Reversed

      Дело в том, что… мир не всегда был таким. Злые колдуны, ведьмы, чародеи — злые магические существа, ну вы поняли… Так было не всегда.       Утер Пендрагон был причиной всех этих несчастий. Что ни для кого не секрет. Костер разжигали столько раз, что прах невинных людей разлетелся по всей стране. Ветер шептал имена отверженных, неоправданно повешенных, единственным свидетелем гибели которых был воздух. Реки оплакивали детей, утонувших в их водах, а ночь укрывала тела тех, кто гнил в своих камерах, будучи слишком изможден голодом, чтобы дожить до собственного смертного приговора.       Пиры устраивались в честь рыцарей, убивших тех, кому было суждено принести в мир красоту и гармонию. Стены замка покрывали трофеи. Головы могучих существ, защищавших слабых и бедных.       Любовь и доброта вымирали. С Утером во главе режима надежда была потеряна.       Тогда магия решила, что ей нужно сознание. Разум, способный спасти их всех. И она воплотилась в дитя. В ребенка, который никогда не просил о подобном бремени. Который любил, переживал и излучал магию.       Но что-то пошло не так. И вдруг оказалось, что магия умирает. И продолжает умирать, потому что Чистка еще не закончилась.       И со временем — пока ребенок дарил любовь, покой и доброту — все вокруг него по-прежнему умирало. Все, с чем он был связан, все, что он должен был спасти, жаждало его, как путник жаждет воды в пустыне. Вот как нуждался в нем мир. И как вы думаете, что происходит, когда ты тот оазис, который мог бы спасти мир? Что происходит, когда уже сам начинаешь верить, что ты всего лишь иллюзия?

-------------------------------------------------

      Артур и Мерлин были примерно в миле от Эалдора, когда Мерлин сломался. Потом Артур проклянет себя за то, что не заметил раньше. За то, что он не заметил, как Мерлин упал на землю. Легкий звук падения — единственное предупреждение, которое получил Артур. Он не успел поймать друга.       Он успел лишь заметить, как глаза Мерлина вспыхнули золотом, прежде чем полностью погаснуть. Синие глаза уже закатились, когда Артуру наконец удалось добраться до него.       — Мерлин? МЕРЛИН! — кричал Артур. Он упал на колени и тряс друга, пытаясь привести его в чувство. Когда это не принесло никаких результатов, он ударил его по лицу.       — МЕРЛИН! ЧЕРТ возьми! Ты слышишь меня?       Артур часто дышал, паника и страх охватили его разум и сердце. Он не мог мыслить ясно. Все доносившиеся до ушей звуки вдруг исчезли, и все, на чем он мог сосредоточиться, — это ужасная бледность Мерлина.       Как, как он не заметил раньше? Всего час назад он удивлялся, как часто Мерлин спотыкается о корни. Тогда он отбросил эту мысль, списав все на обычную неуклюжесть Мерлина, но, может, это был знак? Может быть, он был слишком невежествен, чтобы заметить?       Артур попытался успокоиться. Что нужно делать в подобных ситуациях? Так… Так…       Он приложил три пальца к шее Мерлина. Надеясь и молясь, чтобы сердцебиение, которое он чувствовал, не было его собственным. Потому что пульсирующий в голове адреналин говорил ему, что уж он-то точно жив. Но Артура сейчас это мало волновало. Выругавшись себе под нос, он выхватил меч и поднес его к открытому рту Мерлина. И облегченно вздохнул, увидев, как металл слегка запотел.       Артур был очень далек от врачевания. В его голове бешено крутились разные наставления, которые давал Гаюс и которых он не слушал. Он должен пойти и позвать на помощь. Но ему нельзя бросать Мерлина. Можно ли взвалить его на себя? Или от этого станет еще хуже?! Ему ждать, пока Мерлин очнется, или перестанет дышать, или…       В каком-то смысле Артуру повезло, что Мерлину стало плохо только сейчас. Случись с ним это дня два назад, Артур никак не смог бы поднять его и бежать — бежать в ближайшую деревню. Плевать, что ему придется бежать с Мерлином через плечо. Бежать одну милю. Это лучше, чем оставлять Мерлина умирать.       Артур думал, что никогда за всю жизнь не бежал так долго с такой скоростью. Да ещё и с такой тяжелой ношей на спине! Не то чтобы в мозг попадало достаточно кислорода, чтобы думать о чем-то другом, кроме «Помогите! Помогите Мерлину!». Он едва ощущал свои ноги, сгибавшиеся под тяжестью, а легкие умоляли и жаждали воздуха. Его сердце грозилось вот-вот разорвать ребра, а боль в боку собиралась убить его. Но в итоге, спустя целую вечность, показалась деревня. И издалека он уже видел Хунит. Удивленную его появлением здесь, но еще более удивленную полнейшей паникой на лице Артура.       