Вода и лёд

Когда Каз открывает глаза, кажется, что они залиты свинцом. Он ничего не мог видеть кроме плотной темноты вокруг. Да и вообще моргать казалось слишком тяжёлым действием. Лишь спустя пару минут Каз смог привыкнуть к ужасным ощущениям во всём теле и начать думать. Он сидел на деревянном стуле, который скрипел от каждого малейшего движения. Руки и ноги были крепко связаны сзади металлической цепью. Несмотря на всю ситуацию, Бреккер усмехнулся: конечно, он узнал эту цепь. Надёжная повязка для гришей, сдерживающая их способности. Его похитители предположили, что он гриш? Или они в этом уже уверены? Каз отмахнулся от таких мыслей, и принялся осматриваться. Увидеть полной картины от не мог, но как только глаза привыкли к мгле, он смог рассмотреть хоть что-то. Этим чем-то оказалась голая стена неизвестного цвета и кроме неё ничего. Как будто он находился не в одной из темниц, а в совершенно пустом месте, ведь даже в тюрьмах есть свет, ведь так? Казу явно не нравилось то, что он не понимал, где он находится. Сейчас ему не могли помочь ни его идеальное зрение, ни такой же хороший слух. Сколько бы он не пытался уловить хоть какой-то звук, кроме стука собственного сердца, ему это не удавалось. Дальше всё стало только хуже. Злость резко сменилась паникой, когда Бреккер понял, что не чувствует родной кожи на руках. Его перчаток нет. Мгновенная реакция настигла разум парня, после чего он готов был лезть на стену. Волны отвращения подбирались всё ближе, и уже напевали свою мерзкую песнь около шеи парня. Как оказалось, перчатки были его уверенностью в своих действиях. Когда чёрная кожа обтягивала его руки, Каз являлся главным в своей голове, когда каждая его идея сидела на строго-отведённом ей стуле. Но сейчас он сходил с ума. Он потерял своё звание в своём же уме, а на его место пришёл страх, главный враг в его жизни. Как же Бреккер ненавидел его, каждой клеткой своей ужасающей сущности. Идеальный вор и убийца, который не может существовать без клочка ткани в ладонях и может проиграть чёртовому страху! Неожиданно проскочившая фраза заставила замереть на месте. Тишина стала осязаемой, вязкой, но Каз перестал в ней захлёбываться. Ему помогли выжить на этот раз лишь его мысли. Конечно, он не собирался показывать другим свои слабости. Ведь, когда он по случайности сделал это однажды, Инеж чуть не лишилась жизни. Сейчас он тем более не мог всё пустить на волю, просто строя из себя жертву. Бреккер начал думать, хоть и намного громче, чем обычно, пытаясь заглушить своё тяжёлое дыхание. Парень не знал где он, а также кто и за что осмелился напасть на него в собственном доме. Это точно не Кеттердам. Каз точно уверен в том, что в Кеттердаме как минимум нет таких цепей. Подходящим вариантом могла стать Фъерда, но им уж он точно ничего не успел сделать. Каз почти зарычал, когда осталась возможная страна его нахождения. Равка. Он не понимал лишь за что? Из-за полотна, которое даже почти никто не охранял вряд ли бы отправились в другую страну. Или это из-за пары цветков? Бреккер всё продумал настолько, что избавился от всех участников дела, включаю свою команду. Конечно, большинству он просто стёр память, но и это стоило очень много. Вороны удачно провернули это дело. Цветы ливра до сих пор у Каза, он всегда носит их с собой. За такой добычей готова гоняться большая часть Кеттердама, включая весь Совет. Всего лишь четыре ярко-фиолетовых цветка, когда каждый из них может стоит больше шести миллионов, если умело продать. Но обещанную сумму никто отдавать не собирался. После чего вообще существование Воронов стало опасным. Тогда парень не смог придумать ничего лучше, чем срочно заняться устранением самых громких воспоминаний главных действующих лиц. Спустя пару дней и потерянные миллионы никто не мог даже упомянуть это дело, а четыре цветка, насмехаясь над их новым владельцем, лежали в ящике кабинета. Когда же Аника доложила Казу, что рядом с Бочкой были замечены подозрительные личности, да и вообще другие банды, он принял решение о срочном перемещении цветов в надёжное место. С тех пор они уже около двух недель вбиты под подошву его сапог, и, не зная, как это делать, никто не сможет пробраться к ним. Пришлось в срочном порядке устранять Роджерса, хотя бы для отвода глаз, что идеально сработало. Бреккер вновь вернулся к началу. Если это связано с королевским ливром, тогда его бы не ковали в цепи. Да, цветы действительно дорогие и редкие, но скорее всего их бы культурно сопроводили ко дворцу, или что-то похожее на это. Руки обжигал холод, Каз заметил это только спустя наверно час, хотя быть уверенным он не мог. Его темница напоминала форму куба, как предположил парень. Со всех сторон сквозил холод, когда дверь даже не было видно. И почему-то Бреккер был уверен, что в этой комнате нет ни