Комнатный цветок

Первое, что попадается аль-Хайтаму на глаза, когда он возвращается в свой дом после длительного пребывания в Пустыне, это растение. Цветочный горшок стоит на подоконнике его спальни, его стебель ниспадает к полу. Пожухлый. Мужчина цокнул. Он точно знал, кто поставил этот цветок сюда. Кавех, которого, к сожалению, не было дома. Снова важный проект? Его популярный, но глупый архитектор стал востребован после успешной презентации Алькасар-сарая. Аль-Хайтам сходил на кухню и набрал стакан воды, чтобы полить бедное иссохшее растение. Этот дурак надеялся, что аль-Хайтам будет дома, пока сам отсутствует, но у секретаря тоже были важные дела. Главное, это растение не погибло. Слушать нытье Кавеха он не хотел. Он и так устал от вечной ругани и споров. За последние пару дней он возвел на должность мудреца двух человек. Эти ученые, оплоты мудрости, вели себя совершенно не подобающе, сражаясь за власть. Он полил цветок и поставил кружку на подоконник. Моментального эффекта он не ожидал, но продолжил буравить растение взглядом. Он не был ботаником и не разбирался в растениях. Аль-Хайтам дёрнул пальцами, чтобы подпитать растение энергией Дендро. Путешественник говорил, что с помощью элементальной энергии можно оживить засохшие кусты. Аль-Хайтам лично видел, как Итэр убирал с пути толстые лианы, подпитав их Дендро. Свисающие стебли приподнялись и потянулись к аль-Хайтаму, капая соком. Этот запах! Секретарь засмеялся, прекращая подпитывать растение. Он покажет извращенцу, что значит оставлять подозрительные растения в чужой спальне!