Слава богу, Хунит — самая опытная целительница в деревне.       — Артур? Что случилось? — спросила она, и в ее голосе тоже послышалась начинающаяся паника.       Артур, все еще не способный нормально дышать, хрипел и не мог найти сил на ответ. Однако Хунит, казалось, поняла, что произошло, увидев Мерлина, перекинутого через плечо принца, с пепельным, безжизненным лицом.       — О боже… Давайте, скорее, идите за мной, — Хунит тоже заметно побледнела. Это было видно даже сквозь грязь, покрывавшую ее лицо после тяжелой работы на полях.       Она повела его в дом, который Артур узнал с их прошлого визита, когда Мерлин вызвал торнадо, чтобы победить кучку бандитов. Конечно, тот отрицал, что это он вызвал торнадо. И Артур твердо намеревался спросить Хунит там же и тогда же, что за чертовщина происходит с ее сыном. Но так и не спросил. Это вылетело у него из головы, потому что Уилл умирал, а Мерлин был сломлен переживаниями. Многие сельчане погибли или пропали без вести, так что голова Артура постоянно была занята тем, как помочь всем. Так что… было не лучшее время для вопросов. Судьба порой любила оставаться загадкой.       Сейчас… тоже не самый подходящий момент. Но когда Артур наконец бережно опустил свою ношу на кухонный стол, который Хунит поспешно освободила, сбросив с него все, когда-либо осмелившееся находиться на нем, ему наконец-то удалось отдышаться. После такой пробежки ему не удалось снова проверить пульс Мерлина, но каким-то чудом тот все еще дышал.       Словно в трансе, он наблюдал, как Хунит проделывает почти в точности то же самое, что и он ранее. Она прислушалась к дыханию Мерлина, проверила глаза под веками… И в этот момент Артур увидел короткие вспышки золота. Словно кто-то быстро накрывал и открывал свечу. (Знаете, словно кто-то все время включал-выключал фонарик. Но у нас тут средневековье. Хоть раз я об этом не забыла. :))       — Какого черта? — спросил Артур, тяжело дыша и чувствуя себя отвратительно из-за того, что ему жарко и он вспотел от пробежки.       — И не говори, — брови Хунит были озабоченно нахмурены.       — Что, что это значит? Он болен? Это магия дает сбой? У него магическая болезнь или… вы должны сказать мне хоть ЧТО-ТО! Он умирает? С ним все будет хорошо? — даже пробежав милю, Артур никак не мог успокоиться. Его адреналин не спадал, и тело Мерлина, казалось, тоже становилось неспокойным.       — Что-то в этом роде, — Хунит закусила губу, пытаясь убедиться, что Мерлин не свалится со стола и что он лежит удобно.       — Что ЭТО значит? — Артур не мог сдержаться и говорил все громче.       — Это… это трудно объяснить…       — Тогда СДЕЛАЙТЕ что-нибудь!       — Я НЕ МОГУ ничего сделать! — Хунит повернулась к нему. На ее лице отражались вина и страх.       Сердце Артура замерло.       — То есть — он умрет?       Это слишком неожиданно. Этого не может быть. Должно быть, она ошибается. Она ТОЧНО ошибается!       — Нет, НЕТ! — Хунит подняла руки, стараясь успокоить Артура. — Это все магия. Это… это… Как давно он в таком состоянии?       Артур искал что-то в ее глазах. Что-нибудь, что могло бы подсказать ему, что, черт возьми, происходит.       — Не знаю. Он потерял сознание, и я побежал сюда так быстро, как только мог. Я ни о чем не думал, я просто… — он прикусил губу, уставившись на Мерлина. Его очень беспокоило, что они ничего для него не делали. Вообще ничего.       Хунит сделала глубокий вдох.       — Думаю, тебе лучше присесть.       Артур моргнул. Какое-то время он просто стоял, не двигаясь. Затем медленно поднял стул, упавший в суматохе, и сел на него. Хунит сделала то же и сложила руки на коленях, прежде чем снова обратиться к Артуру.       — Он не умирает. Он Эмрис. Он бессмертен и не умрет в течение долгого, долгого времени, — наконец сказала она, и Артур вздохнул с облегчением, но тут же почувствовал внезапный страх.       — Что значит «бессмертный»? — Он чувствовал, как подступает кашель. Его горло пересохло и горело после бега. Хунит, заметив это, протянула ему фляжку с водой. — Что тогда с ним?       Та опустила взгляд.       — Это все сложно.       — Оно не станет проще от того, что вы не расскажете, — Артур поерзал и оглянулся на своего лучшего друга, все еще находящегося без сознания.       — Мерлин — это магия, — начала она, заставив его моргнуть. Он и так это знал. Однако ему было любопытно, знала ли ХУНИТ. Он лишь сейчас осознал, что его это беспокоило раньше. Но состояние Мерлина переключило его мысли на более важные вопросы. Например: выживет ли тот? Что, очевидно… Да, выживет.       — Просто… дело не только в этом. Все, что является магией, также связано с Мерлином. Волшебные существа, колдуны, все. Они дают ему жизнь и силу. Он возвращает то же взамен. Когда Утер начал чистку, он убил тысячи магических существ, ведьм и магов. Магия всегда нуждалась в безопасном убежище, где ее можно было бы собрать воедино и снова распространить по всему миру. Можете назвать это сердцем, если хотите. Которое вкачало бы ее обратно в мир, словно кровь. Это важный цикл. Магия ДЕЙСТВИТЕЛЬНО как кровь для этого мира. Мерлин же — ДЕЙСТВИТЕЛЬНО сердце. Он поддерживает жизненный цикл. Или, скорее, должен поддерживать. Вся магия проходит через него. Когда какой-нибудь колдун умирает, Мерлин — тот, кто забирает магию. Пока снова не распространит ее по миру. Вот что он должен делать.       Глаза Артура расширились. Хунит глубоко вздохнула.       — В детстве у Мерлина не было друзей. Они боялись его силы. Он заставил себя не использовать ее, чтобы другие разговаривали с ним. Играли с ним. С тех пор он отрицает, что у него есть магия. В итоге он начал верить, что магия — это просто что-то, о чем другие говорят в шутку. Чтобы объяснить необъяснимое. Я много раз пыталась переубедить его. Уилл пытался, как и все мы. Но он всегда все отвергает. Он не хочет такой судьбы. Он не хочет быть особенным. Он просто хочет нормальных друзей и нормальной — а не вечной — жизни. Поэтому он, насколько мог, держал все в себе, пока рос. Он убежден, что это нормально. Да, он использует магию то тут, то там. Но по сравнению со всей магией, что УМИРАЕТ в то же время, его простенькие трюки не сильно помогают против огромной массы магии, которая притягивается к нему.       — В какой-то момент ЭТО произошло впервые, — она указала на Мерлина, который все дергался, будто у него был припадок. Хотя, возможно, так оно и было. Его движения были, хоть и не сильно размашистыми, но неистовыми, и Артур боялся, что тот в любой момент может упасть со стола и удариться головой о холодный каменный пол.       — Утер убил много людей. А вся магия копится внутри Мерлина. Без отдушины для нее он теряет контроль над собой. Однажды он взорвал половину деревни, — с болью вздохнула она.       Артур резко повернул голову к ней.       — То есть вы хотите сказать, он — бомба замедленного действия?       Хунит улыбнулась без капли веселья.       — Вроде того. Но это еще не худшее, — она глубоко вздохнула.       Артур склонил голову. Что может быть хуже ЭТОГО?       — Твой отец упоминал о том, что с каждым годом у земледельцев все меньше и меньше урожая? Воды все меньше? Ты замечал, что люди становятся все беднее? Болезни распространяются быстрее и люди ненавидят друг друга все больше и больше? Сколько колдунов, как ты считаешь, действительно были колдунами? Скольких из них обвинили неоправданно? Насколько меньше детей рождается? Насколько больше людей умирает прежде времени?       Артуру нечего было на это ответить. Он покачал головой. Он никогда по-настоящему… не заострял внимания на таких вещах. Он всегда был слишком занят своей собственной судьбой. Но теперь, когда она это сказала… Смертность действительно увеличивалась. Рождаемость неуклонно понижалась с годами. А отец велел проверить запасы еды все чаще и чаще…       — Ты когда-нибудь слышал выражение «‎чудо жизни»?       Артур медленно кивнул. Звучало знакомо. Так часто говорили, когда рождался ребенок. Чего не случалось на его памяти уже долгое время. Теперь, когда он об этом задумался… Во всем королевстве детей было до ужаса мало. Даже здесь, в Эалдоре, он не видел детей младше десяти лет. Если вообще хоть каких-то видел.       — Жизнь — это тоже магия, Артур. И так же, как магия, она проходит через Мерлина. Так же, как и любовь, и — буквально все, что вызывает чувство удивления, доброты и красоты. Мерлин же не передает все это миру. Он… — покачала она головой стыдливо.       — Он сдерживает все в себе, — тихо проговорил Артур.       — Да. Видимо, теперь он достиг своего предела. Вот почему это с ним. Он очнется снова. Как и всегда. Но ему нужно принять, что у него есть магия. Он ДОЛЖЕН понять это! И ты — единственный, кто может донести это до него. Мерлин не умрет. Но если так продолжится, то умрет все остальное.