двери, ни тем более окон. Его тело ныло от долгой неподвижности, а мысли начинали путаться. Когда мрак прорезал тонкий луч света, это подействовало на парня лучше, чем хороший сон. За пару мгновений он принял свой обычный вид: презрительный и холодный взгляд и, не смотря ни на что, расслабленная поза. Недавно пустую стену начали прорезать лучи. За пару секунд идеально ровные штрихи срослись в единую линию, образовывая подобие прямоугольника. За следующий момент исчез и он, оставляя уже не такой яркий свет, лишь слегка озаряющий его подвал. В проёме показалась одна фигура в синем кафтане. «Один из заклинателей». Каз внимательно следил взглядом за каждой мелочью, которая могла ему помочь. В данном случае ему может понадобиться всё. Позади гриша стояли двое мужчин в форменной одежде солдат Первой армии. Напротив прохода стояли также еле заметные фигуры, количество которых Каз не смог понять. Солдаты, оторвавшись от своих мест, стремительно приблизились к Бреккеру, освободили его от крепких объятий стула, но цепи так и остались висеть на его руках. Без единого слова его вывели в коридор. С каждой стороны его кто-либо окружал. Впереди вышагивал проливной, как парню казалось по вышивке светло-голубых нитей на одежде. Долго думать, где же он находиться, не пришлось. Знаменитые равкианские темницы про королевском дворце, конечно, это они. Одна только «дверь» чего стоило, целое представление. Как никогда раньше Каз не думал, но сейчас он был уверен, что излишнее молчание помешает ему в дальнейшем. Полное незнание ситуации явно не даст ему выигрыш дальше, поэтому же парень решил ненадолго отстраниться от своего звания «молчаливого наблюдателя». - Прошу прощения, но смею ли я узнать, кто и за что заковал меня цепями и оставил в темницах? На его вопрос никто не отреагировал. Гриш, шедший впереди, ни на секунду не замедлил шаг. Спустя секунды послышалась лишь пара слов в ответ. - На это ответите нам вы, Каз Бреккер. Пытаться выяснять какую-либо информацию из его «стражников» сразу стало глупым решением. Эти явно не скажут что-то лишнее, да и вообще ничего больше не скажут. Припрятав свои вопросы назад туда, откуда они и появились, Каз принялся следить за обстановкой и вообще помещением. Пока он был погружён в свои нерадужные мысли, их скромная компания прошла почти весь этаж. Вокруг были такие же голые стены, хотя Бреккер был точно уверен, что за ними скрывается одинаковые комнаты, похожие на его бывшее место заточения. В конце коридора шла длинная лестница, направляющаяся на этажа четыре вверх. На последнем из них, то есть самым ближнем к выходу из подземелий располагались обычные камеры, с решётками и окнами. На предыдущих же этажах совершенно также, только по мере удаления к низу и качество комнат менялось. После длительного нахождения в тёмных коридорах глаза Каза прорезала боль из-за смены освещения. Это определённо королевский дворец, который ему совсем недавно приходилось созерцать. Высокие потолки, красные ковры, и позолоченные люстры. Зацепиться за что-то Каз точно не мог, ведь чего-то нового он не видел, так ещё и мысли проносились со скоростью света. От них он очнулся только в зале суда. Это было такое же напыщенное помещение, как и многие до этого, и как сам дворец. Сколько бы много кресел не было в этом зале, заняты были лишь шесть из них. Среди них он уже увидел пару смутно знакомых лиц. Самого же Бреккера усадили в центр комнаты опять надёжно приковав его к стулу. Напротив него на расстоянии метра села никто иная, как Женя. Та самая Женя, знаменитая портниха при королевской семье. С ней Каз дел никогда общих не имел, да и лично знаком с ней не был. - Каз Бреккер, прошу прощения за столь недружелюбный приём… - Женя! – резкий окрик со спины паря. - Но вы сами к этому пришли, - как ни в чём не бывало продолжила девушка. – Вы обязаны признать свою вину, либо вам помогут это сделать. Объяснять, кто поможет, не было нужды. Конечно, страна, наполненная гришами, сможет добиться правды от любого человека. - Пока я не услышу всех обвинений в свою сторону я не смогу ничего подтвердить, - приподнял бровь парень, как показалось, выражая своё пренебрежительное отношение к этому всему. Сзади раздались громкие шаги, от которых уже шло всё раздражение и злость человека. Секундой позже рядом с Женей, не смотря на её недовольный взгляд, стала Зоя. Зоя Назяленская, занимающая важную роль в жизни всей страны, сейчас излучала волны негативных эмоций разного спектра. - Сейчас ты делаешь то, что тебя говорят! Разгневанную девушку тут же отвёл в сторону один из присутствующих мужчин. Женя глубоко вдохнула и продолжила. - Каз Бреккер, вы обвиняетесь в убийстве короля, Николая Ланцова, восьмого короля Равки. Только выдержка, наработанная годами, помогла Казу не свести брови в немом удивлении. Знал