У всего есть цена

      Оглушающий вдох выбивает землю из-под ног мужчины. — Мира! Господи… — Феликс обхватывает израненное лицо любимой и нежно гладит ее, едва касаясь красных полос на коже. Он нежно целует ее нос, лоб, щеки. Каждый дюйм.       Она живая. Она дышит.       Она снова с ним…       Но девушка продолжала лежать. Однозначно, он видел, как она дышала, как глотала воздух ртом, но она была без сознания.       В поле зрения тут же появляется серый комок шерсти, что усаживается на живот своей хозяйки. Феликс тут же вспоминает о кольце, отданном Мирой, и надевает его на законное место. Ее тонкий пальчик.       Фрол молча поднимает грустные глаза на зеленоглазого. Грэм де Ванили закрывает лицо руками, сдерживая очередной поток слез. —Одна жизнь за одну. Эмили не могла вернуть обоих. — тихо шепчет волчонок. — Тогда почему Бражник смог забрать их обоих?! — Смерть ребёнка была не ритуалом, а следствием гибели своего носителя. Он не мог выжить в мертвом теле…— молодой человек кусает избитые руки. Гладит его любимую, живую Мирославу по копне грязных слипшихся от крови волос и не понимает, что чувствует. — Я благодарю вас. — неожиданно решительным голосом произносит квами. — Что ты.? — Я впервые на своей безвременной памяти полюбил кого-то настолько сильно. Вы стали мне больше, чем друзьями. Нет предела моему счастью. Пускай ребёнок ещё совсем маленький и никакой врач не подтвердит беременность, но я тебе гарантирую, вы очень скоро будете счастливы. Мира станет замечательной матерью, а ты отцом. Хотел бы я увидеть этого юнца. Я прожил достаточно долгую жизнь, а вот он ещё не разу не видел, насколько она прекрасна. — полумесяц на его лбу начинает светиться, а сам волчонок напевает убаюкивающую мелодию, эхом разносящуюся по чердаку. — Фрол, что ты задумал?! — Как по мне, так вы уже заплатили сполна. Прощай, Феликс. Передай мои слова Мирославе. — он исчезает в аметистовой дымке, как несколькими минутами ранее пропала и Эмили.       Мгновение. — «Долго это будет продолжаться?! Что, блять, происходит?!» — Фел… Феликс? Ты…кха…кха! — Мира! Ты очнулась… — он помогает жене сесть и заключает ее в крепкие объятия, стараясь не тревожить раны. — Я тебя люблю. Больше жизни, Мира. Я не знаю, чтобы я делал, если бы потерял вас… — И я тебя люблю. — она устаканится носом в его грязную, изорванную одежду и проливает слёзы.       Как же ей было страшно. Она так не хотела умирать. Не хотела оставлять его одного. Не хотела прощаться с его яркими глазами, доброй улыбкой, коей одаривал только ее, его пшеничным волосам и запаху. Этот аромат она никогда не забудет и не спутает. Так пах ее любимый муж. И ради него…она бы сделала все тоже самое, повторись эти события вновь. — Погоди…нас? Кого ещё? А где Фрол? Как я вообще осталась жива? Что произошло? — Мира оглядывает подлетевших к ним квами и не находит знакомую серую шкурку, отдающую серебром. Она смотрит на палец, и приходит в ужас. Оно почернело. Словно дешевый металл, покрылось ржавчиной и окислилось. Оно уже не блестело, словно ночная Луна, не отдавало чистотой и спокойствием. — Впервые вижу, чтобы квами так привязывался к своему хозяину. — грустно пищит божья коровка. Видимо она квами Леди Баг. — Фрол был хорошем другом. С ним всегда было так комфортно и спокойно. — вступился за исчезнувшего волка чёрный котёнок с яркими зелёными глазами.       Каждый квами начал рассказывать что-то о бывшем хранителе камня Луны. Исключительно хорошие моменты и воспоминания. Мира плакала. Фрола больше нет. — Я думаю, он заслужил ещё один шанс. — решительно пискнула Тикки и схватила квами чёрного кота за лапку. — Сахарок, ты уверена в этом? — на сомнительный вопрос Плагга она кивает. Любитель комамбера берет за лапу ближайшего соседа. — Сделаем это. Фрол действительно был хорошим другом.       Когда квами сформировали над Мирославой огромный круг, все хором начали говорить на незнакомом никому языке. От каждого последовала маленькая, соответствующая им по цвету, искра. Они яркими светлячками кружились вокруг кольца, бывшего талисмана чудес, и впитывались в него.       Металл на руке начал плавиться, не обжигая кожу девушки. Она заворожённо смотрела за этим чудом природы, надеясь на то, что они смогут вернуть его к жизни.       Квами разъединяются и падают на пол. — Это было не опасно? Вы в порядке? — Мира отползает (в чем ей помогает потерявший дар речи Феликс) от расплывшейся по плитке пола лужице металла и подбирается поближе к хранителям камней чудес. — Нет, мы всего лишь отдали малую капельку своей жизненной энергии. Этого не хватит, чтобы вернуть Фролу всю его магию, но вполне достаточно для телесной оболочки. — отдышавшись, отвечает Тикки. — То есть…— черноволосая смотрит за спину и видит материализующееся тело молодого человека. С каждой секундой, черты лица становились все отчетливей и отчетливей. Ещё через минуту, перед парой лежал красивый юноша с серебристыми волосами и аккуратным эстетичным лицом.       Он громко вдыхает и распахивает глаза, кои по цвету оказались абсолютно идентичны Мирославиным. — Что за.? — он замолкает, услышав собственный голос. Смотрит на свои руки и в недоумении озирается по сторонам. — Я…человек… — Прости, Фрол, но на большее мы были не способны. Всего лишь несколько десятилетий по сравнению с миллионами лет покажутся ничтожно…— присевшую на его широкое плечо божью коровку перебивают. — Самыми лучшими, Тикки. Спасибо вам, ребята. Огромное спасибо. — счастливо улыбается молодой человек, обнажая ряд былых ровных зубов. Потрясающая улыбка. — То есть ты не…— уже подлетает Плагг. — Я счастлив, дружище. Черт возьми, я безумно счастлив! — он смеётся, и смех его хриплый, тягучий, словно мёд, и безумно успокаивающий. Все таки в нем осталась какая-то часть от волшебного существа. — Фрол!!! — больше не выдержав молчания, Мира бросается в объятья друга и крепко сжимает широкие упругие плечи. Он отвечает, наконец-то предчувствуя грядущее счастливое будущие. Начинающееся с этого момента»…

