Ответственный подход к шпионажу

      Шоквейв осторожно взял Старскрима за руку, а потом положил ее на живот.       — Мне с тобой сидеть так несколько дней?       Командир ответил вопросом на вопрос:       — Арси все еще хочет меня убить?!       — Скорее всего.       Сикер поежился, а потом попросил:       — Можешь принести мне энергон и тент?       — А тент зачем?       — Закутаться...       Шоквейв на некоторое время завис.       — Решил стать белковым?       Теперь впал в ступор сам раненый, а потом выпалил:       — Конечно нет!!! — а после неуверенно добавил. — Он приятный.       — Поспорил бы с этим утверждением, но тебе яснее.       Одноглазый начал вставать. Старскрим всегда видел некую заторможенность в его движениях, которая оставалась за ученым всегда. Сикер уже давно понял, что он не такой серьезный противник, каким кажется на первый взгляд, но все равно... Лидер новой фракции понимал, что в драку с ним ему лучше не лезть. По возможности самому авиатору в этом альтмоде вообще лучше ни с кем не сталкиваться.       Бывший командующий прекрасно понимал свою уязвимость, поэтому приходилось жить в постоянном страхе.       Ученый вернулся спустя некоторое время. Добравшись до импровизированной платформы, он швырнул тряпку в лицо раненого.       — Советую тебе никогда не снимать это, — вроде должна была выйти усмешка, но голос безголового, как всегда, не имел ни намека на жизнь. Но это даже больше разозлило сикера. Он раздраженно сдернул покрывало с головы и со всей мировой ненавистью уставился на медика, готовясь обрушить на него волну возмущения. Но потом резко передумал, задумавшись об услышанном.       — И где представление?       — Заткнись, идиот! — Старскрим резко вырвал бак с энергоном из единственной руки товарища начав жадно поглощать топливо.       — Мне интересно наблюдать за твоими реакциями. Как за поведением... Неразумных инопланетных организмов.       — А мне интересно наблюдать за тобой так же, как за консервной банкой! Если очень долго глядеть на нее, то возникнет желание вскрыть ее ножом.       — Занимательное сравнение. Но, думаю, я все же хуже консервной банки, у меня нет вкусного содержимого. Вкусного для тебя.       — Ты прав, твое содержимое невероятно пресная дрянь.       Старскрим со стуком поставил опустошенный бак энергона на пол, а после начал закутываться в ткань. На самом деле он таким образом пытался спрятаться от внешнего мира. Туда, где его никто не будет видеть и осуждать. Неважно, за внешность, поступки, характер или все сразу. Сикер понимал, что является уродом во всех отношениях, но не знал, как это исправить, а самое главное — стоит ли это исправлять. Он вообще не понимал, что ему нужно делать и чего он хочет. Прямо сейчас перед ним стояла явная цель, к которой можно было идти, авиатор старался не задумываться, стоит ли она того или нет, но плохо получалось.       — Вижу ты о чем-то задумался? — заметил Шоквейв.       — Будто бы только ты способен думать! — огрызнулся сикер. А после недолгого ступора начал ныть. — Почему все относятся ко мне так плохо?!       — Хороший вопрос. Может, потому что ты подлый, лицемерный, лживый, непредсказуемый, истеричный интриган, которому невозможно доверять?       — Ну и что?!       — И правда, что? Ты не способен контролировать себя.       — А с чего вдруг я должен контролировать себя?!       — А тогда с чего вдруг все должны относиться к тебе хорошо?       Старскрим приподнял тент, чтобы накрыть наплечники. Его фейсплейт выражал полнейшее отчаяние. Он же делал все только для того, чтобы его любили. Сикер понимал, что его не примут, как простого бота, и решил, что если займет высокий пост или станет лидером, то все измениться. Но даже так его никто ни во что не ставит.       Шоквейв снова, уже сквозь тряпку коснулся поврежденного участка, но даже так нежная поверхность прекрасно откликалась на острые когти. Как настолько бесчувственная тварь может настолько хорошо успокаивать?!       — Сколько ты сегодня спал? — спросил медик.       — Несколько циклов... Наверное...       — Спи.       А после ученый добавил:       — Не перегружай свой и чужие процессоры. Если боишься, что боль вернётся, когда ты проснешься, я могу остаться здесь.       — Даже не думай отлынивать от работы! Изучи данные, находящиеся в картах памяти Саундвейва. Нам нельзя медлить. Также нужно оборудовать новую базу и перегнать топливо.       — Я не собираюсь руководить всем этим. Это твоя задача. А ты сейчас не в состоянии командовать.       — Ты, как всегда, до безобразия логичен, — сикер скривился. — У нас все равно нет энергона... Вам же не нужен мой контроль, чтобы просто приготовить себе пищу?       — Я передам все Саундвейву. Думаю, с этой задачей два бота вполне справятся.       — А что ты не хочешь ничего делать?!       — Ладно. Приказывай. Куда мне идти? Чем заняться? Можешь составить план?       — Ясно, ты просто хочешь сместить меня с места лидера, так указывая на мою некомпетентность!       — Какая проницательность.       Старскрим ненавидел его. Но внезапно Шоквейв добавил:       — Святые тринадцать... С чего ты взял, что мне сдалось твое место? — почему-то раненому стало казаться, что безголовый выходит из себя. Скорее всего сикер просто начал бредить с недосыпа, но ему казалось, что у ученого сбилась вентиляция, из-за чего голос стал куда менее ровным. А антенны как бы в подтверждение безумной догадки сикера стали ела заметно подрагивать. — Я просто предложил тебе помощь, а ты устроил очередной скандал. Сейчас еще начнешь удивляться почему тебя никто не любит.       