Кто не рискует

Пока лекарь возился с девушкой, мы сидели в холле и слушали рассказ Гидеона.  Тут была только наша семья  - мои родители, братья и я.  Остальных папа отправил спать.  Как оказалось, этим летом на квиддичном матче, что прошёл во Франции, Гидеон познакомился с этой девушкой  - Ванессой Бриджертон.  Гидеон сказал, что это была любовь с первого взгляда  - они взглянули друг на друга и уже не смогли оторваться.  Они познакомились, вместе погуляли по площади, за два дня, что они встречались в стадионе, они многое узнали друг о друге. Но в третий день, в день матча их обнаружили родители девушки.  Они сразу принялись допрашивать его  - как его звать и знать?  И то, что мой брат рассказал им не понравилось.  Гидеон сказал, что они буквально убили взглядом свою дочь,  когда он сказал, что не является наследником.  Прощаясь с девушкой он лишь успел всучить ей экстренный портал в Пруэтт-холл перед тем, как её увели родители.  Больше они не встречались.  Письма его приходили в запечатанном виде  - дом Бриджертонов оказался защищён от сов.  Гидеон не знал, что происходит, и это буквально убивало его.  Но потом появилась другая забота  - покушение на меня,  эта заварушка с Лестрейнджами, и опять же покушение на меня.  - Я хочу видеть её в качестве своей жены, отец.  - твёрдо обратился он к хмурому отцу.  - А ты уверен, что и девушка хочет того же?   - спросил папа, внимательно сканируя брата взглядом.  Тот немного поник  - он не знал.  Тут с гостиной вышел лекарь,  и Гидеон сразу же бросился к нему.  Как оказалось, девушку избили магическим кнутом, причём избивали длительное время  - как только первые раны немного заживали благодаря зельям и специальной мази, били вновь.  Мне стало её жаль, а Гидеон вовсе весь побледнел. Доктор порекомендовал несколько мазей и зелий. Отец пошёл в свой кабинет, договариваться со знакомым зельеваром, а меня и Фабиана мама разогнала по комнатам. *** Вернувшись в школу, Роми первым делом принялась за свои обязанности  - Белла была старостой, а с её уходом должность отошла ей. А дел было много  - организовать младшекурсников, присмотреть за старшими, чтоб ничего опасного они не протащили. Руди её гонял нещадно. В прямом смысле гонял. Андромеда не передвигалась как старшая сестра  - почти бегая, при этом сохраняя всю свою спесь и достоинство; Роми двигалась степенно, вглядываясь в пространство вокруг себя и подмечая многие детали. Уже на третий день она была готова отказаться от этой чести  - быть старостой. Как только сестра терпела этого зануду и тирана аж два с пословиной года. Младшая Блэк впервые подумала, что не такая уж и тварь её сестра  - от такого жениха она бы и сама сбежала. Её собственный жених на все её вздохи в такие, теперь, редкие моменты свободного времени, только посмеивался. Что порождало у девушки мысли об убийстве Лестрейнджа. И неважно, старшего или младшего. И видя томные и тоскливые взгляды кузины Мунлайт в сторону Руди, Роми хотелось закричать: "Опомнись, тебе он нахер не нужен".  Впрочем, грозные взгляды Руди в сторону кузины она тоже замечала. Но это не мешало ему поступать по-скотски, игнорируя влюблённую девушки как только мог. И вот сейчас, сидя на собраниии старост, Роми переглдываясь время от времени с другими старостами, смотрела с опаской на этих двоих, что свирепо сверлили друг друга взглядами. Воздух между ними скрипел от напряжения, и Роми крепко держала в руках палочку, готовая в любой момент кинуть между ними всевозможные щиты. *** За неделю до начала учёбы я получила письмо от нашего нового декана  - профессора защиты Адриана Оклохомы. В нём сообщалось, что  стала новой старостой по причине пропажи мисс Эриксон. И вот, в школу я вернулась уже старостой. В вагоне выяснилось, что старостой у мальчиком стал Эрнест Маклагген. Эрнест был тем самым парнем который-не-пропускает-ни-одну-юбку. И первым же делом решил доказать, что слухи о нём это нифига не слухи, а чистая правда. - О, малышка. Так ты мой партнёр. Рад, что буду ехать в такой приятной компании. Я сидела у окна, и он придвинувшись ко мне закинул тяжёлую лапищу на мои плечи. - Отодвинься от меня, Маклагген, пока я тебя не прокляла.  - хмуро посмотрела на него. - Понял.  - он быстренько убрал руку, но не отодвинулся. Через минуту поняла почему  - этот не самый лучший представитель своего пола осмелился положить на моё плечо свою голову, с довольной миной смотря на меня. И вот так вот нас застал Рудольфус. Пока мы поражённо смотрели друг на друга, Маклагген показушно зевнул и бросил: - Лестрейндж, ты не думаешь, что кто-то тут лишний? На лице Руди заиграли желваки, и бросив сквозь зубы  <не буду мешать, голубки> ушёл. Я же в тихом ахуе осталась сидеть, пока не бросила в Маклаггена летучемышиный сглаз и не выбежала наружу. Предельно ясно, что Лестрейнджа я не нашла. По прибытию в Хогвартс мне пришлось строить младшекурсников, показывать им дорогу к каретам и следить, чтоб никто никуда не свернул. Осталась последняя карета, и оглянувшись, я поняла что никого кроме меня и одной маленькой девочки вокруг нету. Галстук у девочки был пуффендуйский. - Малышка, ты заблудилась? Девочка вздрогнула и посмотрела на меня. - Да, мисс, я отстала от группы. И вот...  - она едва ли не плакала. - Не нужно слёз, малышка. Идём, со мной поедешь. Куда только ваши старосты смотрели. В зал мы вошли последними, и к нам сразу прибежала Альберт Боунс. - Пруэтт, спасибо тебе большое. Мы уже было подумали что потеряли её. - В следущий раз будьте внимательны, Боунс.  Я с улыбкой потрепала девочку по волосам, и пуффендуйцы ушли к себе, а я села за свой стол. Когда все расселись и новый директор произнёс речь, начался ужин. Все были голодны, старались и есть, и делиться впечатлениями от каникул. Я же старалась и есть, и сверлить дырку во лбу Лестренджа одновременно. Ну и старалась не палиться, хотя не могу сказать получилось или нет. Ну вот как понимать его логику? Кто мне объяснит? Сам он меня величаво игнорит, но когда видит в обществе других парней ведёт себя так, будто я его предала. Ещё нас, девушек обвиняют в том, что логика у нас непонятная. Чёрта с два! Следующие разы встречи с ним проходили также  - я смотрела на него, он не смотрел на меня. На совместных же дежурствах (да, да, такое тоже оказывается есть. И длится оно ровно до полуночи) он молча шёл рядом, будто меня вообще не существует. К февралю моя пострадавшая гордость решила что пора прекращать это всё. И прорыдав три ночи подряд я собралась  - а пропади оно пропадом. Не буду я гоняться за парнем, которому нахер не нужна. На тот момент мир потерял цвета, окрасившись в чёрно-белый и сделал меня безэмоциональной и жёсткой ведьмой. Теперь у меня весь факультет ходил на цыпочках, а Маклагген подходил редко и только по делу. Меня за глаза называли вторым Мордредом. Конечно же преувеличивали. Я всего лишь подвесила Маклаггена левикорпусом на целых полчаса, пока он не начал терять сознание от резкого притока крови в голову. И не сняла пару десятков баллов в младших за их неудачные ( мне не понравилось) приколы. И вот, на очередном собрании старост поднялась тема наказания, что могут быть применены старостами к студентам других факультетов. - Я за то, чтоб наказывали студентов только свои старосты.  - высказала я своё мнение. Боунс и Смитт  - префекты пуффендуя сразу подняли руки. Они были против наказаний со сторон других префектов, потому что обычно это сводилось к потере баллов, впоследствии чего уже сотню лет ни один поток этого факультета не выигрывал кубок школы. Полли Макадам и Элиот Макэвой, когтевранцы, задумчиво переглянулись.  Маклагген даже слово не отваживался говорить против меня, лишь подобострастно улыбался и кивал. Андромеда хотела сказать что-то, но её опередил Лестрейндж. - Я против этого. - Обоснуй.  - прорычала, схватившись за юбку, чтоб случайно не взять в руки палочку, что лежала передо мной, вызывая дикий соблазн, и не проткнуть ею голову противного слизеринца. - Ну. Тогда, возможно никто не будет наказывать студента своего факультетв так, как это нужно. Всё же, знакомые лица и всё такое. - Наоборот, когда ты хоть сколько-то знаешь человека, можно наказать их так, как можешь. Например, Маклаггена можно неделю запереть где-нибудь без зеркала, и он станет паинькой.  - оскалилась в сторону партнёра. - Пруэтт!  - возмущённо воскликнул названный, но под моим хмурым взглядом сглотнул и улыбнувшись отвернулся. - Ты не можешь знать всех студентов своего факультета так хорошо, чтоб знать об их слабостях, Пруэтт.  - прищурившись прорычал Лестрейндж. Он был прав. Но выиграть спор было делом принципа. - Почему же. Если будет нужно узнаю. И вообще, ты хоть одного гриффиндорца в последнюю неделю заметил за нарушением правил? - Конечно заметил. Это же гриффиндор. Вы не выживите, если хоть день не будете нарушать правила. - Не смей оскорблять мой факультет, Лестрейндж, если не хочешь узнать о своём пару ласковых. А что насчёт нарушителей, могу поспорить, Лестрейндж. До конца учёбы со стороны моего факультета не будет нарушений. Если будет, обещаю уйти со школы и никогда не стараться получить диплом. - Твой диплом мне нигде не упёрся. Мыслишь как ребёнок, Пруэтт.  - Ну раз ты так взросло мыслишь, предложи что нибудь. - Ты проучишься на слизерине остаток своего времени после первого же нарушения правил со стороны гриффиндора. - Договорились, Лестрейндж. - Эй, ты серьёзно? Пруэтт, не можешь же ты оставить меня одного.  - удивлённо схватил меня за руку Маклагген, пока я сидела и не срывала взгляд со свирепых, так горячо любимых, но так обидевших меня светло-карих глаз. *** - Значит так, господа волшебники. Стук моих каблуков эхом гулял по всей гостиной. Я же сложив ладони за спиной неспешно мерила расстояния одной из сторон гостиной. - Если до моего выпуска хоть один из вас, особенно тех особей, у кого шило в филейной части тела, нарушите хоть одно правило... Обернувшись встала к гостиной лицом, чтоб все увидели мои глаза, которые обещали все адские муки, которые я обрушу на голову сиим нарушителям. - Я поспорила с префектом Лестрейнджем, детки мои. Спор был на то, что вы всю оставшуюся часть до конца учёбы держите себя в руках, не будете нарушать правила. А если нарушите, то я перейду на факальтет слизерин. Некоторые переглянулись. - О, даже не думайте. Если я перейду на слизерин, я обрушу на вашу голову настоящий ад, что аж Мордред вам покажется феей крёстной, ясно? Отсчёт пошёл. Свободны. - Жёстко ты с ними.  - сказал Эрнест, подходя ко мне. - Тебя это тоже касается, Маклагген. Держи член в штанах. Или к концу года от него останется лишь обрубок. Либо делай так, чтоб о твоих похождениях ни одна собака не узнала. Понятно? - Так точно, Генерал! - Вольно. Я пошла к себе. Какой же день выдался напряженный. *** Гидеон сидел в кабинете и пялился на злосчастный листок отсчёта.В голову ничего не имело желания вмещаться. Он постоянно думал о Ванессе. Ванесса Бриджертон была солнышком в его жизни. Девушка имела светлые волосы, не такие длинные как у Мунлайт, до талии. У неё были небесно-голубые, такие невинные глаза. От её улыбки мир становился теплее и светлее. Гидеон знал её не больше трёх дней, но казалось будто он знаком с ней всю жизнь. У не был мягкий, красивый и мелодичный голос, что словно сладкий мёд растекался по душе. Гидеон в те дни, что общался с ней хотел утонуть рукой в её локонах, а губы её взять в плен своих губ и больше никогда не отпускать. Особенно когда она тихо смеялась прикрыв рот ладонью. Так и хотелось сорвать с её губ поцелуй. Но Гидеон бы не посмел. Не посмел бы так - возможно против её воли. Гидеон Пруэтт не заметил как влюбился. Влюбился как подросток, мальчишка, в эту светлую девушку. Он писал ей много писем, пытался хоть как-то связаться с ней. Но ничего. Она пропала. Обнадёживало лишь то, что он успел сунуть ей в руки портал, сказав что его имя является активатором. И когда она появилась у его дома  - вся в крови, без сознания, его сердце будто остановилось. Он было подумал, что она умрёт, и ему бы жизнь перестала быть нужной. Его нежный цветочек, его маленькая птичка выглядела такой сломленной.  Сидя тогда в гостиной,  молясь всем богам,  Мерлину,  Мордреду и Моргане,  чтоб она поправилась,  Гидеон пообещал себе.  Пообещал,  что будет о ней заботиться,  что не даст в обиду,  защитит,  если нужно ценой своей жизни.   Ванесса вскоре пришла в себя. Гидеон пробирался в её комнату, несмотря на запреты матери, ложился рядом, брал её руку, прижимал к лицу и только так засыпал. В его сердце в такие моменты царило спокойствие. В один из таких вечеров, как всегда пробравшись к ней, Гидеон вздрогнул от тихого голосочка: - Кто тут? У него сердце выскочило наружу, зашло обратно и начало бешенно биться в груди. Гидеон включил свет. Девушка прищурилась от резкой яркости. - Ванесса.  - хрипло прошептал Гидеон, не желая двигаться с места  - вдруг это мираж, и с его движением он исчезнет? - Гидеон?  - удивлённо и неверяще прошептала девушка, посмотрев на него большими от удивления голубыми омутами.  - Гидеон! Она вскочила с кровати и бросилась на него, крепко обнимая руками и ногами. - Гидеон!  Ты настоящий! Я так боялась...Так боялась что я опять там...  - девушка рыдала, прижимая его к себе со всех сил. Гидеон же растерянно обхватил её руками за попу, так как спину трогать боялся. Медик сказал что всё в порядке, но всё же... - Я рядом, малышка. Я теперь всегда рядом. Засыпая, Гидеон прижимал к себе девушку, которая крепко вцепившись в его рубашку мелко подрагивала от недавних рыданий. - Ванесса. Ты будешь моей женой. Именно так. Не вопрос. Оба понимали, что свадьбе быть. Оба очень сильно влюбились друг в друга. С первого взгляда. Гидеон в своего ангелочка. Ванесса в рыжее солнце с широкой улыбкой и веснушками, что взирало на неё сверху вниз с такой теплотой, от которой таяло сердце.