***

— Ну? Ну! А что было дальше?! — по кровати бегали неудовлетворенные не закончившимся рассказом дети. Мальчик, семи лет, с красивыми изумрудными глазами и смоляными волосами и пятилетняя девочка с пшеничными хвостиками и шоколадными очами. — Пора спать, дорогие. — Женщина спокойно укладывает своих детей в кровати и накрывает одеялами. — Но мама! Ты не рассказала до конца! — запротестовал старший, надувая пухлые губки. Девочка же и вовсе едва не плакала. — Мама обманщица! Так не честно. — Клэр, Дамиен, вы слышали эту историю не единожды. Ложитесь давайте. Сами знаете, чем закончилось. Вы только посмотрите на время. Вы уже как два часа должны были спать! — Мира встаёт посреди детской и упирает руки в бока. — Ну мам… — Я завтра до расскажу вам ее. Идёт? — не успевает она закончить фразу, как в комнату врывается до боли знакомый черт, по имени Фрол, и набрасывается на подругу с объятиями. — Мира!!! С днём Рождения! — он впихивает ей букет колокольчиков и несётся к детям. — Дядя Фрол! Дядя Фрол! Ура, вы приехали!!! — Ну что же ты творишь?! Они теперь вообще никогда не улягутся! — напущено зло ворчит Мира, хотя улыбку не сдерживает. — Ничего страшного. Крестный и так редко видится со своими детишками, так что один разок можно! — смеётся мужчина, на руках у которого сидели его крестники. — Оставь их на меня, а сама беги к мужу. Он уже на кухне сидит и торт открывает. — Ох, получите вы у меня. — шуточно грозит пальцем брюнетка. Фрол с детьми по очереди чмокают ее в щеки и насильно выпроваживают из комнаты. — Чеши уже отсюда. — она хотела было отругать друга за такой лексикон в присутствии ее детей, как перед носом захлопывается дверь. Выдохнув, она направилась на кухню. — Когда он успел вернуться? — Мира ставит цветы с вазу, рядом с ещё одним букетом, подаренным ей ее мужем. Она нежно гладит сиреневые лепесточки и садится за стол. — Пару минут назад. Со мной то толком не поздоровался, к вам с детьми побежал. Чувствую, нас сегодня ждёт бессонная ночка в лице трёх резвящихся детей. — Феликс целует жену в щеку и ставит перед ней бокал с вином. — Благодарю. Есть вести от Адриана с Мари? — кареглазая пригубляет напиток и блаженно прикрывает глаза. — Позавчера вернулись из свадебного путешествия. — хмыкает мужчина и отрезает кусок от большого фруктового торта, отдавая его имениннице. — Долго же они шли к этому этапу. Но, главное, дошли. А что с Габриэлем, не знаешь? — как бы невзначай интересуется Мира, делая ещё один глоток алой эссенции. — Они вчера у него были. Сказали, что похож на призрака. Ни с кем не разговаривает, полностью истощён, даже не моргает. Думаю, выпишут его не скоро. Хотя, там ему и место. Среди психов. — мужчина неосознанно сжимает ножку от бокала, вспоминая лицо ненавистного дяди. — Его тоже можно понять. Он слишком сильно ее любил. Был не готов отпустить. Это страшно, в один момент лишиться самого дорогого в жизни. — Мирослава всхлипывает, вспоминая события давних лет. Этот ужас и паника и по сей день преследуют ее в ночных кошмарах. Но рядом всегда он. Ее любимый, никем не заменимый Феликс. Он всегда прятал ее в своих объятиях от призраков прошлого, нежно шептал успокоения и целовал в лоб. Он был ее щитом и мечом. Ее жизнью. И она не уверена в том, что не поступила бы так же, как Габриэль, покинь ее Грэм де Ванили. — Пусть так. Давай вернёмся к основной теме сегодняшнего празднества. С Днём Рождения, тебя, родная. — он протягивает файл с несколькими бумагами. Мира принимает подарок, непонимающе гладя на мужа, когда глаза опускаются к тексту, тело прошибает волна счастья и радости. — Не может быть! Как?! Как, Феликс?! Это ведь…это…— глаза наполняются слезами восторга. Она прикрывает рот рукой, дабы не разрыдаться в голос. — Это тот самый дом, в котором вы жили с Агатой. Воссоздать полную копию модели было довольно сложно, но оно того стоило. Будем летать туда на праздники и в любое свободное время. — Мирослава срывается с места и накидывается на мужа с объятиями и поцелуями, глотая слёзы. — Как же я тебя люблю, Феликс! Ты даже представить себе не можешь! — И я тебя люблю, Мирослава Грэм де Ванили.       Этот момент. И все предыдущие и последующие. Это то, чего они заслужили. Ведь цена за их счастье, мирное будущее, полное любви и радости, оказалась не маленькой…