Старскрим поджал губы. Опять его в чем-то обвиняют!       — Хочешь, чтобы я ушел? Я уйду, твое дело. Но, если ты начнешь умирать от боли, на помощь можешь не рассчитывать.       — Не уходи... — выдавил сикер. На этот раз он сам взял медика за руку. Тот прекратил гладить пациента. Затем повернул глаз на замерший манипулятор, а потом на фейсплейт раненого. Тот неловко улыбнулся.       Внезапно лидер понял, что корпус его подчиненного стал заметно теплее.       — Засыпай.       Шоквейв убрал свою конечность, а после, глубоко провентилировав, сделал весьма несвойственный для себя жест — потер шею, пригнув голову.       Он странный. Старскрим пытался понять логику его действий, но, видимо, сикер был слишком нелогичен, чтобы познать гениальные перипетии действий ученого.       Раненый отвернулся, чтобы не чувствовать на себе тяжелый взгляд огромного красного глаза.       По его лицу потек холодный омыватель. Сикер вспомнил нелестное высказывание медика о своей внешности, когда тот кинул в него тент. Это было обидно.       Старскрим коснулся своего фейсплейта и почувствовал впалые щеки и длинный подбородок. Больной, чтобы не выдать, что снова плачет, плотно закрыл оптозатворы, но его выдали горестные всхлипы.       Внезапно раненый почувствовал, как чужие когти коснулись его шейных магистралей, проведя верх, до самого затылка. Сикер испуганно замер, но потом расслабился.       — Я устал считать сколько раз твое настроение изменилось за этот цикл, — послышался голос. Слишком холодный, но при этом такой приятный. Шоквейв умел грамотно и четко говорить. — Просто спи. Хотя... Ты даже во сне не можешь успокоиться.       — Разве я так плох?! — прошептал Старскрим, давясь загустевшим антисептиком.       — Спи.       Но позже, уже по выработанной схеме одноглазый ответил:       — Я должен был лучше контролировать твое создание.       Сикер вжался в его ладонь, чувствуя биение Искры, а после опустил голову обратно на платформу. Ему все еще было больно.       Авиатор попытался повернуться на бок, для этого приподнявшись, но Шоквейв, скорее всего просто не поняв зачем это действие, попытался опустить раненого обратно:       — Отдыхай.       А после он поочередно начал расправлять углы покрывала. Раненый не понимал, с чего вдруг такая забота и забота ли это вообще. Но все же он попытался расслабиться, не предаваясь горестным мыслям.       Сикер сам не заметил как провалился в глубокий оффлайн. Сны были тяжелыми и тревожными. Иногда авиатор наблюдал за собой со стороны. И он смотрел на жалкого никчемного слабака, будто слезшего с карикатуры. До нельзя высокомерного и неразумно жестокого. Маленького тирана с большими комплексами, не имеющим за своей Искрой ничего.       Старскрим ненавидел таких личностей, ведь некогда он сам им подчинялся.       В одном из снов он видел, как драит полы, как простой рядовой солдат, никак не показавший себя и ничем не отличившийся. Он занимался этой изнурительной работой по ощущению непозволительно долго, а темный душный коридор и не собирался заканчиваться.       Вдруг он, как боец услышал шаги, в страхе обернувшись на них. По коридору, раскачиваясь на каблуках и виляя бампером шла тощая фигура, из спины которой вызывающе торчали две пары крыльев.       Солдат замер по стойке смирно, готовясь отдать честь, но в глубине Искры хотелось врезать по чванской роже.       Заметив презрительный взгляд подчиненного, Старскрим сразу же налетел на него с возмущениями, забрызгав весь корпус бедолаги антисептиком.       Визгливый голос дребезжал в аудио сенсорах.       - Какого шарка ты, ржавый кусок металлолома, возишься так долго?!! — истошно вопил Тиран небес, срываясь на хрипы.       Рядовой не без испуга смотрел на это жалкое недоразумение сверху и, видимо, командующего это еще сильнее вывело из себя. Он схватил подчиненного за выпирающую часть шлема, потянув его вниз.       — На колени, псина!       Солдат послушался, ведь понимал, что желание правого манипулятора Мегатрона закон.       — Целуй мне ноги.       Боец был в шоке от такого приказа и уже вознамерился выразить протест, за что сразу же получил кулаком по затылку.       — Быстрее!!!       Рядовой нагнулся к земле. На глазах от возмутительности сего действия выступил омыватель.       Провинившийся в страхе промедлить хотя бы еще один наноклик прикоснулся губами к каблуку командующего. Его чуть не вырвало от омерзения.       — Что ты там копошишься, червяк?!       Солдат начал одаривать приближенного лорда серией поцелуев, молясь, что бы все это побыстрее закончилось. По щекам уже лились потоки холодной жидкости, а несколько капель упало на ступню Старскрима.       Тому, видимо, это не понравилось.       Тиран Небес выдернул сервопривод из-под фейсплейта рядового, а потом с силой вжал голову того в пол, надавив на нее каблуком сверху.       — Если еще раз вздумаешь позорить меня, будешь вылизывать весь этот коридор своей глоссой, ясно?!       — Ясно, — промычал боец.       Пнув подчиненного напоследок, командующий поцокал дальше, оставляя бедолагу рыдать на полу, давясь отвратительным привкусом в энергоприемнике.       Даже очнувшись, Старскрим чувствовал это. Сонно заморгав, он попытался понять где находиться, но все внимание перевела на себя тупая боль, звук собственной хрипящей вентиляции и ощущение в сервоприводах.       Солдат приподнял ногу, проведя тем местом, где у него должна была находиться пятка, по платформе, а поняв ее форму, бедолага чуть не захлебнулся от отчаяния и стыда.