***

Кавех только переоделся в домашнее, когда аль-Хайтам заглянул в его комнату и попросил забрать чертово растение. На самом деле он позабыл об этом, у него было много проблем со строительной бригадой в Пустыне. Снова. Аль-Хайтам отказал в финансировании и тянул с назначением магистра в его даршане и прочими заявлениями из его даршана явно, чтобы насолить ему. Кавех потратил несколько дней, чтобы подать апелляцию на отказ в финансировании, и пробрался по всем знакомым в своем даршане, чтобы узнать, кто из них баллотировался в мудрецы и есть ли среди них знакомые аль-Хайтама. Кавех зашел в комнату соседа и застыл, смотря на двигающиеся лозы. — Что это? — глупо спросил он, когда аль-Хайтам присел на стол и сделал неопределенное движение пальцами. Лозы поползли к ногам Кавеха. Он попятился назад, они двигались, как кровожадные лозы, о которых увлеченно рассказывал друг Кавеха из даршана Вахумана. Щупальца обвили его лодыжки и потянули на себя. — Аль-Хайтам! Ты мразь! Отпусти немедленно! Совсем из ума выжил! — он призвал клеймор, чтобы разрубить цепи, но лоза вывернула его запястье, и меч выпал из руки. Аль-Хайтам небрежно пнул его в сторону. Лозы приподняли Кавеха над полом, держа поперек груди, обвили руки и ноги, чтобы тот не мог пошевелить ими и призвать элементальную энергию. — Ты!!! — только и мог выдавить он. В глазах Кавеха отразился настоящий ужас, он барахтался в воздухе, пытаясь вырваться из хватки. Аль-Хайтам спокойно подошел к нему и отцепил Глаз Бога. — То есть хочешь сказать, что ты ничего не знал об этом растении. Ты ведь сам принес его в мою комнату и даже написал инструкцию по поливу. Аль-Хайтам взмахнул листом бумаги, который Кавех действительно оставил под горшком в надежде, что аль-Хайтам будет поливать раз в пару дней, после работы в Академии. Его зубрила сосед никогда не интересовался растениями, чтобы знать, что это особый вид стелющихся лиан, предназначенных для любовных утех. Железистые волоски вырабатывают сладко пахнущее эфирное масло — афродизиак, а стебельные млечники вырабатывали слизь, похожую на естественную смазку. Кавех купил это прелестное растение на рынке и случайно открыл его свойства, совершенно позабыв, что продавец намекал ему про «увлекательную интимную жизнь». Акаша сказал ему, что это растение-хищник и наставлял быть осторожным, но с Кавехом ничего опасного не случилось. Тем более растение удовлетворяло его. Идеально для холостяка. Он не смог выбросить растение перед переездом к аль-Хайтаму, поэтому взял его с собой. Растение больше не подавало признаков жизни и не реагировало на элементальную энергию, но оставалось зеленым и приятно пахло в ночное время суток. — Как ты управляешь лозами? — спросил Кавех. Он хотел соврать, что не знал предназначения растения. Аль-Хайтам фыркнул. Реакция соседа многое объясняла. — Заставь их отпустить меня! Я не специально, я лишь хотел, чтобы ты поливал его и всё! Лоза сдвинулась на его горле. При резком движении головой стебель сдавливал горло, блокируя доступ воздуха. Кончик лозы на горле очертил кадык, когда Кавех сглотнул обильно выделяющуюся слюну. Кавех зажмурился, ожидая удушения, но удивлённо приоткрыл рот, когда аль-Хайтам сказал: — Я понял тебя, но разве плохо, что я могу управлять ими. Ты как раз возбужден, извращенец. Кавех вскрикнул, когда лоза скользнула между ягодиц, а другая потерлась об его твердеющий член. Третья лоза воспользовалась его открытым ртом и проникла внутрь. Кавех почувствовал сладкую капельку на языке и непроизвольно сглотнул. Афродизиак, черт. Лоза нежно очертила его сжавшиеся губы и отодвинулась. Он мог лишь наблюдать, как она становится толще. Вес на его заднице тоже стал больше. Значит та лоза тоже увеличилась в ширине. Аль-Хайтам мог контролировать и это? Цепкие щупальца разорвали его одежду. Тонкая лоза медленно обвила его член у основания и сжала. Кавех вздрогнул. Он действительно был возбужден. Афродизиак подействовал. Кавех часто дышал через рот, толстому щупальцу не было проблем проникнуть в него. Кавех вытащил язык, чтобы лоза легла на него. Приятная тяжесть во рту заставила его закатить глаза. Он любил что-либо тяжелое в своем рту. Щупальце играло с языком, добавляя к чрезмерно выделяющейся слюне свои соки. Кавех почувствовал, как слюна стекала по его подбородку. — Ах, — вторил он замысловатой игре лозы и его языка. Лоза вышла из рта с хлюпом. Слюна длинной неразрывной нитью свисла со рта, когда он распахнул глаза и обернулся, чтобы посмотреть, что происходит с его задницей. Его взгляд зацепился за похотливый голодный взгляд аль-Хайтама, который внимательно следил за каждым движением щупалец. Его глаза бегали, будто бы он повелевал лозами силой мысли. Кавех хотел, чтобы аль-Хайтам смотрел только на него, пока растение трахает его. Большой член соседа натягивал штаны. Кавех хотел почувствовать этот член в своем рту. Помнится в студенческие годы он часто писал оды этому большому и толстому члену, тщательно вылизывая его в пустых учебных аудиториях, лабораториях и библиотеке. Иногда в туалетных кабинках и даже в лифте, который они останавливали между этажами с помощью лоз, чтобы свести это за поломку. Лоза, будто бы читая его мысли, проникла в рот и начала медленно двигаться, с каждым новым толчком проникая глубже. Кавех самозабвенно старался вылизать каждый сантиметр лозы, будто это настоящий член. Аль-Хайтам поднял взгляд на его лицо, улыбка тронула губы. В это время сзади в него проник тонкий кончик лозы. Растяжение не было приятным. Стенки растягивались лишь от медленного увеличения лозы в ширину. Смазка обильно смачивала стенки. К первой присоединилась вторая, они щекотали слизистую и уплотнялись, растягивая до определенного размера. Ммм, размера аль-Хайтама? Кавех непроизвольно застонал, предвкушая толстый с ярко выраженными венами член соседа в своем анусе. Две лозы покинули его, и вскоре к сжимающемуся пустому колечку мышц прижалось большое щупальце. Кавех с разочарованием заметил, что аль-Хайтам остался сидеть на столе, где был до этого. Он издал разочарованный стон и позволил слезинке скатиться с глаз. Усмешка появилась на лице мужчины. Он знал Кавеха, как облупленного и мог читать его. Кавех хотел его член. Аль-Хайтам не позволит этому случиться так быстро. Он хотел посмотреть, как Кавех превращается в разбитое стонущее нечто, которое не желает ничего, кроме того, чтобы растение трахало его снова и снова. Щупальце начало двигаться сразу, как вошло внутрь. Даже меняя угол проникновения, она попадала по простате. Громкие требовательные стоны заполнили комнату. Кавех безразборчиво повторял: «Еще», «Быстрее», «Глубже», давясь лозой во рту и слюной, смешанной с соками растения. Член Кавеха, сдавленный у основания лозой, дёрнулся, словно хотел извергнуть семя, но не мог выделить ни капли. Яички поджались. А Кавех отчаянно замотал головой, но не проронил ни слова. В этом был весь его любимый Кави, который никогда не опустится до вымаливания разрешения себе кончить. Аль-Хайтам вытащил свой член и провел по нему рукой. Такого Кавеха он любил. Мокрого, дрожащего и раскрасневшегося от стыда и злости. Он махнул рукой, лоза пережимающая основание члена начала медленно водить по нему, а затем ускорилась, вторя толчкам сзади. Кавех взглянул на руку аль-Хайтама, ласкающую собственный член. Лозы двигались в одном темпе с его движением его руки. Кавех издал громкий крик и обильно кончил. Аль-Хайтам заставил лозы обильно выделить сока, чтобы имитировать эякуляцию. Сам секретарь кончил на свою ладонь. Аль-Хайтам вытер руку салфеткой и оделся. Кавех дрожал, повиснув на лозах. Млечный сок капал из всех его отверстий на пол. Секретарь провел рукой по щеке Кавеха. Тот улыбнулся, потянувшись к ладони. Аль-Хайтам заставил лозы положить Кавеха в ванну, которую аль-Хайтам набрал для себя до того, как Кавех вернулся к квартиру. А сам взял мочалку и намылил ее. Млечный сок мог вызвать побочные эффекты, все же это растение было хищным и заманивало жертв таким способом. Кавех с улыбкой размазал пену по своей груди и прикрыл глаза, когда аль-Хайтам наклонился за поцелуем. — Ненавижу тебя, — сказал Кавех, Аль-Хайтам лишь фыркнул. — Завтра сожжем кустик, — сказал он на выдохе. Аль-Хайтам кивнул.