможным, необходимо ввести определённые активационные коды.       — Понятно... Наверное...       — Думаю, терпеть вам понятна цель моего исследования. Оно поможет снизить смертность появляющихся на свет ботов, а также усиленные органы можно использовать в донорстве.       — И ради спасения одной жизни стоит отдать две? — хмыкнул Мегатрон.       — Ради спасения одной ценной жизни. А также вынужденной аугментации.       Гладиатор приподнял одну бровь, но в целом он был доволен ходом мыслей товарища. Он, конечно, развлекается, но из этого можно будет извлечь пользу. По крайней мере хотелось в это верить...       Ландмарк, не слишком горя желанием находиться рядом с жутковатым исследователем, начал бродить по лаборатории, разглядывая всякие приборы непонятного предназначения.       — Я думаю, что эксперимент исчерпал себя. Вряд я смогу добиться в нем большего прогресса. Данные уже собраны...       Внезапно послышался грохот.       Разговаривающие повернулись в строну незадачливого двухколесника. Он разглядывал какие-то склянки, стоящие на стеллаже, и, распрямившись, судя по всему, сбил что-то с верхних полок. Увидев, что на него пялятся два бота, Ландмарк неловко улыбнулся:       — Я сейчас все уберу. Ой, а это спаркбоксы?       — Причем заполненные... — заметил Мегатрон. — Сколько их еще осталось?       — Всего три, — ответил ученый.       — Я добуду тебе еще. Сейчас хочу собственными окулярами увидеть процесс соединения двух Искр. Нет... Трех Искр...       Во взгляде Шоквейва мелькнуло удивление, сенатор наклонил голову, дернув антенами. Он не ожидал, что товарища заинтересует подобное, Мегатрона вообще мало интересовала наука и подобные издевательства над представителями кибертронского вида. Но в принципе ученый был не против посмотреть на такое богохульство, по этому не задал лишних вопросов.       Вскоре спаркбоксы уже оказались закружены в капсулы, сенатор начал запускать процесс активации, а Мегатрон приготовился смотреть на фаер-шоу. Ландмарк же зажмурился и для надёжности закрыл фейсплейт руками. Гладиатор только сухо усмехнулся, глядя на страх двухколесника. Все же зрелище страшной смерти сразу трех Искр не самое приятное...       Наконец машина включилась. Протоформа начала мучительную трансформацию стремительно поглощая сразу три источника жизненной энергии. Мегатрон уже приготовился к тому, что сейчас все вспыхнет или начнутся невообразимые мутации, но процесс шел на удивление спокойно. Образовывающийся корпус был... Нормальным.       Наконец процесс завершился и результат чудовищного эксперимента даже смог сделать первый рефлекторный шаг. Его взгляд постепенно прекратил быть стеклянным, обретя осмысленность.       Активировавшийся медленно и оценивающе оглядел помещение, пытаясь начать стабильный мыслительный процесс. Но он чувствовал себя... Странно. Как минимум странно... Хотя «странно» очень мягко сказано....       Потом он еще немного прошелся, испытывая свои серво. Они немного дрожали, но были вполне функциональны.       А вся троица зрителей была поражена. Оно все еще живое?! Может быть произошла ошибка и в протоформу попала только одна Искра?       Даже Ландмарк, поняв, что не происходит ничего страшного, раскрыл окуляры, уставившись на все еще не дезактивировавшийся образец.       — Шоквейв? Что это? — шикнул Мегатрон.       — Не знаю. Датчики показывают, что загрузка прошла полностью, но, думаю, стоит вручную проверить капсулу.       — И что теперь будешь делать с этим?       — Подопытные не будут лишними, — холодно ответил ученый.       — Простите, подопытные? — спросил активировавшийся. Было видно, что он пытается выглядеть спокойным, но его явно беспокоили эти слова.       Внезапно взгляд образца изменился, он схватился за свою грудь, закричав:       — Горячо! Почему так горячо?! — он часто завентилировал, от былого холоднокровия не осталось не следа. — Пожалуйста, помогите! Мой процессор раскалывается! Я сейчас расплавлюсь!!!