бы он о смерти короля раньше, чем его попробуют в этом обвинить… Из собственных мыслей его вывели новые крики Зои. В это же время Женя устало прикрыла глаза, после чего вновь обратила взгляд на парня. - Я не могу признать того, что не совершал, - уверенным голосом ответил Каз. На самом же деле его уверенность легко шаталась на ветру. Конечно, он этого не совершал, но если бы он был лишь возможным вариантом на кандидатуры убийцы его бы не похищали и не заковывали. Каз не мог казаться хоть каплю напуганным, ведь это сразу бы вписали бы против него. Эмоция, которая ему могла помочь - недопонимание. Плеснув её волной в свой взгляд, он смотрел прямо на Женю, которая смотрела хоть также прямо на него, но доля неуверенности скользила по её лицу. Значит, надежда ещё есть. - Значит теперь ты слушаешь меня, - Зоя всё же вырвалась от своей «охраны» и теперь нависала над парнем. – Это не новая шутка, а ты, грёбанный убийца, совершил то, что карается хуже, чем смертью. Лучше признать свой поступок сразу, если ты вообще умеешь это делать! Это не даст тебе даже самое ничтожное преимущество, но так ты сможешь избежать пы… - Зоя! - окрикнул её мужчина-гриш, быстро приближаясь к ним. Воздух вокруг Каза при словах Зои начал нагреваться. Из-за своих сумасшедших эмоций она перестала контролировать силы, которые готовы вырваться в любой момент. Или она специально это делала… - Зоя, мы не можем действовать, как варвары! Успокойся немедленно… Что ей говорили дальше, Бреккер не слышал, но и то, что он увидел, ему дало информацию. Мёртвый король и страна, которая об этом ничего не знает. - Вы были замечены парой неделей ранее в Равке, если быть точнее, близко к дворцу. Мы уверены в том, что вы проникли внутрь и… - И убил короля? – перебил Каз. Он бы мог попытаться дослушать все обвинения, но уже сейчас в их словах была какая-то недосказанность. - Да, Бреккер. Мы не знаем, как точно ты это сделал, и именно это ты нам расскажешь, - опять перебила Женю Зоя. Та, в свою очередь, молча уставилась на Каза, пытаясь увидеть в его взгляде или выражении лица что-то, что могло показать ей его причастность к делу. Когда та не нашла того, что ей нужно было, он продолжила говорить. - Зоя права. Тебе стоит рассказать всё, что ты сделал в тот день, кто тебе помогал, и, конечно, зачем вы убили короля. - Я могу повториться, ведь я даже не смотрел в сторону короля вашей страны. Я был в Равке по своим торговым делам. Если вы изучили образ моей жизни хоть малость, то прекрасно знаете, что я держу одни из самых популярных заведений в Кеттердаме, а также гавань, - он перевёл взгляд на Зою, что буквально глазами готова убивать. – Торговые отношения со страной должны заключаться каждый сезон, который, как раз таки, недавно наступил. - Да как ты вообще смеешь!? После новых криков Зою совсем вывели из зала под её громкие возмущения. - Ты понимаешь, в чём тебя обвиняют? - вздохнула Женя, опустив руки на подол длинной юбки. – Это не просто воровство чего-то, в чём ты практикуешься почти ежедневно. Ты убил короля огромной страны, у которого было такое же огромное будущее. Если ты хочешь доказать обратное, тебе придётся сильно постараться. Я не буду скрывать, это почти невозможно, потому что твою вину признать легче всего из всех возможных. Из всех людей, знающих об этом никто, не станет рядом с тобой без неопровержимых фактов. Женя поднялась, кивнув охранникам, стоящим сзади, а сама пошла впереди Каза. - Тебя проведут в обычную камеру, но цепи никто не уберёт. Вскоре состоится основной суд, до которого может быть ещё пара встреч с сегодняшним небольшим кругом. Тебе стоит подумать над своими действиями и словами лучше. За коротким монологом они дошли до третьего уровня в подвале, почти в самый его конец. Пока Каза заводили в камеру, портная молча оглядела его в который раз, а после, в сопровождении солдат, покинула темницы. Женя не верила в причастность Каза к убийству, это было точно. Но вот остальные, особенно Зоя, были готовы убить его лишь за возможное содействие в деле. Женя никогда не станет на его сторону, ведь после этого можно заслужить звание «изменила Родине», а другим это тем более не выгодно. Каз остался совсем один, без своих Воронов и продуманных планов. Но у него есть несколько дней, чтобы выбраться и отсюда, либо его жизнь навсегда будет отдана за то, что он никогда не совершал… *** Есть множество легенд про цветок, наделённый большей магией, чем любой гриш во вселенной. Он излучает свой свет лишь изредка, в самые отчаянные времена, когда других путей не будет. Нежные лепестки смогут помочь выжить, убить или спастись. Да только он сможет подчиниться редкому, когда после подчинит миры. Только умелый сможет избежать его влияния. Ведь когда нечто нашёптывает тебе ужасное, только более страшный разум сможет выжить.